Лиза Истомина - История Чеширской Кошки
Сеньорита Рей.
Я еще никогда не писал писем такого содержания, и поэтому прошу Вас не особо отвлекаться на неправильное составление сего документа. Мне очень лестно то, что Вам хватило смелости раскрыть его и, я надеюсь, принять мой скромный подарок. Когда мы встретимся... Нет, не так. Я понимаю, что сейчас Вы в изумлении от моего поступка, но, прошу Вас, не пытайтесь разыскать меня или отправить письмо - не получится. Не пытайтесь заплатить мне за вавилонскую свечу - не приму. И Вы, сеньорита Рей, можете забыть про меня.
Р. К.
Забыть? Интересно, это как? Знать о чьей-то помощи и при этом совершенно не любопытствовать кто это, зачем помог, почему оставил эти странные инициалы, похожие на переплетенные лозы дикого винограда? И как этот Р. К. смог подбросить мне "подарок"? И откуда он знает мое имя и мое местонахождение? Сплошные вопросы...
Неизвестный поклонник? Да ты, мать, везде успеваешь! Даже этому шаману страшному приглянулась. И как тебя только на моральных уродов тянет?
Про Ли я так и не вспомнила. Не снимая даже жилета, я завалилась на кровать и заснула.
А в соседней комнате снизу шаман стоял перед распахнутым настежь окном и ждал, когда любопытное личико Риты высунется в надежде найти отправителя еще рядом. Прождав так с полчаса, он расстроенно стукнул кулаком о подоконник.
"Она последовала совету идиота, - подумал он. - Не думал, что она такая доверчивая и покладистая".
Шаман подошел к зеркалу и внимательно всмотрелся в свое отражение.
"Она боится тебя, Рик, боится. Только вспомни ее выражение лица, когда она впервые увидела тебя, и ты поймешь. У тебя ничего не получится".
Он впервые в жизни был расстроен до глубины души.
* * *
Проснулась я засветло - старая привычка, не ушедшая со времен батрачества. В раскрытое окно приятно дул свежий южный ветер, и я подставила лицо этому моему лучшему другу. На что внутренний голос язвительно протянул:
Аэроманка настоящая. Как и я.
Умывшись и почистив зубы, я забрала со стола свечу и расческу и сунула их в саквояж. А странноватый листочек бумаги с такими же странноватыми инициалами выбросила в камин, который тут же и зажгла заклинанием. Письмо гореть не хотело, оно плавилось, обтекая противной смесью бревна. Касаясь букв, огонь становился зеленым, словно он сжигал что плохое и неправильное.
В мою дверь постучались, и вошла Петра.
- Дитятко, как спалось? Женихи снились? - ехидно улыбаясь, вопросила она.
Я показала ей все свои тридцать два зуба.
- Какие женихи, Петра-голубушка? Тут бы Академию закончить да вернуться живой, а Вы о женихах!
Я укоризненно покачала головой и взглянула на хозяйку из-под косой челки. Та расплывалась в широкой улыбке.
- Будешь возвращаться, заходи. - Петра обняла меня так, что у некоторой семнадцатилетней девчонки затрещали ребра. - Буду рада видеть живой и невредимой, но с женихом.
Я обреченно вздохнула и торжественно поклялась не приезжать к ней без спутника.
На пороге в момент нашего веселого расставания я вновь вспомнила о подозрительном письме. Увидев некоторое изменение в моем настроении, Петра аккуратно поинтересовалась у меня. Оглянувшись по сторонам, я рассказала о вчерашнем происшествии. Выслушав, Петра хитро улыбнулась и подтолкнула меня к Осу. Что странно, но Жинн тоже поехал верхом на лошади - старенькой и немощной, как мне показалось. Но, не зря же говорят, что когда кажется - креститься надо.
Расставшись с сеньором Оринаром, который отказался сопровождать нас дальше, я первой припустила коня по дороге. То, что мы с шаманом оставались один на один, меня пугало-о-о...
"Старая и немощная" лошадка быстро догнала Оса, что очень сильно удивило и меня, и моего коня. Ухмыльнувшись, шаман начал разговор.
- Я слышал Ваш разговор с Петрой. Я могу помочь в поиске того незнакомца. - Фу, какой же противный у него голос.
- Подслушивать нехорошо, шаман Жинн, - съязвила я и приподняла подбородок. - А помогать мне не надо, я получила четкие указания. Не думаю, что пойду против них.
- Но Вам же интересно, сеньорита Рей. Я бы на Вашем месте не отказывался.
- Хм, я бы на Вашем месте не предлагала.
Ох, показала зубки. Дождусь я "хорошего" отношения со стороны негра, ой, дожду-усь.
Но, вопреки моему воображению, шаман не стал обижаться.
- Расскажите мне что-нибудь из Вашей жизни, - попросил он.
- Ладно. Только я Вам не доверяю.
- Уж поверьте, смеяться не буду.
Я чуть скривила уголок губы.
