Юрий Калмыков - Повеситься в раю
– Конечно! Всё то, что вы делаете, и всё то, что происходит с вами в ответ, – это ваш диалог с Богом.
– Я подумаю над этим,– сказал Самурай. – И ещё, – спохватился он, – здесь я встретил духовно близких людей. Только ради этого мне стоило жить. Я понимаю, что это благодаря вам. Спасибо, Иисус!
Иисус улыбнулся.
– Я чувствую, теперь мне нужно что-то сказать, – начал Альфред. – Нам всем очень повезло – мы увидели то, чего нет в обычной жизни. И знаем теперь, что это не миф и не сказка. Это то, к чему мы должны прийти. В вас я увидел безграничный океан спокойной энергии. Только оттого, что я увидел ваше лицо, у меня прекратилась тяжкая депрессия. Но в поисках истины человеку не может помочь никто, он должен найти эту истину сам, и надежда на кого-нибудь ещё – это великое препятствие! Я предпочитаю состояние полной безнадёжности.
Альфред отпил из своего стакана глоток газированной воды, поморщился, как будто это была водка, и продолжал:
– В последние годы я забыл, как можно быть успешным, мне ничего не удавалось сделать, хотя всякий раз я старался до самого конца. Постоянные неудачи сделали меня истериком. Да, у меня свои отношения с Богом. Мне кажется, что меня он очень не любит. У меня было впечатление, что кто-то специально подстраивает мне неудачи на каждом шагу, за что бы я ни взялся. А краткие моменты, когда мне казалось, что дела налаживаются, были только для контраста, чтобы следующая неудача ещё сильнее втоптала меня в землю.
Альфред поднял свой бокал вверх и посмотрел сквозь него на пламя свечи.
– Вот на этой оптимистической ноте мне нужно было закончить своё выступление, но два дня назад произошло некоторое событие. Я потерял надежду. И заметил, что можно действовать, абсолютно ни на что не надеясь. Как совершенный бог! Во мне что-то умерло. Мне стало всё равно, что обо мне будут думать люди, их игры ума меня больше не волнуют. Они во мне не могут отразиться, этого во мне уже нет.
– От чего же умер Максимыч? – спросил Иисус.
– Он умер от сердечного приступа. Я хотел его убить, но он умер сам.
– Он умер от одного вашего взгляда. Вы не знаете своей теперешней силы. Имейте в виду, обратного пути к этим играм у вас уже нет.
– Однако! – сказал Дмитрий. – Все начинают с вас, а заканчивают своими проблемами. Очень показательно! Это потому, что человек соткан из проблем. У вас их нет, поэтому о вас и сказать-то толком никто ничего не может. То, что вы всё-таки существуете, – это фантастика! Вы уже не такой, как все мы. Раньше я пытался представить себе свою жизнь до конца. Было много разных вариантов, но ни один из них мне не нравился. Но если бы я не увидел вас, то и представить не смог бы.
– Никто не может представить, пока не увидит, не только ты, Дима, – сказал Альфред, – прости, что я тебя перебил. Я в этом деле могу считать себя специалистом, я видел много икон – близко ничего нет. Если в самом художнике чего-то не хватает – никакая фантазия не поможет.
– А что вы думаете о Софьином рисунке? – спросил Иисус.
– О Софьином? – изумился Альфред – надо же! Я забыл о нём!
После того как все посмеялись над Альфредом, Дмитрий продолжил:
– Я ещё хочу сказать вот о чём. Все христиане стремятся попасть в некий рай. Не нужны поиски истины, стремление к мудрости – делай всё, как учат, и попадёшь в рай. По-моему, рай – это ужасная чушь! Что, в раю их сущность изменится? Допустим, в раю все они будут молодыми и красивыми, но кто им сделает золотые характеры? Вот в это я ни за что не поверю! Я знаю некоторых таких верующих. Если бы я вместе с ними попал бы в этот рай, то мне было бы там весьма отвратительно! Я бы сбежал оттуда куда-нибудь ещё.
– Значит у вас проблема с раем? – засмеялся Иисус. – Вы боитесь туда попасть? Но если не захотите, то не попадёте. Это я вам обещаю!
– Но он всё-таки существует?
– Иллюзорный! Рай всегда иллюзорен. Истинный рай на земле!
– Вот это да! – теперь изумился Дмитрий. – Это как в анекдоте про светлые и темные полосы жизни! Значит, это у нас светлая полоса! А мы-то этого не понимаем, думаем, что тёмная! Вон Альфред всё время считал, что мы в аду живём, а оказалось – это ещё рай!
Все опять рассмеялись.
– У каждого человека есть в резерве возможность легкого решения всех своих проблем, – сказал Иисус, – но человек боится своей лёгкости и силы больше, чем бед и несчастий. Он боится потерять старые ориентиры, когда вдруг оказывается в счастливом расположении духа. Отваги, чтобы двигаться вперёд, хватает только у тех, кто ищет, и в счастливом расположении духа оказался не случайно.
