Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 2
Николя резко взмахнул рукой и указал Финисту на дом, а сам быстро зашагал прочь. Герда тяжело вздохнула и отвернулась. Почему эти двое не могут жить мирно?
Она встретила Финиста в гостиной. Он, Майли и Вожык только переоделись после занятий.
- Что случилось? - сдержанно поинтересовалась Герда. - Я видела, как ты ругался с мастером Николя.
- Как будто это в первый раз, - не удержалась от едкого замечания Майли.
Финист на нее даже не посмотрел. Вместо этого повернулся к Герде и грустно улыбнулся.
- Он помешал нам заниматься. Сказал, что уже поздно и погнал нас домой. Какое ему дело, поздно или нет? Мы уже давно не дети. Из-за него даже к проверке не смогли подготовиться как следует.
- Мастер Николя нас просто спас, - перебила его Майли. - Мы чуть не умерли от всех этих... сосредоточься, войди в транс, призови духов предков. Финист уже нас на кладбище тащить собирался, когда он пришел. Меня на кладбище, ты можешь себе представить? - Майли явно пыталась разговаривать с ней, как с подругой, но выходило очень неуклюже.
Герда не знала, что ответить и перевела взгляд на Вожыка. Тот пожал плечами:
- Я бы еще позанимался. У меня почти получилось управлять огнем.
- Врешь ты все, - сдала его Майли. Вожык понурился.
Герда удивленно моргнула. Так у него тоже проблемы с обучением? Бедный мальчик! Надо его подбодрить, ведь она прекрасно понимала, насколько ему сейчас должно быть неприятно и обидно.
- Да и чего бухтеть? Все равно проверку отменили, - многозначительно добавила Майли и пошла к себе.
- Правда, отменили? - спросила Герда у Финиста. Он коротко кивнул.
- Только от этого ничуть не легче. Такое чувство, что Охотник меня за идиота держит. Ты бы видела, как он со мной разговаривал! Как будто я недотепа, слизняк и даже хуже.
- Ты преувеличиваешь, - неуверенно ответила Герда и оглянулась на Вожыка в поисках поддержки. Мальчик лишь пожал плечами и пошел наверх вслед за Майли.
Ужин прошел сравнительно тихо. Николя так и не явился. Герда только зря вздрагивала от каждого шороха, ожидая, что он вот-вот вернется. Когда все разошлись спать, она с трудом заставила себя подняться в свою комнату.
Сон не шел. Снедало беспокойство. Пролежав полчаса с открытыми глазами, Герда взяла со стола дневник и принялась читать, надеясь, что это ее усыпит. Лайсве красочно описывала своего любимого, сравнивая то с гордым орлом, то с могучим дубом. Забылись и страх перед ищейками, и обида на брата. Лайсве даже познакомила последнего со своим ухажером. Он произвел на Вейаса должное впечатление. Впрочем, Лайсве не сомневалась в неотразимости своего возлюбленного. Она настолько увлеклась, что даже решила отказаться от поездки - таинственный незнакомец предложил погостить в его обители и намекнул на скорую свадьбу.
Такой оборот немало смутил Герду. Лайсве так сильно хотела увидеть Хельхейм, а потом так легко отказалась от этой своей мечты. Конечно, любовь, особенно если это истинная любовь, любовь всей жизни, важнее какого-то путешествия, но почему приходится делать такой нелегкий выбор? Почему нельзя получить сразу все? Если она действительно дорога своему поклоннику, почему он не понимает, как это важно для нее?
Герда так разволновалась, что еще раз вернулась к записи, где описывалась их первая встреча. Такая неправдоподобно счастливая. Даже памятная встреча с Охотником в детстве не оставила настолько радостных воспоминаний. К ним все равно примешивалась смутная тревога и печаль. Хотя, может, это от того, что сейчас с Николя все так запутано.
На лестнице раздались шаркающие шаги. Герда отложила дневник, накинула на плечи шерстяной платок и вышла из комнаты. Николя открывал дверь своей спальни. В темноте Герда не смогла разобрать лица, но отчетливо слышала тяжелое дыхание.
- Почему не спишь? - вместо приветствия глухо спросил он.
- На новом месте сон всегда тревожный, - пожала плечами Герда и последовала за ним в спальню. - А как вы?
- Все в порядке. Мы подняли плиты под алтарями в склепах - на кладбище обнаружилось еще шесть - и спалили то, что пряталось внутри. Больше Ходоки нас не потревожат.
- А Дикая Охота?
Николя отвел взгляд, но все же начал рассказывать, просто потому что надо было выговориться:
- Никогда не видел, чтобы мертвяки так бушевали. Мы оставили на кладбище большую жертву, но даже она не остудила их пыл. Все кружили возле пепелища, посверкивали гневными взглядами. Ярились. Уже и на город собрались идти. С трудом удалось в сторону леса отвернуть. Чуть было не утащили с собой одного из наших верховых. Зачаровали его вместе с конем, чтобы мчал следом. Всадника пришлось сбить на землю арканом и привязать, а конь унесся за Охотой. Будет теперь мертвяка на себе возить.
