Вильям Козлов - Жало Скорпиона
— И что же?
— Нужно пригласить? — невинно взглянула она в глаза Князеву.
— Честно?— спросил он.— Мне было бы это неприятно, но...
— Подождите с «но»! — засмеялась она. — Это первая приятная фраза, которую я услышала от вас сегодня.
— Если вы не будете перебивать, я еще скажу вам несколько приятных слов... Кристина, вы мне очень нравитесь, и я был бы... убит, если бы вам даже ради того, чтобы разоблачить этого хитрого прохвоста, пришлось лечь с ним в постель...
— А как же... Хрущ?
— Он бандит и насильник, а вы — жертва, — спокойно сказал Артур. — А здесь другое дело...
— После того как вы завербовали меня в шпионки, я запоем стала читать все романы и повести о женщинах-шпионках... Так вот, знаменитая Мата Хари запросто ложилась в постель с теми, за кем шпионила...
— Боже, вы вспомнили Мату Хари! — вырвалось у Князева. — Она была профессиональная разведчица и получала за свою работу деньги, а вы... мы вас попросили помочь вывести на чистую воду жулика, торгующего редкоземельными материалами в ущерб безопасности нашего государства...
— Нашего? — на этот раз серьезно взглянула на него Кристина. — Я теперь не знаю, чье это государство. По-моему, все уже продано и вряд ли остались у нас какие-нибудь секреты, неизвестные иностранным разведкам. Многих государственных деятелей открыто в печати обвиняют в продаже секретных сведений за рубеж. А с них как с гуся вода! Почему же Шишкареву нельзя обогащаться за счет разворованного государства? Чем он хуже других? И думаю, не без ведома своего руководства он продает редкоземельные металлы иностранцам за доллары и фунты!
— Вы хоть это-то точно узнали?
— А он и не скрывает, что делает свой бизнес! — улыбнулась Кристина. — Толковал про какой-то прибор, который собирается предложить иностранцам, а этот прибор ему нарочным прислал мой бывший шеф «Три И», как вы его называете.
— Ну, этот секрет уже давно многим известен, — с сомнением сказал Артур. — Так ворует он или нет? Может, ваш компьютер это сможет выяснить?
— Компьютер много чего умеет... — заметила она. — Но счет в швейцарском банке определить не сможет, если данные в него не введены, а Арнольд не такой дурак, чтобы это сделать. Он, как и вы, Артур, не очень-то доверяет компьютерам... Что это? Косность мышления. Я где-то прочла, что только молодые процветающие писатели перешли со старинной пишущей машинки на компьютеры, а пожилые продолжают все так же тюкать двумя пальцами на «Ундервудах», «Оптимах», «Любавах»...
— Кристина, так вы думаете, его невозможно будет схватить за руку с поличным? — с тревогой в голосе спросил Князев. Он привык порученные ему задания выполнять, чего бы это ему ни стоило.
— Я именно так и думаю, — сказала Кристина. — Шишкарев — умный человек, отлично ориентируется в современной жизни, хотя и не доверяет компьютерам свои тайны... Он все, что связано с госзаказом, оформляет как положено, и, я думаю, он не государство надувает, а как раз иностранцев, которые за эти металлы платят гораздо больше, чем наши промышленники...
— Но металлы-то эти ему дает государство?
— Он и платит за них по счетам, а уж за сколько он потом продаст свою продукцию, связанную с этими металлами, или сами металлы — это дело его фирмы, — она взглянула на помрачневшего Князева. — Кстати, в «Радии» его уважают, он не жадный для своих.
— Так вор или не вор? — спросил Артур. — Слушая тебя, можно подумать, что Шишкарев — благодетель и честняга парень!
— А что теперь в нашем понятии вор? — усмехнулась молодая женщина. — Взятки берут почти все чиновники, даже члены правительства, министры. Об этом мы постоянно слышим по радио, телевидению. Цены на промышленные товары и продукты увеличиваются беспрестанно. Можно вором назвать хозяина магазина, который чуть ли не каждый день меняет ценники на товары в сторону увеличения? Или государственные магазины и предприятия, которые ничуть не отстают от частников? А то еще и обгоняют их? Плата за квартиру, телефон, коммунальные услуги растет и растет... И все это не называется воровством? А деньги у граждан вынимаются из карманов... Артур Константинович, если даже у Шишкарева и есть счет в швейцарском банке, то такие счета теперь у многих бизнесменов и даже у политиков. Акционерное общество Шишкарева «Радий» процветает, люди им довольны, государственные заказы он выполняет, а уж как деньги зарабатывает и распоряжается ими, я думаю, это не наше с вами дело. Никакой он не вор и не жулик. Современный, не без способностей бизнесмен. Таких сейчас много.
