Диана Петерфройнд - Доброе утро
— Извини, — сказала я. — Я не собиралась вымещать все это на тебе.
Он посмотрел на меня с сочувствием, но без тени жалости.
— Две «кровавых Мэри» на обед?
Я кивнула:
— То, что нужно.
* * *«Кровавая Мэри» сотворила чудо. А может, дело просто в том, что мы провели время с Адамом, и это меня необычайно воодушевило, несмотря на то, что мы были не в постели, а в кафе. Так или иначе, к концу бранча я начала чувствовать себя почти как до всей этой заварухи. Девчонкой, которая уволила Пола Макви и которая заполучила Майка Помероя в программу «Доброе утро», как охотник — крупный трофей.
Возможно, я проиграю, но просто так я не сдамся.
Когда мы вернулись в Эй-би-си, я сразу же направилась в офис Джерри. Его помощница, видимо опасаясь, что я совсем рехнулась, пыталась преградить мне путь.
— Минуточку у вас ведь не назначено! — Она вскочила и встала между мной и дверью в его кабинет.
Я была полна решимости. Я из Джерси, и у меня в кармане газовый баллончик. Так что прочь с дороги!
— Вам колу обычную или диетическую? — наконец сдалась она.
Я вихрем ворвалась в кабинет Джерри. Он сидел за столом, читал какие-то бумаги и даже не поднял головы, когда я вошла.
— Что на этот раз? — безучастно спросил он. — Собираешься ширнуться у меня в кабинете героином?
— А если я подниму рейтинг? — спросила я.
Мне казалось, я слишком заметно затаила дыхание, но на этот раз мой вопрос не остался без внимания.
Джерри поднял голову и хмуро смотрел на меня.
— У нас еще шесть недель, — продолжала я. — Что, если мы приложим все усилия?
— У тебя ничего не выйдет, — и Джерри вернулся к своим бумагам.
— Вы не можете утверждать того, чего не знаете!
Джерри вздохнул и отложил ручку.
— Бекки…
Я подошла ближе к его столу.
— Я уверена, мы его поднимем, если дать нам шанс. Каких-нибудь шесть месяцев или около того.
— Да, конечно, всенепременно, — сказал Джерри таким тоном, что было ясно: он скорее поверит в то, что офисная мебель внезапно оживет и станцует танго. — Если случится что-нибудь сверхъестественное. Выше 1.5…
— По рукам! — Я резко развернулась. — Вы дали слово! — сказала я, направляясь к двери. — Если рейтинги повысятся больше, чем на три четверти балла, вы дадите нам больше времени.
— Но этого не случится! — крикнул Джерри мне в след.
Я задержалась у двери.
— Посмотрим, — сказала я в ответ.
По крайней мере, пока будут выполняться мои требования…
— Да, кстати, по поводу твоей девушки, как там ее, Лиза, кажется! Купи ей словарь и засунь в какую-нибудь другую передачу. Она меня доконает.
Если нас разгонят, этой его «маленькой интрижке на стороне» все равно понадобится новая работа. Ничего, пусть уж лучше привыкает.
И с этой мыслью я стремительно вышла. У меня было очень много дел.
* * *К следующему утру у меня все было готово. Персонал снова начал меня побаиваться, но это было мне только на руку. Мне на них наплевать. Если надо действовать при помощи страха, чтобы заставить этих людей меня слушать, значит, так и будет.
Сегодня утром я собиралась предъявить им наглядную иллюстрацию моего нового стиля управления.
— А, вот и ты! — сказал Ленни, когда я пришла на студию, слегка потрепанная, но готовая к новым подвигам. — Ну и где ты была?
Я пересекла комнату и схватила со стола график.
— Мы кое-что меняем.
— Меняем? — встревожился Ленни. — Ты меня пугаешь.
Я повернулась к Мерву.
— Эрни на месте?
Мерв начал переключать пультом камеры.
— М-м, я точно не уверен, какая это камера…
Ленни уже начал беспокоиться.
— Эрни сегодня должен брать интервью у людей, когда они выходят после американских горок…
— Нет, — решительно заявила я. — Уже нет. Никакого интервью.
Эрни, наивная душа, был почти уверен в успехе этой затеи. К тому же я не дала ему возможности отказаться.
— Мерв, — сказала я, — камера ведь управляется с пульта. Нельзя ли сделать план немного крупнее?
Мерв и Ленни переглянулись, и режиссер сделал, как ему было сказано.
— Господи! — сказал Лени и перекрестился.
Я уже поняла, что его вероисповедание — это что-то загадочное и непостоянное.
Эрни уже не стоял возле американских горок. Он сидел пристегнутый внутри.
