Сью Таунсенд - Женщина, которая легла в постель на год
– Нам обоим по семнадцать, – сказала Брианна. – Рано сдали экзамены второго уровня сложности.
– Я бы тоже сдала досрочно, но тогда переживала личную трагедию… – Поппи замолчала, предоставляя Брианне возможность спросить, какую трагедию. Когда Брианна ничего не сказала, Поппи продолжила: – Не могу об этом говорить. Но я все равно умудрилась получить четыре высших балла. Меня хотели зачислить в Оксбридж. Я поехала на собеседование, но, честно говоря, не смогла бы жить и учиться в таком ископаемом университете.
– А куда ты ездила на собеседование, в Оксфорд или в Кембридж? – заинтересовалась Брианна.
– У тебя со слухом проблемы? Я же сказала, в Оксбридж.
– И тебе предложили место в университете Оксбриджа? – уточнила Брианна. – Напомни, пожалуйста, где находится Оксбридж?
– Где-то в центральной части страны, – промямлила Поппи и замолкла.
Брианна и Брайан-младший проходили собеседование в Кембриджском университете, и обоим предложили места. Негромкая слава близнецов Бобер опередила их появление. В колледже Святой Троицы им предложили решить до невозможности сложную математическую задачу. Брайан-младший сидел с наблюдателем в отдельной от сестры комнате. Когда спустя пятьдесят пять минут напряженного черкания всей предоставленной бумаги формата А4 абитуриенты отложили карандаши, вся приемная комиссия читала шаги их решений как главы захватывающего романа. Брианна педантично, если не заурядно, двигалась прямиком к правильному ответу. Брайан-младший достиг результата более извилистыми тропками. Комиссия не сочла нужным расспрашивать близнецов об их хобби и предпочитаемом досуге. Легко догадаться, что эти соискатели не увлекались больше ничем, кроме выбранной специализации.
После того, как близнецы отказались от лестного предложения, Брианна объяснила, что они с братом последуют за знаменитым профессором математики Леной Никитановой в Лидс.
– Ах, Лидс, – вздохнул председатель комиссии. – Там выдающийся математический факультет мирового уровня. Мы пытались переманить очаровательную Никитанову сюда, предлагая ей возмутительно щедрое вознаграждение, но она написала, что предпочитает учить детей пролетариата – такого выражения я не слышал со времен Брежнева – и вполне удовлетворена позицией лектора в Лидском университете! Типичное донкихотство с ее стороны!
И теперь, обретаясь в студенческом общежитии Сентинел-тауэрс, Брианна сказала:
– Я лучше примерю платье в одиночестве. Стесняюсь своего тела.
– Нет, я иду с тобой, – возразила Поппи. – Я тебе помогу.
Брианне казалось, что Поппи ее душит. Она не хотела впускать эту девушку в свою комнату. Не хотела с ней дружить, но, несмотря на свои чувства, открыла дверь и позволила Поппи войти.
На узкой кровати лежал открытый чемодан Брианны. Новая знакомая сразу же принялась разбирать его и складывать одежду и обувь Брианны в шкаф. Один раз заикнувшись: «Нет, Поппи, я сама могу», Брианна беспомощно присела на кровать. Она решила, что сможет разложить вещи по своему вкусу, оставшись одна.
Поппи открыла шкатулку для драгоценностей, оклеенную крохотными перламутровыми ракушками, и принялась примерять украшения. Вытащила серебряный браслетик с тремя подвесками: луной, солнцем и звездой.
Этот браслет купила дочери Ева в конце августа, чтобы отметить пять высших баллов Брианны на экзаменах второго уровня сложности. Брайан-младший уже посеял запонки, подаренные матерью в честь его шести высших оценок.
– Я поношу его, – сказала Поппи.
– Нет! – крикнула Брианна. – Только не его! Он мне очень дорог. – Она забрала браслет у Поппи и застегнула его на собственном запястье.
– Божечки, ты такая собственница, – фыркнула Поппи. – Остынь!
А в это же время Брайан-младший мерил шагами свою на удивление крошечную комнату. От окна до двери было три шага. Брайан гадал, почему же мать не позвонила, как обещала.
Он уже разобрал багаж и аккуратно разложил вещи. Его ручки и карандаши располагались в ряд по цвету, начиная с желтого и заканчивая черным. Для Брайана-младшего было очень важно поместить красную ручку четко посредине ряда.
Ранее в тот день, когда Боберы уже принесли чемоданы близнецов из машины, зарядили ноутбуки и подключили к сети новые чайники, тостеры и лампы из «Икеи», Брайан, Брианна и Брайан-младший сели рядком на кровати Брианны, не зная, что сказать друг другу.
Брайан несколько раз начинал: «Итак…».
