Гера Фотич - Собачья сага
Весной стал район ломиться от квартирных краж. По методу проникновения было похоже, что действовала одна группа. Средь бела дня вскрывали любые замки. Вещи собирали и открыто несли через улицу. Ничего не боялись. По установленным приметам все были европейцами. Возраст солидный. Но фоторобота составить не могли — лица обыкновенные, ничем не выделяющиеся. Дали ориентировку по району задерживать всех, кто вещи несет.
Сразу дежурка полная набилась. Кого с ведром постовые привели — на дачу ехал. Кого со строительными материалами — шел из магазина. Кто с магнитофоном — отдохнуть собирался на природе. Дежурка превратилась в базар. Устанавливалось место жительства граждан, составлялись акты изъятия, вещи описывались и оставлялись в кладовой до установления их принадлежности. После проверки граждан отпускали сразу, а если вещи не краденные, то возвращали через неделю. Все это время они хранились в отделе.
Вечером начинались звонки от пришедших с работы потерпевших, которые обнаруживали, что их квартиры обокрали. Оперативно-следственная группа выезжать к ним не успевала. Они приходили сами, выстраивались в очередь на подачу заявления. Сотрудники милиции показывали ранее изъятые предметы для опознания. К сожалению, никто их своими не признавал.
Приходящие толпы потерпевших и случайно задержанных увеличивались. Количество вещей, изъятых на время у добропорядочных граждан, уже не умещалось в комнаты для хранения вещдоков и загромождали все имеющиеся кладовки. Это раздражало руководство и заставляло выбиваться из сил сотрудников.
Чтобы лишний раз не получить взбучку, Павел стал оставлять Блэка дома, навещая по возможности в перерывах на обед.
В очередной раз после обеда, заходя в отделение, Павел увидел двух постовых, сопровождающих мужчин с телевизором на руках. Видимо, шли они издалека и от усталости периодически останавливались.
— Уже и товарищу помочь нельзя! — обиженно возмущался мужчина в темном плаще лет сорока высокого роста, с надвинутой на глаза коричневой кожаной кепкой. — Мы-то здесь причем? Называется, в гости приехал. Попросили помочь. Говорят же вам.
— Что я скажу на работе? — поддакивал коренастый парень в рабочей фуфайке с небритым лицом и разбитой переносицей.
Павел остановился и посмотрел на них внимательней. Он чувствовал какое-то несоответствие в этих мужчинах. Один интеллигентный на вид с тонкими длинными побелевшими от напряжения пальцами. Второй — вылитый грузчик, дебошир, алкаш.
В дежурке, как обычно, стоял гвалт и творился хаос. Павел провел постовых и задержанных с телевизором к себе в кабинет.
— Вы извините, Павел Андреевич, что мы Вас отвлекаем, — начал старший сержант, присаживаясь, — вы же знаете, начальство приказало всех доставлять, кто вещие какие-нибудь несет. Мужчины своему приятелю помогали грузиться. Ну а тут мы.
— Куда грузили-то? — спросил Павел.
— Говорят, машина приятеля стояла на улице Стахановцев.
— Проверили?
— Так это ж в другую сторону. А нам надо в отделение идти отмечаться. Ну, мы и взяли их с собой!
Павел огорчился, в очередной раз сталкиваясь с глупостью.
— Дошли бы и проверили их слова.
— Ну да, а потом еще третьего тащи и остальные вещи…
— В крайнем случае, на машине их друга и приехали бы!
— Мы как-то об этом не подумали, — огорчились постовые.
— А сами-то откуда? — обратился Павел к задержанным.
— Да я вот к Сереге в гости приехал из Вологды, — сказал длинный, кивая на своего приятеля.
— А нос ему кто сломал? — поинтересовался Павел. — Наверное, подрался с кем? Если из больницы позвонят, что ты избил человека — в камеру пойдешь!
— Да никого я не бил! — отозвался парень. — Наклонился в замочную скважину посмотреть, меня и толкнули…
На этом он осекся. Павел увидел, как взгляды задержанных на мгновенье встретились. Это уже было слишком.
— Ну а где ваш приятель-то? — Павел решил сменить тему разговора, чтобы не выдать своих сомнений.
— Наверное, не дождался и уехал, а может, ищет где по району, — отозвался молодой.
— Или подумал, что мы у него телик стыбрили, — добавил длинный.
— А телефон-то у вас есть его или адрес? — спросил Павел.
Парень в телогрейке замолчал, глядя на старшего.
— Да мы недавно познакомились, еще в гостях друг у друга не были, — ответил тот, — вот собирались. Думали, погрузим телевизор и к нему на огонек.
