Наталия Розинская - В объятиях Ганга, или Власть неизбежного
Она стала проводником между Ним и неизбежным. Замысел свыше должен был быть исполнен. Все маленькие части картины должны были сойтись и образовать собою целое: картину предначертанного, созданную из уникальных узоров душ каждого из нас.
Ее глубокие глаза навевали Ему тоску, которой никогда не было в Его сердце. Он стал думать о том, о чем никогда не думал раньше. Он стал чувствовать боль и радость других, и, глядя на Нее, Он впервые в жизни задумался о ком-то, кроме себя. И впервые Он захотел сделать что-то для других…
Она поселилась в Его сердце. Она пила Его нежность и питалась Его красотой. Подобно бабочке, живущей в цветке.
Она увидела богатство. И узнала любовь. Но для Нее это было больше чем любовь – это была Ее жизнь. Ее дорога нашла свою цель, это была Ее судьба.
Она любила Его так сильно, как только способен любить человек, живущий на земле.
Реки Ганга и Яму, как сказано в старом предании, тоже любили друг друга. Они родились из одного небесного источника, но на земле были разлучены. Вопреки законам природы они текут в разных направлениях. И лишь пройдя долгие тысячи миль, реки вновь сливаются, чтоб больше уже не расставаться. Она знала, что и они, подобно рекам, будут разлучены, потому что на земле не могут быть вместе…
Но так же чувствовала, что не могут они быть и врозь. Ведь невозможно разделить целое, потому что, даже разделившись, две половины все равно будут тянуться друг к другу и рано или поздно соединятся вновь…
И потому, от этих мыслей, так пронзительно печален был звон колокольчиков на щиколотках Ее ног, когда Она танцевала для Него «сумеречный танец» из тех далеких снов. И такими мучительно сладкими были Ее поцелуи…
Он держал Ее за руку, целовал Ее плечи. Он был так близко, но между ними была пропасть. Целую вечность можно потратить на то, чтобы заглянуть за край этой пропасти, но так и не увидеть конца. Пропасть эта темна и черна, как тысячи ночей, слитых в одну, только где-то в самой непостижимой ее глубине несмело мерцают блики размытого света. Как угасающая надежда, как вера, которая живет и после смерти. Но они так далеко, за гранью реальности, где-то в другом мире…
Миссия исполнена
Она сделала то, что должна была, и Он сделал то, что должен. Затем многие другие сделают свои шаги. Все они не знают, что совершают то, что диктует им воля судьбы. Процесс запущен, и его не остановить, как цепную реакцию – все началось, и дальше судьба поведет свою, лишь одной ей известную игру.
Важный документ был подписан Его рукой. И случилось то, что должно было: самый великий исход – была открыта граница между
Индией и Пакистаном. Больше десяти миллионов человек брели, пересекая ее, более двухсот пятидесяти тысяч были убиты. Трудно судить, добро это было или зло, но только без этого не могло случиться того, что было дальше. Ведь любое событие на земле – лишь звено в череде других событий. Как только Он впустил Ее в свою судьбу – Он согласился. Его решение было лишь вопросом времени, и Он его принял, это свое – не свое решение. Именно Она привела Его к тому, что Он должен был исполнить. Она помогла Ему найти свой путь, осознать свое предназначение. Она подарила ему крылья не напрасно…
Миссия была исполнена…
Время истины и чистоты
Ганг – главная священная река Индии. Но так было не всегда. Другая река Сарасвати вдохновила арийскую культуру и религию. Она была первой и стала опорой для всего другого. Выполнив свою миссию, она пересохла. Но индусы верят, что в эпоху расцвета Сатия Юги – золотого века истины и чистоты – Сарасвати вновь станет полноводной. Нужно только научиться ждать… Сейчас Сарасвати прячется под землей от демонов и ждет своего часа.
Подобно первосвященной реке, Она тоже спряталась от демонов в облике людей, которые окружили Его, завладели Им. Она ждала прихода неизбежного. Она знала, что это произойдет. И тогда уже никто из Его окружения, из самых могущественных, богатых, влиятельных людей – никто в Мире не сможет этого предотвратить. Осталось дождаться, когда придет этот день, и принять его.
То, что должно произойти, нельзя отдалить или приблизить. У него есть свой час. Она не знала когда, но у Нее было много времени, и Она умела ждать…
Он был силен и телом и духом, но Он не был самым сильным, и были те, кто сильнее. Возможно, Он любил. Ее было трудно не любить. Она была почти богиней, но не для Него.
