Борис Пугачев - Школа обмана

В Лондон планировал лететь мистер Луспа — единственный из сотрудников и учредителей «РУСТАНа», имеющий многократную английскую визу и, по его словам, массу связей в различных организациях Англии. По заверениям мистера Луспа, работы по сертификации должны были пройти в его присутствии и максимум за неделю. Он планировал лететь сразу после получения факсового подтверждения оплаты сертификационных работ.

В Москву коробку любезно согласился переслать посол по своим дипломатическим каналам, минуя таможенные и санэпидемиологические формальности. Вообще посол живо интересовался ходом работ и даже один раз лично приехал на производство. Выглядел он теперь совсем по-другому, став послом России и, вероятно, получив какие-то денежные средства и поддержку. Поэтому его чрезвычайно волновало, что на всех документах фигурирует название «танзанийско-советское предприятие». Он настоятельно рекомендовал сменить название на «танзанийско-российское». При этом с каким-то раболепским придыханием хвалил Ельцина и великого экономиста Гайдара, газетно комментируя их действия.

Родик дипломатично со всем соглашался, хотя все время порывался спросить чиновника об обещанном обмене валюты и его партийной принадлежности.

Подготовка экспедиции Сировича шла полным ходом и близилась к завершению. С оборудованием проблем не было. Задерживала только теоретическая работа, которую проводил Игорь Николаевич в Дар-эс-Саламе. Родик периодически связывался с ним по телефону. Однако эти короткие разговоры не устраивали Игоря Николаевича, и он передавал через мистера Мбаго, курсирующего между Тангой и Дар-эс-Саламом, небольшие письма. Родику было приятно получать эти письма. Он давно сам не писал, и ему не писали. Кроме того, переписка давала возможность составить стройную картину проводимой работы, которую Родик должен был контролировать, и он просто подшивал их в отчетную документацию. Письма всегда начинались словами «Дорогие друзья», которые Игорь Николаевич почему-то писал по-английски.

«Наши хозяева очень предупредительны и внимательны, — сообщал в первом письме Игорь Николаевич. — Опекают нас Майкл, мистер Мбаго и мистер Луспа. Вчера посетили рай земной — поместье мистера Мбаго. И вообще впечатлений очень много — почти все впервые. Есть мелкие неудобства, но положительные эмоции преобладают. Здоровы. Из неприятностей — на второй день у меня на улице сорвали с руки часы…

Самое лучшее место здесь, конечно, пляж Osterbay. Посещаем его регулярно, а по вечерам никуда не выходим — опасаемся. Работаем много.

С топографическими картами все в порядке. Зато геологической карты на нужные площади, увы, не заказали к нашему приезду. Есть и другие несуразности.

В целом наши партнеры, бесспорно, стремятся к успеху, но рассчитывают, что вот мы приедем и все расскажем — где искать и где копать…»

«…Дело пошло веселее, — писал Сирович во втором письме. — В работу активно включился мистер Луспа. Оказывается, он сам возглавляет компанию «Gem Craft», которая ведет работы на юге. Он, судя по всему, достаточно квалифицированный геолог и знаток месторождений. Он достал нам геологическую карту, по которой удалось провести анализ ситуации…»

«Успехов пока мало, все идет вяло, — читал Родик в третьем письме. — Тот самый участок, который, помните, изображен на карте в статье Солсбери, занят полностью таиландско-танзанийским совместным предприятием. Участок Мерелани, Аруша, тоже оккупирован большим количеством старателей. Правда, выяснилось, что, помимо танзанита, там добывают также очень ценный зеленый гроссуляр, а многие лицензии старателей ликвидированы.

Мы все рассчитываем, что найдем свободный перспективный участок. Если этого не произойдет, то вынуждены будем вступить в партнерство с «Gem Craft». Мистер Луспа не возражает, а для нас в целом это неплохой вариант, чтобы зацепиться и сделать первый оборот…»

«…При анализе геологических карт мы сумели наметить площади для нашей экспедиции, — писал Игорь Николаевич в четвертом письме. — На этих площадях, к сожалению, находится огромное количество мелких проспекторских участков. Сейчас уточняем их местоположение. В пятницу надеюсь с вами увидеться — наш путь лежит через Тангу. Думаю, что на их обследование уйдет пять-семь дней. Затем наши друзья хотят, чтобы мы отправились в горы Лелатемп (Аруша), где также предстоит, по-видимому, выбор свободного участка.

