Сергей Ермолов - Смешная любовь

- Ты не сделала мне ничего плохого. Не больше, чем остальные, - я находил достоинства в ее недостатках.

- Я обманывала тебя.

- Это неправда.

- Женщинам нравится разочаровывать мужчин.

Я не ответил. Просто не мог. Я растерялся. Когда невозможное становится фактом, я мог только лепетать что-то бессвязное.

- Хватит, - я говорил это не впервые, но Наташа уже не обращала внимания на мои слова.

- Ты обязательно успокоишься, если останешься один. Боль пройдет. И у тебя получится узнать что-то новое о себе. Неожиданное.

- Не хочу.

Правде сложно поверить. Я старался не казаться наивным. Мне следовало перестать притворяться. Наташа сказала то, что должен был сказать я.

Я любил женщину, которая смеялась надо мной. Она умела унижать. Я боялся понимать ее шутки. Мне не удавалось радоваться тому, что происходило.

Людям нравится быть безразличными к чувствам, которые важны для меня.

Я ощущал себя обманутым. Нужно было скрывать слезы. Всему свое время. Мое время еще не пришло. Подумай о будущем. Попробуй заглянуть в завтра.

Потом я услышал свой голос, хриплый и резкий:

- Совсем не обязательно, чтобы кто-то учил меня, как поступать.

- Лучшее, что ты можешь сделать – это не делать ничего.

Я пытался разными словами высказать одно и то же. Наташа не понимала меня.

- Какие же вы все ненормальные, - сказала она.

- Кто все?

- Да вы, мужчины.

Для каждой женщины очень важны ее заблуждения.

Я должен был разозлиться на Наташу. Нет подтверждения моей вины.

- Сейчас я вижу и чувствую только одно: ты меня не любишь, - я обидел себя недостаточно сильно.

- Ты или другой. Не все ли равно.

Никому нельзя верить. Ни о чем не следует жалеть.

- Ты никогда меня не полюбишь? – я не должен был уступать отчаянию.

- Думаю, что нет.

- Но почему?

- Разве это можно объяснить? Не спрашивай. Спроси о чем угодно. Только не об этом. Ты вынуждаешь меня почувствовать себя старой. Искренность женщины – это ее притворство.

- Я не требую от тебя любви.

- Снисходительность мужчины необходима женщине не меньше, чем его заботливость.

- Наверное ты даже не знаешь, за что делаешь мне больно.

- Ощущение превосходства над мужчиной очень важно для меня.

Я ничего не ответил. Испугался, что, если не замолчу, она встанет и уйдет.

Мы смотрели друг на друга с чувствами, не сближавшими, а отдаляющими нас. Мне было трудно говорить с Наташей. Я казался беспомощным не только ей, но и себе.

Я не сомневался, что перестану мучиться, если сумею довериться Наташе. Я никогда не стремился разоблачить ложь в каждом ее признании. Я не умею защищаться от женских обид. Меня никто не оценит. Я не надеюсь. Каждый человек может ошибиться. Я хотел убедить Наташу в том, в чем не был уверен сам. Я не умею врать. Мне необходимо научиться очень многому. Я – человек без воображения. Время все расставит на свои места.

- Ты меня обманула, - я не мог понять, как мне относиться к своей любви.

- Перестань верить в чудеса. Почему ты так на меня смотришь?

- Как я смотрю на тебя?

- Со страхом. Это уже не любовь. Не настоящая любовь.

- Так сразу человека разлюбить невозможно, что бы он не сделал.

- Дурачок.

- Очень многое в моей жизни зависит от тебя. Иногда мне страшно от ощущения, что зависит все.

- Уверенность женщины в правдивости признаний мужчины может быть только самообманом.

Я не должен был обижаться. Не следует стараться объяснять женщине то, что она не хочет понимать. Мне никогда не нравились люди, которые боятся понять самих себя. Я казался себе старше Наташи. Она не могла унизить меня сильнее, чем я унижал себя сам.

Мне начинало вдруг казаться, что я со стороны вижу себя и свою любовь. Все мои поступки и слова как бы раздваивались, теряли свой истинный смысл и приобретали какой-то нелепый вид. Я уже не могу быть прежним.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, и понял, что сказать нечего.

Я был побежден, раздавлен. Мне была необходима эта женщина. Я не знал почему. Рядом с Наташей я всегда оказывался в проигрыше. Я не понимал, как ей удавалось оказываться сильнее и делать мне больно. Я хотел, чтобы равнодушие любимой женщины перестало причинять мне боль.

Я смотрел на Наташу и думал: «Ты меня не любишь. Ты меня предаешь».

- Я должен тебе кое-что сказать, - я смотрел на ее лицо, так похожее на ее прежнее лицо.

