Mike Lebedev - Фестех глазами изнутри

— Зджавствуй, Сажша! — сказал ему декан Ткаченко в своем неповторимом стиле.

— Здрасьь… Брис… Статиныч… — тяжко ответил Шура и икнул снова.

— Александр, а как с питанием — нормально у вас? — включился в активный обмен мнениями декан ФОПФа Федор Федорович Каменец

Шура хотел было что-то сказать, но не смог. Вместо этого он опять икнул и поднял правую руку… невысоко, примерно до уровня груди, но все-таки. Жест явно означал — «Спокойно, мужик. Сам видишь — с голоду не пропадешь. Подхарчишься как-нибудь. О-ох, бляяя-яяя…» — и, раздвинув рукою деканов для спрямления и сокращения пути, Шура поковылял к бараку…Обстановка в нашем двадцатикоечном нумере, несмотря на как бы условный разгар рабочего дня, была еще более благостной. Из «радио»-угла тихо гундосился какой-то безусловный мегахит тех дней — кажется, Крис Айзек и «Ledy in red» (ну, или Крис Ри и «Moonlight and vodka», что, в общем-то, одно и то же). У стеночки, аки принцесса на горошине, на семи матрасах совсем по-детски сопел во сне будущий знаменитый писатель. Наученный горьким опытом колхоза-90, дескать «сколько сверху ни укрывайся — а снизу все равно поддувает», он сперва подстелил себе второй матрас, потом третий, благо этого добра хватало… постепенно число матрасов дошло до семи, а еще два заботливо лежали рядом с кроватью, на случай непреднамеренного падения во сне…

— Никак, работали всю ночь? — благоговейно спросил окружающих декан Ткаченко, признав всклокоченную белобрысую башку будущего популярного автора.

— Как же-с, работали.,. — саркастически ответили окружающие, — всю ночь с фупмами в картишки дулись. Говорят-с, стипендию всю, подчистую-с… Прикажете будить?

— Ни-ни-ни… — и сиятельная делегация, осторожно ступая на цыпочках, вышла из барака и отбыла в Москву…

На следующий день, влекомые красочным рассказом деканов о поистине райской жизни в одном из коллективных хозяйств Подмосковья, к нам приехало человек сорок, с бору по сосенке кое-как собранные по общагам.Ситуация, правда, за это время успела измениться кардинально. «Прорубив» расклад, работники кухни стали готовить еду из числа реальных тридцати едоков, каковые, отобедав и поддавшись на уговоры Председателя, таки отбыли в поля. Предварительно, конечно, тщательно замаскировав и попрятав все лишние одеяла и матрасы. Так что картина глазам приехавших предстала удручающая: выскобленные до блеска миски и котлы в столовой и голые панцирные сетки в спальных помещениях…С диким криком кляня богатую фантазию деканов Каменца и Ткаченко, сорок человек бесполезно покрутили носами в поисках чего бы покушать и выпить — и уехали обратно в Долгопрудный.

В это время на кухню вестовой таки донес сообщение о том, что личный состав как минимум удвоится.Поэтому когда на следующий день декан Ткаченко явился с повторной инспекцией — глазам его открылась все та же идиллическая картина уровня «сельский час». Всё так же, тяжело икая, выходил из столовки обожравшийся Шура, все так же спал на горе матрасов будущий писатель — разве что теперь он лежал кверху распухшим до синевы ухом, последствием веселой игры молодых оболтусов в «войнушку» путем метания друг в друга собранных корнеплодов…А потом опять приехало сорок человек из Долгопы, и опять, кляня и матерясь, не нашли ничего…

Вы прочли Легенду о том, как деканы Каменец и Ткаченко воочию наблюдали физическое явление «Вынужденные затухающие колебания в противофазе», и что из этого вышло. Я же и говорю — начинается всё вроде с физики, а заканчивается…А потом я тоже уехал. Гревшийся на неярком сентябрьском солнышке руководитель процесса подполковник Марков, завидев нас с Максом на собранных вещах, велел нам не идти через дверь, а вылезти в окно. Свое пожелание он обосновал с воистину армейской логикой — мол, если мы выходим через дверь, то вроде как покидаем расположение с его ведома, и он вроде как виноват. А если через окно — то чистой воды «самоход», и он тут уже не при делах абсолютно. Исполнив волю «полкана», мы обошли барак, тепло попрощались с ним и остающимися мужиками — и тихонечко побрели в сторону остановки рейсового автобуса. На « Метал –лику» и AC/DC…

Декан Ткаченко, кстати, свое слово сдержал и, несмотря на значительное недовыполнение плана по валовому продукту, деньги нам выписали, причем на реально бывших в колхозе и исходя из числа «осиленных» ими дней. И это была Справедливость.

