Ивлин Во - Пригоршня праха

— Жаль, что нельзя ничего оформить письменно, — сказал поверенный, это могут квалифицировать как тайный сговор.

— Слова леди Бренды для меня вполне достаточно, — сказал Тони.

— Мы стремимся оградить наших клиентов от самых непредвиденных случайностей, — сказал юрист с видом человека, выполняющего свой долг: у него в отличие от Тони не выработалось привычки любить Бренду и доверять ей.

Для измены Тони был намечен четвертый уикенд после отъезда Бренды из Хеттона. Был снят номер в приморском отеле («Мы всегда посылаем туда наших клиентов. Тамошние слуги прекрасно дают показания») и оповещены частные сыщики.

— Вам остается только выбрать партнершу, — сказал поверенный, и ни намека на игривость не было в его мрачном голосе. — В некоторых случаях мы оказывали помощь клиентам, но нередко поступали жалобы, так что мы сочли за благо предоставить выбор самим клиентам. Недавно мы вели чрезвычайно деликатное дело, в котором ответчиком выступал человек строгой морали и довольно робкий. В конце концов его собственная жена согласилась поехать с ним и предоставить материал для свидетельских показаний. Она надела рыжий парик. Все прошло весьма успешно.

— Не думаю, чтобы это годилось в моем случае.

— Разумеется. Я просто привел это как любопытный пример.

— Наверное, я смогу кого-нибудь подыскать.

— Не сомневаюсь, — сказал поверенный, учтиво кланяясь. Но позже, когда Тони обсудил эту проблему с Джоком, все оказалось далеко не так просто.

— Не каждую об этом попросишь, — сказал он, — как ни подступись. Сказать, что это юридическая формальность, — оскорбительно, а с ходу предложить закрутить на всю катушку — большая наглость, если ты до этого не обращал на нее никакого внимания и впредь не собираешься. Правда, в крайнем случае всегда можно рассчитывать на старушку Сибил.

Но даже Сибил отказалась.

— В любое другое время — со всем моим удовольствием, — сказала она, — но сейчас мне это ни к чему. Если слухи дойдут до одного человека, он может неправильно понять… Есть у меня на примете страшно хорошенькая девушка. Дженни Абдул Акбар ее зовут. Не знаю, знаком ли ты с ней.

— Знаком.

— Ну и как, она не подойдет?

— Нет.

— О господи, тогда не знаю, кого и предложить.

— Пожалуй, придется изучить рынок в Старушке Сотняге, — сказал Джок.

Они обедали у Джока. В последнее время они чувствовали себя довольно неуютно у Брауна: когда люди несчастны, их норовят избегать.

Но хотя они осушили огромную бутыль шампанского, легкомысленное настроение, в котором они в последний раз посетили Синк-стрит, не вернулось.

И тут Тони сказал:

— А не рано туда ехать?

— Попытка не пытка. Мы же туда не для развлечения едем.

— Разумеется, нет.

Двери в № 100 по Синк-стрит были распахнуты настежь, в пустом танцзале играл оркестр. Официанты обедали за маленьким столиком в углу. Группка девушек толпилась у игорного автомата, теряя шиллинги и жалуясь на холод. Они заказали бутылку вина разлива винного завода Монморанси и сели ждать.

— Кто-нибудь из этих подойдет? — спросил Джок.

— Все равно.

— Лучше взять такую, которая нравится. Тебе придется провести с ней довольно много времени.

Немного погодя вниз спустились Милли и Бэбз.

— Так как насчет почтальонских шапок? — спросила Милли. Они не поняли намека.

— Вы ведь были здесь в прошлом месяце, мальчики, нет, что ли?

— Боюсь, мы тогда здорово выпили.

— Да ну?

Милли и Бэбз крайне редко встречали вполне трезвых мужчин в рабочее время.

— Подсаживайтесь к нам. Как поживаете?

— У меня вроде насморк начинается, — погано себя чувствую. Вот сквалыги: ни за что не хотят топить эту трущобу.

Милли была настроена бодрее и раскачивалась на стуле в такт музыке.

— Танцевать хотите? — спросила она, и они с Тони зашаркали ногами по пустому залу.

— Мой друг ищет даму поехать вместе к морю, — сказал Джок.

— В такую-то погоду? Просто находка для одинокой девушки, — Бэбз фыркнула в мокрый комочек платка.

— Ему для развода.

— А, понятно. Чего бы ему не взять Милли? Она не боится простуды, и потом она знает, как вести себя в отеле. Тут есть много девушек, с которыми можно хорошо провести вечерок в городе, но для развода нужна дама.

— Вас часто приглашают для этого?

