Земляк - Упражнения в третьем способе
- Ты у меня домой давно просился. Давай, езжай!
- Спасибо, товарищ подполковник! - не признАюсь же я ему, что совсем недавно не у госпитальных медсестрёнок, а там - уже побывал. Куй железо, пока горячо.
- Привезешь строчник для замены сгоревшего в телевизоре, который в казарме. В городе искали, нет их. В Москве найдешь. И еще кролЯ, которого твой отец обещал.
- Ничего себе, спектр заявочек! - это я про себя. А вслух, - Это надо на буднях. В воскресенье трансформатор не купишь, магазины закрыты.
- Ну, езжай на буднях. В четверг вечером исчезай, но чтобы в понедельник был.
Отлично получилось. В пятницу я хоть и не выспавшийся, но не привыкать, сразу на факультет сгонял. Формальности всякие провентилировал, с лабораторией пообщался. (Близкие люди - на физфаке так система руководства дипломниками была поставлена. Приходишь третьекурсником, к четвертому уже ключи свои, на пятом дверь пинком открываешь, шестом праздники со всеми отмечаешь...) На Комсомольском проспекте, в большом, но не бойком магазине искомый строчник купил. В один день управился. Да еще целых два дня дома.
- Что-то ты к нам зачастил! - сказал папа. - Не был-не был, а тут второй раз за две недели.
Самца он выделил отменного. Чуток староватого, лет полутора, но живым весом килограммов на семь. Впечатляющего самца. Видать, отец хотел аншефу нос утереть - вот какие бывают, не то что твои недоноски. Я в кроликах с детства разбираюсь, в иные годы у нас их до сотни штук было. Уже тогда и забивать их умел и шкуры выделывать. Больше двух лет подряд одну и ту же шапку не носил. Даже для балансировки выводков слепых крольчат уже умел подкладывать от одной самки к другой так, чтобы та приняла. И нет, по моему убеждению, среди домашних четверногих животины более тупой и более хлипкой. Сдохнуть может в течение получаса без всякой видимой причины. Потому, когда вёз, слегка волновался. Посадил его в дерматиновую торбу, с какой на тренировки хаживал, молнию до конца не застегнул. Место специально нижнее боковое взял, где рундука нет. Всю ночь не спал, только подрёмывал. Полежу, руку опущу, пощупаю. Жив ли и как дышит? Если пореже моего пульса, то всё нормально. А у самого дембельский нож наготове. Будет подыхать, вынесу в тамбур и прирежу. Всего-то на три секунды визга. Не пропадать же такому мясу. Но ничего, добрались благополучно. Впечатленный шеф для отца бутылку коньяка просил передать. Вот её не случилось довезти, пришлось потом от себя купить.
Новый год встречал в соседней деревне в семье Танечки, медсестры. Она с Фединой женой вместе работала. Хорошая была девушка - еще бы полгода послужить и точно бы меня дивизионные тётки на ней женили. С дядей Саней, её отцом, егерем охотничьего хозяйства очень мы друг другу понравились. А с первого на второе дежурным пошел. Как раз, чтобы в компании бойцов посмотреть премьеру показа «Иронии судьбы».
В январе началась круговерть дикая. По законам сохранения в компенсацию за декабрьский расслабон. В первых числах станция пришла, ребята приехали, разгрузка, транспортировка, развёртывание. В мой ДР едва пару часов выкроили, чтобы двадцатипятилетие ополоснуть. Морозы такие стояли, что водка, сдуру утром выставленная для охлаждения на веранду, к вечеру помутнела. Наутро все хрипели. Потом технический облет был, спецсамолётом, отвечающим на запрос станции как её родная ракета. Это чтобы синхронизацию в измерении дальностей съюстировать. Сделали всё - сразу нас на первый срок. Вперед, мальчики, за вас и так другие лишний месяц отдувались. Быстро месяц пролетел, не успеешь «ой!» сказать.
Февраль уж близится, а дембеля всё нет. Первая неделя к концу подходит, всё готово, но в ответ тишина. Зам комполка по вооружению, подполковник Петров говорит, оставайся, служи дальше - ну разве у тебя на гражданке такая зарплата будет? Капитанскую должность сразу, майорскую чуть позже найдём, в службе вооружения. Аншеф туда же. ВВ то же самое повторяет, но более вяло, знает, что у меня другие планы. Я в ответ:
- Ну товарищ майор! Если бы я хотел стать военным, я бы в военное училище и пошел. Нет, не моё это дело. Вот представьте, сижу я на гражданке в выходной дома. Знаю, что никуда я не пойду и не поеду. Но чувство, что могу поехать куда угодно: захочу - на Волгу, захочу - на Иссык-Куль или даже в какое-то незнакомое место, греет это чувство меня как-то. А тут сиди на цепочке, как бобик. За грибами и то далеко не отойди. Нет, не хочу.