- Я не знаю, кто мои родители, - начала я по привычке врать. - Опекуны говорили мне, что мама привезла меня к ним уже полугодовалой и бросила. Якобы она заплатила за это двумя серебряными кольцами. Я спрашивала у них, откуда такие недешевые вещи взяла мать, но они отвечали всегда одинаково: "Украла небось, воровка мелкая. На самой-то ничего не было, с чего бы там взяться таким печаткам!". Кстати, кольца они мне так и не отдали.
До восьми лет я работала у них. Мыла, стирала, убирала. Следила за домашним хозяйством. За всю работу мне выдавали корку хлеба, не всегда свежую, и стакан ледяной воды. Три года подряд я болела оспой, меня никто не лечил. Сейчас я знаю, что всю болезнь стоически помогала мне выдерживать внутренняя и еще скрытая магия, но тогда это было ужасно. Меня били, ругали, оставляли без одежды на морозе. Я терпела и не плакала.
Потом меня забрали мои найденные старшие сестры, вылечили, накормили, немного обучили разным наукам. В двенадцать я пришла в Академию Магии Сорена и больше никогда не показывала нос из нее. Вам это хотелось услышать?
Я резко развернулась. Хотелось посмотреть на физиономию этого чернокожего, почти заставившего меня выложить ему всю душу. Его не было.
- Эй, Вы где? - спросила я, зажигая на ладонях две огненных сферы. - Ау!
- Тихо! - раздался шипящий голос шамана у меня за спиной. - Здесь кто-то есть.
Я кивнула и покрепче сжала коленями бока Фобоса.
Слева лес, справа степь. Получается, некто может напасть либо сзади, либо со стороны леса, либо слева, либо с воздуха.
Я почувствовала, как начинают дрожать коленки. Шаман у меня за спиной что-то безостановочно шептал и водил руками на манер, скорее, Духов природы, чем на манер шаманов. И слова заклинаний были довольно знакомые - шаманы такое не используют, из теории знаю. У меня закралось смутное подозрение, что Жинн не совсем Жинн.
Я отвлеклась. Это была моя очень большая ошибка. Я и понять-то толком ничего не успела, как мою щиколотку захлестнуло лассо, а точнее магическая цепочка. Р-раз - и меня сдернули с Фобоса. Кричать я не стала, негр все видел и швырнул чем-то в лассо.
- Черт, шаман! - заорала я, чувствуя опаздывающий страх. - Это цепь! Вашей магией не уничтожить! Я справлюсь сама!
Схватила пальцами петлю, уже успевшую затянуться на ноге и порвать в кое-каких местах сапог. Поспешно стала растирать звенья, шепча про себя слова заклинания, но ничего не выходило. Кто-то блокировал смешанную магию намеренно, зная, что я маг общего направления.
- Магия блокирована, - выдохнула я.
И превращаться не дело. Еще Жинн этот пропал - кинул меня, наверно.
Неожиданно некто схватил меня сзади за талию. Я заорала что есть мочи, но тот же некто заткнул мне рот своей ладонью.
- Да помолчи ты! - Ай, кусается! У меня же теперь следы на шее останутся!
Этот некто провел пальцем по цепи, и та тут же распалась.
- А теперь валим! - скомандовал он и отпустил меня, рванув к лошадям.
Я ждать не стала, запрыгнула на спину Оса и успела разглядеть этого некто. Шоколадные волосы до середины лопаток, такие же глаза с золотистыми искорками. Он был высокого роста, широкоплеч. Этот некто напоминал человека-суккуба-инкуба из моего сна.
- Эй, а как же шаман? - крикнула я, мчась на Фобосе за новым знакомым.
- Да нет никакого шамана! - рассержено крикнул парень, пришпоривая лошадь. - Ай!
- Что случилось?
- Бегите, догоню.
Он остановился. Я бежать не стала без спасителя - негоже, все-таки освободил.
Остановилась, спрыгнула и подбежала к нему. Из правой лопатки парня торчала стрела.
- Дура! Беги давай! - Он мешком свалился с лошади и чуть не придавил меня.
- Ага! Счасс! Держи карман шире.
Он закинул левую руку мне на шею, а правой постарался не касаться ни меня, ни себя. Сгорбившись под весом тела некто, я потащила его в лес.
- Тебя как зовут? Не очень-то приятно звать тебя "Эй".
- Рик, - прошипел он. - Не тяжело?
Ага, волнуется гад! Естественно тяжело.
Но я отрицательно мотнула головой и тихонько выдохнула. Спустившись вниз к лесу, я поправила руку Рика у себя на шее. В глубине леса, когда еловые ветки закрыли нас от глаз дороги, я прислонила его к дереву и метнулась за лошадьми. Ос подозрительно покосился на меня лиловым глазом и сразу поплелся за мной, а лошадка этого то ли шамана, то ли какого-то наемника упиралась. Да сильно-то как, я аж каблуками в песок дороги зарылась. Но в конце концов, когда я сказала, что ее хозяину сейчас не очень хорошо, и мне надо ему помочь, лошадка покаянно склонила голову и пошла за моим конем. Фобос гордо поднял голову и фыркнул.
