Брэдли Дентон - Лунатики
У нее имелись некоторые подозрения.
Поэтому, перезвонив, она стала с ним флиртовать. Она не думала, что это получилось у нее очень искусно – флирт не входил в число ее умений. Но она сомневалась, что Арти большой знаток тонкостей флирта и вообще чего бы то ни было и что он поймет. И это было забавно.
– Как ты оказалась дома в середине дня? – спросил он.
– Я принимаю своих бесчисленных любовников, – ответила она.
– Круто, – сказал Арти. – Я скоро буду.
Кэти засмеялась. Она думала, что Арти пошутил.
Она даже думала, что пошутила сама.
Но тут он возник у ее дверей, в потной футболке и с мотоциклетным шлемом в руке, и скоро стало ясно, что никто из них не шутил, просто ни капельки.
Теперь Кэти думала, что ей это пригрезилось. В тот момент все казалось вполне реальным, совершенно нормальным и естественным, но сейчас она уже склонялась мысли, что это просто лихорадочные мечтания. Она должно быть, задремала на кушетке под кондиционером, все еще работавшим в расчете на 86 градусов по Фаренгейту', как Стивен настраивал его каждый день, отправляясь на летние лекций.
Зря она ругала его за огурцы. Она знала, что он сделал это не нарочно. А вот то, что она сделала с Арти, было нарочно. И она не жалела. Она ужасалась, смущалась, сердилась, удивлялась, пугалась и немного страдала, но не жалела.
Арти был великолепен.
Ну ты подумай.
Но это не может повториться. Да, это было великолепно, и нет, она не жалеет, но это не может, не должно и не повторится снова. Есть Стивен, есть Кэролин, есть множество других причин – и если она и покинет Стивена ради кого-то вроде Арти, то лишь в тот день, когда Джек и впрямь отправится жить на Луну. Этого просто не может произойти.
Но знал ли об этом Арти? Она должна была сказать ему до того, как он уехал. Она не знала, рассчитывал ли он на нечто большее, но на всякий случай надо было сказать ему до отъезда. Ему, несомненно, нужно сказать до того, как они встретятся сегодня вечером у Хэлли.
Кэти подняла трубку и нажала на клавишу быстрого набора домашнего телефона Кэролин. Клавиша под номером пять, после офиса Кэти, офиса Стивена, телефонов Хэлли и Джека. Кэти не часто пользовалась этой клавишей. Существовало множество людей, которым она звонила гораздо чаще. Они с Кэролин и впрямь были теперь не слишком близки. Так что, возможно, она и впрямь ее не предала. Если вы не близки, то и предательства нет, ведь так?
– Алло, – раздался голос Кэролин.
Кэти повесила трубку и посмотрела на часы, встроенные в микроволновку. 16.30. Что Кэролин делает дома так рано? Кэти думала, что Арти там один.
Вдруг она поняла, что Кэролин пришла пораньше, чтобы подготовиться к поездке за город. Возможно, она даже хотела до отъезда заняться с Арти любовью.
Кэти надеялась, что за день вымотала Арти. Она надеялась, что Кэролин попытается заняться с ним любовью и Арти не проявит к ней интереса.
Но Кэролин красива, и Арти двадцать три.
Цифры на микроволновке превратились в 16:31, и Кэти уселась на полу. Она чувствовала себя ужасно. Она предала мужа, подругу и – поскольку она всегда утверждала, что ей нравятся лишь интеллектуалы, – саму себя. И будь у нее хоть малейшая возможность, она бы сделала это снова. Она любила Стивена, но Арти – невероятное переживание. Где-то в животе у нее тепло затаилась тяжесть.
Сегодня она бросила умного ради дурака. Стивен был для нее важнее всего. В этом году у них были некоторые проблемы, ну и что? В каждом браке есть проблемы. Но сильнее всего ее беспокоило то, что Стивен, казалось, больше не находил ее желанной. Он утверждал, что у него лишь временные трудности, но не шел к своему доктору выяснить, все ли у него в порядке со здоровьем. Впрочем, она знала, что все в порядке, потому что иногда во сне он возбуждался. И часто в такие моменты он начинал заниматься с ней любовью, но потом просыпался, и эрекция пропадала.
Может, он действительно ее больше не хочет. Может. она для него уже слишком неинтересная и толстая Но сегодня она выяснила, что не для всех она слишком неинтересная и толстая. Она не была слишком неинтересной и толстой для Арти. Молодого, загорелого энергичного Арти.
Она потерла глаза и вытерла пальцы о джинсы. Положила левую руку на пол и почувствовала что-то холодное. Увидела, что к ладони прилип кусочек соленого огурца. Грязный. Черная пыль прилипла к крошечному пятнышку огуречной кожицы. Пол на кухне не мыли три или четыре месяца.