– О! Как я это всё понимаю! – воскликнула Эллочка. – Только мне раньше никто не говорил об этом. Теперь меня не остановишь! Вот это то, что я хотела услышать, а то от ваших тяжеловесных откровений мухи дохнут!
Эллочка играючи соскочила со своего места и стала изображать ритмические фигуры какого-то танца.
– Дорогая, мне кажется, ты хочешь уйти от ответа! – заметил Станислав и пробарабанил пальцами по столу в такт неслышимой Эллочкиной музыке.
– Хорошо! – Эллочка села, продолжая покачиваться в такт музыки, – я тоже должна сказать?
– Человек никому ничего не должен, а тем более мне. – ответил Иисус.
– Это правильно! И я хотела промолчать, но всё-таки Вы задали вопрос.
– И мы тяжеловесно ответили, – добавил Самурай, хлопнув в ладоши в такт Эллочкиному танцу.
– Я не живу словами, и то, что я поняла, я никому не скажу. И слов таких люди ещё не придумали. Есть в человеке сокровенное, что нельзя рассказывать никому. Вы ведь меня понимаете? – спросила Эллочка Иисуса. – Я знаю, что понимаете. А для вас, мальчики, я могу сказать, что увидела Вечность. А по сравнению с Вечностью всё остальное – такая ерунда! Мы с вами можем хоть на ушах стоять! Всё, что бы мы ни делали – это полная ерунда!
– Прекрасная философия! – со смехом сказал Дмитрий. – Только ты помнишь, что Вечность – это одиночество?!
– Что ты, Дима! Какое в Вечности может быть одиночество?! Ты ничего не понял! – Эллочка соскочила с места и стала в грациозном танце прохаживаться вдоль стола.
– То, что поняла Элла, – есть танец Духа! – сказал Иисус. – Дух всегда ищет себе партнёра для мистического танца, неважно, мужчина это или женщина, и танцует с каждым, в ком загорается Божественный огонь! Распознайте в своей жизни танец Духа. Он всегда здесь, прямо перед вами – танцующий Дух. Возможно, в образе какой-то женщины? Ищите её.
– Я хочу танцевать с Духом! – пропела Эллочка, лёгким движением она включила магнитофон, и зазвучала волшебная мелодия.
– Что бы ни делал человек, танцующий с Духом – это всегда прекрасно, – продолжал Иисус, – он всегда прав, для него нет запретного или невозможного. Но это танец не в прямом, а в метафорическом смысле.
– А я хочу в прямом!
– Эллочка! Что это за музыка? Почему я никогда её не слышал? – спросил Дмитрий.
– Димочка! Откуда тебе слышать?! Это современный Моцарт!
Музыка завораживала! В ней звучали неземные мотивы. В дверь постучали. Этот стук как нельзя кстати подходил к мелодии, вписывался в её ритм и был её составной частью. Вошёл главный врач больницы, Евгений Петрович, с большим морским фонарём в руке.
– Мы все в заботах, можно сказать. Может быть, вам не хватает света?
– Спасибо, со светом всё в порядке! – отозвался Станислав, точно в ритм.
Эллочка, танцуя, сбросила халатик и набросила его на голову Самурая. Теперь она танцевала голой, в туфлях и медицинской шапочке.
– Вот это по-нашему, так сказать! – восхитился главврач.
В роговых очках, с торчащей бородкой, как у фавна, и глумливой улыбкой, он был похож на древнее мифическое существо. Эллочка стремительно приблизилась к нему, приглашая к танцу.
– Да ведь это настоящий фавн! – поразился Альфред.
Главврач с криком «И-ех!» сбросил пиджак и галстук и заскакал навстречу Эллочке.
– Сейчас самое время обсудить некоторые финансовые вопросы, – спокойным тихим голосом произнёс Станислав, обращаясь к Иисусу. – Не угодно ли пройти в люкс?
Иисус согласился, и они направились к выходу.
– Ну, вы даёте, Станислав! – удивился Дмитрий, – Здесь так интересно!
– Самое интересное, Дима, это финансовые вопросы, а они всегда решаются за кулисами, – ответил Станислав, и они ушли.
Столы отодвинули в сторону, танец нарастал! Фавн прыгал уже в одних больших полосатых трусах. Раздался стук в дверь, точно такой же. Вошёл старый еврей.
– Я ищу Иисуса и не нахожу его, – проговорил Мойша.
– Все христиане его ищут и тоже не находят, – отозвался Альфред.
– Мне было велено страдать, но у меня ничего не получается. Что же мне теперь – страдать оттого, что я не могу страдать? Это уже слишком! – посетовал старый еврей, обратившись к Альфреду. – Ого! А у вас здесь что-то происходит!
Эллочка теперь приглашала к танцу старого еврея. В музыке послышались и еврейские мотивы.
