Роман Канушкин - Джандо
Дора отошла от окна и принялась мыть чашку. Не то чтобы она любила мыть посуду, а просто мороженое съедено и надо замести следы. Да… Скоро кто-то еще захочет замести следы.
Она подошла к папиной аппаратуре. «Панасоник» — последняя модель.
— «Панасоник-сан», — вспомнила Дора телевизионную рекламу. — Какая мура, какие все-таки есть примитивные люди!
Дора начала перекладывать компакт-диски. Катькино техно — мура. Папин Джим Моррисон (мама терпеть не может, а по мне — очень даже ничего). Стинг— это класс! Да вообще очень много классной музыки, не в стилях дело. А мама любит Лайзу Минелли и фламенко — и там тоже есть вещички очень даже ничего. Уж Дора-то знает. Она понимает в этом толк. У нее со вкусом все в порядке. Но сейчас ей нужен Моцарт. Говорят, при прослушивании Моцарта повышается коэффициент интеллектуальности. А Доре скоро пригодятся возможности ее интеллекта. «Чарующие звуки «Волшебной флейты», — прочитала Дора на обороте компакта. Чарующие звуки наполнили комнату. Доре нравилась такая музыка, без всякого выпендрежа перед взрослыми. И сейчас она слушала Моцарта и — по крайней мере она так считала — повышала свой интеллект. Потом она забыла всякие штуки про повышение интеллекта. Дора думала о своем соседе с верхнего этажа. Ошибиться Дора не имела права.
3. Погоня
— Денис, Денис, Денис, — пронеслось по залу. Совсем тихо. Словно дыхание ветерка или шелест занавесок в Белой Комнате.
Что за черт? Ведь здесь уже никого нет. Тем более нет никого, кто бы знал его по имени. Наверное, пора. Он помнит, как сюда дойти и что надо делать. Значит, в следующий раз. А сейчас — пора возвращаться.
— Денис…
Вот опять! Кто-то играет с ним? Как? Почему?! Ведь здесь быть никого не должно. А собственно говоря, почему не должно?
Денис (ему сегодня исполняется четырнадцать) еще раз бросил взгляд на дверь в Белую Комнату. Может, стоит попробовать? Может быть, это та дверь? Белая Дверь в Белую Комнату. А за ней ждет приз — кажется, такие были условия?!
Но Денис теперь твердо знал, что надо возвращаться. Почему-то азарт игры пропал, уступая место внезапно подкравшейся тревоге. Только бы дверь не открылась… Что-то не так было в ровной белой поверхности двери. Совсем не так. Возможно, она вовсе не ровная и не… твердая. Ощущение тревоги на ватных шуршащих лапах подкралось ближе. Пора возвращаться! Денис резко повернулся, амортизируя подошвами своих «рибоков» (беленькие «Reebok-Hexalite» — он давно о таких мечтал), и зашагал прочь. Выход из зала, коридор, винтовая лестница, дальше — седьмая по счету дверь, еще коридор, где были рыцари, ступеньки, потайная дверь в большую каминную с гвардейцами кардинала и парадная лестница — он все помнил. Но когда Денис поднял глаза, перед ним опять возвышалась Белая Дверь. И теперь он уже точно знал, что дверь (ведь она только что была за спиной) не твердая. Теперь он знал наверняка, что дверь наполнена чем-то жидким. И вовсе не холодным и безразличным. Мороз иголочками прошел по коже. Денис ясно почувствовал, как капельки пота выступили на лбу. Конечно, чем-то жидким! Но ведь совсем не это тебя пугает. Ведь правда. Ведь ты просто боишься признаться себе, что это «что-то жидкое» — живое. Сейчас еще сонное, но — ЖИВОЕ!
Денис уже не помнил ничего о потайных ходах, больших каминных и какой по счету коридор — его, он просто бежал. Куда угодно! Через окно, в парк, только скорее отсюда прочь!
Через какое-то время Денис оказался на парадной лестнице, а потом — внизу, в роскошной зеркально-золотой гостиной с гобеленами и мебелью в стиле позднего барокко (отсюда все и начиналось), и мальчик успокоился. Что здесь такого? Ведь его предупреждали о правилах. И он сам выбрал игру пострашнее. Заплатил за это свои, лично заработанные деньги. Сделал себе подарок ко дню рождения. И, надо признаться, заплатил немало. Такая игра — дорогое удовольствие. Но все ребята уже давно играют. А за границей — и подавно. Что он, зря пол-лета вкалывал, продавал бананы у метро?! Так что здесь такого?
Мальчик остановился и прислушался — нет, шагов не было, никто за ним не гнался. Денис рассмеялся над минутной слабостью. Слабостью? Трусостью! А ведь действительно было страшно. Как нелепо! Сам выбрал, сам захотел играть, а теперь предъявляет кому-то претензии. Кто виноват, что ты просто-напросто сдрейфил? Чуть в штаны не наложил. И почему ты хочешь кому-то предъявить претензии? Что тебя не предупредили? О чем?! О чем тебя должны были предупредить? Хей, Денис, ну ты же не круглый дурак. Ты же знаешь о чем. И нечего себя успокаивать. Нечего врать. Ты же знаешь, что так не делается. Либо должны были сказать, что игра без правил, либо предупредить, что имеется нечто, не входящее ни в какие правила. И почему ты стоишь здесь и раздумываешь? Ведь тебе давно пора домой: сегодня день твоего рождения, будут гости… Надо что-то сделать.
