Георгий Фруменков - Декабристы на Севере
Осенью 1806 г. началась русско-турецкая война. В ней приняли участие многие будущие декабристы. С мая 1809 г. в боевых действиях участвовал и А.Г. Непенин — штабс-капитан 32-го егерского полка, в который он был переведен 8 апреля 1809 г. адъютантом к генерал-лейтенанту князю Горчакову. В этом полку Андрей Григорьевич служил до отставки в связи с событиями по расследованию деятельности Кишиневской управы Союза благоденствия.[343]
Поскольку послужной список (формуляр) А.Г. Непенина пока не опубликован, мы посчитали целесообразным привести довольно подробные выписки из него, позволяющие судить о боевых качествах отважного офицера.
Андрей Григорьевич Непенин “1807 года июня 14-го при вступлении из российских в прусские пределы с дивизионным командиром генерал-лейтенантом князем Горчаковым до г. Белостока по день настоящего с французами мира июля по 27 число действительна находился; 1809-го мая с 22-го ноября по 25 число [был] в Восточной и Южной Галициях австрийского владения, того ж года декабря с 25-го в Молдавии, Валахии и за Дунаем в Булгарии; 1810-го апреля с 24-го по берегу Черного моря при поиске неприятеля, мая 22-го при взятии штурмом г. Базарджика и истреблении Пеклеванова корпуса [находился] и за отличие получил высочайшее благоволение и золотой знак на Георгиевской ленте, мая с 25-го при рекогносцировании к стороне Коварно и Бальчика, июня с 1-го по 18-е при блокаде крепости Варна (в течение сего времени был с ротою командирован через лиман Черного моря в горы для пересечения сообщений с крепостью от стороны Шумлы и находился ежедневно с турками в перестрелках, 16-го переправил [роту] обратно через лиман); находился 17-го числа при отражении сильной вылазки, учиненной на наш лагерь из оной крепости; июля с 22-го августа по 2-е при блокаде г. Шумлы и при отражении из онаго сильной неприятельской вылазки”.[344]
Русско-турецкая война завершилась разгромом неприятельской армии. 16 мая 1812 г. был заключен выгодный для России Бухарестский мир. А.Г. Непенин закончил эту войну капитаном, исполняющим обязанности старшего адъютанта 18-й пехотной дивизии, которой командовал князь А.Г. Щербатов.
Воинскую доблесть Андрей Григорьевич проявил и в боях Отечественной войны 1812 года. Армия Наполеона перешла русскую границу 12 июня, ровно через месяц А.Г. Непенин участвовал в оборонительных боях и за проявленное мужество 31 июля 1812 г. был награжден орденом св. Анны 4-го класса. Активно участвовал он и в контрнаступлении русской армии.
В послужном списке сообщается, что Андрей Григорьевич отличился в сражении “ноября 16-го на реке Березине[345] между деревнями Стаховым и Брилем и за отличие награжден орденом св. Анны 2-го класса; ноября с 18-го в преследовании неприятеля от Березины до берегов Немана декабря по 5-е число; того ж месяца 17-го [продвинулся] за Неман чрез часть герцогства Варшавского старой Пруссии до крепости Торно, и в память того ж [сражения] имеет серебряную медаль; 1813-го января 25-го с корпусов… [участвовал] при прогнании неприятеля с левого берегу Вислы и занятии м. под Гурже и обложении оной крепости с левого берегу реки; января с 26-го марта по 22-е число — при блокаде сей крепости; того же месяца с 23-го апреля по 4-е при регулярной осаде и сдаче оной, где за оказанное отличие награжден орденом св. Владимира 4-й степени с бантом; апреля с 9-го [прошел] чрез часть герцогства Варшавского старой Пруссии и Саксонии, мая 4-го до г. Бауцена, 7-го [участвовал] в сражении под Кенигсбергом и уничтожении итальянского корпуса 18-ю дивизиею генерал-лейтенанта князя Щербатова, 8 и 9 [мая] — в общем сражении под Бауценом и за отличие награжден золотою шпагою с надписью “За храбрость”; августа 14-го в Силезии [был в битве] при Кацбахе, где и ранен в правую ногу выше колена на вылет и в левый бок пулями, за отличие произведен в майоры и… награжден [прусским] орденом пурлемерит; от Дрездена с корпусом [дошел] до Гогейма под Майнцом, где корпус находился с 19 ноября по 10 декабря для наблюдения Кассельских укреплений против Майнца; с 19-го на 20-е того ж месяца — при переправе через Рейн у Мангейма и взятии неприятельских укрепленных редутов; 1814-го января 11-го при взятии штурмом г. Линье, 13-го с. Дизье, 17-го при Бриен-ле-Шато, 20-го [участвовал] в генеральной баталии при Ла-Ротьере и за отличие произведен в подполковники; 28-го — при Лаферте Сюжуар и за отличие получил высочайшее благоволение; 30-го при Монмираль, 31-го при Шато-Тери, февраля 10-го при Мери-Сюр-Сен, 27-го при Краоне и за отличие награжден алмазными знаками ордена св. Анны 2-го класса; 25-го — [в сражении] при Лаоне, марта 1-го при занятии селения… против Суассона, 22-го корпус[346] вошел в г. Париж; из онаго [с] апреля 2-го при обратном следовании в пределы России безотлучно при корпусе находился. 1818-го апреля 23-го при осмотре его императорским величеством 32-го егерского полка за найденную в оном во всех частях исправность получил высочайшее благоволение и награжден чином полковника”.[347]
