Денис Куклин - Могилы героев. Книга первая
В восемьдесят втором деда не стало. Мать ходила с потемневшим, осунувшимся лицом. Ей в том году исполнилось сорок шесть лет. Родная сестра матери, тетя Таня, приехавшая из Томска, выглядела и того хуже, заговаривалась, мучилась от бессонницы. Кончину родителя они перенесли тяжелее, чем смерть матери. Отец Оли, Медведев Иннокентий Петрович, только вздыхал и, как мог, поддерживал женщин. У него – потерявшего родителей еще в молодости, сердце было зачерствевшим – никому не миновать этой чаши – вот и весь сказ. В Царское село в первый же вечер он привез своего старинного товарища, громкоголосого и крепкого мужичка с сивой, буйной шевелюрой, Верхошатцева Семена Андреевича.
- Хороший у тебя отец был,- утешал тот тетю Таню, вернувшись с сельского кладбища, где они долбили промерзшую насквозь февральскую земельку.- Не убивайся так, Танюха. Дед свое пожил, дай бог каждому!
Ближе к вечеру того же дня приехал с "северов" дядя Коля с семьей. Супруга его, Марина Витальевна, была во всем под стать мужу – тридцатилетнему высокому здоровяку, так же излучала силу и здоровье, была насмешлива, и своей язвительностью временами перегибала палку. Впрочем, всерьез ее отчего-то не воспринимали. Поговаривали, что кроме дочери Венеры, высокой, нагловатой ровесницы Оли, есть у Николая внебрачный сын. Но Оля к этим разговорам по молодости лет не прислушивалась.
Ни сам Николай, ни его супруга особой красотой не отличались, внешности были весьма заурядной. Но Венера росла миловидной и не в меру избалованной девочкой. Сродные сестры друг друга недолюбливали, ссорились и ябедничали взрослым.
- Как там в Тюмени, Коляна?- Семен Андреевич к северным заработкам всегда относился с болезненным любопытством.
- Нормально. Я вот чего, Иннокентий, перебираюсь обратно,- как бы между делом сказал Николай, когда они сели за стол.
- Никак надумал?- Сдержанно удивился Медведев.
- Хорош, наробился на вахтах! Пора оседать… К себе в котельную возьмешь?
- Возьму. Сперва на подачу угля пойдешь, а через полгода переведу в операторы,- кивнул Медведев. Он работал сменным мастером в теплосиловом цехе обогатительного комбината.
- Вот и хорошо, Коленька!- Сказала мать Ольги, решение младшего брата обрадовало ее.- Давно пора. Сколько ж можно мотаться по белу свету?
- Ты, Свет, все-таки,- недовольно пробурчал Николай.- Слава богу, денег мы с Маринкой заработали.- Сидевшие за столом невольно оглянулись на его жену, словно в руках она на самом деле держала пачки денег.- Здесь пока поживем, а там, глядишь, и в город переедем.
- Так вы уже все, что ли?- Изумленно спросила брата Татьяна.
- А чего резину тянуть? Давно собирались, да, видишь, как оно получилось!- Николай рубанул рукой по воздуху.- Вот как обернулось!
- Одни мы теперь остались!- Всхлипнула Татьяна.
- Ладно тебе, Танюха,- Семен Андреевич слегка поморщился и тактично кашлянул. Медведев коротко глянул на него и на всякий случай подсел к жене.
Покойный лежал в горнице. Там под тяжелыми шагами Николая и Марины Витальевны скрипели старые половицы.
На стол поставили еще несколько бутылок водки и закуску. В молчании выпили и закусили. Поговорили о том, что могилка тяжело дается, да спасибо добрым людям за помощь. Хотя с другой стороны как не помочь? Считай, дед в каждом дворе что-нибудь да смастерил.
После второй стопки женщины ушли в горницу, а мужики закурили. И занялся у них неторопливый разговор, все больше по хозяйству да про скорые летние заботы. Медведев даже рад был тому, что дом деда перейдет к Николаю. Забот ему хватало на даче, купленной в черте города. Все-таки нехорошо бы вышло, если б деревенский дом перешел невесть кому. Не было у него времени следить за ним: Николай далеко; Татьяна и того дальше; и Светлана опять же со своим упрямством: "Дом отцовский продавать не дам!". Ну и ладно, вздохнул он с облегчением, вот и хорошо.
- А что делать?!- В тон его мыслям вскинулся захмелевший с дороги Николай.- Будем жить! Детей растить будем!
- И добро наживать,- поддакнул ему Семен Андреевич. К Николаю он всегда относился со смешанным чувством. Тот ему в сыновья годился.
- Да,- кивнул Николай.- И добро будем наживать! Чем мы хуже других?!
Заканчивался февраль восемьдесят второго года.
