Натан Дубовицкий - Ультранормальность. Гештальт-роман

– Подожди, – снова оборвала его женщина. – У нас был уговор.

– У нас и вас был договор, – поправил ее уравновешенный человек.

– Это не важно, – продолжила женщина. – Если вы не вернете его обратно, то и мои планы окажутся под угрозой. А я покрывала вас все эти годы, хлопотала перед Столетовым и сейчас рассчитываю на некоторую компенсацию!

– Вы – прошлая лингвистическая эпоха, – сухо констатировал сдержанный человек. – Вы были думавшими, что для вас есть место в новом порядке. Но в нем нельзя оказаться, будучи пройденным с черного входа. Воровавшиеся, обманывающиеся, доверяющиеся только деньгам. Это время будет пройдено с годом Дракона. В новом году – только новый закон!

Между дверью и перегородкой щели почти не было, а в высоту перегородка достигала почти двух метров. Федор тихо и аккуратно наступил на унитаз, дотянулся до верхнего края двери, подтянулся и увидел говорящих. Спиной к нему и лицом к зеркалу стоял очень выразительный персонаж, которого он имел честь наблюдать из-за багажника его собственной машины во внутреннем дворе университета в день своего отчисления, и раньше – в префектуре. Второй – лектор. Правда, он изрядно посмирнел и уже не обладал той всепоглощающей харизмой, которой он потряс аудиторию на той своей лекции, куда занесло Федора. Третья – Энгельсина Новикова, ранее ответственная за реализацию культурной национальной политики в префектуре, а теперь, судя по всему, безработная.

– Как вы можете такое говорить? – возмутилась она.

– Только я и есть говорящий это. – оборвал ее первый.

– Не много ли на себя берете?! – возмутился лектор.

– Вы все знавшие, что на слова можно быть купившим серебро. Но вы не знавшие, что на молчание можно быть купившим золото. Слишком часто вы открывавшие рот и говорившие разное. И потому вам нет места в нашем решении.

Различные побудительные мотивы, словно мотыльки вокруг раскаленной лампы, сталкивались в голове Стрельцова, пытаясь взять верх. И вряд ли бы это была храбрость и решительность, если б в уборную не вошел еще один человек, случайный, не имеющий никакого отношения ни к комиссии, ни к данному кругу, и потому вынудивший всех троих прервать спор.

В этот момент Федор решил действовать. Он спрыгнул с унитаза, пинком открыл дверь и вышел из своего сомнительного убежища.

– Ты-ы-ы-ы? – изумилась Новикова.

– Студент слишком много знавший! – без всякого удивления констатировал спокойный человек.

Федору наконец-то удалось разглядеть его получше. Невысокий, нестатный, лишенный всяческих эмоций, словно годами вытравливал их из себя всеми доступными способами. А может и родившийся таковым. Но, как известно, рыба с поврежденным мозгом так же успешно ведет косяк, что и здоровая. Он не выглядел лидером ни для кого. Более того, возможно, Федор не обратил бы на него никакого внимания, если б увидел на улице, потому что сегодня внешне он был серым во всех смыслах этого слова: от костюма и дипломата до цвета волос и общего впечатления. Сегодня он так маскировался у всех на виду.

Человек не стал размениваться на вопросы и ответы, а просто взял в руки свой дипломат, что лежал до этого на раковине, захлопнул замки и направился к выходу. Стрельцов попытался его преследовать, но путь ему преградил бывший лектор.

– Ты убил мою мать! – выпалил Федор.

– Идиот!

Тот размахнулся и залепил Стрельцову между глаз, сложив в кулак всю силу. На словах он оказался намного крепче, чем на кулаках. Федор отшатнулся на несколько шагов, а потом снова обрел равновесие.

– Ты убил мою мать, гнида!!

– Ты несешь какую-то ерунду. Он никого не убивал. Просто ты оказался не на своем месте! – поспешила вмешаться Новикова.

– А ты соучастница!

– Все не так…

Федор снова попытался выйти из туалета, но лектор не сдавался. Первым делом он попробовал нанести очередной удар, но Стрельцов не дал ему повторить пройденный успех, уклонившись в сторону. Тогда цели настиг второй удар, от которого Федор оказался на полу, но не так чтобы сильно ударившись.

– Я вам всем отомщу, уроды! Я. я. я вас разоблачу! Всех троих! Завтра же вся страна узнает, чем вы занимаетесь, гниды.

Мужчина рассмеялся. Его заливистый смех распространился по всей уборной. Тот случайный прохожий, что посетил «нулевой кабинет», и до сих пор сидел в одной из кабинок, срочно выскочил и покинул это место, явно не желая становиться свидетелем чего бы то ни было.

– Ты ничего не сделаешь!