А потом… а потом гремела «Металлика», сотрясая всю землю от Тушина и до самых дальних уголков страны. Впервые к нам пожаловала группа, реально находившаяся на самом «топе» и «пике», и пятьсот тысяч человек были тому лучшими свидетелями…Они приедут еще раз. Спустя почти шестнадцать лет, всё еще живые, хотя и в состоянии «дряхлый памятник самим себе». Шестнадцать… боже, боже. А, это я уже писал. Значит, склероз.

(intro)

Какое мероприятие является на Фестехе главным в сезоне? Первый зачет или последний экзамен? «Абитура» или «Диплом»? «Гос» по физике или «квантовая механика», которая, как известно, «сдал квантмех — можешь жениться»? «Колёквиум» с Гогой Борачинским или «Стохастические процессы» с доцентом Булинским? Ну, в какой-то мере, безусловно — да.Но все-таки Самым Главным событием сезона являются так называемые «Матчи Века». Ты можешь быть сколь угодно «экс– и вице– чемпион» всех возможных состязаний и турниров, ты можешь быть закоренелый «ботан» или развеселый завсегдатай пересдач, будущий знаменитый ученый или уже на первом курсе вполне себе состоявшийся бизнесмен — но большего счастья, чем выйти хоть на пару минут, до первого «обреза», на нашу истоптанную, многострадальную коробку за свой родимый «фак» — нету, и быть не может. Это правда. («Обрез» — неудачный пас, чреватый перехватом мяча и контратакой соперника — футбольный Словарь-минимум).Рассказываю. Матч Века — это, собственно, футбольный матч в формате «факультет на факультет», пять в поле, один в воротах, и продолжается он ровно 24 часа. «Пятерки» полевых и вратари, естественно, меняются по ходу дела, но счет ведется ОБЩИЙ — отсюда столь велика цена ошибки: играешь ты, в конце концов, за всех сразу. Изначально, кстати говоря, играли именно что сутки напролет, без перерыва на ночь. В наше же время, не иначе как по требованию как раз тогда начавших появляться первых «спонсоров» из числа мощно раскрутившихся выпускников — Матч стал разноситься на два дня, суббота и воскресенье примерно поровну. Сейчас же вновь вернулись к исходному регламенту. Да, он несколько уступает в зрелищности, но поверьте, что в сугубо ночном футболе часика эдак в полтретьего темноты тоже есть своя романтика!Также в наше время в «Матчах Века» существовала своя «Большая четверка», только вместо слаборазвитого в спортивном плане ФРТК в нее входил ФУПМ. Таким образом, матчей проводилось всего два, подготовка к следующему начиналась сразу в момент завершения предыдущего, а результаты их служили неисчерпаемым источником дружеских (а иногда и не очень) шуток и замечаний в течение всего регулярного сезона. Нынче, как известно, в футбол научились играть все и, стало быть, заклятые «друзья-соперники» из «Четверки» стали чуть реже встречаться между собою… но страсти кипят по-прежнему, ведь игра, скажем, между ФАКИ и ФУПМ-ом — это, ребята, безо всяких скидок самое настоящее дерби!!!Что касается других правил… тут, как часто любил повторять Митрич с присущим ему лаконизмом — «Правило в Матче Века, по сути, одно: запрещены прямые удары ногою в пах». Нет, ну не всё, конечно, так драматично. Еще, например, запрещено в пылу борьбы хвататься руками за бортик… (тут, кто сам играет «ногами в мяч», понимает, что без такого упора гораздо сложнее совершить мощное отпихивающее движение тем местом… ну, корректно назовем его «центром тяжести» спортсмена).