— Бывает. Оно конечно, неплохо отдохнуть, только приходится все время разговаривать, а джентльмены как заведутся о своих женах, так конца-краю нет.

За танцами Тони, не мешкая, приступил к делу.

— Вам бы не хотелось уехать из города на уикенд? — спросил он.

— Отчего бы и нет, — сказала Милли. — Куда?

— Я бы предложил Брайтон.

— А… Вам для развода?

— Да.

— Вы не против, если я возьму с собой дочку: она нам помехой не будет.

— Ну что вы.

— Так я понимаю, вы не против.

— Нет, я решительно против.

— А… Вы бы не подумали, что у меня есть восьмилетняя дочка, верно?

— Нет.

— Ее Винни зовут. Я родила ее в шестнадцать лет. Я была младшей в семье, и отчим нам, девчонкам, проходу не давал. Вот почему мне приходится зарабатывать на жизнь. Винни живет у одной дамы в Финчли. Двадцать восемь шиллингов в неделю мне это обходится, не считая одежи. Она ужас как любит море.

— Нет, — сказал Тони, — очень сожалею, но это невозможно. Мы с вами выберем там для нее хороший подарок.

— Ладно… Один джентльмен подарил ей чудный велосипед к рождеству. Она свалилась с него и расшибла коленку… Так когда надо ехать?

— Как вы хотите поехать — поездом или машиной?

— Поездом. В машине Винни тошнит.

— Винни не поедет.

— Да, конечно, но все равно лучше поездом.

Они договорились встретиться на вокзале Виктория в субботу днем.

Джок дал Бэбз десять шиллингов, и они с Тони отбыли домой. Тони мало спал последнее время. Оставаясь один, он не мог не ворошить в памяти все происшедшее со времени приезда Бивера в Хеттон; выискивал упущенные в свое время улики; взвешивал, мог ли он каким-нибудь словом или поступком, изменить ход событий; возвращался мыслями к первым дням знакомства с Брендой, чтобы хоть там найти объяснение тем переменам, которые произошли в ней; снова воскрешал в памяти сцену за сценой последние восемь лет их жизни. И не мог спать.

Общее свидание состоялось в билетной кассе первого класса. Первыми — за десять минут до срока — прибыли сыщики. Сыщиков, чтобы Тони не потерял их из виду, ему показали в конторе поверенного. Сыщики, бодрые мужчины средних лет в мягких шляпах и тяжелых пальто, радовались предстоящему уикенду, потому что большую часть своего рабочего времени топтались на углах и следили за парадными, и выезды подобного рода в конторе были нарасхват. В более скромных бракоразводных процессах поверенные довольствовались показаниями гостиничных слуг. Сыщики считались роскошью и требовали соответствующего к себе отношения.

В Лондоне в этот день стоял легкий туман. На вокзале загодя зажгли фонари.

Следом за сыщиками явился Тони в сопровождении верного Джока, который пришел проводить друга. Они купили билеты и стали ждать. Сыщики, ревнители профессионального этикета, предприняли попытку стушеваться, изучая рекламы на стенах и выглядывая из-за колонны.

— Жуткая затея, — сказал Тони.

Милли прибыла только через десять минут. Она явилась из мрака — перед нею шествовал носильщик, тащивший чемодан; сзади, цепляясь за ее руку, плелся ребенок. Гардероб Милли составляли преимущественно вечерние платья, ибо дни свои она обычно проводила, сидя перед газовым камином в капоте. Вид у нее был неказистый и довольно приличный.

— Извините, если опоздала, — сказала она. — Вон Винни никак не могла отыскать свои ботинки. Я ее тоже взяла. Я знала, что вы на самом деле не против. Она ездит по половинному билету.

Винни оказалась некрасивой девчонкой в огромных очках с золотой оправой. Когда она говорила, было видно, что у нее нет двух передних зубов.

— Надеюсь, вы не собираетесь взять ее с собой.

— А то как же? — сказала Милли. — Она нам помехой не будет, головоломкой своей займется.

Тони наклонился к ребенку.

— Послушай, — сказал он, — ты ведь не хочешь ехать в какой-то противный отель. Ты поедешь с этим симпатичным джентльменом. Он повезет тебя в магазин и разрешит выбрать там самую большую куклу, а потом отвезет домой на машине. Ты ведь хочешь поехать с ним, правда?

— Нет, — сказала Винни, — хочу к морю. Не хочу ехать с этим дядей. Не хочу куклу. Хочу к морю с маманей.

Теперь уже не только сыщики, но и кое-какие пассажиры стали обращать внимание на разномастную группу.

— Господи, — сказал Тони, — ничего не поделаешь — придется ее взять.

Сыщики в некотором отдалении следовали за ними по платформе. Тони поместил своих спутниц в пульмановский вагон.