Он мог быть свободен, но не был. Он мог стать свободным, но не стал. Люди вокруг диктовали ему, но еще сильнее диктовали демоны внутри. Власть и деньги. Почти никто, точнее сказать, никто из живущих на земле не может сопротивляться их воле. И Он не смог. Он был богатейшим из богатейших, но ошибается тот, кто считает, что существует миг, когда богатства становится достаточно. Возможно, деньги не дают свободу, а еще более забирают ее. Нет той черты, за которой имеющий власть не стремился бы к еще большей власти.
Демоны никогда не останавливаются, им не нужна половина твоей души, им не достаточно даже большей ее части. Им нужна вся твоя душа, и потому, пока они не выжгут ее всю дотла, пока совсем не отведут тебя прочь от твоего истинного пути – они не успокоятся ни днем ни ночью. И только когда ты совсем оглохнешь и ослепнешь и уже не сможешь слышать и видеть ничего, кроме них, когда ты станешь неспособен больше открыть свое сердце, потому что они выжрут его, тогда они бросят тебя, оторванного от небес, издыхать в темноте и бесконечной пустоте твоей же погибшей души…
Так случилось и с Ним. Он был в плену демонов, опутан человеческими словами, связан по рукам и ногам тем, что его окружало. Он был заложником собственного тщеславия, рабом внешних атрибутов успеха. И все это было сильнее Его.
Он любил Ее как никого другого. Небо подарило нам любовь как самый дорогой подарок, но люди решили, что в мире есть нечто дороже любви…
Он должен был отказаться от Нее…
Он мог бы вечность наслаждаться этими нежными, как шелк, волосами, кожей, пахнущей лепестками лотоса. Это все было возможно, если бы Он не так сильно любил Ее. Он хотел быть с Нею всегда и везде. Более того: чтобы Он ни делал и где бы ни был, Он всегда думал о Ней. Все его мысли принадлежали Ей одной. Она поселилась в его душе и начала наполнять ее светом, добром, миром и покоем.
Это становилось угрозой для Его положения. Это становилось проблемой для тех, кто дергал его за ниточки, кто владел его разумом. Те, кто управлял страной, держал власть, были уважаемыми и влиятельными в обществе, требовали от Него покончить с этим позором. Пока эта проблема только в зародыше, она беззащитна, и убить ее так легко.
Но голосом всех этих людей были голоса демонов. Они не могли позволить, чтобы благодаря любви Он мог вырваться из их плена. Потому что любовь – оружие неба, и воевать с ней очень нелегко. Он мог прозреть… И демоны могли потерпеть поражение. И потому они не допустили Ее.
Он смотрел Ей в глаза, и взгляд Его был полон тоски…
Им не нужны были слова. К чему они, если их сердца разговаривали без слов. Ей было все понятно. Они оба чувствовали боль. Их души метались, пытаясь протестовать против того, что нельзя изменить. В этом отчаянном желании была самая горькая боль. Ведь что может быть хуже бессилия и жажды того, что ты не можешь получить. Но она знала, что когда-то все раны будут излечены, и они обретут покой.
Она знала все Его мысли, все Его печали, тревоги и страхи. Она любила Его и простила Его, потому что Он не был виноват. Разве может быть виновен слабый в том, что он слаб, или больной в том, что он болен. Разве виноват кто-либо другой в том, что дорога его должна быть именно такой, а не иной.
Ее путь уводил Ее прочь от него. Но как научиться принять все, как есть? Как же немыслимо тяжело смириться с тем, что дано тебе, и еще более с тем, чего тебе не дано. И как высушить горькие слезы и унять боль?
Смирившийся с судьбой может обрести покой…
Лишь после семи лет скитаний и раздумий Сидхарта Гаутама понял нечто и открыл миру истину. И назвал себя Буддой – «прозревшим».
В двадцать девять лет он, сын влиятельного князя, покинул дворцы, жену и сына, чтобы пройти путь избранного.
Он показал людям новую дорогу освобождения и назвал ее Нирвана – «потухший».
Кто ищет и стремится, не всегда находит и достигает. Но душа его томится в поисках, она угнетена тяжестью собственного стремления к недостижимому счастью. Лишь тот, кто понял, что счастья нет, стал свободен от его бессмысленных мучительных поисков. И лишь покорившийся судьбе обретает покой. Смирившийся найдет Нирвану не вокруг, а внутри себя.
