Olga Koreneva - У ночи длинная тень. Экстремальный роман
Марина показывала тройной переворот, когда сзади появились эти хоккеисты с отупевшими потными лицами. Лена и девчонки завизжали и едва успели отскочить. Маришка не успела...
Она лежала лицом вниз. Когда они хотели поднять ее, заехала по Натке коньком:
- Уйдите, - говорит.
Потом встала. Спиной к девчонкам. Заковыляла к забору. Лед под ней был в крови. Начала тереть лицо снегом.
Лена мстительно дернула уголком рта, но от вида крови на льду содрогнулась.
- Что с ней? — испугалась Томка.
- Мариша, что с тобой, Мариш, а? – крикнула Натка.
Та молча, с ожесточением терла лицо.
Лена с подружками стояла поодаль. В такие моменты Марина не любила, когда к ней подходят. Натка вернулась к девчонкам и прошептала:
- Вся физиономия вспухла, страсть.
- Жаль, Иванова нет верхом на быке, - шепотом отозвалась долговязая Тома.
- Ага, ага, верхом на быке, - подхватила Натка.
Ее быстрые черные глазки, казалось, силились сфотографировать весь каток, с красным пятном сбоку и Маринкиной упрямой спиной у сугробов.
- Да, Иванов бы не упустил случая подонжуанствовать, - глубокомысленно протянула Тома.
- Ага, - подхватила Натка, - приехал бы за ней Дон-Жуан верхом на быке.
А на другом конце льда кто-то шумно переругивался с хоккеистами, не желавшими уходить, и сторожиха в стеганке тыкала пальцем часы. Каток закрывался.
Подруги молча брели по рыжему от песка тротуару. Огни рекламы безжалостно светили в Маришкино разбитое лицо.
- Гляди, как девочка покалечилась, - сказала женщина в вязаном платке малышу. — Вот не будешь маму слушать, тоже...
- Бедняжка, кто ж это ее так, - сочувственно завздыхали две старушки.
Маришка мрачно покосилась на старух:
- Они меня доконают сегодня, - дернула уголком рта. - Слушай, - обернулась к Лене, - кто меня еще пожалеет, врежу тому по морде.
Первая в Маринину квартиру ступила Натка. Маринка быстро выключила в коридоре свет.
- Ну, наконец-то, гулена, замерзла небось?
Отец поднял руку к выключателю.
- Все о'кей, па, - зазвенел в темноте бодрый Маришкин голос. - Только свет не зажигай.
- Что за глупости? - отец быстро включил свет.
Да-а, тогда, на катке, ее физиономия выглядела приличней. Куда приличней. Маришкин отец побледнел и бросился к телефону. А девчонки тихонько выкатились из квартиры. На улице Натка затарахтела:
- Спорим, Маринка не придет в понедельник в школу? Спорим?
- Конечно, не придет, - усмехнулась Тома.
- Представляю, что будет с Ивановым...
- Ага, не придет, ой, что с Ивановым-то будет! - как эхо отозвалась Натка. - Дон Жуан на вороном быке.
- Не придет, стопроцентно, - подхватила Лена с удовлетворением.
В понедельник Марина пришла.
Все уже сидели на местах. Учителя не было. Когда вошла Маришка, Тома присвистнула и произнесла нарочито громко:
- Гордон, почему вы опаздываете?
И все разом посмотрели на Маришку. Ее распухшее лицо было густо запудрено и напоминало высеченную из камня физиономию скифа. Под глазом примостился порядочный синяк. Лена усмехнулась и бросила взгляд на Витьку Иванова. «Теперь ты видишь, что я лучше? Я в тысячу раз лучше, пойми же наконец …» Тома и Натка переглянулись и хихикнули. А Маришка невозмутимо направилась к своей парте, но на полпути остановилась и обвела класс детективным взглядом.
Тут поднялся шум, все завертелись и стали спрашивать, что такое? Что случилось?
Но Томка с Наткой лишь усмехались и таинственно перемигивались...
Всю перемену Маришка стояла в коридоре и сосредоточенно смотрела в окно. Когда подкатывались девчонки, она косила на них своим длинным мрачным глазом, и девчонки сразу отходили.
- Что с ней такое сегодня? - удивлялась Надя Зайчикова.
- Странно, - пожимала плечами отличница Зина, - и лицо какое-то жуткое, и взгляд змеиный…
- Ага, ага, глаза как у удава, - подхватила шустрая Натка.
Маленькая хилая Надя Зайчикова печально сосала бесцветную прядь волос.
- А почему Иванов не пришел сегодня? - спросила она вдруг.
- Заболел, значит, - уверенно ответила отличница Зина.
Натка мелко засмеялась, прищурила черненький глаз:
- Ага, заболел от горя, что Маринка на него не смотрит. Ага.
Тут все стали приставать к Натке, расспрашивать про случай с Маринкой. Потом разговор зашел об Иванове.
