Василий Логинов - Шаговая улица
- Ага, Ишача, вижу! Есть еще одна! По походке - явно бывшая минус первая. Давай-ка попробуем! - Катастрофный взял микрофон у Ишачи и дал отмашку рукой.
- Запускай Пимена!
Ишача нажал красную кнопку, а Катастрофный поднес ко рту микрофон...
Наверху, в постаменте статуи, что-то щелкнуло, со скрипом сомкнулись и разомкнулись веки гигантских очей, выпуклые белки изваяния запульсировали.
Набухшая от дождевой воды, деревянная рука с длинным указательным пальцем разогнулась и начала тянуться в сторону застывшего Вити Пляскина.
- Го-во-ри, быв-шая ми-нус пер-вая пози-ция, ку-да дела пер-га-мент?
По площади реверберацией растекся растянутый рык.
- Где сек-ретик с фор-мулой?
Казалось, что рычит каждый камень на мостовой, и под этот рык немой ученик Имбецилия вдруг почувствовал, что вот-вот заговорит.
И Витя Пляскин, уже начавший превращаться в Кикпляскина и возвращаться в минус первую позицию, как со стороны, услышал тонкий собственный голосок: "Бобик Хайтик и Седой сделали секретик во дворе Моргалия под левым корнем старого конского каштана, рядом с разветвлением".
5
- Керосина? Зачем тебе керосин?
Неожиданная просьба Карлика Юрика застала врасплох художника Мотляра. В ней не было ничего романтического.
- Каждый раз, попадая в ваш мир, я подвергаюсь страшной атаке вшей.
Карлик зачесался обеими руками.
- Вот уж, казалось бы, материализуешься в гигиенически чистом месте, а все равно через несколько минут эти чесуны появляются. Откуда только берутся! Хоть они сейчас примерно вдвое меньше по размеру, чем во времена нашего расцвета, но числом побольше их стало. И, все как одна, сразу на меня залезают! И кусают! Кошмар какой-то!
Мотляр вспомнил, что недавно прочитал нечто очень занимательное в одном журнале. Там весьма серьезно утверждалось, что по своему поведению вошь - одно из наидостойнейших и сверхразборчивых животных, поскольку нападает в первую очередь на людей благородных, честных и добрых.
В средневековой Швеции тонкий вкус вши даже использовали при выборе бургомистра. Сажали претендентов полукругом, в центре выпускали насекомое, и внимательно следили, к кому же оно поползет? Счастливцу впоследствии отдавали предпочтение. За долгие годы маленькая кровопийца никогда не ошибалась - все бургомистры, избранные таким странным способом, показали себя только с лучшей стороны.
Гость художника, безусловно, не походил на бургомистра, но и злое начало в нем явно отсутствовало. Несмотря на диспропорцию в воинственных чертах лица, карлик не производил отталкивающего впечатления, а, наоборот, располагал к себе.
- Керосин я в мастерской не держу. Есть скипидар и растворитель. Хочешь?
- Ох, давай скипидар, только точно двести грамм, - почти простонал уже безостановочно чешущийся карлик.
Мотляр достал со стеллажа бутылку, распечатал и, не найдя мерной посудины, налил пахучую живицу в граненый стакан, тютелька в тютельку двести грамм, с намерением потом перелить в какой-нибудь пузырек, более подходящий для необходимого гостю, как думал художник, наружного применения.
Но Мотляр замешкался, а маленький суровый мужчина стремительно подскочил к столу и залпом опорожнил стакан.
- Ну, ничего себе! Ты и керосин так же хлещешь? - спросил ошеломленный хозяин.
Карлик Юрик утвердительно кивнул.
- Это самый эффективный способ избавиться от назойливых насекомых. Мы, нибелунги, отличаемся очень большой скоростью обмена веществ. Скипидар, а лучше керосин, моментально оказывается в крови, проникает изнутри к основаниям волосков, на которых держатся вши, и они бегут, не выдержав запаха.
Рыжий гость перестал чесаться. Теперь он задумчиво вращал глазами, словно прислушиваясь к быстрой циркуляции внутренних соков своего необычного организма.
Очень скоро недолгая задумчивость была прервана еще одной прозаической просьбой.
Гость попросил хлебушка.
Закусив кусочком бородинского, с которого предварительно обтряс весь тмин, Карлик Юрик, теперь уже без сомнения - Керосинин, продолжил свой монолог.
- Так вот, возвращаясь к мудрости в металле. Нибелунги добывали не просто золото. Дракон Фафни был смертельно ранен в бою с Зигфридом. Истекая кровью, он все-таки смог немного пролететь. А капли его волшебной крови падали на землю и впитывались почвой... Впоследствии из них образовались слитки драгоценного металла, способного аккумулировать творческую энергию... Вот его-то мы и добывали. Потом, для пробы свойств, из небольшой части волшебного золота было отлито знаменитое кольцо...
