Владимир Борода - Терра Инкогнита
Территория его поразила! Это был другой мир — яркий, красочный, дикий… Необычные деревья и цветы, необычные бабочки и животные, необычные птицы… Дикари в шкурах и на коровах, варварские поселения, все это так поразило Ричарда, ему тогда было всего двадцать два года, и он всем своим молодым сердцем полюбил Терру Инкогниту, Территорию… А потом, по возвращении, получив крупную сумму денег за любительскую видеозапись об Территории, свою прежнею зарплату историка… Правда за десять лет… И тогда он еще больше влюбился в Территорию…
Червяк замер, Ри взглянул на экран и во весь голос расхохотался. На экране монитора было изображенное в гама-лучах ловушки с сетью, мирно ожидающей своей добычи! Ну нет, бринер дважды не ошибается!.. Червяк осторожно обполз препятствие и Ри вновь плавно и лениво предался воспоминаниям… Что же еще делать?
Вот ему пятнадцать лет, и он измученный славой, стоит перед комиссией и защищает докторскую диссертацию… По теме "Влияние гуситских войн на колонизацию Южной Америки". С тех пор самых он и полюбил веселый старый и вечно молодой город Прагу… Его папа, профессор и академик истории, видел в своих радужных мечтах, как сын получает Нобелевскую премию за вклад в историю Цивилизованного Мира… Бедный папа… Хорошо, что помер на трибуне кафедры Кембриджского университета, сжимая собственный труд "Развитие индосистем и поляризация общества в период становления глобальных инфраструктур Цивилизованного Мира", том девять. Помер от инфаркта и не узнал, как из вундеркинда и умнички получился бринер… Он бы его проклял бы, папа, и отлучил бы от собственной библиотеки…
Ри тяжело вздохнул, он вспомнил, как ему хотелось шляться по улицам в ультра модных сиреневых штанах, мгновенно меняющих форму на какую угодно… Последний писк моды. Но папа был консерватор, носил широченные штаны чуть ниже колена, коричневые с голубыми вставками и подняв кверху длинный и желтый, от табака, палец, изрекал с библейской весомостью:
— Антиобщественные структуры, андерграунде и прочие оболтусы-придурки разрушают Цивилизованный Мир и ввергают его в хаос и дикость!..
Ричард шел грызть гранит науки, что бы стать светилом научного мира. Но помер на кафедре папа, Ри наплевал на науку и ударился во все, что мог. Даже был членом "Любителей сидеть голой жопой на ступенях главного здания ООН"… Правда на них ни кто не обращал внимания, даже охранники, но все же…
Потом работа в университете, нудная и противная, и вот он бринер! Едет в брюхе собственного червяка, болтаясь на ремнях и питаясь таблетками. Зато впереди сказочная оплата! И всего за одну голову! Да он ее мигом отхватит, инструмент отличен и рука у него не дрогнет… Ведь он же бринер!
Ри задремал. Червяк то полз, то останавливался, то и дело меняя направление. Он полз медленно, но неотвратимо…
Когда Ричард в первый раз вернулся с Территории и продал какую-то мелочь, совершенно случайному покупателю на пляже во Флориде, что-то вроде бы пару-тройку фотографий дикарских плясок у костра, и не попался правоохранительным органам, а получил толстенную пачку денег, то его распирала гордость и желание кому-либо рассказать о своем подвиге… О том что видел там, что его так поразило… Но он прекрасно понимал — стоит ему сболтнуть хоть полсловечка в неподходящей компании… И он перед компьютером-судьей. А того не разжалобишь рассказами о любви к
истории и Территории…
Но судьба привела Ри в Нью-Йорк и в бар "Зеленый бегемот". Усевшись за стойку и заказав коньяк "Парадиз", самый дорогой коньяк в мире — сорок грамм за четыреста ооноров, проданные фото позволяли ему такие траты, он только что вернулся оттуда! он, он, он…
Бармен перегнулся через стойку, это был, как оказалось, сам хозяин заведения, толстый, как бегемот, только не зеленый и обратился к Ри:
— Послушай парень! От тебя воняет Территорией за милю, ты сияешь, как новенький жетон на видеовизор, с другого конца Йорка видно, откуда ты выбрался… Твое счастье, что в баре нет ищеек, а то бы ты поплыл…
— Извините, я вас не понимаю, -
попытался притворится Ри, но бармен расхохотался.
