Ирина Винокурова - Грач, или Вход дьявола

Подойдя ближе к конторе, он и там увидел толпу возмущенных женщин. «Воды, что ли, им не дали? — подумал Грач. — На улице лето, жара — ехали бы к морю, там воды хоть отбавляй». Посмотрев и оценив разъяренных представительниц слабого пола, он обошел их и прошмыгнул в дверь с надписью «Служебный вход».

Поднявшись по лестнице, Семен Семенович прямиком направился в приемную Нелли. Но, распахнув дверь, никого там не увидел — на столе у секретарши было прибрано, как и прежде, печатная машинка закрыта чехлом. Тяжело вздохнув, он подошел к двери начальника и постучал в дверь.

В ответ он услышал веселый голос Полиевкта Петровича:

— А двери у нас не запираются, входите!

Отворив дверь и ступив в кабинет, Грач увидел перед собой необычную картину. Директор сидел на своем рабочем столе, как подросток, весело болтая ногами.

— Извините, я, наверное, не вовремя… — смутился Грач.

— Нет-нет, как раз вовремя, ты-то мне и нужен, — ничуть не сконфузившись, ответил тот.

— Я просто пришел узнать, что случилось? Там народ у входа чего-то требует, шумит…

— Этот народ, он всегда чего-то требует! Ты не стесняйся, садись рядом, — предложил Полиевкт Петрович, смахнув рукой папки и бумаги со стола на пол, освобождая тем самым место Грачу рядом с собой на столе. — У меня тут кое-что не получается, твоя помощь нужна.

— Что вы, — опешив от приглашения сесть на стол, произнес Семен Семенович. — Я здесь, на стуле посижу.

— Как хочешь, если тебе удобно, то сиди там. Только вот послушай, я тут кое-что сочинил про твой фонтан:

Источник наш, скорей забей,И город ты водой залейВодою вкусной — питьевой,По цвету чисто-голубой!

Тебе нравится? — продолжал директор. — Мне тоже, а вот еще… Тут мне, правда, помощь твоя нужна. Послушай:

Поет мне в городе вода,Над ней командую лишь я —Незаменимый Полиевкт Петрович,

А четвертой строки нет, рифму не могу подобрать, — пожаловался директор.

Грачу тут же пришла в голову рифмованная строка к этому странному и более чем глупому памфлету: «Такой же милый, как свинья», но он решил промолчать и только лишь пожал плечами.

— И ты не можешь придумать, — с досадой произнес Полиевкт Петрович. — Ну да ладно, я еще кого-нибудь попрошу, а сейчас мы с тобой делом займемся. У меня тут есть два флакончика, чтобы мыльные пузыри пускать. Давай на толпу сверху — вот здорово будет!

«С ним что-то не то», — подумал Грач, а вслух произнес:

— А все-таки, Полиевкт Петрович, что случилось, почему народ шумит?

— У них вода цветная пошла, а они недовольны, — по-детски захихикал директор.

— Как — цветная? — не понял Семен Семенович.

— У кого синяя, у кого желтая… У меня, например, вечером фиолетовая, а утром розовая. Глупый народ, ничего не понимает! Ведь это здорово! А то все один и тот же цвет. Надоело, новизны хочется!

— Почему это произошло? — заволновался Грач.

— А я почем знаю? Вот на радио Гриню отправил, говорю: объясни людям, почему, зачем и откуда.

— Гриню? Но ведь он… — ненормальный, — хотел добавить Семен Семенович, но, посмотрев на переменившегося директора, промолчал и направился к входной двери. Но, сделав два шага, остановился и, обернувшись, произнес: — Я, пожалуй, на сегодня отгул возьму.

— Отгул-отгульчик ты бери, домой к себе скорей беги, — в ответ пропел директор и продолжил радостно болтать ногами.

Когда Грач находился уже за пределами конторы, в его голове промелькнула мысль: «У кого-то из нас крыша поехала. Думаю, что у него. Хотя от таких дел, пожалуй, и моя скоро съедет. Надо срочно что-то предпринимать!»

Придя в свою квартиру, Семен Семенович первым делом включил радио и сел рядом на стул, внимательно вслушиваясь в каждое слово. Выступление Грини уже шло, и из радиоприемника вылетали следующие слова говорившего: «Я еще раз вам повторяю: всему виной только он один. Этот человек опасен и непредсказуем, я всех призываю к расправе над ним. Мы должны помешать его работе — такие люди, как Семен Семенович Грач, нам не нужны!»

— Что за чушь он несет?… — вскочив со стула, выкрикнул Семен Семенович и, решив, что еще не поздно остановить это безумство Грини, вылетел из квартиры, накинув на ходу плащ.

