Александр Беатов - Время дня: ночь
— Заплачу! — скороговоркой ответил Клац. — Сбрасывайтесь, мужики, кто будет, — добавил он, обращаясь ко всем.
— А в долю берёшь? — Романов продолжал заниматься своим делом.
— В какую?
— Варить…
— Ни фига! Ты не договаривался, и им ни фига не делал!
— Ну и катись к едрёной фене!
— Ну и покачусь без тебя! А ты сиди — копти потолок!
Все, кроме Владимира Романова и Александра Коваля, сбросились. Набралось всего пять рублей. Наумов, как самый нейтральный, не присутствовавший в конфликте с Ковалем, подошёл к нему, тронул за плечо. Коваль, по всей видимости, догадывавшийся о его намерении, не снимая наушников поворотился и спросил:
— Что надо?
Наумов повертел пальцами у своего горла и поднял вверх подбородок, задавая, таким образом, известный вопрос.
Коваль ответил:
— Нет. Я не буду.
— Знаем, что не будешь, — закричал Клац так, чтобы Коваль услышал сквозь наушники. — Гони десятку!
— Нету, — ответил Коваль, как бы не Клацу, а Наумову.
— Как "нету"? — снова вскрикнул Клац. — Недавно собирал у всех по трёшке!
Коваль немного помедлил. Затем снял наушники, молча вытащил откуда-то из-под стола банку с надписью "Омоль", отсчитал четыре трёхрублёвые бумажки, отдал Наумову и сказал:
— Два рубля — сдачи.
Наумов взял деньги и передал их Клацу.
— Хрена тебе лысого, а не сдачи! — сказал Славка Клац, пряча деньги в карман. — Не твои деньги! Общественные!
— Может тоже будешь? — спросил зачем-то опять Наумов Коваля.
В ответ инженер молча надел наушники.
По просьбе коллектива, Володя Романов согласился довести до магазина "гонца", которым добровольно вызвался быть Потапкин. Набрали целый портфель пустой посуды. Романов выключил свой паяльник, неспешно оделся и вышел вслед за "гонцом", который вернулся уже через пол часа с полным портфелем портвейна, но без начальника, уехавшего домой. Коваль к тому времени тоже уехал.
18. "Свой"
В понедельник утром к Сашке подошла Надя и предложила пойти покурить.
— Ты же не куришь, — сказал Саша.
— Всё равно. Поговорим о Дяде Коле…
Сашка поднялся с рабочего места, хотел было выключить "комбайн" — приспособление, от которого работал паяльник и воздушный отсос, но передумал и оставил его включенным, чтобы создать видимость своего присутствия.
Остановившись в коридоре, на своём любимом месте, он автоматически закурил и затем, вспомнив, протянул пачку сигарет Наде. Девушка помотала головой, отказываясь.
— А тебе, что, моя подружка не понравилась? — спросила она спустя некоторое время.
— Какая подружка? — У Сашки болела голова после вчерашней пьянки в Подвале, и он соображал медленно.
— Ну ты, что, совсем ничего не помнишь уже?
— А!! Та… — Саша, впрочем, не знал, как ему относиться ко всему, что произошло, и как себя вести теперь с Надей.
— Она, ведь, хорошая девчонка! Ты не думай… — Надя испытующе посмотрела Саше в глаза. Он отвернулся, делая затяжку и выпуская в сторону дым.
— Вот что, — продолжала Надя, — Мы тут сегодня устраиваем сабантуйчик у меня дома. Приходи… Придёшь?
— Сегодня? — лениво переспросил Саша.
— Угу… Сегодня… — Она взяла его за руку.
— Голова болит после вчерашнего… — пожаловался Саша.
— А что ты делал вчера?
— Да выпили с ребятами в Подвале… — ответил Саша и подумал: "Пусть знает, что у меня есть с кем и где повеселиться".
— Вот и хорошо! Ещё выпьешь! — Надя засмеялась. — Повеселимся… Вот всё и пройдёт… — Она положила ладони ему на грудь.
— Я подумаю…
— Нечего думать. Приходи — и всё! Придёшь? Да? Говори!
— Ну, хорошо… Приду…
Саша бросил на пол окурок и наступил на него.
— Вот и хорошо! — весело сказала Надя. — Мы тебя сегодня растормошим, анахаретишка! — Она ущипнула Сашку за живот. — Нечего киснуть! Будь как все, попроще! Романтик!
Саша глупо улыбнулся в ответ, а Надя строго сказала:
— Только тебе задание: купить вина.
С этими словами она вдруг чмокнула Сашку прямо в губы и быстро упорхнула в цех.
По окончании работы Саша поехал домой, чтобы умыться, переодеться, занять у матери денег на вино. После вчерашней затянувшейся пьянки, пришлось остаться ночевать прямо в Подвале, откуда утром — идти сразу на Завод. Дома он принял ванну, и ему заметно полегчало. Долго не мог решить, что на себя надеть: выбор в одежде был небольшой. Наконец, плюнул, натянул на себя какую-то рубаху, напялил старые штаны, выпросил у матери десять рублей, поспешил из дому.