На самом деле Матч Века — единственное, видимо, спортивное мероприятие, Правилам которого практически официально не присущи свойства «константности» и «инвариантности», то бишь постоянства во времени и пространстве. Судите сами. Да, формально на площадке находится судья. Но поскольку сторонних желающих испытывать такой стресс и нечеловеческое давление игроков и трибун (а скандальных и крикл… то есть, я хотел сказать — очень требовательных и щепетильных персонажей на Фестехе, как и везде, хватает), как правило, не находится — то, по давней традиции, арбитраж осуществляется попеременно представителями обеих противоборствующих сторон. Таким образом, трактовка различных спорных эпизодов, таких, как «игра рукой» или, скажем, «силовая борьба», различается в зависимости от того, чья «креатура» в данный момент на поле. Это непостоянство во времени. Кроме того, оценка тех или иных действий игроков сильно зависит от того, в какой части площадки они происходят: вернее даже сказать — у чьего бортика, так как если судейка чего и не заметит, вольно или невольно — то многочисленные болельщики ему непременно и весьма благожелательно подскажут. И это непостоянство Правил в пространстве…Да, в общем и целом где-то так. Недаром он всё-таки — «Века». Масштаб! «Пятерки», вратари, молодежь, ветераны, необстрелянные младшекуры и проверенные, легендарные бойцы, одно имя которых вызывает священный трепет в рядах соперника — всё это ОН. И в конце — гордое, если повезет, конечно: «МЫ ВАС СДЕЛАЛИ! Тренируйтесь ишшо…»У нас на ФАКИ, конечно, (в НАШЕ время, повторюсь) в плане организации всегда царил в лучшем случае легкий хаос. На другие факультеты смотришь — ну прям душа радуется за ребят! У бортика обязательно стоит «Выпускающий» (ну, то есть абсолютно старший по процессу: тот, кто «выпускает» пятерки, а что еще важнее — загоняет обратно не оправдавших высокое доверие и постыдной игрой запятнавших честь флага), у «выпускающего» — список на все два дня, кто за кем выходит, кто на экстренный случай всегда наготове стоит свеженький, ветеранов с молодежью чередуют, чтобы первые сильно не уставали, а вторые много не уступали… кому выходить — те за двадцать минут уже разминаются, руками крутят, ногами дрыгают, кого выпускающий с сигаретой увидит в этот момент — тут же всю пятерку с пробега снимает, и так далее.То ли дело родной ФАКИ… (вот я пишу, и сердце прямо переполняется гордостью: да, мы вот ТАКИЕ!!! Это МЫ!!! Других таких на Фестехе не было и нет!!!) То есть у нас выпускающий, то его нет, то пришел Мегафонов и прогнал с гневной бранью выпускающего, то пришел Фомин и прогнал с гневной бранью уже самого Мегафонова и тут же сам куда-то ушел… То меняются «пятерками» в полном составе — а то вдруг по одному рвутся на поле в порядке живой очереди, одного с площадки не могут выгнать, другого ищут по всему Долгопрудному, то ли у него зачет, то ли у него понос, никто точно не знает, то три вратаря сразу приходит, то ни одного, все орут: «Где Тютюник, едрёна-матрёна???» — а Тютюник в это время спокойно пьет пиво в «восьмерке», полагая, что его смена завтра, то пригнали молодежь — тут же приехали ветераны во главе с Оснинским, через пять минут Оснинский ногу подвернул, а где молодежь — оказывается, молодежь, которая только что рыла землю и рвалась в бой, уже пишет экзамен, да не просто, а «государственный» по физике. Полная энтропия, да и только!(Фомин, он же «Фомич» — выдающийся футболист ФАКИ. Вячеслав Мегафонов — выдающийся футболист ФАКИ и прославленный организатор, капитан легендарной команды «ФАКИ Penguins». Михаил Оснинский — выдающийся футболист ФАКИ, заслуженный ветеран. Тютюник — выдающийся голкипер и футболист ФАКИ — футбольный Словарь-минимум).Более-менее соблюдались только два принципа: «Первый курс не играет» и «Нету своей пятерки — нету игрового времени». Причем познали мы оба принципа сразу. Прибежал тогда Конь — да как закричит с порога: «Всё, бросай всё, срочно, сваливаем с пары. Завтра ж Матч Века, надо коробку расчищать, пошли, я с Мегафоновым договорился…» (в те незапамятные времена наша легендарная коробка, на которой и проходят Матчи — она еще не имела нынешнего покрытия «пятого поколения», а имела покрытие поколения первого, то есть, попросту, в чистом виде земляное, иной раз после дождя даже с засохшей «колеёй» какой — и его перед играми натурально силами младшекуров разравнивали граблями).

