Семен Малков - Золотая клетка

— Ты, бабушка, хочешь, чтобы я раскрыл коммерческую тайну! — рассмеялся Петр, испытывая одновременно гордость и удовольствие. — Но раз тут все свои и, как я вижу, мой партнер не возражает, — посмотрел он на Яневича, — то скажу: для меня сейчас потратить эти пятнадцать тысяч долларов — не проблема. Такой я теперь капиталист.

— Ваш внук, Вера Петровна, открыл богатейшее золотое месторождение, — проникновенно произнес, обращаясь даже не к ней, а ко всем, Яневич. — И теперь законно пользуется плодами своего успеха, принося огромную пользу государству и народу, — мы честно платим налоги.

Обвел всех взглядом и с чувством добавил:

— Вы вправе гордиться, что вырастили такого отличного парня, и сегодня, в день его рождения, когда начнем праздновать, пожелаем ему не только здоровья и счастья, но и новых достижений!

В этот вечер за праздничным столом в адрес виновника торжества было высказано много добрых слов и пожеланий. Воздали должное и его родителям.

Весело встретив Новый год под бой кремлевских курантов, от души пожелали друг другу здоровья, удачи и счастья. К Яневичам отнеслись как к родным. Когда в третьем часу ночи они на такси возвращались в гостиницу, проводить их, кроме детей, вышла вся семья.

Кирилл Слепнев вновь встретил Новый год в компании с наркоманами. Проводив Дашу в зарубежную поездку по контракту и поняв, что вопрос о женитьбе повис в воздухе, он упал духом и вернулся к прежним привычкам. Более того, впервые вместе с ними «сел на иглу», желая наконец вкусить неземной кайф и забыть все огорчения.

Последнее время ему не везло во всем. С недавних пор появилось новое пристрастие — казино. Пользуясь тем, что отец, поощряя его желание жениться на Даше, регулярно давал немало денег «на представительство», Кирилл попытал как-то счастья в рулетке — нежданный крупный выигрыш. За этим стабильно последовали неудачи, но страсть к игре только возросла. В итоге он уже задолжал казино, но кредитом пользовался как сынок банкира.

Начав колоться задолго до боя курантов, наступление Нового года проспали; когда Кирилл очнулся от блаженного угара, шел уже второй час ночи. Вся их старая компания, лишь один новичок, его привела Марина, спала вповалку на пушистом ковре в комнате у Алика. Вид этой кучи обнаженных тел доставил бы удовольствие любителям порнофильмов.

Рядом с Кириллом, обнимая и бесстыдно закинув на него ногу, похрапывала очередная девушка.

Брезгливо оглядевшись и сбросив с себя ногу бесстыжей девки, Кирилл предался мрачным мыслям. Кайф уже прошел, душу наполнила тоска. Как там Даша? С кем встретила Новый год? — Он искренне скорбел, что валяется в грязи, вместо того чтобы быть рядом с ней. Уж конечно, кто-нибудь там есть… Мысленно представил себе эту сцену, страдая от ревности.

Разволновавшись и озлобившись, вспомнил другую, реальную сцену — он стал ее невольным свидетелем на днях в ГУМе. А увидел он там своего недруга Петра с красивой рыжеволосой девушкой. Весело переговариваясь, они делали покупки. Наверное, та самая дочка компаньона, на которой Петька собирается жениться… Вновь он испытал злобную зависть к бывшему другу. — И что бабы находят в этом тупице?

Возможно, если бы ладилось с Дашей, его не слишком волновали бы сердечные дела Петра, но на фоне собственных неудач, он вновь испытал непреодолимую потребность испортить ему песню, да так, чтоб хлебнул побольше горя.

Кирилл тяжело поднялся, зашел в туалет и на кухне, где пировали, налил себе для бодрости виски с содовой. Выпив, уселся за стол и стал обдумывать новую подлянку для Петра. За этим занятием его и застал хозяин. На Алика страшно было смотреть: и так маленький и мозглявый, он еще больше сгорбился и высох. Налив себе тоже немного виски дрожащими руками, удивленно спросил:

— Ты что это полуночничаешь, да еще один? Тоска взяла из-за Дашки? — догадался он. — Брось переживать! Не стоит того, хитрая сучка!

— Да я не об этом! — с досадой отмахнулся Кирилл, но вдруг сообразил — Алик ему пригодится. — Кого, по-твоему, я встретил позавчера в ГУМе? Этот друг тебе зубов стоил!

— Неужто Петька в Москве объявился? Ты же не об отце? Это правда, что он разбогател?

— Еще как! Дуракам везет! — злобно подтвердил Кирилл. — Вот я и думаю: что бы такое ему устроить, чтоб не так нос задирал? Может, подкинешь идейку?