Времени было уже около семи. Магазин мог закрыться в любой момент. Сашка торопился. Он быстро бежал по улице и ни о чём не думал. Ему и не хотелось думать. Одна лишь мысль занимала его: "Успею ли?"
Магазин оказался уже закрытым. У дверей стояли мужики и пытались в него проникнуть при удобном случае. Один из них, чем-то напомнивший Саше Дядю Колю, похоже, был "свой", потому что двое других дали мужику деньги, чтобы он взял им вина.
Рабочий магазина открыл дверь.
"Сейчас он впустит "своего" и тот возьмёт всем вина", — подумал Саша, — "Сейчас — или не судьба!"
— Отец, возьми три красного!
Мужик молча протянул руку и взял у Сашки деньги.
Двери открылись совсем. Рабочий впустил "своего" и кого-то ещё.
Через окошко Сашка видел, как "отец" брал вино, как давали ему сдачу, как он распихивал бутылки по карманам.
"Удачно вышло!" — думал Сашка, — "Только, как с него взять сдачу? А то ведь даже на метро "пятака" не осталось".
Потом мужик пропал. Как ни рассматривал Сашка через мутное стекло внутренности магазина и людей в нём, мужика видно не было.
"Неужели ушёл с чёрного ходя?" — думал он, отходя от окна. — Не похоже… Такие не обманывают…"
Саша вспоминал ещё раз внешность мужика и всё более склонялся к мысли о невозможности обмана.
Рабочий магазина открыл дверь и выпустил кого-то на улицу.
— Где тот мужик? — спросил его Сашка.
— Какой?
Со мной был. Впустили только что. Я ему десятку дал…
— Не знаю…
Сашка полез в дверь, и рабочий, как ни странно, ему позволил. От хмеля он был расслаблен и плохо соображал. Сашка подошёл к продавщице, пересчитывавшей выручку.
— Тут мужик, в кепке такой… Я ему десять рублей дал… Он у вас три бутылки брал…
Сашка отчего-то волновался… Наверное, после вчерашнего нервы развинтились, да и кроме этого, жалко было не столько десяти рублей, а сколько было обидно возможности обмана и потери вина, которого больше достать было негде и не на что.
— Это — Володя, — ответила продавщица. — Я не знаю, где он.
— Здеся он! — сказала старуха-уборщица, выметавшая пол, — Скоро выйдет.
— Отойди от прилавка! — вдруг заорала продавщица. — Я тута деньги считаю!
— Давай отседова! — закричал опомнившийся рабочий. — Сколько можно!
Сашку выпихнули на улицу. Он остался ждать у дверей.
"Эх! Лучше бы на Пресню сразу поехал", — думал он. — "Там в "Высотке" магазин до десяти открыт"…
Он ходил у подъезда туда и обратно, не находя себе места.
"Он просто "свой", — утешал себя Сашка, — "Зашёл куда-то внутрь, за прилавок… Он придёт… Ведь такие не обманывают своих…"
— Какой мужик-то был? — спросил кто-то, кого рабочий не пустил в магазин вместе с Сашкой. — Пожилой хоть?
— Пожилой, — ответил парень.
Человек потоптался и пошёл, позвякивая пустой посудой, которую не успел обменять на выпивку.
Наконец мужик появился. Саша разглядел его через стекло. Он был рад, что не ошибся, когда думал: "такие не обманывают своих". Мужик долго ещё говорил с продавщицей, и она, по-видимому, рассказывала ему о Сашке.
"Надо будет ему сказать, что я, мол, думал, что он не придёт", — размышлял юноша. — "Хотя и неудобно так ему говорить… Однако, может быть, это настроит его вернуть мне сдачу…"
Когда мужик вышел, Сашка сразу же сказал ему это.
— Как можно! Вот и сетка моя с картохой, — ответил он.
И действительно, на парапете, у окна магазина, лежала сетка-авоська с картошкой…
"Такие не обманывают своих" — почему-то опять пробежала та же самая мысль у Сашки.
Мужик вытащил из карманов бутылки. Сашка составил их рядом, собираясь уложить в портфель-дипломат. Мужик достал два рубля.
— Рубель тебе — рубель мене, — сказал он.
— Много… Хотя бы уж полтинник…
— Что ж ты хочешь… Посчитай, сколько стоить!
Сашка начал для вида рассматривать этикетку на бутылке. Цены указано не было. Да если бы и была, то всё равно, всякому известно, что в такой обстановке вино могло идти по завышенной цене.
— Ну ладно, — согласился Саша и стал укладывать бутылки в портфель.
— Хороший у тебе портфель-то, — добавил мужик.
— Хороший, — отвечал машинально Сашка, пытаясь закрыть дипломат. — Да, только, вот, плохо входят бутылки-то…