Да, а ведь это был уже май Первого Курса, так что я подозревал, как мой друг может «договориться»… но отчего-то поверил. Шутка ли — впервые в жизни сыграть в Матче Века. И я пошел…Нет, реально! «Договаривающийся» Конь — это картина, достойная самых лучших кистей Планеты! Вспоминается хотя бы… хотя на тот момент я еще не мог этого вспомнить, но представление уже имел.На Фестехе, как известно, на письменных экзаменах (во всяком случае, по физике точно) можно пользоваться любой литературой. Более того, в рамках нашей прославленной «Системы» преподаватели не очень пристально следят за экзаменующимися, я имею в виду в плане чего там «скатать», либо попросту «сдуть» у кого из признанных гениев. Справедливо полагается, что взрослые люди вполне в состоянии сами для себя решить этот вопрос — знания (ну или НЕзнания), в конце концов, они именно твои, а не дяди васины. Единственное исключение в разрезе дисциплины и строгости — это «гос», «государственный экзамен» по физике. Вот на нем — да, пишется он не в лекционной аудитории, а по «семинарским» комнатам, по два преподавателя на группу, «в туалет строго по одному и не более одного разика», и так далее. С другой стороны, итоговая оценка — она вроде как предопределена уже всеми пройденными тремя курсами, так что…

И тем не менее, отлучившись на исходе второго часа «госа» по малой нужде, в туалете я застал идиллическую картину: оба гения, Шура и Вадя, высунув языки, корпели над всеми четырьмя вариантами — а руководил ими, конечно, наш друг. В руке его был предмет, который потряс меня больше, чем если бы на соседнюю позицию непринужденно пристроился бы по той же самой прозаической причине академик Ландау, или даже, скажем, сам основатель Фестеха Петр Леонидович Капица. В руке его был МОБИЛЬНЫЙ ТЕЛЕФОН, адова вещь по тем временам (взял на день у знакомого воротилы, как потом выяснилось — прим. авт.), с помощью которого координировалась работа с другими корпусами и факультетами. «Четвертую со второго варианта решили? Вадик завис чего-то… Вадь, ну ты решил, аллё, простая же совсем задача?! (это слова человека, который, видимо, крайний раз что-то решал самостоятельно на первом семестре, дальше только организовывал процесс решения!!! — прим. авт.) К Шпорту на ФОПФ посылали? Где он? Должен быть в Лабораторном, в сортире на третьем этаже, так, вроде, по раскладке… (ООООО! У них, оказывается, даже «раскладка» была!!! — прим. авт.) Вадик Шелофаст сейчас с ФУПМа подойдет к тебе, третий вариант у него, дашь… ну всё, давай, а то долго говорим, дорого, чужой телефон всё-таки…» Потрясенный, я получил решение недостающей задачи и, кое-как вспомнив о необходимости застегнуть штаны, пошел обратно в аудиторию…В общем, мог, МОГ договориться, что уж скрывать. И я поверил…

Грабли, конечно, на коробке оказались одни, Конь, само собой, сел на бортик, руководить… Пришел Мегафонов, с которым «договорились», терпеливо, надо отдать ему должное, дождался, пока я взрыхлил положенную нам половину плоскости (вторая была за «молодыми» от лица соперников), после чего обратился к Коню как к старшему, причем с видом, как будто явно видит того в первый раз: «Эта… а вы какой курс?» «Первый!» — четко доложили мы. «Ну, так а чего вы пришли? Первый курс же не играет…» Тут наш Непарнокопытный Друг соскочил с бортика и уже приготовился было вывалить все свои неоспоримые аргументы, но был немедля подстрелен влёт — «А пятерка у вас есть?»«Пятерки» в осмысленном виде у нас не было. Был Старина, был Конь, был я, в конце концов… то есть, еще пару человечков с курса добрать, конечно, было можно, но футбол, показанный ими, был бы явно далек от идеального. А тут — Репутация. Лучше уж пока не иметь никакой, чем иметь неважную. В растерянности Конь только развел передними руками, а на мой укоризненный взгляд, дескать, а за ради, собственно, чего я тут горбатился полтора часа, когда пять зачетов на носу??? — дождавшись ухода Мегафонова, ответил в присущем ему стиле: «Миш, ну, я правда договаривался! Нет, РЕАЛЬНО!!!»

Но «пятерки» у нас всё равно не было…

Митрич и Андрей Васильевич