На улице накрапывал дождь, но Грач, мчавшийся по дорогам города, его не замечал. В его сознании бурлило чувство гнева. Мысли, сменяя одна другую, вихрем носились в голове, отчего появилась нестерпимая давящая боль в висках.

Выйдя на площадь, где располагалось здание радиоцентра, Грач, словно упершись в невидимую стену, как вкопанный застыл на месте. Перед зданием толпился народ. Все в один голос скандировали: «Смерть Грачу! Смерть Грачу!»

В центре возбудившейся толпы прорисовывался силуэт Грини. Он, словно дирижер, размахивал своим зонтиком в такт кричавшим. Со стороны все это походило на тусовку фанатов. С другой стороны, будто отряд пионеров, вышла колонна с лозунгом:

«Мы — партия „Лицом к народу“, мы защитимНарод от „Водора“, мы защитим народ от Грача!Будет в городе вода — голубая как всегда!»

Внезапная мысль: «А вдруг меня узнают?» — электрическим разрядом прошла через все тело, заставив развернуться и стремительно пойти прочь. Грач поднял воротник плаща и, насколько мог, угнул в него голову. Он шел подобно преступнику, опустив глаза, и старался отводить взгляд в сторону от тех, кто шел навстречу. Ему казалось, что если он посмотрит на спешащих прохожих, те непременно его узнают и выполнят призыв Грини и этой новоиспеченной партии, в которой все, похоже, тоже были не в себе. И покарают «виновного». Только в чем его вина, Грач понять не мог.

Из-за происходящего милые сердцу скверы, улицы, до боли родные дворы как-то внезапно приобрели угрожающий оттенок. Внезапно все стало чужим, белое сменилось черным, свет — мраком, преданность — ложью. У лицемерия выросли крылья, пламя добра и любви угасло. Быть может, такое обличив и носит конец света? Как знать? Но происходило что-то не то, и это было очевидно.

Глава 23

Мрачные предчувствия

Всю дорогу до дома Семена Семеновича всего лихорадочно колотило, и лишь только когда за ним закрылась дверь родной квартиры, волнение понемногу начало ослабевать.

Утром следующего дня Грач решил на работу не выходить. «Кто знает, чего можно ожидать от переменившегося Грини — вдруг он соберется устроить мне публичную расправу?» — размышляя таким образом, Семен Семенович подошел к телефону и набрал номер директора конторы.

— Полиевкт Петрович, здравствуйте, это инженер Грач, — заговорил он. — Я себя что-то неважно чувствую, хочу взять несколько дней за свой счет. Попросите секретаршу оформить мне недельку…

— Не стоит беспокоиться, — раздался в ответ веселый голос начальника. — Раз надо, так надо, отдыхайте. Я сам все оформлю, тем более Нелли все еще не появилась на работе.

— Все еще не появилась?

— Да, не звонила и не предупреждала, а ее домашний телефончик молчит, словно куда пропала девка, — все так же весело, как накануне, проговорил Полиевкт Петрович.

— Час от часу не легче… — сказал самому себе Семен Семенович.

— Что вы говорите? — не понял директор.

— Да это я так, размышляю вслух… В общем, договорились — неделю я отдыхаю, — закончил Грач и, попрощавшись, повесил трубку.

«Так, что дальше? С работы я сбежал, а на улицу не выйдешь. Буду следить за новостями по радио», — решил Семен Семенович и направился на кухню включать старенький радиоприемник.

Вскоре раздался телефонный звонок.

— Это квартира инженера Грача? — спросил женский голос.

— Да, — ответил Семен Семенович, — а что вы хотели?

— Что я хотела?! Расцарапать вашу физиономию своими ногтями! — закричала она. — По вашей вине мое белье стало зеленого цвета!

— Какое белье?… — не понял Грач.

— То, которое я стирала, когда вам вздумалось шутить над нами и пустить из крана воду с какими-то красителями! Я до сих пор ничего не могу отстирать!

— Я очень сожалею, — начал извиняться Грач, — но я тут совсем ни при чем…

— Ни при чем? Вот я доберусь до вас, узнаете, при чем вы тут или нет!

Продолжать разговор было бессмысленно, и Семен Семенович повесил трубку. Вскоре раздался звонок снова, но Грач решил трубку не снимать. Звонивший минут пятнадцать помучил телефон, но потом сдался.

Через полчаса позвонили в дверь. Тихонько, стараясь не шуметь, Семен Семенович прокрался в коридор и посмотрел в глазок. На лестничной площадке стояли два здоровенных молодых парня. Выражения лиц у них были далеко не доброжелательными, и Грач решил не рисковать — лучше пусть считают, что его нет дома. Вскоре из-за двери послышалась ругань и топот удаляющихся шагов. Не успел он отойти от двери, как вновь зазвонил телефон.