В мае 1816 г. А. Непенин был утвержден командиром 32-го егерского полка. “Храбрейшим офицером” назвал его один из соотечественников.[348]
Герои “двенадцатого года”, вернувшись в Россию из заграничного похода, были полны самого горячего стремления активно действовать на благо Родины и народа, стон которого “раздавался от Петербурга до Камчатки”. “Последняя война, — писал Н.И. Тургенев, — имела в сем отношении решительное влияние на Россию… Происшествия 1812, 13, 14, 15 годов сблизили нас с Европой; мы, по крайней мере многие из нас, увидели цель жизни народов, цель существования государств; и никакая человеческая сила не может уже обратить нас вспять”.[349] Будущие декабристы намеревались перестроить Россию, спасти русское крестьянство от ненавистного крепостничества и произвола властей, солдат — от палочного режима в армии. На Александра I передовые люди русского общества уже не надеялись — правительство повернуло к реакционному курсу, а с конца 1815 г. страной фактически управлял Аракчеев, устроивший еще более тяжелую форму крепостного угнетения — военные поселения.[350] Весь “патриотизм” Аракчеева выражен в его словах: “Что мне до отечества! Скажите мне, не в опасности ли государь”.
В ответ на реакционную политику правительства в среде передового дворянства стали распространяться революционные идеи. Этот процесс Павел Пестель так характеризовал на следствии: “Политические книги у всех в руках, политические науки везде преподаются, политические известия повсюду распространяются. Сие научает всех судить о действиях и поступках правительства: хвалить одно, хулить другое. Происшествия 1812, 13, 14, 15 годов, равно как предшествовавших и последовавших времен… ознакомили умы с революциями, с возможностями и удобностями оные производить. К тому же имеет каждый век свою отличительную черту. Нынешний ознаменовывается революционными мыслями… Дух преобразования заставляет, так сказать, везде умы клокотать”.[351]
Объединившись в тайную политическую организацию, первые революционеры в числе прочих ставили задачу “как можно более начальников войск обратить к своей цели и принять в свой союз, особенно полковых командиров, предоставляя каждому из них действовать в своем полку как сам наилучше найдет”.[352]
Именно Пестель принял полкового командира А.Г. Непенипа в Союз благоденствия. Об этом Андрей Григорьевич говорил на допросе 2 февраля 1826 г.: “Вступил я в тайное общество в 1819 году в местечке Тульчине, принят был адъютантом г-на главнокомандующего Пестелем, что ныне полковник”.[353] Свое вступление в тайное общество он объяснял так: “…побудило меня вступить в оное не что иное как только чтоб угодить предложению Пестеля и второе — видя, что объявил на вступление свое согласие и товарищ мой полковник Кальм, коего я почитал и ныне почитаю за самого честнейшего и скромнейшего человека, и что в сем обществе ничего нет закону противного…”.[354] Нет, не робкого десятка был Андрей Непенин, свое мужество он доказал и на поле брани, и в буднях военной службы, защищая солдат от зуботычин и мордобития, отстаивая их права и достоинство. Не страх владел им на допросах, а желание скрыть истинные цели общества и тем самым спасти его членов от тяжкого наказания. Никого из тех, с кем тесно был связан тайной революционной деятельностью, он не выдал. “О членах же общества, хотя и говорил Пестель, что много есть подписавшихся, но кто именно, не объявлял, и потому, кроме Пестеля и Кальма, ни на кого не могу сказать, ибо никто со мной, кроме Пестеля, об сем обществе не говорил”,[355] — показывал А.Г. Непенин на следствии.
32-й егерский полк, которым командовал А.Г. Непенин, в 1819 г. был переведен из 18-й в 16-ю пехотную дивизию, стоявшую в Бессарабии на границе с Турцией. В июне 1820 г. дивизионным командиром по ходатайству начальника штаба 2-й армии П.Д. Киселева и главного командующего 2-й армией графа П.X. Витгенштейна стал генерал-майор Михаил Федорович Орлов, активный член Союза благоденствия, член Коренного совета, руководитель Кишиневской управы тайного общества.
