Kniga-Online.club
» » » » Игорь Гергенрёдер - Страсти по Матфею

Игорь Гергенрёдер - Страсти по Матфею

Читать бесплатно Игорь Гергенрёдер - Страсти по Матфею. Жанр: Современная проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Инна не стала заниматься с обручем. Но и в толстуху не превратилась — и когда он закончил аспирантуру и они переехали в свою первую отдельную, пока скромную по размерам квартиру. И когда он устроился в академию (“Григорий Захарович, у вас всё так перспективно!”). И когда родился сын и они поселились в нынешнем престижном доме (“У вас такой коридор! можно кататься на велосипеде... Тебе не хлопотно убирать такие хоромы, Инночка?”) — она оставалась достаточно импозантной женой (надёжно оберегаемая дочка), женой, которая убирает квартиру пожеланиями и советами: приходящей по вторникам и пятницам Наденьке, не то курьерше, не то техничке в папином штате. Женой, которая ничуть не подозревает, что своей научной карьерой муж обязан низкому потолку.Она о многом не догадывается и, по-видимому, не испытывает желания догадаться: за что ты отнюдь не в претензии.

Вот только иногда страшновато одному со своими страхами... По мере того как отступала теснота в её материальном свойстве, страх тесноты не уходил, а видоизменялся, оставаясь всё тем же страхом — да ещё каким! Докторская, отдел в Академии наук, масса опубликованного. И страх, что при всём-всём том, — не доберёшь... ликования. А его — такой уж ты человек — тебе даёт лишь обладание необычным.Вот и нашёл подходящее название тому, по чему тоскуешь... Тоска по необычному.

Определение, окутанное флёром расплывчатости.

А что не отвлечённо? что не расплывчато? Прямота, конкретность обозначения — всего лишь словесная оболочка, а что под нею скрыто, это ещё вопрос. Ты знаешь людей, обозначаемых словом “талантлив”. Когда это произносится в твой адрес, у тебя достаёт ума не терять головы. Как достаёт ума не тушеваться при слове “бездарен”. Цену словам ты знаешь. Остановив выбор на языкознании, ты кропотливо складывал свою жизнь из слов, как из кирпичей и балок возводят башню. Ты анализировал, классифицировал, аккумулировал слова — расшифровывая в них код момента. Раньше всех (но и ничуть не раньше, чем это стало нужно!) ты произнёс:

— “Марксизм в языкознании” замалчивается незаслуженно. Надо признать, что Иосиф Виссарионович Сталин фундаментально расширил базу, без которой невозможно развитие языковой науки.

Тебя стали цитировать: “...рост значения неопределённо-множественных местоимений в процессе коммунистического строительства и достижения изобилия...” Уровень! Твой уровень в стране, где слова священны. Где они приканчивают с простотой обыденщины. Ты тотально вооружился, впитывая их из окружающего человеческого (нечеловеческого!) конгломерата. Ты священнодействовал, выстраивая из слов мостики — к душам, к умам, к самолюбиям: словесных оболочек хватает. Среди обширных своих запасов ты находил подходящие к случаю слова-ключи, слова-отмычки, слова-тараны. Это ли не талант? Ты так приваживал добытые слова и мысли, так пристраивал их к месту в голове-секретере, что родные им головы их не узнавали. Ты до того изощрил собственную гибкость, что для обозначения обретённых свойств у тебя, обладателя несметных словесных сокровищ, уже, увы, не хватает слов.

Это ли не гениальность?

И как следствие своеобразного твоего дарования — прихотливое влечение к обществу одарённых или — ты предпочитаешь собственную формулировку — к обществу необычных, среди них ты и сам кажешься необычным; а в лучшие часы — кто же бывает счастлив постоянно? — и чувствуешь себя таковым. В молодёжи больше необычного, немудрено, что тебя влечёт к ней; и вообще — тебе нравится нравиться молодёжи... она сыплет словами, как сором, в нём непременно отыщутся зёрна новизны. А новизна тебе необходима. Чтобы меняться. Чтобы из оболочки Язина — едва-едва она узналась — являлся свежий Евгений Степанович Язин. И так далее. На молодёжных вечеринках у тебя своё весьма прочное и престижное место: право на него тебе, в частности, гарантируют твои молодые, как правило, хорошенькие спутницы.

В мире же вещей тебя влечёт к старому, старинному. Тянет в комиссионные магазины: при соответствующем терпении — а его-то уж тебе не занимать! — можно набрести на вещицу и потом при госте (улучив момент, когда Инна окажется на достаточном расстоянии) заметить как бы между прочим: “Фамильная”.

Комод-динозавр в полкомнаты тебя не вдохновляет, да и ничто в этой квартирке не привлекает взгляда, умеющего оценивать, тем не менее ты ощущаешь обаяние необычного, предчувствие находки усиливается, усиливается... ты оборачиваешься — входит она. С чашечками кофе на подносе.

— Вы так бережно держите поднос, что кажется, несёте не кофе, а... у вас никогда не было чувства: вы что-то ищете — что-то неясное, но необходимое — ищете, ищете и вдруг нашли?

Она замирает, руки чуть дрожат, и, кажется, чуть дрожат и глаза... серые глаза и нежно-белая шея в разрезе олимпийки; и упавшая на лоб прядь; и это движение головой...

— Наверное, я никогда не искала как следует... А если находила, то не понимала, что нашлось... У меня не было того, о чём вы говорите.