— Ведите их в дежурку и устанавливайте, где живут, — приказал Павел постовым, — и не забудьте проверить по учетам — может, их еще кто-то ищет, кроме приятеля?
Что-то неясное зашевелилось в душе у Павла. Словно легкое похмелье подкатило к горлу. Не перекрывая дыхание, а, наоборот, не в силах вырваться наружу. И стало томиться в груди, ожидая своего часа. Оставшись один, Павел стал рассматривать телевизор. Ничего особенного не обнаружил: большой, иностранный, цветной. Управляется пультом.
«Кстати, — подумал он, — где пульт? Надо бы спросить у них».
При проверке подтвердилось, что парень с разбитым носом прописан в заводском общежитии. В кадрах данного предприятия сообщили, что он уволен за прогулы полгода назад.
Павел набрал телефон дежурного:
— Срочно в адрес! Там должны быть остальные вещи. — Преступники как раз шли в том направлении, когда их перехватил патруль.
Машина была готова через пять минут. Вместе с двумя участковыми Павел проехал в адрес. Но там ничего интересного не оказалось. Когда комендант открыла комнату, взору сотрудников предстало запущенное жилье, покрытая пылью мебель, грязные стаканы на столе, посуда с присохшими остатками еды.
«Это тоже результат», — подумал про себя Павел.
Пришлось возвращаться ни с чем.
— Павел Андреевич, — встретил его дежурный, — больше не могу держать твоих ребят. Не дай бог, прокуратура пожалует — будет несдобровать. У одного еще и нос перебит — скажет, мы постарались. И к врачу его не отправили. Как хочешь, а я их выпускаю.
Длинный вышел из клетки, отряхивая плащ:
— Может, подкинете нас до дому? — обратился он к Павлу, — Тяжеловато снова волочь телевизор — то.
— А вы его не волоките! — отозвался Павел. — Тем более, что он не ваш. В объяснении все написано. Скажите своему приятелю, чтобы позвонил нам или сам пришел забрал.
С перебитым носом рассмеялся:
— Да вряд ли он придет! У него этих телеков как зеленого горошка в банке…
Длинный выдал ему леща и тот замолк.
Они вышли из отделения и пропали из виду.
В этот момент по громкой связи раздался голос «Вертолета»:
— Где дежурная машина? Сколько можно ждать? На обед не съездить…
— Машина только приехала, товарищ подполковник. Павел Андреевич на ней в адрес задержанных ездил, думал там похищенные вещи, — доложил дежурный.
— Не надо думать, надо работать! — сказал начальник и бросил трубку.
Павел, огорченный наездом начальника, хотел подняться к себе на этаж, но в этот момент прозвучал очередной звонок и помощник дежурного поднял трубку:
— Что украли? Деньги? Золото? Телевизор…
— Какой телевизор? — прервал его Павел.
Помощник дежурного оторвал трубку от уха:
— Не понял!
— Какая модель телевизора спроси! — повторил Павел.
— Какая модель телевизора? — переспросил помощник, а услышав, назвал ее вслух.
У Павла чуть не подкосились ноги. Вот оно предчувствие. Сердце застучало быстро и сильно, готовое к стремительной погоне, к борьбе, но… было уже поздно. И оно зря пыталось активизировать организм. Павел подумал, что парня с перебитым носом найти не просто. По адресу он не живет. Если дать ориентировку по городу — поймают через месяц, когда он попадет в вытрезвитель или задержат за драку. Похищенные вещи уже продадут. А из доказательств только отпечатки останутся в квартире, если эксперты найдут. Но это улика косвенная. Да и пока все экспертизы будут проведены, эти ребята еще пару десятков квартир опустошат. А могут и в другой регион податься. Из-за совпавших отпечатков никто в розыск объявлять не будет.
— Скажи потерпевшему, чтобы шел сюда на опознание телевизора, — сказал Павел дежурному и пошел в кабинет.
Сев за стол, он подумал, что вот так часто бывает в жизни — что-то не состыковалось вовремя и распадается целая цепь событий, могущих привести к определенному результату. Пришел бы потерпевший пораньше домой. Позвонил, когда задержанные еще были в отделе. И, считай, есть над чем работать. На противоречиях в показаниях вполне можно было бы их подловить, особенно молодого, судя по всему, туповатого. А дальше — дело техники, полностью изобличить в преступлении. Теперь надо снова думать, перерыть кучу мусора, чтобы найти хоть маленький хвостик для зацепки.
Пришедший лысый мужчина профессорского вида сразу опознал свой телевизор. Выезд на место происшествия ничего не дал. Все следы были затоптаны многодетной семьей, заляпаны пальцами домочадцев. Французский дверной замок видимых повреждений не имел. Его сняли для экспертизы.