Николя замолчал, чтобы перевести дух, да так и не собрался с мыслями, чтобы продолжить.
- Она больше не вернется, Охота? - участливо спросила Герда, ощутив, что пауза неприлично затянулась.
- Вряд ли, - задумчиво ответил он. - Главное, чтобы она никакой дряни на хвосте не притащила.
- А она может? - поежилась Герда, пытаясь представить что-то более мерзкое и страшное, чем Ходок.
- Она все может.
Николя запалил свечку. Только тогда Герда заметила, каким измученным он выглядит.
- У вас кровь, - переполошилась она, заметив, как с его запястья на пол падают багровые капли. - Наверное, шов разошелся. Я позову Эглаборга.
- Не стоит, уже поздно, - отмахнулся Николя и направился к кровати.
- Тогда давайте я хоть ее промою, - не унималась Герда, и Охотнику пришлось согласиться.
Она быстро сбегала за тазиком с кипяченой водой, чистой перевязкой и заживляющим раны снадобьем, которое показывал целитель. К тому времени, как она вернулась, Николя уже снял рубашку и размотал руку. Шов действительно разошелся, но не до конца. Может, все-таки удастся обойтись без Эглаборга. Герда аккуратно промыла рану, стараясь не разбередить ее больше. Николя протянул ей флягу с мерзким пойлом.
- Не хочу, - наотрез отказалась она.
- Я и не предлагаю, - криво усмехнулся Охотник. - Полей на рану. Так лучше заживать будет.
Герда пожала плечами, но сделала то, что он просил. Прозрачная жидкость попала на кровоточащую плоть и тут же вспенилась. Николя зашипел и поморщился:
- Теперь можешь замотать.
Герда обернула рану широкими листами придорожной травы, а сверху забинтовала свежей перевязкой.
Когда все было готово, Герда собрала остатки материи, чтобы отнести их вниз. Николя тяжело осел на табурет у стола и молча уставился вдаль. Его спину покрывал толстый слой перемешанной с потом пыли. Не поняв толком, что делает, Герда намочила в воде кусок материи и принялась осторожно стирать грязь с его плеч. От неожиданности Николя вздрогнул, резко развернулся и посмотрел на нее широко распахнутыми глазами.
- Что ты делаешь? - спросил он охрипшим голосом.
- Я просто подумала, - стало так неловко. Герда не понимала почему, ведь ничего предосудительного она не делала. - Вы перепачкались, а умываться одной рукой тяжело...
Он продолжал напряженно всматриваться в ее лицо. От пронзительного взгляда по щекам растекся пекущий румянец.
- Если вам не нравится, я могу перестать, - в конец смутилась она.
Николя открыл рот, но ничего не произнес - протянул руку и заправил ей за ухо упавший на глаза локон. Герда не могла сказать точно, сколько они таращились друг на друга в странном оцепенении. Глаза начало щипать, но она боялась, что если хоть на мгновенье смежит веки, то сковавшее их пленительное ощущение исчезнет, и все станет как прежде. Но она не вытерпела первой: моргнула и облизала пересохшие губы. Николя сдавленно выдохнул и отвернулся.
- Продолжай, - едва слышно произнес он.
Герда дернула головой, чтобы отогнать наваждение, и снова принялась стирать со спины грязь. Забавно было наблюдать, как под кожей перекатываются мышцы в такт дыханию и как Николя невольно напрягается, когда материя попадает на особенно чувствительные места. Закончив со спиной, Герда перешла к груди и только тогда заметила, что Охотник сидит с закрытыми глазами. Это было к лучшему, потому что еще один такой взгляд она бы вряд ли выдержала. Ткань коснулась ключицы. Вниз на живот стекло несколько капель. Николя не сдержался и зашипел, но глаза все же не открыл. Герда внимательно посмотрела на лоскут в руке. Обычная вода. На что он так реагирует?
Она сложила ткань в тазик и тихо произнесла:
- Я закончила.
Николя открыл глаза и посмотрел на нее снизу вверх. Опять так странно и томно, что даже дышать стало тяжело. Он взял ее руку и поднес к губам:
- Спасибо.
Герда невольно сглотнула. Поцелуи Финиста были в десять раз лучше этого! От них, по крайней мере, не бросало то в жар, то в холод. А самым противным было то, что она совершенно не понимала, что происходит. С виду все так невинно, а на самом деле...
- Ну так я... - не хватило дыхания закончить фразу. - Я пойду.
- Да, так будет лучше, - задумчиво ответил он, не выпуская ее руку.