Бойцы в армии очень любят статистику. Помогает расцвечивать солдатскую жизнь. Сколько дней до приказа, сколько метров съедено и осталось съесть селедки, сколько килограммов сахара... Сколько до дома на большой ленкомнатной карте СССР подошв от сапог укладывается. Я тоже поддался. До дома-то своего я давно знал, даже карты не требовалось, достаточно было планшета воздушной обстановки: азимут 213, дальность 242. Наша не долетит, самоликвидируется. Сколько на первом сроке простоял, тоже знал - 14 месяцев. Узнать бы, сколько раз я по готовности сбегал? Много, однако, но этого никак не подсчитаешь. Потому открыл книгу нарядов и посмотрел, сколько же раз я дежурным сходил. В сумме - оперативным и по дивизиону. Сколько на «Певуне» точно сказать было уже нельзя, думаю, раз пятнадцать. Там всё же штат практически полный был. На «Планшете» же по книге вышло - девяносто девять. Мы люди не мелочные, за копейку не удавимся, но все же... Захожу к Герману.
- Товарищ майор! Поставьте меня в наряд!
- Ты что, Профессор!? Кто тут выступал, что с первого февраля его в наряд не ставить, потому что срок кончился? Я и не ставлю.
- Герман Владимирович, ровно сотое дежурство будет.
- А-аа... Ну тогда давай...
Развод проводил, обязанностей не опрашивая. Знал, что все они всё знают. Я сам этих их обязанностей в уставах сроду не читал, но зато столько раз от них выслушал, что и до сих пор цитировать могу. А они чаще меня ходили. Выдал им последнеее наставление. Слова мои, творческая манера - Германа:
- Слушайте сюда, добры молодцы! У меня сегодня сотое и последнее дежурство. Если кто вздумает что учудить, пусть пеняет на себя. Я ему за об*ср*нный юбилей лично устрою козью ж*пу. Вы*бу, высушу и на плацу развешаю. Всё поняли, глятеусы?
- Так точно, товарищ лейтенант! - весело ответили мне бойцы заступавшей в наряд родной первой батареи.
РС-ники: Миша Павловский, Коля Гонюков - лыжник-двоеборец из Алма-Аты, его земляк Жалгас А-ев, через двадцать лет присевший в Нью-Йорке за дела с наркотой, а пока лучший оператор корпуса, тоже с часами, к тому же исправными... Младший «дизелей сержант» Огородников, землячок из Красногорска... Гюльгасан, Владимир Васильевич... Сколько вместе набегались, сколько одинаковой перловки сожрали!
- Во-опросы? Вопросов нет. Караул, шты-ы-ык... откинуть! На рее-мень! Напра-а... ву! По караулам шаго-ом... марш!
К концу первой недели я начал раскаляться. Где приказ-то? На носу еще мутота со сдачей матчасти и обходным, а последний срок принятия заявлений в аспирантуру - девятнадцатое февраля. Звоню Борису, на нас с ним общий должен быть, но Боря в госпитале, то ли с воспалением, то ли еще с чем-то. Да ему и спешить некуда. На Вовку еще рано, у него срок по первое марта. Когда и в ожидаемый понедельник приказ не пришел, я сорвался. До девяти вечера протерпел, проразмышлял и рванул в столицу. Не впервой до города на попутках. Герману на столе в штабе оставил рапорт на имя аншефа с просьбой отпустить на два дня и к нему же на другом листе объясниловку, почему выехал не дожидаясь по рапорту решения. Первый срок всё же у дивизиона, а по нарушениям правил боевого дежурства в УК статья имеется.
К девяти часам утра я уже из метро «Добрынинская» выкатываюсь и к штабу округа движусь. Одежда гражданская, но чтоньть придумаем. Главное, телефон окружных кадров раздобыть. Справочников, конечно, у внутренних телефонов возле проходных никаких нет. Крейсирую вдоль здания, вдруг глядь - редакция газеты «На боевом посту». Той самой, прозываемой «Стой, кто идет?». Вот это да - вход свободный. Вхожу в редакцию, вваливаюсь в первую попавшуюся дверь. Сидит какой-то подполковник, чай с утра пьёт у стола бумагами заваленного. Представляюсь, объясняю ситуацию. Тот как-то сразу в суть въезжает, звонит по одному телефону, другому ... и соединяет меня прямо с нужным человеком! Кадровики - народ не простой, но и этот подполкан тоже сразу почему-то вник.
- Не вешай трубку! Сейчас найду. - и после паузы, - Есть приказ, есть! Ты уволен еще двадцать девятого января. С присвоением старшего лейтенанта. Поздравляю!
- Спасибо, товарищ подполковник! А номер приказа какой?
- 021 от двадцать девятого.
- Что же они его, на быках что ли везут?!!
- В корпусе попробуй узнать. Там у вас есть такой Вяликов....
Поблагодарил я горячо обоих подполковников еще раз и вылетел оттуда окрылённый. Теперь надо на факультет. Может они у меня хотя бы простое заявление примут? Ведь я всё уже знаю! Надежно!
