Лилия Ким - Я не один такой один
— У нас на работе новый финансовый директор, — говорит она. — Ничего такой. Правда, у меня с ним точно ничего не выйдет. Он меня замечает исключительно в качестве штатной единицы. К тому же он уже, кажется, с кем-то живет. Знаешь, пожалуй, ты прав. В нашем возрасте все нормальные люди уже женаты. Остались только такие, как мы с тобой.
— Да ладно, — говорю я и повторяю Нинины же слова: — В Европе в брак вступают теперь к сорока годам. У нас то же самое, наверное, начинается.
Тут она неожиданно заявила:
— Знаешь, если бы мы с тобой поженились, то самое обидное в этом браке было бы признание, что на большее ни один из нас не способен. Ну, мы бы поженились исключительно потому, что никому больше оказались не нужны. По-моему, это несправедливо.
Я почувствовал неприятный укол и внутренне обиделся. Сделал кислое лицо и спросил:
— А мы что, собираемся жениться?
— Нет, — вздыхает Нина. — Не собираемся.
— Ну тогда рано паниковать, — сердито говорю я.
Она посмотрела на свои руки.
— Почему люди, когда узнают, что я не замужем, так странно на меня смотрят?
— Не знаю, — я пожал плечами, — стереотип такой.
— Это точно, — Нина сердито шмыгнула носом, — причем я точно знаю, что они думают. Они думают, что если мне почти тридцать и я не замужем, это значит, что я издерганная, нервная истеричка, которая только и думает, как бы ей устроить свою личную жизнь. Они начинают считать меня такой сразу же. Когда я чувствую, что люди общаются со мной исходя из этого стереотипа, просто теряюсь. Не знаю, как себя вести.
— Ну ты же не такая, — говорю я. — Веди себя естественно.
— Легко сказать, — сердится Нина. — Тебе просто не понять, каково это. Каждый мужчина шарахается как ошпаренный, думая, что я немедленно повисну у него на шее и начну угрожать суицидом, если он на мне не женится.
— Бывают уроды, — говорю я. — Знаешь, мне тоже иногда кажется, что женщины, когда узнают, что я не женат, думают: «Ну конечно, кому такой нужен?» Но это же не значит, что они на самом деле так думают, правда?
Нина кивает головой и подцепляет палочками вареник.
Так и проходили наши вечера в бесконечных разговорах о том, почему у нас обоих до сих пор нет семьи, и гаданиях, что окружающие люди думают по этому поводу.
Форум «Барахолка»
Тема: «Скоро 30… Ваши мысли по этому поводу?»
Duein:
Всем привет, мне скоро 30, и по этому поводу у меня случился легкий мандраж. Вообще-то мандраж, прямо скажем, не очень-то и легкий. Все началось с того, что мне показалось, будто к тридцати годам у меня было маловато женщин. Просто идея-фикс какая-то. Все, что зарабатывал, я стал тратить на женщин, да еще и занимал. Мой личный рекорд — у меня было одновременно семь девушек. Та еще работка, скажу я вам! А как у вас?
Беспечная:
«Милочка, вы жалуетесь или хвастаете?» (с) Раневская
Guinness:
У меня перед тридцатью случился другой пунктик. Что я ничего в жизни не достиг и должен срочно исправиться. Подергался чуть-чуть, ничего особенно не изменилось, а потом как-то само собой и прошло.
Nevada:
У меня как раз сейчас кризис возраста. Двадцать семь… Вокруг губ и глаз появились первые морщинки. Целлюлит. Вес легко набрать, а сбросить катастрофически тяжело. Трудно просыпаться по утрам. Под майку обязательно надо надевать бюстгальтер… Вчера в очереди к железнодорожным кассам мальчик крикнул маме: «Я за этой женщиной». Женщиной, не девушкой. Думаю, что будет дальше. Страшно…
Fedor:
Блин, мне б ваши заботы! Тридцать. Да я уже не помню, когда мне было тридцать. Одна забота — вечером до кровати доползти. Делать вам не фиг, раз есть время на такие размышления. Будет и сорок, и пятьдесят, шестьдесят, семьдесят. Что теперь, стреляться?
[+++]Я сижу за своим рабочим столом — он у меня серый, с полукруглым вырезом посередине. Слева монитор, под ногами системный блок, куча проводов. Справа телефон, он же факс. Посредине клавиатура, рядом мышь. Ничего необычного. Пара открыток, пылящихся с прошлого дня рождения. В лотках для бумаги сверху куча дел в полиэтиленовых папках — это те, кому я должен позвонить. Внизу — те, кому я уже позвонил и чья способность заплатить за машину подтвердилась. За спиной окно. Из него дует. Особенно когда Маша, которая сидит в противоположном конце комнаты — у двери, приходит открывать его, чтобы проветрить. И поделать с этим ничего нельзя. Мы с ней обитаем в разных климатических зонах.
Смотрю на штатный письменный прибор у себя на столе — карандаши, ручки, линейка, ножницы, куча скрепок. Степлер.