— Не бойся, я не коп и не ищейка! Я просто вижу, что ты первый раз оттуда и тебя распирает рассказать и показать, я могу выслушать тебя и купить все, что ты имеешь. И за хорошую цену…
К утру Ричард, пьяный как свинья, решил доверится бармену и не пожалел. Оказывается бар "Зеленый бегемот" является неофициальным центром бринеров в Нью-Йорке… А потом были солнечные Гаваи, деньги налево и направо, длинноногие девочки, шампанское, фрукты, травка и… И деньги кончились. Затем снова была Территория и снова бурный отдых. После пятого возвращения он уже поумнел и начал откладывать деньги на счет в банке, понимая, что бринерам пенсию не платят, а пособие ООН не рассчитано на отдых на Гаваях или Багамах… Еще он покупал книги по истории, самые наилучшие и дорогие,
которые по-прежнему любил, лазерные репродукции известной чешской художницы, жившей в конце двадцатого начало двадцать первого веков. Она рисовала на маленьких полотнах такими яркими красками, на такие крутке темы, что каждый раз приобретая репродукцию, Ричард плакал от счастья… Художница имела сказочный псевдоним "Принцесса", Ри слышал, что она была к тому же и поэтесса, но он стихов не любил с детства и поэтому ни разу не читал ни одной ее книжки…
Червяк замер и пополз дальше. Ричард вспоминал… Вот ему десять лет и он сдает экзамены в колледж, маленький, толстенький, смешной… Но приемной комиссии не до смеха — десятилетний абитуриент с блеском, шиком, удалью отвечает на билет со сложнейшим вопросом — Эпоха разоружения и становления Цивилизованного Мира через призму сексуальных отношений индивидуумов… Его конечно приняли в колледж на исторический факультет со стипендией и личным кабинетом. И через два года он с отличием закончил его… И вновь потрясенная комиссия, потрясенные профессора вручили ему диплом и медаль, размером с десертную тарелку… Какой он был дурак — его сверстники разрисовывали лица, одевались в сияющие блузы и запускали струи разноцветного дыма из хлопушек… А он учился, учился, учился и все это папа! Папа сам был интеллектуал, сухарь, синий ботинок! дурак, свихнувшийся на истории, маму нашел почти такую же и сына хотел покалечить…
Но мама сбежала от папы, когда Ри было семь лет и он учился в предпоследнем классе гимназии, сбежала с руководителем секты "Через секс в космос к богу"… Больше он маму не видел и ни чего о ней не слышал, может быть она уже и добралась до Бога… Папа не долго огорчался, купил кухонный автомат-робот и робота по уборке помещения, и все внимание обратил на сына…
Червяк замер, Ри взглянул на экран. Ловушка, ай да мудрецы из ООН, но он гениальней и хитрей, в тысячу, в миллион, в миллиард раз умней, хитрей и так далее. Затекла нога, Ри достал из мешка и включил электромассажер, отправив его вниз, по голому телу. Ногу приятно закололо, массажер сам вернулся, Ри выключил его и сунул назад в мешок.
Когда ему было три года, папа отдал его в гимназию… Он был такой маленький, что для Ри сделали специальную парту и подвешивали ее к столу учителя… Через пять лет он закончил гимназию с медалью… Лучше бы ему дали игрушку, чем медаль, но суровый папа-дурак, подняв кверху длинный желтый палец, изрекал:
— Через игру развиваются индивидуумы от среднего и ниже! Индивидуумы от среднего и выше развиваются через знания…
Лучше бы Ри родился в простой семье компьютерщиков, то есть ниже среднего… Оттуда, из сурового детства, он поручил странное хобби — Ри любил игрушки, играть в игрушки… И сидя в тюрьме, выписывая по каталогу игрушки и читая их технические параметры, он и изобрел свое детище, своего личного червяка… Червяк замер, Ри взглянул и так далее. Шел восьмой день пути, червяк полз вниз по склону уже второго вала, в сторону Территории, Ричард давно уже поменял позу, что б не висеть вниз головой… За свой путь, еще правда не закончившийся, он несколько раз менял положение, вертясь в узком червяке. Но уже скоро конец пути, конец его мучениям… Загудел зуммер, Ри принял две очередных таблетки, включил электромассажер, выключил его, принял, выключил, включил, загудел зуммер, червяк замер, Ри взглянул…
Когда ему был всего лишь один год, то ему на голову упала толстенная книга "История Цивилизованного Мира" том двести семьдесят девять… Он плакал, а папа хохотал и скакал по кабинету, он всегда скакал, когда уставал работать с компьютером, об этом упражнении он прочитал в каком-то электронном журнале. Папа скакал, мама утешала маленького Ри, сам Ри плакал, а папа скакал, хохотал и изрекал, держа вверх длинный и желтый палец:
— Это знамение! Это судьба! Не просто книга! Книга упала! Упала исто! Рическая! Мой сын! Сын будет! Будет великим! Великим историком! С большой! Буквы!..