— Черт возьми! — вырвалось у Артура. Неужели его начальники и впрямь мыслят по старинке, когда что-либо продать или перекупить на стороне считалось преступлением? А вот воровать с заводов-фабрик всякую всячину было нормой жизни. Тащили все — от гвоздей и молотков до теста из пекарен и шоколада с конфетных фабрик. И взятки начальство не брало лишь потому, что их не давали. Мзду получали чиновники, связанные с распределением квартир, дефицитных товаров, за предоставление «хлебных» должностей в сфере сбыта и распределения.
За место официанта в фешенебельном ресторане или шашлычной или место директора магазина нужно было тоже платить... А теперь само государство дало возможность ловким людям — их теперь называют «деловыми» — проворачивать махинации, приносящие прибыли. Если кого и стараются схватить за руку, так это злостных неплательщиков налогов. Но и они находят пути к душам и потребностям налоговых инспекторов... По словам Кристины, Арнольд Шишкарев — самый обыкновенный бизнесмен, ведущий свои дела открыто и зарабатывающий большие деньги на реализации своей дефицитной и довольно сложной в техническом отношении продукции. А Селезнев и его начальство почему-то считают его чуть ли не шпионом, сотрудничающим с иностранцами... Не с разведкой же? Кристина утверждает, что с бизнесменами из США, Германии, Англии. И продукцию, выпущенную «Радием», увозят за рубеж не тайно, а как положено, через таможню.
Так стоило ли вести всю эту хитроумную кампанию против Шишкарева? С трудом верится, что такой человек будет носить в кармане контейнеры с редкоземельными металлами и тайно передавать их где-то в столичном метро... Кристина утверждает, что все это он может делать по нынешним законам открыто. На его продукцию, приборы запрета нет. А то, что идет на оборонную промышленность... Так ведь у разведки и других иностранных тайных служб есть свои каналы в министерствах, правительстве. Россия сотрудничает с крупнейшими европейскими фирмами и концернами, и, как утверждают на самом высоком уровне, у нее теперь нет секретов от друзей... Только друзья ли представители этих концернов?.. Но это уже высшая политика, и в нее вряд ли полезет полковник Селезнев, да ему никто и не позволит туда соваться! Когда «генерал Дима», ныне сидящий в Крестах за участие в похищении ценных рукописей, по московским рекомендациям сунулся было к Селезневу, тот сразу дал ему от ворот поворот. Что-что, а на разных политических авантюристов у Владимира Ивановича годами проверенный нюх...
Кристина достала из шкафа плоскую красивую бутылку водки, налила в маленькие рюмки, на столе появилась высокая баночка с оливками. На каждой оливке — красное пятнышко. Оказывается, из них вынуты зерна. А Князев где-то слышал, что их как раз можно глотать, потому что оливковые зерна без остатка растворяются в желудке.
Они выпили, Кристина нарезала колбасу, сыр, буженину. Включила небольшой телевизор «Сони» на тумбочке. «Вести» передавали, что в Грозном по-прежнему убивают наших солдат. Состояние генерала Романова «критически тяжелое», он все еще в коме... Артур сморщился, все это слушая, как от зубной боли, встал с табуретки и выключил телевизор.
— Ты нервный стал, Артур, — негромко произнесла Кристина. И она впервые назвала его на «ты».
— А ты наоборот — спокойная и рассудительная, — заметил он. — Перемена работы положительно сказалась на твоем настроении...
— Ты же сам, Артур, говорил мне, что нельзя жить только прошлым...
— А ты думаешь, есть у нас будущее?
— Ну, как мрачно! — рассмеялась она. — Ты что имеешь в виду: нас с тобой? Или вообще?
На этот раз он сам налил водку, поднял рюмку:
— Мне хотелось тебе сказать, Кристина, что, мол, все будет хорошо... Но я вдруг вспомнил, что буквально в каждом фильме, особенно в телесериалах, герои или героини говорят человеку, попавшему в беду, именно эти слова. И они, по-моему, превратились в пустой звук!
Они выпили, водка была такая ароматная, что можно было и не закусывать. Обычно Артур не ощущал вкуса крепких напитков да, признаться, и пил-то очень редко, но сейчас, в этой небольшой светлой кухне, сидя рядом с красивой женщиной, в больших глазах которой плескалась синь спокойного моря, ему было приятно пить, душевный мрак, навеянный разговором о Шишкареве и событиями в Чечне, развеялся, — сейчас он видел только ее овальное лицо с припухлыми сочными губами, от золотистых волос распространялось легкое сияние, запах лаванды или хорошего шампуня волновал. Махровый халат немного распахнулся на коленях, и они, округлые, белые, дразняще приковывали его взгляд.