– Увидим!!

– Послушай! – Новикова вышла на первый план. – Никто не убивал твою мать, она умерла сама, уверяю. Ни я, ни этот порядочный человек тут ни при чем. Ты вмешался в дела, в которых ничего не понимаешь. Даже не думай.

Федора переполнял гнев, с которым он не мог совладать. Единственное, что он мог – это совершить некий ритуал, взрывающий ситуацию, нечто неожиданное. А помнил он только десять фраз-ключей, впившихся ему в мозг. Разумеется, он выбрал самую бестолковую.

– Вы ответите, поверьте! Мы действуем строго в правовом поле!

– «Мы»? – уточнила женщина.

– Группа!! – подхватил мужчина. – Стоило догадаться, что этот неудачник не сам по себе! Это Столетов! Это точно его человек. Не зря они на днях встречались в РГСУ!!

На лице женщине мелькнул испуг, но профессиональные навыки владения собой заставили их скрыться как возраст от инъекций ботокса.

– Да не мог он, – тихо произнесла она. – Мы же со Столетовым со школьной скамьи.

– Передай ему, у вас ничего не выйдет! – добавил лектор. – Все уже начинается!

Стрельцов в третий раз попытался выйти из туалета, но лектор оттолкнул его, хотя больше и не бил. Они с Энгельсиной Новиковой вышли сами, оставив его один на один с собственным отражением в панорамном зеркале.

Стрельцов не последовал за своими обидчиками, напротив, остался у раковин и сушилок для рук, давая им возможность уйти. Потом включил теплую воду, умылся, приводя себя скорее в чувство, нежели утирая пот и сопли, и достал из внутреннего кармана куртки сотовый телефон. Единственный номер, который хранился на sim-карте, оказался единственным из тех, что нужен именно сейчас.

– Добрый день, Аркадий Борисович. Вы не могли бы мне помочь? Я никогда этого раньше не делал. мне надо провести пресс-конференцию.

Глава З. Приступ непересказильности

– Я рад, что ты нашлась. В какой-то момент я начал переживать, ты пропала надолго, – взволнованно произнес Федор, когда она наконец-то разомкнула свои объятья.

– Нашлась?! Сам-то где пропадал? Я тебя искала в вузе, искала в интернете. В социальных сетях молчишь.

– Может, отметим встречу?

Елена слегка стукнула его по ключице, а потом обняла снова.

– Мерзавец.

Она проживала в достаточно престижном доме для этого микрорайона, хотя и говорила, что приехала учиться из Пятигорска. Для дочери военного и секретарши она оказалась слишком уж состоятельна.

– А у меня вот что есть! – Федор вынул из внутреннего кармана бутылку вина.

Так себе вино, с нижних полок, но этикетка, выполненная добротно, скрывала этот маленький недостаток.

Серебренникова втащила его в квартиру и отобрала бутылку.

– Переобувайся, а я открою.

Она исчезла на кухне и, почему-то, даже закрыла за собой дверь, оставив Стрельцова один на один с самим собой.

Сняв кроссовки и надев первые же попавшиеся на глаза тапочки, которые оказались на два размера меньше, чем нужно, он прошел по коридору в сторону большой комнаты – в противоположную от кухни.

– Одна живешь?

– Ну что ты, нет. Мы с подружкой снимаем. – донеслось из кухни.

– А она где?

– Сейчас в универе. С друзьями часто задерживается. Иногда даже по ночам приходит. Представляешь, даже стучалась как-то к соседям. Дверь перепутала!

Федор рассмеялся, но скорее из вежливости.

Он прошел в большую комнату и обнаружил, что из нее двери ведут еще в две комнаты. В каждой, судя по всему, жила одна из девушек, а эту использовали вместе. Достаточно расточительно по современным меркам: хозяева часто сдают каждую комнату отдельно, чтобы получить максимум выигрыша от счастливой случайности оказаться владельцем жилплощади в столице.

Девушки знают некоторые легкие способы заработать много денег чтобы жить в столице и не испытывать никаких тревог, но Серебренникова не походила на них, и казалась уважающей себя. Впрочем, все они так хорошо маскируются, что их грязные тайны становятся известны очень нескоро, Федор и по себе это знал.

– А за жилье много платите?

– Что?

– Платите много? – повторил Федор громче.

Елена немного помолчала, а потом приоткрыла дверь с кухни.

– А, это интересно получилось. Мы давно сняли квартиру, когда у нас еще третья была подруга. И вот уже пять лет снимаем. А хозяйка у нас экономически безграмотная. Что такое инфляция вообще не знает. Так что мы еще по старым ценам платим – как за двушку – и подруга давно от нас съехала. Какого-то взрослого мужика подцепила, у него теперь живет.