Стив Дьюно - Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя
Но блохи, конечно, были сомнительным удовольствием. Наша машина превратилась в блошиный цирк, и до самого Лос-Анджелеса с этим ничего нельзя было поделать. Вернувшись в город, я само собой первым делом устроил насекомым геноцид, залив салон машины самым едким специальным аэрозолем, какой только смог раздобыть. «Хонда» стала стерильно чистой, но еще год в ней нестерпимо воняло и закоротило передние фары. Зато сколько всего я узнал о блохах за эту дорогу! Чудовищные, неимоверно живучие, стремительно плодящиеся мерзкие твари. Спасают только длинные ногти: ими можно рассекать бронированных вражин пополам!
Лу удобно устроился в нашем хэтчбэке сзади, заразив все походное снаряжение и одежду. Он лизнул Нэнси, а затем стал наблюдать за проплывавшими мимо видами, словно понимал, что никогда больше не увидит места, где прошло его детство.
— Ему нравятся твои носки, — заявила Нэнси.
Я покосился в зеркало заднего вида. Лу лежал, уткнувшись носом в мой шерстяной носок.
— Ценитель редких запахов. — Что еще я мог на это сказать?
Лу проявлял любопытство ко всему, что его окружало, но для бродячего пса оставался на диво спокоен. Таким он будет всегда – невозмутимым, заинтересованным, неравнодушным. Он мог питаться отбросами и уворачиваться от проезжавших по бездорожью машин или жить в центре города, в квартире со всеми удобствам, — для Лу все было едино. Он с детства научился мыслить, приспосабливаться, выбирать свой путь, как это делают волки. И это сделало его таким успешным позднее.
Нам открыл высокий седой мужчина в банном халате. Вытирая рот салфеткой, он смерил нас оценивающим взглядом. Из старого дома доносился соблазнительный аромат кофе. Вместо поводка я использовал веревку, которая нашлась в багажнике, и сейчас позволил Лу подойти к незнакомцу поближе. Тот потрепал пса по макушке, затем перевел взгляд на меня.
— Что, на дороге нашли? — уточнил он.
— В трех милях к югу отсюда.
— Я доктор Смит. Ведите его в смотровую, сейчас подойду.
Он вернулся к нам уже в белоснежном халате, со стетоскопом на шее. Лу обошел комнату по кругу, старательно принюхиваясь и ловя запахи всех животных, что побывали тут до него.
— Сперва взвесьте его, потом давайте на стол, — велел врач и указал на весы, стоявшие в углу. Он вел себя вежливо, но очень по-деловому: кажется, ему не терпелось вернуться к прерванному завтраку.
Лу предстояло встретить еще немало самых разнообразных докторов в своей жизни. Через год он подружился с актером Джонатаном Харрисом, который сыграл медика (также по имени доктор Смит) в сериале «Затерянные в космосе». Я оставлял Лу на привязи у спортивного клуба, пока играл в теннис, и Харрис приметил его там и пришел в восторг. К тому времени Лу уже совсем подрос и был по-голливудски хорош собой.
— Тридцать четыре фунта ровно, — сказал я, снимая Лу с весов и укладывая на скользкий металлический стол для осмотра. Пес пытался пошевелиться, но я крепко удерживал его.
— Ему примерно полгода, — заявил ветеринар, заглядывая Лу в пасть. Зубы у него были белыми как мел. — Тут какая-то нитка.
— Он съел носок, — пояснил я.
— Рейнджер в заповеднике сказал, что его родители были сторожевыми псами на посадках марихуаны, — провозгласила Нэнси, которая явно гордилась криминальным происхождением Лу.
Доктор Смит послушал ему сердце и легкие.
— Дышит хорошо. В сердце небольшие шумы.
— Это плохо? — спросила Нэнси, вытаскивая насекомое, забравшееся Лу в ухо.
— Марихуана?
— Нет… шумы.
— По большей части, с такими шумами собаки живут совершенно нормально. Но он весь в блохах и клещах, и рана на шее гноится.
Он выдавил из пореза желтоватую жидкость и насухо вытер марлей.
— Какая гадость, — пробормотал я. Нэнси улыбнулась. Она не испытывала никакой брезгливости.
Врач продезинфицировал рану, сделал местную анестезию, чтобы наложить швы. Он действовал размеренно и тщательно, как часовщик: осмотрел порез, удалил омертвевшие ткани, вычистил остатки гноя. Лу пытался вертеться, но не слишком сильно. Он явно не возражал против лечения и вилял хвостом, когда я скармливал ему кусочки сыра.
Брал он их очень мягко. Он вообще был очень бережным, именно поэтому он так хорошо ладил с детьми. Я научил его подбирать предметы с пола, не повреждая их – даже куриные яйца. В ту пору я разрабатывал программу дрессировки для собак, которым предстояло стать домашними помощниками: их надо было обучить, как поднимать с пола очки или доставать еду из шкафа или из холодильника, я практиковался на Лу, чтобы отобрать самые действенные приемы. И, конечно, всегда разрешал ему потом съесть яйцо.