— А у меня было. То есть, — лёгкая усмешка, — есть. И обязан этим я вам.

Растеряна. И как! И этот холодок в глазах — реакция на грубость натиска, сейчас она скажет что-нибудь вроде: “Ну зачем же...” или: “Не надо так...”

— Я обязан вам “Страстями по Матфею”.

Сказано в самое время. Господи, а она-то подумала! Ей уже неловко за себя — за то, что она так подумала (читать в этих глазах — просто забава). Счесть его способным на столь примитивное заигрывание — она виновата, взволнована: в таком состоянии она не может молчать. Ну что вы (даже покраснела), достать пластинку — такая мелочь (это надо понять как извинение), другое дело — помочь чем-то действительно существенным... У них в школе есть девочка: врачи сказали, её невозможно научить ни читать, ни писать, но педагоги занимались с ней три года и всё-таки научили... Вот это не мелочь: когда об этом думаешь, кажется — глаза её подёргиваются влагой — кажется, не зря живёшь на свете... Девочка подарила ей самое дорогое... она вскакивает и, присев перед комодом, извлекает из нижнего ящика испещрённую каракулями тетрадку. Какой трепет — поразительно! Она действительно необычна, эта Марина Сергеевна... Вот, пусть он прочтёт: “Я очень рада”. Как мило, правда? Разумеется! Это так трогательно! Так прекрасно! Подарить человеку зрение...

— Грамотность.

— Да, да, конечно. Эта девочка обрела дар слова... это такое (ты опускаешь слово “оружие”), это такое сокровище! да что там, по сравнению с этим даром, сокровища!.. — ты тоже, кхе-кхе, взволнован, вскакиваешь с кресла, в котором так любила сидеть бабушка. — И всё это благодаря вам, Марина Сергеевна! Жизнь ради этого — это же...

Вы говорите, говорите, перебивая друг друга: дарить детям счастье общения! спасать для общества тружеников! О!.. Ты виртуозно жонглируешь словами, они, словно молоки на сковородке, сверкают в масле и румянятся. И шипят.

Потом вы, притихшие, непрестанно обмениваясь взглядами, слушаете Баха. Ещё кофе? Полчашки, если можно... А торт такой вкусный! В самом деле? Я очень рад. Очень рад, Марина, что угодил... А этот комод — антикварная вещь! О, вам нравится, да? Он такой безалаберно-живописный! Разумеется. Живописный. Очень. Наверно, тоже от бабушки? Ну, конечно!

Длинный рассказ о бабушке; ещё пластинка — джаз; ещё кусочек торта. Вздох. Как жаль, но ты, кажется, засиделся... Поблагодарить — изящно, даже пылко — за всё поблагодарить.

— Мариночка, столько тепла, сколько тут у вас, за какой-то час...

— Ну что вы, какое тепло...

— Когда постоянно на сквозняках, когда хронически зябко, то такой вот час... извините!

Пауза. Ты одеваешься, ты отрешён, тебя мучит то, что внутри. И уже с порога, очень тихо: если ты попросишь позволения как-нибудь ещё послушать Баха, это не будет нахальством?

— Нет.

* * *

Теперь ты хорошо знаешь, о чём говорить в следующий визит.

Её работа — терпеливейшая, благороднейшая — разбивать лёд отъединённости: для этого нужен особый дар! Нет-нет, пусть она не спорит, он знает по себе — вот он, здоровый, не лишённый, так сказать, обаяния, вполне, хм, владеющий словом, бессилен перед отъединённостью. Между ним и сыном, умным красивым подростком — ледок. И жена — образованный порядочный человек, но... За всю их совместную жизнь — благополучную внешне — они так и не перешагнули разделяющего их барьера...

Стравинский. Джаз. Блюзы. Проигрыватель изнывает под сурдинку, а ты всё говоришь... Глаза её трепетно распахнуты. Может, перед кофе он поужинает с ней? Есть селёдка. Сейчас она поджарит картошку, да?.. Спасибо. С удовольствием. И с удовольствием поможешь почистить картошку.

Ты в кухне. Впервые в кухне, где проведёшь потом столько часов, облокотясь на подоконник...

Ничего, если снять пиджак? Ну, конечно! Сейчас она засучит ему рукава. И надо надеть фартук. Нож не мешало бы подточить... У вас, Мариночка, и газ горит по-особому... нет, серьёзно, я чувствую себя у вас, как в крепости. Её глаза — вздрогнули.Они действительно вздрогнули!Вам... вам что-нибудь угрожает? Вздох. Ты отрешён, ты молча чистишь картошку: тебя мучит то, что внутри. Извините, расслабился — не хватает ещё засорять вам голову излияниями о своих невзгодах... Как масло брызжет! Он как любит — посуше, поподжаристей или не совсем? Охо-хо, если б он знал... Что его не любят, так это, увы, он знает. Активно не любят. В академии против него что-то вроде оппозиции — серости, от стенки не отличишь! а страшнее завистливой посредственности ничего быть не может!.. И пусть бы губили его работы, ладно, но ведь не дают расти его ученикам — прямодушным, смелым талантам!.. Если бы это помогло им, он пожертвовал бы всем... Порой охватывает такое отчаяние, такое...

Перейти на страницу:

Игорь Гергенрёдер читать все книги автора по порядку

Игорь Гергенрёдер - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Страсти по Матфею отзывы

Отзывы читателей о книге Страсти по Матфею, автор: Игорь Гергенрёдер. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*