Джеймс Данливи - Лукоеды
— А теперь, сэр, вам нужно лишь идти вперед, куда вам надо, а Тим последует за вами. Глаз он никогда не открывает, да и не говорит. Экономит эти способности на момент, когда откажут другие. Удачи и храни вас Господь.
Клементин взмахом руки благодарит. И уходит в туман. За ним следует Тим. Уже седой. Вряд ли от страха. Предок имел по десять куколок за ночь. Можно восстановить эту великую традицию. Если найти с десяток при такой исключительной обездоленности. Придется немало поработать, чтобы набрать такое количество для одной ночи. При постоянной практике и постепенном увеличении, если поддерживать его с помощью лосьонов в нежном, длинном и гибком состоянии, кто знает, можно и попробовать пуститься во все тяжкие. В одном из туннелей.
За крутым поворотом дороги, из кустов слышится хрюканье. Выходит огромная розовая свинья. И пристраивается сзади процессии. Следующей между кустов ежевики, нависающих над дорогой. Сужающейся и уходящей на подъем. Странное давящее одиночество таится среди этих высоких оград. Меж которых все гуськом следуют за ведущим по направлению к замку с призраками.
Маленькая группа пробирается вдоль высокой каменной стены с замшелыми контрфорсами, серым, зеленым и желтым лишайником на скалистом граните. Над головами каркает огромная черная птица, ее крылья, хлопая, рассекают мглистую морось. Что там в арьергарде. Шерсть на спине Элмера встает дыбом. Первый признак того, что собака готова действовать.
Огромные решетчатые ворота. Вделаны в высокую стену. Клементин тянет за цепь. Пока он ее снимает, с нее в траву сыпется ржавая окалина. Откроем и войдем в эту мрачную среду. А какие планы строил, чтобы пожить модерновой жизнью. Нажал на кнопку, чик-чирик и получил, что хочешь.
Огромные ворота со скрипом открываются. На тяжелых прутьях облупившаяся зеленая краска. Вся в выбоинах дорога. Впереди зубчатые стены с бойницами. И дверь из дуба, если не ошибаюсь. Укрывшись за которой, я должен обрести свое продрогшее мокрое «я». Вместе с Элмером, Тимом и этим прекрасным дружелюбным толстяком. Тот, что самый последний. И, конечно, свинья. Назовем ее Фред. Под бастионами, с которых во всю капает, Клементин поворачивает в замке огромный ключ и Тим, приложившись огромной белой рукой к двери, распахивает ее. И мы оказываемся посреди пещерообразного зала, выложенного черно-белой плиткой. Каменная лестница с четырьмя пролетами уходит вверх к световому люку в высоком потолке. Темнеют портреты торжественных лиц, древние орудия войны, дротики, дубинки, мечи, щиты и доспехи.
ИСильный,Пробирающий до костейХолод.
3
День с ужасающей быстротой перешел в ночь. Свинья Фред, кажется, уже в замке был. И я последовал за ним. Тот, хрюкая, взбирался по лестнице, заглядывая по пути в бойницы, спальни и туалеты. Пока где-то на третьем этаже, промчавшись по залу, не исчез из виду.
Я стоял и с некой тревогой вслушивался, как огромные черные сапоги Тима сходят по гранитным ступенькам и удаляются по каменистой дороге. Меня охватила дрожь. Я стоял в темной библиотеке и пытался зажечь свечу. С такой надеждой на каминной полке. Но пламя каждой спички странно тускнело и гасло. С моих губ сорвался и улетел к потолку нервный всхлип. Уверен, я в этом доме не единственная душа.
Слабое свечение между шторами на западной стороне. Они закрывают огромное окно из красно-зеленого витража. Комоды полные подносов с камнями. Огромное количество выдвижных ящиков, заполненных птичьими яйцами. Заплесневелые книги, переплеты которых держатся лишь на ниточках, полка на полке. Огромный стол, заваленный рулонами карт, кипами покрытых плесенью бумаг. На нем, пожалуй, можно и станцевать в надежде на повышение гибкости этого сустава. Или безопаснее и быстрее открыть шторы. Широко.
Клейтон Клементин потянулся и взял между пальцами шнур с кисточками. Дернул. Стена из плотной малинового цвета ткани рухнула вниз вместе с длинной тяжелой медной гардиной. Ткань обвивает Клементина, который отчаянно с ней борется, пока не падает без сознания на пол от удара гардины.
Пошатываясь, Клементин идет к двери в большой зал, нащупывая путь, выставленными вперед руками. Оставляя за собой след от отлетевшей штукатурки. С его вытянутых рук соскальзывают остатки штор. Перед ним клубами катится пыль. Элмер, пять с половиной футов длиной, не считая хвоста, подняв уши торчком, встает, тихо рыча, на все четыре лапы. За сегодняшний день это первый смех.
