Екатерина Вильмонт - Цыц!
В разговор вмешалась одна из дам, присоединившихся к компании за столом, видно, чья-то жена.
— Ну, тут как раз все понятно. Если бы Ринатик появился на экране, число претенденток было бы таким, что не разгребешь. Конкуренция, деточка, все понятно.
— У моей Лили нет конкуренток! — громко, но твердо заявил Ринат.
— Боюсь, ты и сейчас заблуждаешься, но если бы ты стал звездой экрана…
Ринат посмотрел на нее взглядом тигра, забывшего о жестокой дрессуре при виде куска мяса. Свежего, еще кровавого.
— Поверьте, Лиля вне конкуренции.
— Хорошо, хорошо! По-видимому, тут любовь… — С испуганной улыбкой пошла на попятный дама.
Тигрик мой, подумала Лиля и сердце замерло от восторга.
После обеда Лиля познакомилась с осликом по кличке Ушат. Он был чудесный, Лиля кормила его морковкой, целовала в лоб, гладила.
— Я подарю тебе такого же, — шепнул Ринат. — Скажи мне, да или нет?
— А разве тебе надо это знать? Ты, по-моему, уже все решил без меня…
— Ты так улыбаешься… Борь, а что если мы с Лилей пойдем на полчасика погуляем?
— Погуляем?
— Да, именно погуляем, — холодно подтвердил Ринат. — Лиля любит полевые цветы…
— Идите, ради Бога! Но к восьми возвращайтесь, будет шашлык.
Когда они вышли за ворота, одна из дам заметила:
— Дурочка, она если на что-то рассчитывает…
— А, по-моему, он влюблен в нее по уши, — возразила хозяйка дома.
— По уши, не по уши, но поверьте, на него сейчас открывается такая охота… Богатый, красивый, нестарый, живет в Италии… А тут не слишком молодая, не слишком красивая работающая девушка…
— А как же любовь? — поинтересовался Борис.
— Любовь? Любовь, Боренька, это сказочка для бедных. Обычно знаешь, чем заканчивается сейчас любовь для богатых? Ссылкой. Ты в курсе, что на Лазурном берегу есть целый городок, забыла как называется, так туда наши олигархи ссылают своих жен.
— Как это? — спросил кто-то.
— А так! Выстроили дивной красоты и роскоши комплекс и ссылают туда баб, те живут в роскоши, но дорога домой им заказана. С ними не разводятся, потому как невыгодно, но в Москве живут или подживают с юными девицами, в основном из провинции. Это называется свежее мясо. Так что если даже этот потрясный мужик и женится сгоряча на этой дурехе, то скоро бросит ее или, в лучшем случае, сошлет на Лазурный берег. Где ей устоять в сравнении с лохматым золотом Пети Лестермана?
Борис вдруг разозлился.
— Слушай, ты, не надо всех по себе мерить! Ты так говоришь, потому что бесишься. Рвешься к этим гламурным кругам, а не пускают!
— Боря! — одернула мужа Вика.
— А почему я должен у себя в доме слушать гадости о своих друзьях?
— Лиль, ответь мне.
— Я не могу в двух словах…
— А зачем в двух? Достаточно одного, да или нет.
— Понимаешь, Ринат, я всем сердцем, всеми фибрами души хочу сказать «да».
— Так в чем же дело?
— В том, что у меня… у меня есть некоторые условия…
— Ты хочешь составить брачный контракт? — вдруг напрягся он.
— Что ты! — испугалась Лиля. — Я даже не думала об этом, просто…
— Ну, говори же…
— Я… я… хочу пока, допустим год, не оформлять брак…
— Почему?
— Ну как… мало ли что… вдруг мы не подходим друг другу, вдруг за год поймем, что нам не надо жить вместе… вдруг ты встретишь другую женщину…
— Или ты мужчину? Да?
В ее глазах отразилось такое изумление, что он все понял. Ей такая мысль даже в голову не приходит. И все-таки она выдавила из себя:
— Или я… мужчину… Да мало ли…
— Это единственное условие?
— Ну в общем да… Остальное проистекает из него…
— Что остальное?
— Ну, я хотела бы все-таки работать, быть независимой.
— Работать в этот условный год? Зачем? Я хочу показать тебе мир… Мне вовсе не улыбается жить в Москве и ждать тебя с работы. Ты же говорила, что хочешь уйти…
— Ринат, пойми… Сейчас я уйти просто не могу.
— Да я понял, но после вашей драгоценной ярмарки?
— После ярмарки…
— Подожди… Это все хорошо, условия нестрашные. Я вполне могу их принять. Но я не задал тебе самый главный вопрос: Ты-то любишь меня?
Он лукавил. Он по ее глазам видел все. Но хотел услышать ответ.
— Да. Я люблю тебя… Очень…
— Тогда ты должна в ближайшие дни познакомить меня с твоей мамой…
Она предполагала нечто в этом роде и выдала заранее заготовленную враку:
— Мама же сейчас в Чили.
