Алексей Каплер - «Я» и «МЫ». Взлеты и падения рыцаря искусства
– Слушай, Алеша. На свете есть добро и зло, и зла еще очень много – не упускай никогда случая сразиться с ним, заступайся за слабых. Бросайся в бой, не задумываясь. Не боясь ничего, никого, никогда. Если враг в тысячу раз сильнее тебя – все равно бросайся в бой…
И Алексей Яковлевич никогда не упускал такого случая.
Читатели шестидесятых годов были взбудоражены фельетоном Каплера «Сапогом в душу», помещенным в «Литературной газете», вопреки угрозам печально известного Медунова, вставшего на защиту тогдашнего начальника сочинской милиции. Начальничек этот засадил свою дочь в сумасшедший дом только за то, что она полюбила простого шофера. А самого парнишку – в тюрьму…
После публикации этого необычного для тех времен фельетона на Каплера завели в милиции уголовное дело… Сам Хрущев, которому поднаторевшие в клевете «медуновцы» донесли, что «Литгазета» якобы защищает какого-то «забулдыгу-сифилитика», топал ногами.
(Алексей Яковлевич никогда не видел Никиту Сергеевича, поскольку не был зван на встречи с творческой интеллигенцией. Но считал высоким гражданским подвигом его речь на XX съезде, подвигом, за который прощал все то, что впоследствии окрестили «волюнтаризмом».)
За многих сражался Каплер и острым пером публициста, и острым словом в «Кинопанораме». Амплитуда его рыцарства была велика.
Так, он вступился за память Раисы Васильевой. Имя это ничего не говорит подавляющему большинству современных читателей. Но вот фильм «Подруги», наверное, знают все. Я приведу большой отрывок из письма Каплера в «Литературную Россию»:
«Кто не запомнил храбрую девочку Асю из фильма „Подруги“, – писал Алексей Яковлевич. – Милую „пуговку“, сыгранную Яниной Жеймо. Сколько благодарных слез пролито в залах кинотеатра, сколько задушевных писем послано и Л. Арнштаму – режиссеру фильма и „автору“ сценария? И только один человек не получал никогда благодарственных писем и ни разу не упоминается в статьях, рецензиях и книгах. Человек этот – автор повестей „Фабрично-заводские“ и „Первые комсомолки“, автор сценария «Подруги»– Раиса Родионовна Васильева. Арнштам был ее соавтором.
Книги Раисы Васильевой и фильм «Подруги» глубоко автобиографичны. Их автор – одна из первых комсомолок города Ленина, героиня гражданской войны, командир санитарного отряда, боец.
К тому времени, когда «Подруги» вышли на экран, Раиса Васильева трагически погибла (расстреляна по постановлению «тройки». – Ю. Д.). Имя ее было снято из титров фильма, о книгах, по которым писался сценарий, тоже не говорилось, и таким образом автором сценария остался Арнштам.
Раиса Васильева была посмертно полностью реабилитирована, но имя ее так и не восстанавливалось.
В дни 30-летнего юбилея «Подруг» мною был поднят вопрос о восстановлении имени Васильевой в титрах фильма. Простейшим путем для этого было бы формальное заявление Арнштама в Главкинопрокат. Такое заявление не поступило.
Через некоторое время писатели Ю. Герман и В. Кетлинская возбудили вопрос об этом через ленинградскую писательскую организацию, к коей принадлежала Раиса Васильева. В 1963 году в «Литгазете» было опубликовано открытое письмо, его подписали Маршак, Чуковский, Ю. Герман, В. Кетлинская и А. Любарская. Дали подписать письмо и Арнштаму.
Наконец, год назад, в одной из передач «Кинопанорамы», – продолжает Каплер, – я обратился в прокат и к «соратникам Васильевой по фильму» с призывом включить имя автора «Подруг» в титры фильма. Прокат ответил, что для изменения титров нужно иметь документальное основание. Таким основанием могло стать заявление того, кто числится единственным автором сценария. Однако и после двукратного выступления ЦТ заявлений не последовало.
К сожалению, по сегодняшний день единственным автором сценария является Арнштам…
Раисе Васильевой уже не нужна слава. Но отсутствие ее доброго писательского имени в созданном по ее повестям и сценарию фильме – безнравственно».
Так заканчивал давным-давно свое письмо в «Литературную Россию» Алексей Каплер…
Время не остановишь – ушли в мир иной все писатели, некогда вступившиеся за посмертно ограбленного человека.