- Так это все была правда? Они существовали? Зигфрид, Фафни, кольцо нибелунгов и золото Рейна? - удивился Мотляр и задал вопрос, который интересовал его с тех самых пор, когда он впервые в семнадцатилетнем возрасте прочитал саги.
- А валькирии тоже были? Вот бы увидеть хоть одну!
В свое время художник начал пить именно из-за валькирий.
Несколько лет подряд он пытался нарисовать деву-воительницу. Пробовал разные техники: и офорт, и гравюру, и свинцовый карандаш, и пастель, и масло, и даже ненавистную еще со студенческих лет акварель, но удовлетворяющего собственный вкус варианта так и не создал.
Необходима была истинная, неподдельная валькирия.
Чужие протообразы и суррогаты творческой фантазии не годились - слишком высока была планка, намеченная для себя Мотляром.
Только настоящая натура, как казалось портретисту, могла бы помочь.
Но, конечно же, натуру взять было неоткуда.
Наступил кризис, мир распался на множество несопоставимых кусков, в каждом из которых Мотляр тщетно искал деву-воительницу.
Справляться же с давлением каждого жизненного осколка, в конце концов, без дополнительной энергии стало очень трудно, и он жестоко запил на несколько лет.
А что было делать? Лишь туманная алкогольная завеса могла закрыть мозаичный мир, такой пустой без валькирий...
Потом художник долго лечился методом кодирования и вроде бы забылся. Да и временная соразмеренность жизни, обусловленная работой в комбинате, приглушила желание нарисовать истинную валькирию.
Но вот: странный визит непонятного карлика - разговор о сагах, - Мотляр почувствовал, как его опять охватывает полузабытая страсть к недоступной цели и сопутствующая ей вселенская тоска...
- Не торопись. До валькирий мы с тобой еще доберемся... Голова что-то побаливает. Все-таки скипидар пожестче будет, чем старый добрый керосин... Карлик Юрик потер виски.
- Знаешь, Мотляр, самый лучший керосин я пил у братьев Райт в американском городке Дейтон. Тогда, в 1903 году, они готовили к запуску первый самолет с двигателем внутреннего сгорания и испытывали разные типы горючего. Я как раз у них в мастерской материализовался из чертежа... Эх, какой очистки керосин был у них! Прелесть! Ни головной боли, ни ломоты в суставах! И ровно через пятнадцать секунд ни одной вши, я время засекал!... Братья Райт славные ребята оказались, а сестра их такая стерва! Приняла меня за древнего индейского духа и весь бок чечевичной похлебкой ошпарила!
- При чем здесь братья Райт? Что ты там делал? - Художника немного раздражало постоянное отвлечение рассказчика на сопутствующие темы.
- Оберегал я, понимаешь? Оберегал потомков валькирий! Ничего бы братья Райт не придумали, если бы родословная их семьи не восходила к способной летать Брунхильде! - Юрик наклонился, обхватил обеими руками голову и стал раскачиваться.
- Как мне все надоело! Тысячелетия подряд встревать в жизнь людей! Удивлять и пугать их, наталкиваться на полное непонимание, тупость и серость! Испытывать невыносимые вечные чесоточные муки! Ведь керосин всего-то ничего тому назад появился, гораздо позже насекомых... Эх, если бы не долг перед Совокупным Бо всех нибелунгов...
Глядя на собеседника, Мотляр почувствовал, что раздражение сменяется жалостью к несчастному маленькому мужчинке, выполнявшему, очевидно, какую-то нужную и ответственную работу.
Ведь не глюк! Ведь не зря же он появился здесь! Опять же, про валькирий много знает...
Художник решил чем-нибудь подбодрить гостя.
- Слушай, достанем авиационный керосин. Сверхчистый, для военных самолетов. Я генерала из авиачасти рисовал, он не откажет. У меня есть полулитровая фляжка, нальем туда, будешь все время с собой носить. Гляди, вон она стоит за коробкой с красками. Пока фляжка пустая, но сегодня завтра ее наполним первоклассным керосином. Чуть что - приложишься - буль-буль - и горя нет!
- Правда-правда? - Карлик Юрик Керосинин положил руки на колени, поднял голову и часто-часто заморгал.
- Конечно. Ты лучше успокойся и расскажи все по порядку.
- Добрейшей ты души человек, Мотляр! Авиационный керосин - это вещь! Карлик достал кусок ветхой клетчатой шотландки и вытер лицо.