Большая гав-гав помахивает хвостом. Прыгает, чтобы лизнуть меня в лицо. С облегчением, что я не призрак. Мы оба можем поплакать. Не стыдясь и без свидетелей. А позже поискать место, где поспать. В бесконечно затхлом воздухе и одиночестве. Какой бы ставень я не открыл, выпадает куча дохлых мух. Можно сердито скакать по кругу, колотя себя кулаками по башке. И, если повезет, вырубить себя снова. На ночь.
Скрип половиц и пружины двери. Клементин поворачивается. И видит, как под лестницей открывается дверь. Из-под фартука с горящей свечой выглядывает нога в ливрее. Носок с дырками. За ней появляются другие ноги и носки. Передо мной выстраиваются пять человек. В ровную шеренгу удивления. И странно, но в глаза лезет. Огромный чертополох, выросший прямо у нижней ступеньки лестницы.
— Гм, сэр.
Три женщины, мальчик и мужчина. Последний, откашлявшись, делает шаг вперед. Склонив голову в одну сторону. Скрестив самые огромные руки, которые я когда-либо видел, на ширинке. Чуть ниже черного парчового жилета. Маленькие глазки, монокль. На кончике крючковатого носа висит капля.
— Гм, извините, сэр. Добро пожаловать. Мы, конечно, прибрались бы, но нас никто не известил о вашем прибытии, сэр. Разрешите представить вам мисс Овари, повариха, Ина, горничная по верхнему этажу, Имельда по нижнему, и Оскар, мальчик-слуга. Я — лакей. Но до этого был дворецким. А это ключи от винных погребов, сэр.
— Ништяк!
— Что не так, сэр?
— Я имею ввиду здорово, здорово.
— О да, конечно, сэр.
— А кто вас нанимал?
— Видите ли, сэр. Мы всегда были при месте, если можно так выразиться. И все это время мы ждем вашего приезда. Каждое Рождество накрываем стол. Мисс Овари, не отходит от плиты, крутится на кухне. Слугу Оскара выучил я. Ина и Имельда — начинающие горничные. С тех пор как хозяйка уехала, а другие важные леди здесь больше не живут, тут особо делать нечего. Храни ее Господь. Мы тем временем кое-что приводим в порядок, ворота держим закрытыми, а злоумышленников в безвыходном положении, вы меня понимаете, сэр.
— Боюсь, я просто никого не смогу держать на службе.
— О, погодите, сэр, а кто говорил о найме, зарплате и тому подобном. Мы довольствуемся крышей над головой и той едой, что нам перепадает. Вот когда вам нежданно повезет, тогда об этом и поговорим.
— Как вас зовут?
— Персиваль, сэр. Я чуть прихрамываю на левую ногу, но посмотрите, как я отплясываю джигу. Эй, вы там, старые ноги, давайте. Ла ди ди де-да. Если надо я и по радуге пройдусь степом. Вы теперь поверите, что у меня с этой конечностью что-то не в порядке? А?
— Нет, конечно.
— Так что, сэр, не беспокойтесь. Все заботы я беру на себя. Прекрасное животное. Она из рода лошадиных?
— Он — Элмер. Собака.
— Что вы говорите! А я то думал, что он представитель травоядных. Добро пожаловать, Элмер. Косточки для тебя найдутся. Придется позаботиться о его пропитании. Вы будете жить в Королевской комнате, сэр?
— А где это?
— Это октогональная комната в конце юго-западного крыла. Традиционно, хозяин дома располагается там. Прекрасная комната с видом на море. Я отнесу сумки туда и приберу там немного. Мисс Овари приготовит вашей милости кое-что перекусить. Вы будете молиться сегодня вечером, сэр?
— Возможно.
— Ина, приберите в часовне и зажгите свечи к молитве. А теперь, сэр, я вижу, что с вами случилось кое-что неблагоприятное. В библиотеке, если я не ошибаюсь.
— Не ошибаетесь.
— Я приготовлю смену одежды в момент.
Персиваль тихо хлопнул в ладони. Три леди вежливо присели, а Оскар кивнул головой. На чем и закончилась эта маленькая конфронтация отдающих эхом голосов при свете свечей. Дверь под лестнице, скрипнув, закрылась. Из многочисленных ближних и дальних щелей и проемов едва слышно донесся тяжелый, длинный и жалобный вздох. После чего следует сильный грохот.
— Что это?
— А, так это вода, сэр.
— Какая вода?
— Морская, что во время приливов доходит по туннелям до темниц. И поднимает такой ветер. В штормовую ночь там грохот как на войне. Вскоре, сэр, вам захочется разной скотинки. Для поедания травы, на которую нет управы. Великан Тим — нужный вам человек, он умеет обращаться со скотиной. Я сам держал небольшой огород и кое-что понимаю в скотоводстве. В свое время мы провели сюда электричество. Но оно постоянно коротило. Я как-то вылил ведро воды на задымивший провод, чтобы он не вспыхнул, так меня так шарахнуло, что я летел через всю комнату. Свеча — самый верный ваш слуга. Прошу, сэр, возьмите вот эту, чтобы посветить себе.
