Оксана Аболина - Держись, Коновалова...

Как-то лет десять назад мне позвонили с работы, и я подошла к телефону, и говорила о служебных делах. Во всяком случае, мне так казалось. Но на следующий день на меня все исподтишка показывали пальцами и ухохатывались. Я стала разбираться, в чём дело. Удалось выяснить, что, хоть мне так и казалось, но говорила я вовсе не о работе, так о чём тогда? Никто мне так и не раскрыл это, а я ведь долго и упорно расспрашивала. Я сделала вывод, что сказанное мною по телефону было чем-то ужасно постыдным. И с той поры боюсь, что подобное может со мной повториться. Кстати, наверное, тот случай и был первой ласточкой моего заболевания — если бы я тогда обратилась к врачам, быть может, сейчас была бы совершенно здорова. Но знать бы заранее, где соломку подстелить. Охохо…

Фумигаторы работают вовсю, но комары жужжат день и ночь, неотвязно. Я начинаю подозревать, что это жужжание не от них, во всяком случае, не только от них — я боюсь, что оно находится прямо в моей голове. Когда я так решила, стало немного легче. Перестала бить комаров, отчего-то стало жалко их. Наверное, потому, что какие-никакие, а всё-таки живые твари.

Пусть себе летают, пока летается. Однако, фумигаторы не выключаю. Мы мирные люди, но наш бронепоезд…

Вчера весь день дико болела голова. Ничем не могла заниматься. Гулять, разумеется, не ходила. Анальгетиков съела две пачки — и ничуть не помогло. Пришлось выпить вечером побольше снотворного и провалиться в сон. Сегодня голова не болит. Только такое ощущение, словно по черепу, под кожей, льётся горячая вода. Вчерашний ад — возможно, признак того, что я поправляюсь? Мрт-шный доктор говорил, что отсутствие боли — это плохой признак. Значит, наличие боли — это хорошо?

После приступа головной боли нарушился сон. Не могу теперь заснуть вечером, бодрствую всю ночь, занимаюсь уборкой. Квартира запущена, так что дел хватает. Пока отпуск, надо успеть вымыть окна, отциклевать и покрыть лаком полы, перестирать всё, что накопилось. Холодильник сильно подтекает — надо подумать, починить старый или купить новый? Пожалуй, покупать пока не стоит. Вот выйду на работу, и после первого аванса можно будет об этом подумать.

Днём я теперь сплю. Оно, наверное, так и лучше, что режим сбился. А то дневной свет слишком сильно слепит глаза. И звуки транспорта гремят в ушах, как тамтамы. А по ночам гулять гораздо спокойнее.

Телевизор больше не смотрю — утомляет мелькание кадров. Книги стараюсь читать, но приходится к каждому абзацу возвращаться по несколько раз — начинаю читать дальше и забываю, о чём шла речь прежде. Подозреваю, что вчера забыла переложить закладку и сегодня отмахала большой фрагмент заново. Ощущение дежа вю — будто мне это когда-то уже приходилось читать, но не накануне, а давным-давно.

Комары жужжат-жужжат-жужжат. Хоть крови им в блюдце накапай, чтобы успокоились. Да ведь это бред, не поможет. Жалко их. Все их стараются убить, а они всего-то и хотят, что выжить. Не виноваты ведь, что комарами уродились.

Речь моя, похоже, остаётся связной, лексический словарь пока не оскудел. И раз Паша не отключил интернет, значит, я ещё в норме. Только что-то меня всё время беспокоит. Ноет в душе. Держись, Коновалова! Не сдавайся!

Странно, очень странно… Куда подевались три дня?

Не могу вспомнить, почему у меня лекарства разложены по маленьким пакетикам. И почему я их нахожу в самых разных местах. Ведь для чего-то я их везде разложила? Если вспомню, надо будет записать. Хорошо компьютеру. Память полетела — пошёл в магазин и купил новую. А мозги? Увы, выдаются одни на всю жизнь. И никакой гарантии.

Когда умру, эти записи назовут «Мемуары маразматика». Правда, смешно? Если чувство юмора сохранилось, то я уверена — это хороший признак. Мы выдюжим! Верно, Смирнова?

Вдруг вспомнила. Что давно не была в сети. Обеспокоилась, не отключил ли её Паша. Вообще не помню, приходил он в последние дни или нет? Интернет, к счастью, оказалось, работает. Проверила IQ. Результат — 155. Даже выше немного, чем обычно. Может, доктор ошибся?

Зашла в «Гамаюн». Ребята были в сборе. Обсуждали новый сборник Олега. Я пару стихотворений прочитала — фиииии, муза явно покинула нашего непризнанного гения. Рифмы стёртые, ритм сбивается, ударения в словах вкривь и вкось — ставит, как попало. Я бы и не стала этого говорить. Но тут Катя, которая всегда критикует и громит Олега на полную катушку, стала пить ему дифирамбы. Влюбилась, что ли? Ну, я не выдержала, и сказала, что думаю. Странно, Олег не обиделся ничуть, а вот Катя… Да, в общем, наплевать. Пусть хоть весь мир на меня злится, терять всё равно уже нечего. Зато комары меня любят, ведь так?