И тогда Денис вновь почувствовал тревогу. То, что ему давно пора домой, каким-то странным образом связалось с тем спящим в Белой Двери и превратилось в неразрешимую задачу. ОНО НЕ ОТПУСКАЛО ДОМОЙ. И нечего себя успокаивать. Ты же знаешь, что это за непонятное ощущение, притаившееся сейчас во рту… Таким бывает вкус страха. Надо срочно бежать домой, если, конечно, возможно. Потому что то, в двери, вовсе не спит. И оно сейчас начало свою погоню. Вот, вот же шаги по коридору! Ты слышишь, Денис? Не будь дураком. Кто-то или что-то уже движется сюда. Беги, беги, Денис, — тебя не предупредили, тебя подставили. И видишь ли, в чем дело, Денис, ЭТО спало, когда здесь были другие. Спало, когда десятки таких ребят, как ты, играли здесь в Белую Комнату. Спало, потому что ждало тебя, именно тебя, в день твоего четырнадцатилетия.
Мальчик бросился бежать, и тогда какая-то смутная тень промелькнула у него за спиной. Озноб пробежал по коже. Правильно, все правильно: это ждало именно его и сейчас начало свою погоню. Быстрее, быстрее, через парк, не разбирая дороги. Примятая трава, поваленные стволы деревьев, тропинка ведет в чашу, в темноту. Куда, куда дальше? Только не в темноту. Ведь он здесь не был. Никогда. Здесь все чужое. Совсем. Необъяснимо чужое. Он начинал игру у входа в Замок, а потом что-то забыл… Значит, ТАК он никуда не убежит. Надо по-другому бежать отсюда. Но это… Оно все ближе. Холодный озноб по коже. Что-то движется за ним по пятам, и оно уже совсем рядом, возможно, всего лишь на расстоянии вытянутой руки.
— Кто здесь?! — закричал Денис сорванным голосом. Он резко обернулся, сжав кулаки, чувствуя ватную слабость во всем теле… Но на тропинке никого не было. Тихо щебетали птицы в кронах деревьев. А вот там? За темными стволами сосен? Но ведь там прячется кто-то. Не нападает, хочет помучить. И тогда Денис почувствовал холодок у себя за спиной. Что-то большое и бесшумное подкралось сзади. Большое, ватное, накатило волной.
— Что вам надо?!!
Мальчик бежал, бежал назад к Замку. Он должен что-то вспомнить, что-то очень важное, и тогда все будет в порядке. Потому что… Это было не в Замке и не в лесу… Оно просто было здесь везде и преследовало именно его. Но стоп! Ведь так он точно никуда не убежит. Отсюда убегают по-другому. Еще там, у Белой Комнаты, когда стало страшно впервые, руки потянулись к голове. Почему? Надо только вспомнить! Шаги сзади… Это уже совсем рядом. Бежать… Вспомнить… То страшное, что сейчас догоняет, не даст вспомнить. Ну конечно! Потому что именно так отсюда убегают — руки тянутся к голове… Денис поднял руки и в следующее мгновение прямо перед собой увидел два огромных глаза. Что-то красное плескалось в этих глазах, как бескрайнее море. Руки тянутся к голове! А море в глазах вдруг стало маслянисто-белым и выплеснулось. Денис застонал…
— Денис, Денис, что с тобой?.. Помогите ему скорее, он хочет снять шлем. По-моему, ему плохо.
И море, и Замок, и лес растаяли перед глазами Дениса. Он снова застонал.
— Эй, тебе плохо? Эй, ты что— это же только игра… Слышишь, обычная компьютерная игра..
— Денис, ты чего такой бледный?
Осторожно: что-то белое выплеснулось, а потом все растаяло…
— Этот салага еще не дорос до суперкомпьютера!..
— Рановато будет… Играл бы себе в автогонки, в «Формулу-1».
— Ему, по-моему, и в морской бой-то играть опасно!
Все смеются.
— «Дайте мне пострашнее»… Ишь, фигура! Предлагали же — играй в «Индиану Джонса». Мне вообще больше всего нравится…
Пелена перед глазами Дениса растаяла, и он увидел ухмыляющиеся лица своих друзей.
— Ты чего такой мнительный? За три минуты тебя «Белая Комната» сделала…
— Дай его шлем, доиграю. Еще есть время.
— Может, он сам хочет?!
— К мамке он хочет… Пойди спроси у Робкопа, сколько стоит лазерка «Юрского парка». На три минуты.
— Хорош деньги тратить— полдня здесь сидим. У Дениса вечером день рождения.
— Если он доживет до вечера!