Думаю, что пора определяться, с кем встречать Новый год. Каждый раз, перед тем как встретиться и пойти куда-нибудь с Ниной, я перебираю в голове все другие возможные варианты. И не только в голове. Сижу вот, листаю записную книжку в своем телефоне, заранее зная, что позвонить какой-нибудь из девушек, с которой я виделся несколько раз, можно, но вряд ли хоть кто-нибудь из них захочет встречать со мной Новый год. Да и что я им скажу? Что не могу забыть и скучаю? Это будет неправда. Меня злит, что они потихоньку слиняли от меня, прикрывшись фразами вроде: «Созвонимся» — и больше никогда не позвонили. Мне хотелось бы знать, что во мне не так и почему они не пожелали остаться. Но…
— Вот еще, — прервал мои размышления голос Сергея, менеджера по приему заявлений. Он моложе меня на семь лет, только что из института. Смотрит на меня с презрением. Ему кажется, что в таком возрасте на такой должности работают только неудачники. Он наверняка думает, что сам к тридцати станет финансовым управляющим, никак не меньше. Ну, или, по крайней мере, начальником кредитного отдела. Сергей принес мне новую кучу дел.
— Спасибо, — говорю я сердито, не глядя на Сергея.
Тут зазвонил телефон. Нина… Ну кто же мне еще может звонить. Только Нина и мама.
— Да, — говорю я.
Говорю кисло и разочарованно, потому что мне хотелось бы, чтобы это была не Нина, а влюбленная в меня девушка с грудью третьего размера и длинными, спадающими ей на плечи локонами.
— В театр вечером хочешь сходить? — спрашивает она. — Интересный, говорят, спектакль.
Я вздыхаю. Думаю, что лучше: сидеть в одиночестве в собственной квартире или с Ниной в театре? Смотрю на рукав своего нового костюма. Да, пожалуй, в театр его можно выгулять. Культурная программа, елки-палки.
— Ну, давай… — соглашаюсь я.
Что меня бесит в отношениях с Ниной — никогда нет повода ей отказать. Она звонит и всегда твердо знает, что кроме нее у меня друзей нет.
Ну не получается у меня заводить друзей. В школе они у меня, конечно, были, но потом как-то все растерялись. Со своими однокурсниками из института я встречаться не люблю, потому что они уже все женаты, некоторые уже по второму разу. Приходится изображать из себя эдакого закоренелого холостяка, которой ведет свободный образ жизни, ни в чем себе не отказывая. Это очень трудно, скажу я вам, изображать из себя такого человека. Не станешь же им рассказывать, что приходишь домой — садишься перед телевизором или играешь в компьютер, или вот с Ниной ходишь в театр, когда она позовет?
С другой стороны — если бы не Нина, я бы, наверное, вообще никуда не ходил. Это ее все время тянет на какие-то концерты, выставки, прогулки, кино. И я всегда знаю, что кроме меня ей тоже в общем-то не с кем пойти, а без всего этого она скучает.
Правда, уверенность Нины, что я обязательно с ней пойду, иногда меня бесит. Иногда я все же отказываю ей, даже когда нет никакой особой причины. Туманно отвечаю, что у меня уже назначена встреча и сижу дома. Не звоню ей и не отвечаю на ее смс-ки.
Вообще-то для всех остальных — я всегда по уши в работе. Кого бы я ни встретил, тут же делаю изможденное лицо и на все жалобы отвечаю: боже мой, мне бы ваши проблемы, я сижу с девяти до восьми, света белого не вижу, некогда мне, некогда. «Некогда» — это очень удобный ответ. Во-первых, он повышает самооценку. Раз ты занят, значит востребован, соответственно, если кто-то в этот момент свободен — он менее востребован, чем ты. Во-вторых, он не обижает собеседника. То есть — может быть. Ты и рад был бы с ним куда-то выбраться, но никак не можешь, потому что… смотри пункт первый. В-третьих, это ответ многозначный. Потому как все знают: может быть, ты правда занят, а может, это просто вежливая форма отказа. Всегда приятно кому-нибудь отказать. Власть всегда у того, кто имеет право сказать «нет». По этим причинам ответ «некогда» мне очень нравится, хотя, если быть честным, — время у меня есть всегда, потому что работаю я с девяти до шести, с перерывом на обед. Каждый вечер и два выходных у меня свободны. Если бы не Нина, я бы не знал, чем их занять — но об этом стараюсь не думать. Или поменьше думать.
Впрочем, не всегда в моей жизни все было так уныло.
В двадцать пять я почти женился. Познакомился по инету с женщиной. В анкете она написала, что ей тридцать. На самом деле оказалось тридцать шесть. Но в итоге выяснилось, что это не так уж и плохо. Мне с ней нравилось. Особенно в постели. В основном тем, что она никогда не ломалась и не отказывала. Разве что по действительно объективным физиологическим причинам. Да и то — даже в такие дни находила способ доставить мне удовольствие.