Кэти встала, стряхнула зеленый кусочек в миску с холодным картофелем, добавила оставшиеся полбанки огурцов и размешала все с горчицей, майонезом, нарезанным сельдереем и специями. Никто не узнает, что она добавила ошметок, подобранный с пола, – особый компонент. Это заставило ее почувствовать себя дурной. И для разнообразия чувствовать себя дурной было довольно приятно.
Зазвонил телефон, и она возмутилась. Она хотела сделать картофельный салат. Стивен, телефон и, похоже, весь мир сговорились помешать ей сделать свое дело. Она попыталась одной рукой взять трубку, а другой продолжать размешивать, но ничего не вышло, поскольку миска закрутилась по кухонному столу.
– Да, алло, что надо? – Как правило, она старалась говорить по телефону сдержанно и вежливо независимо оттого, каким в действительности было ее настроение, но сейчас ей плевать. Сегодня она даже поступилась своими принципами. Сегодня был день Ебли с Греческим Богом и праздник Поганого Картофельного Салата, и она позволила себе делать все, что захочет.
– Кэти, рада, что застала вас. – Голос в трубке женский, но Кэти незнаком.
Она знала, что обладательница такого голоса должна быть красива – возможно, столь же красива, как Кэрол ин, – и потому немедленно ее невзлюбила.
– Да, это я, – сказала Кэти. – Мы с вами разговаривали очень давно, но боюсь, что сейчас я занята. Так что было бы прекрасно, если бы вы могли позвонить сегодня попозже, примерно в восемь часов.
В восемь часов Кэти уже будет ехать в «тойоте» по дороге к дому Хэлли, и пусть телефон хоть разорвется от звонков. Надо только отключить автоответчик перед выездом.
– О, я отниму у вас всего минуту, – сказал голос. – Я – Лили, подруга Джека. Мы встречались в «Зилкер-клубе», когда Тони упал с холма, помните?
Кэти на мгновение подумала, что это шутка Хэлли. Но голос совсем не походил на голос Хэлли.
– Да, помню, – сказала Кэти уже своим вежливым телефонным тоном. – Чем могу помочь?
– На самом деле я звоню, – сказала Лили, – чтобы узнать, чем могу помочь я.
– Простите?
Потрескивание и гул в телефоне заглушили следующие слова Лили, и Кэти их не разобрала. В гуле послышался голос человека, говорившего на арабском. Потом гул исчез, и голос Лили вернулся назад.
– …в зависимости от того, кого вы желаете, – сказала Лили.
Кэти ничего не сказала. Она слышала только последние слова этой самой Лили.
Но ей не понравилось ни одно из возможных значений этих слов.
Ей пришло в голову, что на самом деле она совершенно не знает Арти. Она не знает, можно ли ему доверять. Возможно, он уже рассказал своим друзьям, что отымел ее. Возможно, Лили из их числа.
– Боюсь, что не понимаю, – произнесла Кэти, изображая равнодушие.
– Ну вот, – сказала Лили. – Наша связь прервалась? Я плохо разбираюсь в этих спутниках. Но это для меня единственный способ поговорить с вами до восхода Луны.
Кэти смутилась:
– Почему вы вообще со мной говорите?
– Потому что вы – подруга Джека, – сказала Лили, – и я знаю, что он будет о вас беспокоиться.
На Кэти накатила паранойя, холодная и прилипчивая.
– С чего это Джек будет обо мне беспокоиться?
Лили вздохнула:
– Вы не хотите, чтобы я говорила. Понимаете, это не обязательно плохо. Но так иди иначе, я все же чувствую свою ответственность. За последние несколько месяцев наши встречи с Джеком всякий раз влияли и на других. Кроме того, я признаю, что из собственного эгоистичного любопытства я иной раз наблюдала за всеми вами. Так что, если захотите, я буду рада помочь. Почти всю эту ночь я проведу с Джеком – в конце концов, мы вместе только одну ночь в месяц, – но я уверена, что он отпустит меня на несколько минут.
Руки у Кэти дрожали.
– Послушайте, я не знаю, кто вы такая и почему мне звоните. Я даже не думаю, что вы – та женщина, которую я встретила у «Зилкер-клуба». Но кто бы вы ни были, если вы позвоните мне снова, я вызову полицию.
– Я им слегка неподвластна, Кэти.
Кэти бросила трубку, постояла рядом, тяжело дыша и ожидая нового звонка. Его не последовало.
Она услышала, как передняя дверь открылась и опять закрылась, и через секунду в кухню вошел Стивен, воздев банку.
– Та-да! – сказал он. – Огурцы. С укропом, не сладкие. Двенадцать унций. Получите и распишитесь.