— Рану я зашью потом, сперва надо его выкупать, — сказал доктор Смит. — Иначе чистый шов сделать не удастся.
— Чем мы можем помочь? — спросил я, глядя, как он замазывает порез каким-то густым липким гелем. Лу негромко рыкнул, словно хотел уточнить: «А без купания никак нельзя?»
— Уложите его в ванну и пустите воду. Я принесу шампунь, и постарайтесь не слишком замочить рану.
Вода почернела от блох и грязи, шерсть чуть не забила водосток. Лу и впоследствии не слишком жаловал водные процедуры.
— Гадость, — поморщилась Нэнси, смывая с рук дохлых блох и пытаясь увернуться, когда Лу в очередной раз вздумалось помотать башкой. Капли грязной воды разлетелись веером во все стороны.
— Гной тебе нормально, а это гадость? — переспросил я и тут же отпрянул, поскольку Лу не переставал брызгаться. Справляться с клещами предстояло отдельно, их пришлось удалять одного за другим, и это заняло у нас несколько недель.
Пока мы купали Лу, доктор Смит куда-то ушел: возможно, чтобы сообщить жене о том, чем он занят. Мы сушили Лу, когда он вернулся.
— Ну вот, совсем другая собака. Кормите его два раза в день. — Он ощупал выступавшие ребра пса. — Если это помесь ротвейлера с овчаркой, то в таком возрасте он должен весить на десять фунтов больше.
— Вы так думаете?
— О, да. Уложите его на бок.
Доктор Смит счистил медицинский гель и быстро зашил рану. Стежки чем-то напоминали шов на баскетбольном мяче. Лу закатил глаза, но продолжал искоса следить за мной: многие собаки так делают в поисках доверия и поддержки. Впервые в жизни я ощутил ответственность за собаку.
— Ты молодчина, Лу, — сказал я.
— Лу? — переспросил доктор Смит, вставляя пластиковую трубочку в нижний край раны.
— Мне показалось, ему это имя подходит.
— Почему бы и нет. — На этом он почти улыбнулся. — Я поставил дренаж, чтобы рана полностью не затянулась и был отток. Иначе скопится жидкость, и швы пол давлением могут лопнуть.
— То есть у него из шеи будет торчать трубка? — испугалась Нэнси.
— Ваш ветеринар ее вытащит через неделю. Ну, или как пойдет.
— Наш ветеринар? — обернулся я к Нэнси. — У нас есть хоть один знакомый ветеринар?
— Один точно есть, и даже совсем рядом.
— Откуда ты знаешь?
— Ниже от нас по улице, ветклиника «Мар Виста».
— Главное, следите за дренажем, чтобы он не забился и чтобы пес его не вытащил, — предупредил доктор Смит под конец. — Но я не думаю, что ему нужен колпак.
— Колпак?
— Широкий воротник, похож на абажур. Его надевают, чтобы собака не грызла швы. Но до шеи он зубами и так не дотянется.
— Вот и хорошо, — вздохнул я с облегчением, представив, с какой скоростью Лу способен стянуть с себя абажур.
— А теперь давайте уберем с него клещей.
Он снял их с Лу не меньше полусотни. Они были повсюду – в ушах, в уголках глаз, даже в носу и под хвостом. Врач удалял этих насосавшихся крови мерзавцев одного за другим и опускал в емкость со спиртом. Лу поскуливал и умоляюще смотрел на меня. Емкость оказалась заполнена почти наполовину, и алкоголь порозовел от крови.
— Они переносят массу всякой заразы: клещевой риккетсиоз, болезнь Лайма, эрлихиоз и даже тиф – чрезвычайно вредоносны. Я уберу, сколько смогу, но вы потом посмотрите еще, я дам вам с собой спирт и пинцет.
— Спасибо. — Несмотря на внешнюю суровость, доктор Смит оказался замечательным человеком. — Я сделаю ему прививку и накормлю глистогонным. Еще вы возьмете таблеток с собой. Кроме того, сейчас мы ему вколем антибиотик, и советую присмотреть за больной лапой.
— У него болит лапа?
— Передняя левая, да. Он на нее прихрамывает.
— Что, серьезно?
— Конечно.
— Хорошо, — сказал я, пока доктор удалял очередного клеща у Лу между пальцев. — Все хорошо, приятель.
— Он уже испражнялся?
— Пока нет.
— Посмотрите, что там будет с глистами… ну, и вообще. С бродячими собаками никогда не знаешь, какие подарки тебя могут ждать. Но не сомневаюсь, что это будет любопытно.
Он привел нас в кабинет, вручил дешевенький ошейник и поводок, пинцет и скляночку спирта. Ошейник был достаточно свободным, чтобы не сжимать Лу горло и не пережимать рану.