Он чуть не расхохотался, но решил что еще рано ее разоблачать и момент неподходящий.
— В Чили? А что она там делает, твоя мама? Ткани расписывает?
— Да нет, у нее роман…
— С чилийцем?
— Да.
— Ну, в принципе можно слетать и в Чили за благословением матушки…
Кажется, он нарочно меня мучает. Он знает?
— Ну, ладно, в Чили мне неохота лететь… Подождем, пока твоя мама вернется. Тем более, что ты не хочешь официального брака, а на связь с мужчиной тебе мамино благословение не нужно?
— Ринат…
— Знаешь, сегодня мы поедем ко мне, у тебя ведь ремонт. Ты согласна?
— Да. Я теперь уже на все согласна, — она решила, что пора. А утром, если все будет хорошо, она ему скажет… Надо ж быть такой дурой…
Он обнял ее посреди дороги и стал целовать. Она закрыла глаза, прижалась к нему. Ничего… теперь он простит и поймет, он ведь уже любит меня… В какой-то момент она открыла глаза. И увидела его глаза. Из светло-зеленых они стали почти черными.
— Лилька, что ты со мной сделала? Ты вьешь из меня веревки…
— Я ничего… я просто люблю тебя… С первого взгляда.
— И я. Вот увидал и подумал: это моя женщина. И счастлив этим.
— Ринат, но у тебя же наверное есть кто-то?
— Это не так называется. Не есть, а бывает. Но больше не будет. Знаешь, я вообще верный человек…
— А как же полигамия?
— А черт ее знает… Я верный, если люблю… а просто так, за ради удовольствия… Зачем?
— А куда ты меня повезешь для начала?
— В Италию, домой. А потом, куда ты захочешь. Весь мир к твоим услугам!
— Я не была в Италии.
— Тогда мы сначала объездим Италию. Ты в Бога веришь?
— Нет. А ты?
— Я верю в судьбу. Может, это и есть вера в Бога, а?
— Я не знаю… Я просто уже плохо соображаю… Неужели ты и вправду меня любишь?
— Дурочка! Любимая дурочка! Имей в виду, мне нужно трое детей. Два парня и девочку.
— Ну, этого я не могу тебе обещать, — засмеялась Лиля. — А вдруг будут все парни?
— Ничего сойдет.
— А если все девочки?
— Тогда будем рожать до победы.
— Нет уж. Больше трех я не выдержу. Я еще и пожить хочу!
— Ладно, пусть будут все девчонки! С ними проблем меньше.
В кармане у Рината зазвонил телефон.
— Да. Борис! Сейчас уже идем. Будем минут через двадцать, — он спрятал телефон. — Как время-то пролетело. Уже восемь почти.
— Сколько же мы целовались? Два часа?
— Счастливые часов не наблюдают. Вот уж точно замечено. Ай да Пушкин!
— При чем тут Пушкин? Это же Грибоедов! — воскликнула Лиля с некоторым ужасом.
— Ах да верно. Это в твоих глазах ужасное преступление?
— Да, лет на пять потянет.
— Вот в путешествиях ты займешься моим культурным багажом. Обещаю, тебе работы хватит.
Как странно, мелькнуло в голове у Лили, я вот боялась, что Артем не знает Гиппиус и для меня это было важно. А этот и вовсе спутал Пушкина с Грибоедовым, но от этого он мне еще милее и дороже… Чудеса в решете! Любовь!
Все опять сидели за столом, пили, ели, а Лиля мечтала поскорее слинять. Однако Ринат ввязался в какой-то спор с двумя мужчинами и, казалось, забыл о ней. Лиле стало грустно, и она решила навестить Ушата. Но едва она успела погладить чудное животное, как прибежали дети. Оказывается, по вечерам детям Бориса вменялось в обязанность чистить ослика. С ними прибежали и гости. Лиля предпочла уйти. Она боялась расплескать что-то очень важное — ощущение счастья. Вдруг она почувствовала на себе тяжелый взгляд. Оглянулась. Какая-то девочка смотрела на нее с такой ненавистью, что Лиля обомлела. И вдруг узнала ее. Это была Вероника, дочь Артема. Откуда она взялась здесь? И почти тут же увидела Артема. Он подходил к столу с бутылкой шампанского в руках и пока ее не видел. Господи, зачем? Артем явно был навеселе. Что делать? Спрятаться? Глупо. Просто подойти к Ринату, сесть рядом. Он непременно положит ей руку на плечо или на колено, тем самым обозначив: это моя женщина. А что сделает Артем? Вдруг в памяти всплыла фраза, как-то сказанная им: мой сосед кинорежиссер… Значит, он сосед Бориса… Хотя чего мне бояться… Я же все ему сказала! Я ничего ему не должна, но кто знает, как поведет себя обиженный и к тому же пьяный мужик?
И пока Ринат еще в пылу спора, я лучше не пойду к нему.
— Лиля, ты чего по кустам прячешься? — спросила Вика.
