Масахико Симада - Плывущая женщина, тонущий мужчина
– Ну, что на это сказать, – Самэсу приосанился. – Мне кажется, вы просто-напросто уже переросли революцию.
– Ты ничего не понял, – вздохнул Брюс Ли и пробормотал: – Вот почему с японцами так трудно столковаться.
Самэсу хотел всего лишь выразить свое простодушное удивление. Для него по-прежнему оставалось загадкой, почему толстосума, ворочающего такими деньжищами, способного купить пассажирский лайнер, завораживает сила революционного хаоса.
– Сколько лет ты на корабле?
– В этом году исполнится десять лет.
– Что ж, это поворотный момент. Если желаешь остаться моряком в эпоху заката морских перевозок, надо вести себя более активно. Как говорится, хочешь жить, умей вертеться. Мозги приложатся. Ведь революция – это нечто вроде физкультуры.
Самэсу был единственным, с кем Брюс Ли разговаривал на подобные темы. Можно подумать, как только корабль выйдет из Нахи и направится в Шанхай, над головами моряков прольется огненный дождь. Брюс Ли явно оказывал Самэсу покровительство. Пока он во мне не разочаровался, думал Самэсу, надо дать ему понять, что я «человек стоящий». Видимо, он ждал от третьего помощника капитана сметливости и проворства, проча его на место своего поверенного на корабле.
– Я нисколько не сомневаюсь, что смогу быстро приспособиться к большим переменам. У меня хорошая реакция.
Брюс Ли, фыркнув, оставил его слова без ответа, поэтому Самэсу сделал еще одну попытку.
– Мистер Ли, может, хоть немного приоткроете завесу над своими революционными планами?
– Тебе интересно?
– Разумеется.
– Тогда делай, что я говорю, и не задавай лишних вопросов. Думать не надо, действуй!
Брюс Ли поднялся с койки и встал над сидевшим напротив Самэсу, ожидая от него ответа.
– Well, but…[24] – это все, что смог выдавить помощник капитана.
– Знаешь ли ты, что во время фолклендского конфликта «Королева Елизавета Вторая» и «Канберра», принадлежащие компании «Кьюнард», были перекрашены в защитный серый цвет и использовались в качестве транспортных судов для военных нужд?
– Знаю.
– Знаешь, что японский автомобильный паром «Буггенвилия» продан Алжиру и теперь перевозит паломников в Мекку?
– Впервые слышу.
– Знаешь, что французский «Ансервийю», прибыв в Китай, поменял название на «Минхуа» и во время краха южновьетнамского режима помогал спасать потоки китайских беженцев?
– Нет.
– Корабли перерождаются много раз. Пока они не пойдут на переплавку или не станут жилищем для рыб, корабли бороздят моря, вновь и вновь меняя имена, гражданство и профессию. Так им определено судьбой. Это-то ты понимаешь?
– Кажется, да. Понимаю.
– При первой нашей встрече ты высказал одну забавную вещь. Вроде того, что пока ты в море, ты сохраняешь свою независимость и индивидуальность, и еще, что хотел бы иметь пристанище, которое может перемещаться в любом направлении. В таком случае тебе в самый раз активно включиться в перерождение «Мироку-мару».
Брюс Ли поднялся и жестом предложил Самэсу покинуть каюту. Вдруг вновь навалилась сонливость. Такое впечатление, что Брюс Ли заграбастал всю удачу этого плаванья. Показалось – гаснет свет капитанской «счастливой семерки». Вот и в казино ему везет по-крупному…
– Я что-то проголодался. Пойду пожру. А тебе пора спать. Даю ночь на раздумья о своем будущем.
Брюс Ли быстрым шагом направился к лифту. Самэсу, поспешая за ним, сказал:
– Я готов с вами сотрудничать, насколько это в моих силах.
Брюс Ли поднял правую руку, выставив большой палец, и исчез. Его спина казалась шире, чем дверь каюты. Спина героя всегда кажется необъятной.
Надо во что бы то ни стало отомкнуть эту дверь.
Самэсу впервые ясно осознал, в чем состоят его служебные обязанности.
Небо затянули облака, на море поднялись трехметровые волны, северо-восточный ветер, скорость пять метров. Активный антициклон ушел на запад, вместо него с юга надвигалась зона низкого давления. Антициклон, восседавший на материке, в какой-то момент раскололся и пришел в движение. Если б корабль мог идти вслед за ним, во все время пути продолжалась бы ясная, тихая погода, когда так приятно дремать на палубе, но впереди по курсу поджидали шторма.
Видя в окуляры свинцовое небо и море, корабль упрямо шел на полной скорости, точно что-то манило его впереди. Не исключено, что, преодолев холодный фронт, поднимаясь от Окинавы к северу по Восточно-Китайскому морю, под покровом тумана «Мироку-мару» изменится до неузнаваемости. Получается, задача третьего помощника капитана помогать Брюсу Ли, возмечтавшему изнасиловать «Мироку-мару» – подмять под себя. Необходимо, примкнув к революции, защитить лайнер, а также позаботиться о благополучии капитана и иже с ним.
