Марина Йоргенсен - Счастье как способ путешествия
По текущей параллельно трамвайной линии улице rua Loreto я спустилась до calçada do Combro, перетекающей через многочисленные улочки и переулки в avenida Dom Carlos I. От мощеной Largo Vitorino Damasio я вышла через calçada Ribeiro Santos на rua das Janelas Verdes и долго брела по ней, наслаждаясь субботней утренней тишиной. Музей расположился в самом конце этой улицы с романтичным названием. В переводе с португальского – Улица зеленых окон. Да, на ней и правда много окрашенных в темно-зеленый цвет окон – очаровательно-типичный лиссабонский стиль.
В музее, в отличие от улицы, сегодня многолюдно. Обожаю наблюдать в музеях за людьми. Вот, скажем, кто-то проходит через анфиладу залов стремительным шагом и застывает на добрый десяток минут перед картиной. Хорошо, если это относительно неизвестная картина – значит, человек пришел к ней на свидание. Хуже, если это «Мона Лиза». Для таких любителей «поставить галочку» весь Лувр утыкан указателями в стиле «к «Моне Лизе» прямо по коридору». Худенький юноша восточной внешности методично отщелкивает фотокамерой буквально каждый квадратный метр помещения. Вот объясните мне, в чем смысл фотографировать картины? Какой бы замечательной ни была фотокамера, качество фото будет все равно не лучше, чем у репродукции. Или это доказательство того, что «здесь был я»? Неужели никто не поверит без такого подтверждения? Некоторые фотографируются на фоне картины. На память о моменте? О мыслях, которые возникли, глядя на картину? Сознаюсь, есть у меня одна такая фотография. Я на фоне кувшинок Клода Моне. Момент забыть сложно, а вот о чем я тогда думала – забыла напрочь. Лучше бы не фотографию сделала, а записала пришедшую на ум фразу в блокнот. Или в органайзер мобильного телефона. Подслушивать разговоры в музее тоже интересно. Люди редко говорят в музеях громко, и все равно, если постараться, можно узнать много нового. Например, пристроившись минут на десять к группе экскурсантов. Что для меня идеальный вариант – по музеям я люблю бродить своим маршрутом, а не с группой. Около картины Веласкеса пожилая португальская пара оживленно спорит друг с другом. Интересно, о чем? О картине или о том, где они будут ужинать вечером? Я стала прислушиваться. Да, кажется, о картине. А вот еще одна пара – скорее всего, британцы. Эти не спорят, а, наоборот, одобрительно улыбаясь, поддакивают друг другу. Типичные, если использовать терминологию Бриджит Джонс, «самодовольные женатики». В зале со скандинавской живописью мама-японка, поставив коляску с крохой в розовом платьице перед картиной так, чтобы ракурс восприятия был наиболее правильным, тихим голосом что-то рассказывает. Кроха хлопает глазами и улыбается. Я впечатлена. Я тоже буду так. Когда-нибудь. По этому музею я готова бродить часами. Глаза отдыхают, мысли упорядочиваются. Кроме живописи здесь собрана внушительная коллекция мебели, посуды, керамики и ювелирных изделий времен португальского колониального прошлого и географических открытий. Африка, Индия, Китай, Япония. Вот удивительное дело – насколько вещи с историей в несколько веков органично вплетены в тренды нашего времени. Или даже уже успели превратиться в классику. Бокал авторства немецкого стеклодува Johann Schaper датируется 1660 годом, а на вид – типичный низенький широкий old fashioned, в котором принято подавать виски. Конусообразный фужер безымянного венецианского мастера помоложе – создан в восемнадцатом веке, а на вид – классика для мартини. Бонд, Джеймс Бонд. Или вот стулья в музейном кафе. Модель называется «номер 7» – продукт творческой мысли знаменитого датского дизайнера Арне Якобсена. Этот стул был создан в 1955 году, а выглядит – суперактуально. Я купила в кафе свою uma bica и вышла с чашечкой в музейный сад, с террасы которого открывается чудесный вид на реку и портовые доки. Села на стул и под глоточки кофе начала мечтать. Посвятить этому занятию большое количество времени мне не удалось, потому что в кармане завибрировал мобильный. Педру?! Ну как же, вот уж размечталась, так действительно размечталась. С размахом. Сестра. Вместо «здрасте» начала жаловаться на свой серпентарий единомышленников.
Тебе везет, говорит, тебя уволили, кто бы меня уволил. «А ты потеряй папку с рабочими файлами. Или, еще лучше, проспи самолет, когда летишь в командировку. И я уверена, что начальство с радостью пойдет навстречу твоим тайным мечтам, – отвечаю я ей. – И, кстати, меня не уволили, а сократили!» – «Вот-вот, кто бы меня так сократил, с компенсацией на несколько месяцев вперед и с сохранением страховки на полгода, – продолжила нудеть сестра. – Как в Лиссабоне погода? Тепло, да? А у нас дождь уже вторую неделю подряд…»
Ну да, мне всегда везет. Ее послушать – так это именно я из нас двоих родилась с серебряной ложкой во рту и с платиновым памперсом на попе. А она – бедняжка Козетта. У моей сестры стакан всегда наполовину пустой, а у меня всегда наполовину полный. В этом наше с ней фундаментальное отличие. Порадовать ее, что ли, рассказом о том, что меня бросил очередной мужчина? Не дождетесь.