Умер и Арнштам, но, увы, дело его живет. И в последнем энциклопедическом «Кинословаре» (1986) об этом режиссере написано так: «В 1936 году по своему (курсив мой. – Ю. Д.) сценарию поставил фильм „Подруги"». Мародерство продолжается…
Алексей Яковлевич стал беззаветным рыцарем Веры Холодной, светлая память которой была испачкана обывательской грязью. В романе Ю. Смолича «Рассвет над морем» и в пьесе Г. Плоткина «На рассвете» эта звезда экрана, трагически умершая в двадцать шесть лет, патриотка, отказавшаяся покинуть пылающую в огне гражданской войны родину, была выведена как… шпионка и проститутка.
В статье «Холодные глаза» Каплер вступился за двух беззащитных стариков, вышвырнутых из родного, полуразрушенного войной дома, которые, защищая свое достоинство, вырыли рядом землянку и стали там жить. После статьи в «Литературной газете» старикам был возвращен отнятый у них беззаконно домишко…
И обычно в этой нелегкой роли борца за справедливость Каплер оказывался вроде бы случайно.
Приехал, например, в Ульяновск для поисков необходимых материалов, а наткнулся на отвратительный, похабный, оскорбляющий честь какой-то незнакомой женщины пасквиль. Он был вывешен в застекленной витрине «Комсомольского прожектора» на Центральной улице города, с указанием точного адреса жертвы. Другой прочитал бы да и пошел по своим делам – своих-то забот у всякого хватает. А вот Алексей Яковлевич сразу же побежал в комитет комсомола, потом к несчастной, выставленной на всеобщее позорище семье жертвы вандализма, поговорил со множеством людей. В «Литгазете» появился гневный фельетон «Воспитание дегтем», снявший грязное пятно с имени оклеветанной женщины, отхлеставший по щекам виновных в этом моральном преступлении и помогший многим изверившимся душам поверить в торжество справедливости.
А произошло все случайно.
Но так ли уж случайно?
Ведь скольким, к примеру, рассказывала я об истории, происшедшей с героиней Великой Отечественной войны Екатериной Новиковой. (Про «гвардии Катюшу» в войну писали многие, в том числе Евгений Петров.)
У нее посреди толпы людей, сошедшей с дачной электрички, какой-то юный мерзавец пытался вырвать из рук сумочку. Несмотря на жестокие удары по раненной еще на фронте голове, «гвардии Катюша» сопротивлялась отчаянно, потому как в сумочке лежал партбилет…
Я рассказывала об этом многим, все ахали, сочувствовали Новиковой и возмущались равнодушием свидетелей неравного единоборства немолодой женщины с молодым подонком. Все. Но только Алексей Яковлевич поехал в госпиталь, куда угодила «гвардии Катюша». Долго и не единожды беседовал с ней, снова, как и в «сочинском деле», вступил в единоборство с милицией. Виновные были наказаны.
Так родился его «Случай в дачном поселке», тоже вызвавший бурю среди читателей семидесятых годов.
Громко прозвучавшие некогда острые и смелые выступления Алексея Каплера прошли жестокое испытание временем и продолжают волновать современных читателей. Они и не могут не волновать тех, у кого «сердца для чести живы». Не могут, потому что направлены против «отца всех пороков» – Равнодушия. Потому что утверждают главное, что сейчас вынесено народом на повестку дня, – чувство собственного достоинства, справедливость, человечность.
Нет, десять лет Инты и Воркуты не сломали Каплера. Он остался таким же «рыцарем непечального образа».
А было ему отпущено еще четверть века. Работал он как одержимый – не только творчески и на «Кинопанораме». Был одним из организаторов Союза кинематографистов СССР, вице-президентом Международной гильдии сценаристов, бессменным руководителем сценарного цеха, горячим защитником кинодраматургов.
Любил молодежь. Преподавая во ВГИКе и на Высших сценарных курсах, заступался за тех студентов, чья самобытность им же вменялась в вину.
И в годы безвременья своеобразие в искусстве пробивалось порой, как упрямая трава сквозь асфальт. Но ее чаще всего затаптывали. Если не встречался умный и сильный Садовник.
Приведу небольшой отрывок из воспоминаний Алексея Яковлевича.
«Дирекция Высших сценарных курсов прислала мне „дело“ одного из слушателей на предмет отчисления… Прежде чем подписать постановление, я стал читать непригодную работу… То была история молодого скульптора, который задумал создать образ „матери города“, а вместо этого лепил, по заказам вдов обывателей, надгробия, изображая „для интеллигентности“ покойных лавочников в пенсне или в шляпе… И кончается сценарий тем, что после очередной гулянки герой случайно забредал на кладбище и, удивленный, оглядывал свои „произведения“. – Моя персональная выставка! – горестно восклицал он, поняв, наконец, на что истратил жизнь и талант. Все это написано с поразительным грузинским своеобразием, с мягким добрым юмором. Молодого автора я взял к себе в мастерскую. и, благополучно закончив Высшие сценарные курсы, он стал ныне одним из самых талантливых и своеобразных сценаристов… Имя его – Резо Габриадзе».