Сейчас Брюс Ли уже дрыхнет на два уровня ниже этой рулевой рубки, в своем роскошном номере, располагающем собственной верандой, сразу под каютами для моряков высшего ранга, где обыкновенно спит Самэсу. Наверняка ему снится, как он приветственно машет рукой в ответ на восторженные крики теснящейся на пристани толпы.
За четыре часа вахты мимо прошел один японский танкер, два контейнеровоза и три тайваньских грузовых судна. Видимо, из-за недосыпа Самэсу слегка подташнивало.
«Мироку-мару» вошел в порт Наха точно в назначенный срок. Когда закончились работы по швартовке и были сняты посты, капитан, откашлявшись, сказал:
– Здесь должна решиться судьба «Мироку-мару».
Четыре часа пополудни. В конференц-зале, примыкающем к библиотеке, началось закрытое совещание. За овальным столом заняли позиции два чиновника из береговой администрации, Брюс Ли, его секретарь Кети и переводчик, напротив – капитан, Самэсу, эконом и прочие члены экипажа. Прежде всего моряки молча выслушали объяснения генерального директора Танумы.
Генеральный директор:
– Я думаю, господа, вам уже известно, что судно «Мироку-мару» приобретено Брюсом Ли и другими китайскими бизнесменами. Отныне «Мироку-мару», согласно желанию новых судовладельцев, будет использоваться многофункционально. Кроме того, Брюс Ли становится главным акционером. Передвижение корабля, как и прежде, находится в ведении нашей компании, но хочу еще раз подчеркнуть, что он переходит в своем качестве из пассажирского лайнера в судно многофункционального применения.
Капитан:
– Недопустимо своевольно решать такие вопросы, игнорируя мнение экипажа. Я как капитан несу ответственность за безопасность плавания «Мироку-мару» и поддержание порядка на корабле.
Генеральный директор:
– Разумеется, нам бы хотелось, чтобы вы, капитан, продолжали осуществлять руководство на «Мироку-мару», но все же вам следует по возможности согласовывать свои действия с требованиями господина Брюса Ли.
Капитан:
– В том-то и дело, что я не могу дать ответ, пока мне не сообщат, в чем конкретно состоят эти требования.
Генеральный директор:
– Брюс Ли, как представитель судовладельцев, берет на себя командование плаванием «Мироку-мару». Его можно, без преувеличения, назвать нашим спасителем, разработавшим план перестройки нашей, испытывающей организационные трудности компании, поэтому очевидно, что будущее экипажа всецело зависит от него.
Капитан:
– Вы хотите сказать, что он захватил и компанию, и судно? Говорите прямо. Мы будем уволены?
Брюс Ли:
– Я не собираюсь беспричинно никого увольнять, капитан. Но и желающих покинуть судно удерживать не буду. Тот, кто отказывается со мной сотрудничать, может сидеть, запершись в своей каюте. Однако я бы хотел полагаться на содействие компетентных кадров.
Капитан:
– Только если вы сохраняете верность морским законам.
Ли:
– Я чту морские законы. А вы, капитан, судя по всему, сохраняете верность своему характеру.
У капитана взыграла кровь. Он застыл с выражением недоумения на лице.
Ли:
– Капитан, вы хотите услышать, что конкретно я планирую. Отвечаю. Я собираюсь взять на борт «Мироку-мару» много новых пассажиров. Это необходимо, чтобы увеличить прибыль. Но неужто вам приятно иметь дело исключительно с мелкобуржуазными высокомерными бездельниками? Моя работа направлена на то, чтобы удовлетворять потребности пассажиров самых разных категорий. Поэтому я хочу, чтоб вы управляли судном, сообразуясь с обстоятельствами. Сейчас я не могу сообщить вам больше, дабы не нарушить коммерческую тайну. Достаточно, если вы воспримете уже сказанное.
При обмене репликами через переводчика возникали едва уловимые временные «зияния». Моряки, плохо понимая английскую речь, зависали в этих «зияниях» и оттого проникались еще большим недоверием к Брюсу Ли. Тем не менее общий тон совещания клонил к тому, что морякам не остается ничего другого, как подчиниться новому курсу компании. В итоге все возражения капитана были парированы.
Самэсу, накануне вечером услышавший из уст самого Брюса Ли рассуждения о грядущей революции, испытывал живое любопытство к его тайным замыслам. Но прочие члены экипажа, за исключением капитана, помалкивали, предпочитая, при любом раскладе, не попасть под увольнение, и утвердительно кивали на все предложения директора и Брюса Ли. Один только капитан казался лишним на этом совещании.