Близнецы ждали, что отец продолжит, но он тут же замолкал.
В конце концов он кашлянул и сказал:
– Итак, этот день настал, а? К ужасу для нас с мамой и, наверное, к еще большему ужасу для вас двоих – пора вставать на ноги, знакомиться с новыми людьми.
Он встал лицом к близнецам.
– Дети, попытайтесь проявить хоть капельку дружелюбия к другим студентам. Брианна, представляйся им, пытайся почаще улыбаться. Возможно, они не так умны, как ты и Брайан-младший, но ум – это еще не все в жизни.
– Мы здесь ради учебы, папа, – спокойно возразил Брайан-младший. – Если бы мы нуждались в «друзьях», то сидели бы на «фейсбуке».
Брианна взяла брата за руку и сказала:
– Возможно, иметь друга неплохо, Бри. Ну, знаешь, кого-нибудь, с кем я смогу поговорить о… – она заколебалась.
– Одежде, мальчиках и прическах, – подсказал отец.
«Фу! – подумала Брианна. – Прически! Нет, я бы хотела говорить о чудесах света, о загадках Вселенной…»
– Обзаведемся друзьями, когда получим докторские степени, – резюмировал Брайан-младший.
– Да расслабься, Би-Джей, – засмеялся отец. – Напейся, переспи с кем-нибудь, опоздай со сдачей эссе хоть разок. Ты же студент, так укради дорожный конус!
Брианна посмотрела на брата. Она в равной степени не могла представить его как пьяным с дорожным конусом на голове, так и танцующим румбу в ярко-зеленом трико на идиотской телепередаче «Танцы со звездами».
Перед отбытием отца семейство обменялось неловкими объятиями и похлопываниями по спине. Вместо губ и щек целовали в носы. Боберы наступали друг другу на ноги, спеша покинуть тесную комнатушку и добраться до лифта. Оказавшись на площадке, они бесконечно долго ждали, пока лифт поднимется на шестой этаж. Кабинка скрипела и скрежетала, ползя к ним.
Когда двери лифта открылись, Брайан почти вбежал в кабину. Он помахал детям на прощание, и они помахали ему в ответ. Через несколько секунд Брайан нажал на кнопку первого этажа, двери лифта закрылись, и близнецы дали друг другу пять.
И тут двери лифта снова открылись.
Близнецы испугались, увидев, что отец плачет. Они уже собирались шагнуть в кабину, как двери захлопнулись, лифт дернулся и со стоном пополз вниз.
– С чего это папа плачет? – спросил Брайан-младший.
– Думаю, ему грустно, что мы уехали из дома, – предположила Брианна.
– И это нормальная реакция? – удивился Брайан-младший.
– Наверное.
– Мама не плакала, когда мы прощались.
– Нет, мамины слезы копятся на случай настоящей трагедии.
Еще несколько минут они постояли у лифта, проверяя, не вернется ли отец. Когда этого не произошло, близнецы разошлись по комнатам и попытались связаться с матерью, но безуспешно.
Глава 3
В десять часов Брайан-старший вошел в супружескую спальню и начал раздеваться.
Ева закрыла глаза, слушая, как открылся и закрылся ящик комода, где муж хранил пижаму. Она дала Брайану минуту на одевание, а затем, продолжая лежать спиной к нему, сказала:
– Брайан, я не хочу, чтобы ты сегодня спал в этой постели. Почему бы тебе не лечь в комнате Брайана-младшего? В ней гарантированно чисто, опрятно и сверхъестественно аккуратно.
– Тебе плохо? – спросил Брайан и быстро добавил: – Физически?
– Нет, – ответила Ева. – Все нормально.
– Знаешь, Ева, в некоторых медицинских учреждениях пациентам запрещено употреблять выражение «все нормально», – поучающим тоном сказал Брайан. – Потому что их состояние в любом случае не нормально. Признай, ты сильно расстроилась, что дети уехали из дома.
– Нет, я была рада посмотреть им вслед.
Голос Брайана задрожал от злости:
– Это очень грешные слова из уст матери.
Ева повернулась к мужу лицом:
– Мы воспитали их из рук вон плохо, – сказала она. – Брианна позволяет всем подряд вытирать об себя ноги, а Брайан-младший паникует, едва бывает вынужден с кем-то заговорить.
Брайан присел на краешек кровати.
– Близнецы очень чувствительны, с этим я согласен.
– Подходящее слово – «невротики», – возразила Ева. – В детстве они часами сидели в картонной коробке.
– Я об этом не знал! – удивился Брайан. – И что они там делали?
– Просто сидели и молчали, – ответила Ева. – Иногда поворачивались и смотрели друг на друга. Если я пыталась вытащить их из коробки, они кусались и царапались. Малыши хотели быть вместе в своем картонном мирке.