Венера жила в двухкомнатной малогабаритной квартире в кооперативном доме. Эта часть города считалась самой старой и обустроенной. На выходные в гости к ней приезжала Оля, переехавшая зимой в общежитие. У нее в последнее время тоже не ладились отношения с родителями. За зиму сестры неожиданно сдружились, хотя не так давно друг друга избегали, и ни о какой симпатии между ними не могло быть речи.
В субботу утром они сидели в небольшой благоустроенной кухоньке и пили сладкий горячий чай с пирожными, которые принесла с собой Оля. Пирожные были стылые и от того казались еще вкусней. И сама Оля только-только с мороза была непередаваемо хороша. Венера смотрела на нее с улыбкой.
- Счастливая ты, Норка,- с легкой завистью говорила Ольга.- Иногда мне кажется, что тебя в роддоме подменили. Ты ведь совсем не похожа на нас…
Венера вопросительно посмотрела на нее. Обычно миловидные в детстве люди с годами меняются не в лучшую сторону. С Венерой этого не произошло. К восемнадцати годам из угловатой девочки-подростка она превратилась в привлекательную девушку.
- Как же я хочу свободы! Хочу жить как ты! Жить без оглядки! Как кошка, сама по себе!- Рассмеялась Оля.- А мы какие-то другие!.. Не знаю, но какие-то другие…
- Тебе моя жизнь не понравится,- с улыбкой ответила Венера.- Как твой папа?- Она привычно уводила разговор в сторону.
- Маму вчера видела. Говорит – запивается. А она даже не знает, где он водку берет. Как перевели его в операторы, так и запил,- она искоса глянула на Венеру.- Пьет, не просыхая.
- Давно я с ними не виделась,- вздохнула та.
- А твои как?
Венера улыбнулась и откинулась на резную спинку стула. Вопрос Оли растаял в воздухе. Размолвка Норки с родителями так и осталась для нее загадкой. Что-то между ними произошло серьезное, не похожее на заурядную ссору отцов и детей. И полнейшей загадкой была ее материальная независимость. Зная характер Венеры, Оля была уверена, что она у родителей не взяла ни копейки.
- Как его зовут?- Спросила она, сдувая с темного чая невесомый белесый пар.
- Кого?- Переспросила Норка.
- Ну,- Оля на мгновение смешалась, но потом обвела широким жестом обстановку.- Все это… Как его зовут, Норка?
- Господи!- Рассмеялась Венера.- Оля, какой же ты все-таки ребенок! Нет никого. Все это я заработала сама.- Они снова возвращались к разговору об ее жизни.
- Где?!- Оля не сдержалась и прыснула.- В кооперативе по пошиву спецодежды? Не смеши меня.
- Напрасно ты воспринимаешь это как шутку,- спокойно сказала Венера.- В нашем городе можно зарабатывать неплохие деньги, и многие их зарабатывают. Не веришь? В конце концов, не обязательно подсиживать друг друга и устраивать мелкие пакости, чтобы добиться своего. Нужно просто найти место в жизни.
Оля томно кивнула и тоже откинулась на спинку стула.
- Спасибо, Норочка, было очень вкусно. У тебя вечером будут гости?
Венера улыбнулась – сестренка снова пропустила ее слова мимо ушей.
- Да,- кивнула она,- соберутся знакомые. Будут новые, интересные люди. Идем в гостиную, мне привезли новый фильм.
Гостиная у Норки была обставлена с той же роскошью, что и вся квартира. На стене над мягким, похожим на надувную игрушку, диваном висел презентованный хозяйке дома тканый гобелен с изображением весеннего средневекового праздника, вроде славянского спаса. Норка говорила, что это вещь семнадцатого века и не было оснований ей не верить. Лакированные черные шкафы под белье и посуду, телевизор и видео от "Philips". Тяжелые фиолетовые портьеры закрывали окно. Большая бронзовая люстра и книжные полки на бронзовых цепях. И в довершении две небольшие немецкие картины на стене с гобеленом и огромный узбекский ковер на полу. От его затейливого рисунка рябило в глазах.
- А это тебе.- Норка открыла бельевой шкаф и протянула сестре пакет с чем-то невесомым.
- Ой!- На сердце у Оли потеплело.- Бикини!..
- Из каталога,- отозвалась Норка, включая телевизор. С шорохом выскользнула из коробки кассета.- "Нет выхода"1, между прочим,- добавила она.
До обеда в гостиной только зуммерил голос переводчика. Сестры увлеченно следили за перипетиями фильма и, в конце концов, порадовались за вездесущих русских.
- Так им!- Кровожадно восклицала Оля, неказисто выбрасывая кулачок. Венера, глядя на нее, смеялась до колик.- Мы им всем вот так! Вот так!.. Нет-нет! Только на каналы не переключай!- Спохватилась она, когда Норка взяла пульт от телевизора.- Надоело! Одно и то же с утра до вечера. На практику пошла, так ты представляешь! В тоннелях под цехами до сих пор лозунги не смыли: "Брежнев – палач!", "Горбач – трепач!", "Боря, мы с тобой!". С ума посходили…