На выбранных участках, кроме рубинов, имеются месторождения циркона и зеленого турмалина. Лицензии можно брать на все участки. Будем производить геолого-разведочные работы с попутной добычей и с минимальной техникой.

Кстати, о золоте. Мы провели осторожный разговор о возможном нашем участии, сославшись на привлечение крупного советского специалиста. Реакция очень положительная…»

В пятницу к обеду, как и обещал Игорь Николаевич, в Тангу прибыла вся геологическая партия. Утром они должны были выехать в район Умбе, а потом — в Арушу. Погода стояла не очень хорошая, особенно для намеченного шлихового опробования рек и ручьев, способных разлиться от дождей. Да и шурфование могло быть осложнено. Несмотря на это, Родик увидел Игоря Николаевича в приподнятом настроении, полного планов и надежд. Расстраивала того лишь невозможность отработать полноценный полевой сезон, из-за чего он, вероятно, не сможет задать все шурфовые линии и гарантированно получить новые участки с максимальным содержанием минералов. Однако Сирович с оптимизмом полагался на удачу и свою интуицию.

Родик накрыл в штабной комнате стол. Получились душевные проводы.

Утром, прощаясь с Игорем Николаевичем и его сотрудниками, он очень жалел, что не составит им компанию. Ночью ему снился длинный сон, в котором он находил какие-то крупные и изумительно чистые зеленые кристаллы.

Проснувшись, Родик первым делом опробовал рацию. Связь была прекрасная — экспедиция уже достигла хребта Усамбары… Родик еще раз пожалел, что не участвует в этом предприятии, и переключил все внимание на проблемы доставки кардамонового сырья.

8 глава

Купи прежде картину, а после рамку!

Недаром говорят, что понедельник — день тяжелый. С утра не привезли сырье. Рифат долго обзванивал поставщиков, но ничего выяснить не удалось. По их словам, все было отгружено. Наконец, около одиннадцати часов позвонили непонятно откуда и сообщили, что грузовик сломался где-то в горах. Больше никакой информации не поступало, а за субботу и воскресенье практически все запасы кардамона переработали. Сушилку пришлось остановить, работников занять уборкой территории и помещений.

К обеду в штабной комнате появился мистер Мбаго. Родик уже научился различать эмоции на лицах африканцев и, посмотрев на него, понял, что произошли серьезные неприятности.

Рифат был на производстве, а со слов мистера Мбаго Родик разобрал только, что проблемы связаны с Лондоном и анализом кардамона.

Поняв важность вопроса, он предложил поехать на производство, где находился Рифат и, главное, Боря.

Рифат и Боря встретили их около ворот — там они вдвоем руководили ремонтом дороги. Мистер Мбаго на суахили объяснил Рифату суть проблемы.

Оказывается, мистер Луспа позвонил из Лондона и сообщил, что проведенный анализ не подтверждает качества предоставленных образцов. Специалисты утверждают, что это обыкновенный желтый кардамон. И хотя цветовые характеристики у него близки к зеленому, биохимический состав совершенно не тот. В требуемые параметры укладываются только калий, натрий, цинк и борнилацитат. Все остальные компоненты соответствуют семенам желтого кардамона.

— Мистер Мбаго, мы будем разбираться. Не волнуйтесь. Вероятно, это ошибка. Занимайтесь своими делами. Я все проконтролирую, выясню, и мы вместе с вами примем соответствующее решение, — успокоил всех Родик.

— Хорошо, разбирайтесь. Я передам ваши слова мистеру Луспа.

— Боря, как это понимать? — спросил Родик, как только мистер Мбаго уехал. — Ты соображаешь, что даже если это случайность, нам придется всю жизнь отмываться. Мы же не научно-исследовательской работой занимаемся. Следовало все проверить, прежде чем отправлять в Англию.

— Такого не может быть, — задумчиво произнес Боря. — Надо срочно связаться с Москвой. Второй ящик с образцами должен быть уже там. Необходимо сделать независимую экспертизу.

— Кто там этим займется? — спросил Родик. — Твои все здесь, кроме Лены, но она — лаборант.

— Она и займется. Я скажу, к кому обратиться.

— А что это даст? Для Англии Москва — не авторитет.

— Верно. Для получения сертификата не даст ничего, а нам это необходимо. Я думаю, в Лондоне что-то перепутали.

— Дай бог… Но я сомневаюсь. Сколько мы наработали кардамона?