Полусвет. Страшный смешной роман - Котова Елена Викторовна elenakotova
– Что вы тут, как неродные, пошли к нам, мы в банкетном зале. У Поленовой день рождения, вы же с ней знакомы, – продолжая молоть языком, Матвей потянул Маклакову из-за стола.
– Как раз собирались, лучшая подруга как-никак, – улыбнулась припасенной улыбкой Вероника. – Обидно, что она меня не пригласила, но я уже ее простила. Пойдемте, поздравим.
Куки в ужасе побежала, куда и собиралась, конкретно в туалет, и, сидя на толчке, принялась строчить Жуковой:
«Сидишь в Тель-Авиве, ничего не знаешь,
а тут такое!!!_бурые_кроты».
В айфонах так бывает: месседжи путаются. Маруся сначала узнала про гранд шкандаль и только потом, что она в Тель-Авиве ничего не знает. Если кто и действительно ROFL – Rolling On Floor Laughing, – так это они с Ванечкой, правда, на диване.
– Дурацкое видео, хором поют: «Наташа, la nostrа carа…»
– С чем, интересно, они зарифмовали «cara»? – Иван резал лимон. – Мне ничего не приходит в голову, кроме «угара» и «стеклотара».
– Лучше бы видео шкандаля прислал…
– Еще не вечер. – Ванечка поставил на кофейный столик текилу, стопки, блюдечко с лимоном и с солью. – Ну, за именинницу!
«Наташа, пьем с Ванечкой за тебя.
Чтоб жизнь била ключом
_эмодзи_сердечко_и_два_бокальчика
_шампанского», – пульнула Маруся.
И тут же Мише:
«Про шкандаль давай».
«Позже, сейчас самый экшн».– Привел тебе чудных барышень, которые мечтали, но стеснялись тебя поздравить, – Матвей подвел Маклакову и Веронику к имениннице.
– Я не стеснялась, – улыбнулась Вероника, – просто откладывала удовольствие на десерт.
И уже громко, на весь зал:
– Наташа, моя лучшая подруга, поздравляю! Желаю, чтобы твои таланты находили все новое применение. Чтобы удавалось всё! Жить с любовником, при этом не отпуская мужа. Держать в запасе еще нескольких любовников. Кстати, как много их тут сегодня собралось… Да отстань ты, – отпихивалась она от Глеба.
– Что ты несешь! Ты в дупель пьяная, – Наташа пыталась придать афронту какую-то видимость пристойного объяснения.
– Глеб! «Ты помнишь наши встречи в приморском парке, на берегу…» – запела Вероника
Миша метнулся к диджею: «Давай заново… Наташа mia». Диджей грянул, гости запели здравицу по второму разу, поняв, что надо выправлять не очень понятную ситуацию. В зал влетела Корнелия и, оценив мизансцену, подскочила к Матвею и Маклаковой.
– Юля, я вас знаю только понаслышке, вы в джунглях с Матвеем зажигаете. Так вот, уведите свою подругу, поджигатели. Вы, оба!
Глеб, схватив Веронику за локоть, протащил ее через соседний зал, через коридор и буквально выволок на крыльцо.
– Вообще не соображаешь, что творишь…
– Вполне соображаю, – произнесла та, – пусть все видят, какой ты мудак. Это ж надо, снова вернуться к светской львице можайского ро́злива! Над тобой же все смеются! Рассказать, кто еще среди гостей ее любовники?
– Замолчи, – подкатил черный мерс, Глеб стал запихивать в него свою подругу.
– Я-то молчу, а она тебе рога наставляет и будет наставлять! Ты все равно уйдешь от нее. Она, она… просто… никто, вот, кто она! – выкрикивалав окно Вероника, пока такси отъезжало.
«Поленова рыдает, Аська с Куки
ее приводят в чувство», —
строчил Миша в айфоне кому-то,
интересантов было хоть отбавляй.
А Самойлов как ни в чем ни бывало снова направился к Загревскому.
– Послушай… Покупателей на поместье искать надо не в Берлине, а в Лондоне, ты ж понимаешь: комиссия с сороковника… Инфа сотка, давай займемся! Только не трепись, что я с Клячиным спелся, у Корнелии от этого бомбит…
Загревский чуть ли не бегом направился к выходу. Знал же, что на этом дне рождения появляться нельзя, теперь гул пойдет по всей Москве. В машине стал перебирать в голове услышанное от дурачка Самойлова. О берлинском поместье он с Марковым говорить, конечно, не будет, на этой теме ему самому надо административным ресурсом обзавестись. «Инфа сотка»… Дурачку уже сто семьдесят лет, а набрался жаргона зумеров.
– Надо в себя прийти, поеду до вторника в спа, ты с детьми справишься? – наутро Наташа не хотела поминать вчерашнего. С Глебом еще будет время разобраться насчет его задрыги, сейчас ей нужно обнять Игоря, раствориться в нем. Двести не последних людей пришли на ее главный ивент года, а там свара. Этот позор при свете дня выглядел еще позорнее, чем накануне. Игорь, бедный, должно быть до сих пор в себя прийти не может.
«Буду в Барвихе через час.
Не сердись на меня, пожалуйста»,
– текстанула она из машины.
Ее текст выскочил на айфоне, когда Загревский уже набирал Барвиху, чтобы отменить бронь. Он был зол на себя, на Наташу, на Самойлова – всегда ж говорил, что тот дурачок, – на весь мир. Но, получив текст Наташи и вспомнив про «инфу сотку», решил не спешить.
«Опоздаю, конференция затянулась.
Бронь на мое имя, сходи пока на
какую-то процедуру».
В Тель-Авиве в это время ноябрьское солнце уже разогрело день, Маруся и Ванечка шагали в обнимку на пляж.
«У рыжей мадонны новый мужик!»
«Опять скажешь, ничего не знаешь?»
Маруся показала айфон Ванечке – интересно, кто Мише поставляет разведданные, в натуре – агент Моссада.
«Ты Мише рассказала про Сашу?
_рожица_с_открытым_ртом»,
– остановившись на улице,
натюкала она Зое.
Непонятно, что отвечать Наумову. У того свой умысел, в котором не разобраться. В сущности, он веселый раздолбай, хоть, бывает, и подличает, но это жизнь. Если с каждым, кто подличает, в позу становиться, – лучше сразу в монастырь. Хотя в монастырях тоже интриги дай боже… А вот и Фокс прорезалась, как же без нее.
«На ДР встретила Маклакову.
С которой Мотя на мопеде
изучает быт азиатов
_эмодзи_три_пары_серых
_ладошек_пятерней».
Маруся не успела ответить, прилетело от Зои:
«Я не рассказывала, откуда он узнал?»
– Веселые шарады, – Маруся смеялась в голос. – Вань, не буду Наумову отвечать, пусть считает, что я не видела его месседж, я же его не открывала. И Корнелии не буду отвечать. И Зое не буду!
– Давай хоть сегодня от Зои отдохнем, – вздохнул Ванечка.
Зоя, не получив ответа от Жуковой, набрала Корнелию со словами, что у нее адский трэш. Куки призывала ее быть последовательной. Какая разница, откуда Миша знает про Сашу? Все равно все узнают, и это ж респект: родить не успела, тут же нашла себе нового мужика!
– Ему Жучка все выболтала!
– Она-то тут при чем?
– При том, что она – жучка, и вашим, и нашим. У меня что-то выведывает, тут же ей и Миша плачется.
– Когда он перестанет тебя заботить? Решили ведь: ты поставила точку, – продолжала Корнелия. – Сек, подожди…
– Я и поставила. Иногда переписываемся, и все. Слышишь меня?