— Это называется принять новые правила игры, — сказала я. Все, кто находился в студии, повернулись и смотрели на меня. — С сегодняшнего дня каждый наш репортаж будет неопровержим. Конечно, нам далеко до «Сегодня» или «Здравствуй, Америка», или какие там еще есть передачи на Си-би-эс…
О боже! Неужели, меня снова понесло?! А, неважно. Уже слишком поздно, к тому же, похоже, нам как раз не хватает немного безрассудства. Но к чему я вела, хотя бы вспомнить основную мысль? Ах, ну да: Я совсем спятила, и больше так продолжаться не может.
— Мы будет работать еще больше, будем более решительными, и начнем прямо сейчас.
Ленни с ужасом смотрел на меня:
— Ты собираешься…
— Нет, — перебила я, — петь я не собираюсь. Внимание… — и я указала на экран. — Проверьте, хорошо ли слышно.
Мерв подчинился. Ленни покачал головой. Ну что? Если у него случится сердечный приступ, мы сможем уловить каждый звук рвущегося сердца?
Можно не сомневаться. Я нажала кнопку и подключилась к наушнику внутренней связи Эрни.
— Эрни! Все в порядке?
Он улыбнулся в камеру и поднял вверх большой палец.
— Видите? — сказала я. — Он счастлив.
— Дураки часто чувствуют себя счастливыми, — ответил Ленни, нахмурясь.
— Тем лучше для них, — сказала я. — Ну, приступим.
В эфире Колин начала объявлять сюжет Эрни:
— Искателей острых ощущений этим летом ждет приятный сюрприз, так как корпорация «Шесть флагов» открывает новый аттракцион. «Манхэндлер» — самый высокоскоростной аттракцион в США, его скорость достигает ста тридцати миль в час, а угол во время спусков составляет девяносто пять процентов.
Ленни с подозрением посмотрел на меня. Майк, которого не было в кадре, только что сел за свой новый стол, сложив руки. Его лицо выражало отвращение.
Колин все еще говорила:
— Сегодня наш корреспондент Эрни Эпплби находится там, чтобы лично испробовать этот поразительный новый аттракцион. Не так ли, Эрни?
Все мониторы переключились на пристегнутого Эрни. Его ноги свободно болтались под ремнем безопасности, брюки грубо задрались, открывая бледные подозрительно гладкие икры без единого волоска.
И еще плохо подобранные носки. Я закатила глаза, но потом подумала — зная поклонниц Эрни, скорее всего, это покажется им очень милым.
— Да, это здорово! — говорил Эрни. — Мы прикрепили камеру к сиденью, и сейчас, вместе с программой «Доброе утро», вы все увидите сами, и проделаете весь путь вместе со мной! — На заднем плане слышалось монотонное «чак-чак-чак», пока вагончик полз вверх на первую горку. — Пока, — сказал Эрни, оглядываясь вокруг, — поездка проходит замечательно. Отсюда сверху открывается изумительный вид. Небо чистое и голубое, если не считать небольшого скопления облаков…
В аппаратной раздались смешки. Дай Эрни волю, он превратит репортаж об американских горках в прогноз погоды. Что дальше? Данные о порывах ветра?
— Сейчас мне предстоит совершить первую петлю! — крикнул он.
— Удачи, Эрни! — сказала Колин.
Вагончик продолжал пыхтеть, этот звук нарастал и становился все выше, и вот Эрни уже на вершине, а его лицо окружено белыми воздушными облачками. Он выглядел, как херувим с полотен времен Ренессанса. Ну, если конечно, удастся представить себе такого херувимчика, пристегнутого к виниловому сиденью американских горок, на картине кисти Рафаэля.
— Это так весело! — радовался Эрни. — Это…
Пыхтение прекратилось. Камера зафиксировала крупным планом лицо Эрни. Откуда-то послышались крики, улыбка с его лица исчезла и сменилась выражением неописуемого ужаса.
— О господи! — вопил он. — ОгосподиОгосподи!!!
— А что, — обернулся ко мне Ленни, — хорошая идея.
В соответствии со схемой «Манхэндлера», которую я видела, Эрни должен был сейчас упасть на первый ряд из трех бочек.
— ФУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ! — кричал Эрни.
Мерв подскочил и нажал кнопку, регулируя звук:
— Вот так! Готово!
Но на экране Эрни продолжал орать как резаный. Мы смотрели, как он, крутясь в воздухе, просвистел мимо изогнутых горок. Его волосы взлетали вверх-вниз, а зубы отбивали крупную дрожь. Это было невероятно. Потрясающе.
Надеюсь, люди это видели. Иначе выходит, что я в своем служебном рвении чуть не укокошила своего метеоролога просто так.
— Он больше не ругается? — спросила я. Мерв включил внутреннюю связь.