- Да какой он испанец, елки-палки, - сказал Сашка Серегин и плюнул через трубочку жеваной промокашкой. - Бахвал он, вот кто.
Саша втайне завидовал Витькиной популярности.
- А почему он не пришел? - снова спросила Надя Зайчикова.
Лена думала о том же, она ощущала пустоту без него, зияющую пустоту, и тщетно пыталась подавить в себе это чувство. «Почему он не пришел, что с ним?!» - Вопило все ее существо.
Тома сдула пылинку с фартука.
- Как почему? Его папа на дипломатической машине увез.
- Ага, на дипломатической машине, ага! – оживленно блеснула антрацитовыми глазками Ната.
- На какой еще машине, елки-палки? - промямлил Серегин, жуя промокашку.
Тома фыркнула:
- Тебе он еще не рассказывал, как папочка катал его на черном лимузине марки "ДА" по Мадриду?
- Чего-о? У-у, палки, кхе-кхе... – подавился промокашкой Серегин.
Натка стрельнула глазами в сторону Марины, которая все стояла у окна в конце коридора. Она жалела, что Маринка не слышит этот разговор. Интересно было бы заглянуть ей в лицо, если бы слышала. Хотя лицо у Маринки всегда одинаковое: презрительно-высокомерное. Во всяком случае, так казалось Натке.
А рядом шумели ребята:
- Да болтун он! - говорили одни про Иванова.
- Врун! - кричали другие.
Кто-то из девчонок сказал:
- Мне Иванов рассказывал, что у него дома на стене ружье висит, которым его отец убил в Испании двенадцать фашистов.
- А мне болтал, что у него шпага отцовская, елки, - сплюнул катышек промокашки Серегин.
Тут все окончательно разозлились. Обидно стало, что Иванов всех так долго водит за нос. И после уроков решили зайти к Витьке и публично уличить его во лжи.
И они пошли. Маришка пошла тоже.
Иванов жил в старом доме без лифта. В подъезде едко пахло горелой картошкой и щами.
Дверь долго не открывали. Наконец в квартире что-то стукнуло, упало, и детский голосок спросил:
- Кто там?
- Одноклассники, к Виктору Иванову, - ответила за всех отличница Зина.
За дверью долго еще возились с ключами. Когда, наконец, открыли, на пороге они увидели девочку лет пяти. Она уронила ключ и пропищала:
- А Витя на кухне...
Все вместе ввалились они в коридор, и в нос сразу шибанул кислый запах непроветренного жилья и пыли. Лена ошарашено захлопала глазами. Такого она не ожидала. В мечтах она видела Витьку в шикарном дипломатическом доме, дверь открывает прислуга, в большом холле с зеркальными стенами эффектная мама в золотистом пеньюаре и папа, похожий на испанского киноактера, напольные вазы с цветами, тонкий аромат витает…
- Гм, - поморщился Сашка и прошел вперед по темному коридорчику. Лена и все остальные двинулись за ним и остановились на пороге крохотной кухоньки. Под столом ползали два малыша. На плите пузырилась манная каша, в кастрюлях что-то булькало, посреди стола дымился бак с бельем, белье болталось и на веревке под потолком.
В распахнутую дверь ванной Лена увидела Витьку. Он был в мятых трусах и усердно полоскал какие-то тряпки.
- А где твои мама, папа? - Марина Гордон погладила по волосам курносую девочку, открывшую им дверь.
Девочка вывернулась из-под ее ладони, тряхнула светлыми нечесаными кудряшками.
- Мамка на работе, а папки у нас нету, — сказала она.
- Как нету, елки? - вмешался Саша Серегин.
Девочка важно, по-взрослому повторила:
- А папки у нас нету, - и засунула палец в нос.
- Ха, вот те и испанец, елки-палки, - засмеялся Саша. - Ну, сейчас я его разоблачу! - и он шагнул к ванной.
- Дурак, - выдохнула Марина и стала теснить всех к двери.
Сашка обиженно заворочал языком за щекой жеванную промокашку.
- Кто дурак, почему дурак... - забубнил он. - Тот дурак, кто врет, палки.
Они тупо толклись в коридорчике. Откуда-то из темноты вынырнула Натка, блеснула любопытными глазками:
- А чего там? - и попыталась заглянуть в комнату. Но Маришка оттолкнула ее и встала так, что загородила весь проход.
- Эх вы, - сказала она и так посмотрела, что они сразу попятились. - Ну, чего стоите? Катитесь отсюда.
Тут из ванной появился Витька Иванов. Он выволакивал большой бак с бельем.
- А, здравствуйте, - Витька вытер ладонью потный лоб. - А я, это, стираю...
- Здравствуй, - ответили они и стали думать, что бы еще сказать.
О том же, наверно, думал и Витька. Наступило неловкое молчание. Выручила отличница Зина.
- Мы, знаешь, пришли насчет драмкружка, Витя, - сказала она. - В драмкружок записываем, тебя записать?