- На твоем месте я ничего не стала бы говорить.

- Не волнуйся, я знаю. Я должен смириться со всем.

- Перестань. Стоит ли расстраиваться. Ведь этого нужно было ждать.

- Я без тебя не могу.

- Не говори глупостей. Прекрасно проживешь и без меня.

- Я без тебя умру.

- Хватит дурить.

- Я говорю об этом только потому, что люблю тебя.

- Каждый влюбленный мужчина вынужден выдумывать любимую женщину. Никому не хочется разочаровываться очень быстро.

Я сказал себе, что это мне хороший урок. Влюбленный всегда воображает, что он и его любимая – одно. Это ошибка. Но я чувствовал, что у меня хватит любви на обоих. Я не взрослел.

- Ты для меня – самый близкий человек, - я говорил это просто и спокойно, не поднимая головы.

- Невозможно любить того, кто стоит на коленях. Того, кто не человек без тебя. Любовь – это всего лишь игра.

Никогда не следует оправдываться перед женщиной. Не нужно никому рассказывать о своей боли.

- Мне трудно тебе поверить, - я вдруг почувствовал, что слишком устал, чтобы сопротивляться. – Я не хочу сказать, что ты это выдумала, но просто мне трудно поверить.

- Постарайся.

Если не знаешь, что делать, не делай ничего.

Я почувствовал какое-то беспокойство от близости Наташи, - даже скорей неудобство, чем беспокойство.

«Она совсем близко, слишком близко», подумал я. Или мне это только казалось?

- Как ты можешь жить без любви? – спросил я.

Наташа прижалась ко мне и поцеловала долгим поцелуем. Давно она меня так не целовала. Непонятно, чему она радовалась. Не хотелось думать, что моей беспомощности.

Плохо мне было. Плохо, как никогда прежде. Почему я не скорчился, не встал на колени? ?Не взвыл, не зарыдал?

Постараюсь быть предельно искренним, постараюсь до конца обнажить свою душу. Ни одна женщина никогда не заставит меня сомневаться в своей правоте. В любви самое большое преступление, самое большое предательство – представлять себя с другой женщиной, мечтать о другой.

Мне некому жаловаться на самого себя. Наташа неудобна для слов. Что между нами общего? Что? Может быть, я выдумал свою любовь раньше, чем встретил Наташу?

24

Сначала я ни о чем конкретно не думал. Подумать надо было о слишком многом. Я просто давал чему-то созреть внутри и очень медленно начинал понимать, что со мной творится.

Я не смогу полюбить другую женщину. Уж такой я есть. Не получится.

Я понял. Я слишком хорошо все понял. Когда начинаешь думать о прошлом, значит, будущего уже нет. О любви не следует просить. Я не хочу учиться не любить.

Мы смотрели друг на друга, как люди, хорошо понимающие, о чем им следует говорить.

«Нет», подумал я. «Мне никогда не вернуть Наташу. Я не смогу стать тем человеком, кого она надеется найти во мне.»

Как будто только теперь Наташа начала существовать самостоятельно, перестала быть частью меня. Это ощущение было очень мучительно. Я старался защититься от него.

Она не любила меня. Она была от меня далеко. Любая женщина может быть счастлива и без меня.

Я наблюдал за Наташей. Моя любовь беспомощна.

- Не делай такое наивное лицо, - сказала она. – разве ты меня немного не ненавидишь? Разве ты не хочешь, чтобы я умерла – хоть ненадолго – нет?

- Я не могу быть эгоистом. Все мои беды от этого.

- Наверное, ты непонятен и самому себе.

Меня удивило не то, что она смотрела на меня, а то, как она смотрела. Взгляд ее был удивленный, как будто она увидела лицо человека, которого видела раньше, но не может вспомнить где.

Я со всей своей беззащитностью стоял перед своей любовью, стыдясь ухищрений, с помощью которых я надеялся эту любовь заглушить. Мне было удобнее молчать.

Человек становится смешон, если хочет казаться или быть не тем, кто он есть. Мне не нравится всегда быть добрым только потому, что я не умею быть злым.

- Умение быть неблагодарной естественно для любой женщины.

Я старался убедить себя, что она сказала это случайно.

Меня охватила паника и, ища поддержку, я сжал руку Наташи, забыв, что она – это она, а я – это я.

- Ты шутишь, - откуда-то издалека услышал я свой голос.

Невозможно рассказать о себе так понятно, как хочется. Я не мог сказать Наташе о самом важном. Мои объяснения были бы похожи на оправдания.

- Объясни мне, что происходит.

- Я не люблю тебя. В моих глазах ты сможешь увидеть только безразличие. Чувство к мужчине очень быстро перестает ощущаться новым и неповторимым.