Обнаружила, что в холодильнике нет ни яиц, и вообще ничего молочного. Что такое? Совсем распустилась — перестала готовить. Пошла в магазин и как следует отоварилась. Приготовила омлет из 4 яиц. Вкусно как. Захотелось добавки. Повторила ещё раз. Довольная. Давно так вкусно не обедала.

Месяц, как доктор поставил мне неутешительный диагноз. И я всё ещё на ногах. Явно мыслю, хотя и проваливаюсь в черноту то и дело. Сначало это пугало, а теперь я привыкла. И сама себя обслуживаю. Никому не мешаю. Никому не в тягость. А могла всё это время валяться в больнице. И отпуск мне продлили по собственному желанию. Звонили с работы.

Паша вчера вертел в руках ключи от моей квартиры. Я очень обеспокоилась, зачем он их взял? Не собирается ли что украсть, когда я буду спать? На всякий случай переложила деньги и украшения в другое тесто. Ключи Паша поклал обратно на трюмо. Но я не помню, когда он их взял. Возможно, он сделал для себя корпию? Думаю, замка мало, надо запирать теперь входную дверь ещё и на швабру. А Пашу больше пускать не буду. Мало ли? Ему уже за 70, не угадаешь, что такому старому может в голову стукнуть.

Удивительно! Я почти не гуляю, ничем другим не занимаюсь, только прибираюсь-прибираюсь-прибираюсь. А вещи оказываются не на своём месте. Кто-то проникает в квартиру, когда я сплю, и всё переставляет. Хочет, чтобы я думала, что совсем рехнулась. А ведь речь у меня внятная, ясная — значит, не всё так плохо, Смирнова, как кажется. Форточки тоже буду закрывать с сегодняшнего дня.

Звонила Лариса. Хочет, чтобы я приехала в гости. Отговорилась тем, что надо следить за квартирой — творится в ней что-то неладное. Она сказала, что сама заедет-посмотрит. Что бы я делала без своей любимой сестрёнки! Сижу-жду.

Несколько дней ждала Ларису. И где же она? Вот так всегда! Когда начинаешь болеть, все тебя предают! Даже самые самые близкие и родные.

Наконец дождалась телефонного звонка и какое разочирование! Это была ни Лариса, а какаято Маша Лисицина — очивидно перепутала номер.

Прикрасно помню што заперла вчера дверь на замок, цепь и швабру, а сегодня утром она оказалась нараспашку. Кто-то вломился! Наверное Паша. Сначала я испугалась, схватила здоровый нож и спряталась в туалете. Потом осмелела и проверила на месте ли деньги и украшения. Нету! Всётки украл, ****ун проклятый, ну што за ***ня такая, вы только подумайте. Хотела позвонить в милицыю, но гудков не было. Он меня ищо и отрезал от мира! Но я ни такова. Я смело вышла во двор. Сначала была очинь сердитая, но там играли маленькие детишки, миленькие такие. Я начала с ними говорить и серце отаяла. Дедки это ведь такая наша радость. Жаль у меня никогда своих не было. Одна девочка была такая красивая, я её погладила па головке и тут провалилась в черноту сильнея чем всегда.

Пришла в себя а меня кто-то привязал к кровати. И кажется кровать совсем не моя. Что случилось???

Целую неделю лежала в больнице привязанная к кровати. Уколов сделали, наверное, тыщу. А квартира всё это время оставалась раскрытой нараспашку! Потом меня выпустили по собственному желанию. Не имеют права держать силой, если человек против. После больницы обнаружила на всём теле синяки. Я подозреваю, что меня там накачали чем-то и изнасиловали! Но доказать вряд ли что удастся. Они теперь меня специально психом заделали.

В больницу, кстати, Паша приходил. И не один раз. Вот как ему после всего этого не стыдно! Обворовал бедную больную женщину, а теперь делает вид, что сочувствует. Лицемер проклятый! Я таких ненавижу.

Хотела проверить свой рассудок на предмет того, как пишу предложения, связно или нет. Открыла дневник. А последняя запись, оказывается, за 18 июля. Кто-то выдернул целый месяц из тетради. И потом аккуратно вставил чистые листы, чтобы я ничего не заметила. Это, наверное, Паша. Что он ещё против меня задумал?

Паша продолжает воровать у меня каждый день, но я больше не сержусь на него. Я его простила. И врачей в больнице простила. И того, кто меня изнасиловал. И сестру Ларису за то, что предала. Не хочу больше ни на кого злиться, я их всех люблю. Нельзя ненавидеть людей. Плохо, что я раньше это делала.