— А что? Хорошая мысль! — мрачно сверкнув глазами, поддержал Алик. — Надо ему насолить! Что там зубы? У меня из-за него вся жизнь наперекосяк! Не отбей он у меня Дашку, может, все было бы иначе!

«Как бы не так, — мысленно усмехнулся Кирилл. — Ты уже тогда был законченным негодяем!» Вслух, как бы советуясь, произнес:

— Как думаешь, что, если и на этот раз сорвать ему женитьбу? Он здесь со своей невестой, а я ей — анонимное письмецо! Какой, мол, у нее жених, раз его Даша бросила накануне свадьбы. Подействует?

— Недурно придумано! — одобрительно кивнул Алик. — Всадишь ему нож в спину, как я тогда. Жаль, что Петька тогда выжил! — мстительно добавил он. — Но я ему свой должок еще верну!

С большим трудом, через отца, Кириллу удалось узнать, в какой гостинице остановился его деловой партнер — председатель совета директоров «Алтайского самородка» Яневич. А уточнить номера занимаемых его семьей апартаментов и паспортные данные постояльцев — это уже проще простого.

Не прошло и двух дней после Нового года, как на имя Юли пришло заказное письмо без подписи. В нем говорилось:

«Уважаемая Юлия Львовна! Совершенно случайно мы, москвичи, бывшие хорошие знакомые студента Петра Юсупова узнали, что он в очередной раз задумал жениться. И невеста — это Вы, Юля.

Казалось бы: какое нам до этого дело? Ведь мы с Вами совсем незнакомы. Но тот жуткий скандал, который произошел, когда э гот негодяй (а у нас нет для него другого слова!) якобы собирался жениться на Даше Волошиной, дает нам право предостеречь Вас от роковой ошибки. Мы уверены, что Вы до сих пор ничего не знаете, так как он наверняка все скрыл!

А произошло вот что. Петр Юсупов очень долго морочил Даше голову, уверяя, что обязательно на ней женится, хотя на самом деле у него и в мыслях этого не было. Дело в том, что его чванливая семья не считала ее ровней ему. Они, видите ли, происходят из потомственных князей, а Даша — из черного сословия, то бишь из крестьян.

Теперь понимаете, что ждет Вас, Юля, учитывая иудейское происхождение отца? Хотите, чтобы и с Вами он вел эту подлую игру, а потом поступил бы так же, как с Дашей? Ведь Вам, наверно, будет очень больно очутиться в таком же положении!

Решение, конечно, за Вами, и все же мы предупреждаем: не дайте обмануть себя этому «благородному» негодяю!

Прочитав письмо, Юля была поражена в самое сердце и долго плакала. Еврейские корни отца были и раньше причиной многих ее огорчений — и в школе, и в институте сталкивалась она с проявлениями антисемитизма. Поколебавшись, все же показала анонимку родителям.

— Гадость какая! — поморщилась Раиса Васильевна, прочитав анонимку и передавая мужу. — Кто-то хочет поссорить наших ребят — нашли самое уязвимое место. Это мог сделать только подлец! — заключила она. — Нет у меня к нему доверия!

— К анонимкам вообще не может быть доверия! — презрительно бросил Лев Ефимович — он уже просмотрел письмо. — Интересно все же, — немного растерянно взглянул он на женщин, — неужели Юсуповы действительно князья? Ни Петя, ни Михаил Юрьевич об этом даже не обмолвились.

— Ну и что из того? Какое это имеет значение? — запальчиво произнесла Юля. — Сословные различия и привилегии давно упразднены!

Однако Яневич был прагматиком.

— Росчерком пера не искоренишь предрассудки, впитанные с молоком матери, — трезво рассудил он. — Тем более аристократические дворянские традиции. Однако всерьез обсуждать эту грязь, — он брезгливо отложил письмо, — слишком большая честь для анонимщика.

Ласково посмотрел на огорченных женщин, успокоил:

— Не волнуйтесь преждевременно! Я все выясню из первоисточника. Может, Юсуповы и князья, но вся эта дрянь уже потому вранье, что оба — искренние и благородные люди.

Поговорить с Петром о подметном письме Льву Ефимовичу удалось лишь в последний день перед возвращением в Барнаул. До этого каждый занимался своими делами; только в это утро они встретились в офисе у банкира Слепнева, чтобы окончательно решить вопрос об инвестиции капитала «Алтайского самородка» в рекомендуемое им предприятие.

— Так вот, господа, какое сейчас положение, — Виталий Михеевич протянул каждому документы, размноженные на ксероксе. — Завод по переработке цветных металлов — клиент моего банка, мне все о нем известно. Старое московское предприятие, единственное в своем роде, с хорошо налаженными связями внутри страны и за рубежом.

Перевел дыхание и продолжал.