И зачем я только спросила Педру «про любовь»? Этим все и испортила. Мужчины жуть как боятся таких разговоров. Потому что после таких разговоров им придется принимать решения. Или, еще хуже, брать на себя ответственность. Идиотка! Мне нужна его ответственность? Гм, ну если уж совсем честно, то я бы не отказалась… Но винить теперь, кроме себя, некого. Помните, я вам говорила, что не настолько глупа, чтобы повторять свои ошибки дважды? Я вам наврала! Хочешь потерять друга – залезь к нему в постель. Это аксиома, не правда ли? Здравствуйте, любимые грабли! Давно я на вас не наступала. А если уж быть совсем точной – ровно пять лет. С тех самых пор, как мой друг Антоша за одну ночь превратился в моего бойфренда. История (в том числе и история моей личной жизни) не имеет сослагательного наклонения, но если бы мы с ним так и остались на уровне «чай-кофе-потанцуем», то не было бы этих потраченных в никуда пяти лет.
Возвращалась домой я еще более извилистым путем. Через респектабельно-тихий район Lapa я дошла до calçada da Estrela. Потом спустилась вниз по avenida Dom Carlos I и свернула направо, на Largo do Conde Barão, переходящую в rua da Boavista. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз. Сложно придумать более извилистый маршрут. Зачтем за фитнес. В режиме тренировки body combat. Дойдя до rua de São Paulo, я решила, что фитнес-программу на сегодня я выполнила. Поэтому купила билет на elevador (в смысле, фуникулер) Bica, который домчал меня за пару минут к моему «верхнему району». В смысле, на Байрру Алту.
Не заходя домой, я завернула в интернет-кафе. Uma caipirinha, se faz favor! Спама, как всегда, больше, чем писем. «Как завоевать любого мужчину с помощью 69 базовых поз Камасутры». Кама с утра и кама с вечера. Кстати, «кама» по-португальски значит «кровать». Какой актуальный спам! Мне теперь только и остается, что кинуться на штурм Педру, вооружившись 69 позами из Камасутры.
Глава 28
Педру позвонил в воскресенье утром.
– Доброе утро, красавица! Как у тебя настроение?
– Замечательно, – бодрым голосом отрапортовала я.
Кому-нибудь нужны пессимистичные рефлексирующие неврастенички?
– Какие у тебя планы? Хочешь позавтракаем вместе?
Я не просто хочу, я мечтаю об этом! Я так боялась, что ты не позвонишь!
– С удовольствием.
– Ты сейчас где?
На берегу реки Тежу. Как раз собиралась топиться на почве скоропостижно скончавшегося романа.
– Около Armazéns do Chiado.
– Через пятнадцать минут подъеду. Подходи к praça Luís de Camões.
Olá! Como está? Щека к щеке, щека к щеке и затяжной поцелуй в губы в придачу. Завтракать мы поехали в York House. Находящийся за монастырской стеной семнадцатого века на пройденной мною вчера вдоль и поперек улице rua das Janelas Verdes, этот бутик-отель – одна из лиссабонских хорошо спрятанных жемчужинок. Несмотря на звездный статус отеля (Педру рассказывал, что бронировать номер желательно за полгода), его ресторан с живописной тенистой террасой отличается почти домашним уютом и расслабленностью. Педру намазывал мой круассан домашним джемом из айвы и как бы в шутку пытался кормить меня с ложечки йогуртом.
Айва по-португальски – это marmelo. Мармелу. Джем или повидло по-английски – marmalade. Значит, английское слово «marmalade» произошло от айвы, то есть от португальского marmelo. Все-таки изучать иностранные языки – это не только практично, но и безумно увлекательно и интересно!
И завтрак мне давно не казался таким вкусным, как сегодня. Помните, я рассказывала про Антошины показательные выступления с завтраком в постель? Вот только о том, что я терпеть не могу завтракать в постели, я вам не рассказала. И Антону тоже, разумеется. Он так старался! Завтрак в постель, на мой вкус, жуткая нелепица. Сидеть в мятой постели с помятым лицом, нечищеными зубами и пить кофе? Интересно, от этого действительно кто-нибудь в состоянии получать удовольствие? А если зубы почищены, душ принят а лицо увлажнено и упитано дневным кремом, то не приятней ли переместиться за стол? В идеале на террасу, прогретую утренними солнечными лучами. Но за ее отсутствием лично мне подойдет и стол на кухне. Завтрак в постель – один из величайших мифов, созданных, скорее всего, Голливудом. Два других мифа – это езда в кабриолете с открытым верхом в любую погоду и секс на пляже. Вы когда-нибудь пробовали заниматься сексом на пляже? И вам понравилось? Песок трет кожу, как наждачная бумага, соленая морская вода попадает в глаза… Со стороны это должно выглядеть очень красиво, просто сцена из нашего любимого с подружками в тинейджерстве фильма «Слияние двух лун». А на самом деле – сплошная имитация получения удовольствия. После которой только и остается, что имитировать оргазм.
