Михаил Берг - Письмо президенту
На твоей совести отсутствие смелой и независимой прессы, как, впрочем, и любых проявлений оппозиционности, потому что боишься их и диалогу предпочитаешь монолог. Ты отвечаешь за отсутствие настоящих и бесстрашных профсоюзов и, по меньшей мере, двух влиятельных политических партий, способных репрезентировать социальное негодование, разочарование, боль, надежды, мечты, страсть и борьбу - партии, защищающей социальные интересы тех, кого в совке называли трудящимися, а они есть эти трудящиеся, так как за гроши ишачат на заводах, в школах и поликлиниках; и партии, отстаивающей свободу, так как без свободы не будет ни судов, ни достойных зарплат и пенсий, ни чести и самоуважения человека.
Ты отвечаешь за презрение к слабым и больным, потому что не отдаешь людям долги государства. На твоей совести манипуляции теми, кем манипулировать подло, ибо они доверяют тебе, как дети. Подло надувать людей имперскими надеждами, под шумок отнимая у них свободу. Твой звездный час прошел, у тебя два пути - вперед, в кровавую тиранию, или назад, туда, где лодка твоя утонула. Утонула вместе с надеждами на правду и человеческое достоинство. И ты отвечаешь за это. Ты отвечаешь за все; и если не чувствуешь своей ответственности, то должен уйти. Ибо если бы ты эту ответственность ощутил, то давно ушел бы сам. Или бы стал другим.
…Мне кажется, мое письмо близится к концу. Не то, чтобы мне больше нечего было сказать, однако представляется, что я и так сказал достаточно. Кстати, и для того, чтобы Вы, глубокоуважаемый господин президент, посчитали меня своим личным врагом и приказали (или намекнули, дали понять) своей клиентеле, что было бы полезно устроить показательную порку наглому писаке, то есть мне. За оскорбление президента, за подрыв авторитета и неуважение к первому лицу государства, за дерзкое обращение к нему на «ты», за то, что навешал на него всех собак, при условии, что он - просто человек, родившийся в определенной семье, получивший то воспитание и образование, которое получил, впитал в себя те ценности, которые мог, и в результате стечения обстоятельств оказался в нужное время и в нужном месте. И не сделал ничего такого, что на его месте не сделало бы девять человек из десяти. И поэтому имел полное право ничего из моего письма не понять, а только не на шутку обидеться.
Но, с другой стороны, я неслучайно решился на это письмо. Или - иначе - уверился, что оно будет прочитано адресатом, который - не все, и не сразу, - но сможет-таки что-то из моих доводов понять и принять. Я достаточно бережно отношусь к письменному слову. Я отказался писать объяснение следователям из ленинградского КГБ, хотя они мне откровенно грозили расправой, а это тот случай, когда им вполне можно доверять. И сказав господину Лунину (Лукину), что должен вместо заявления написать книгу, не лукавил и не изворачивался. И в данном случае у меня опять нет ощущения пустого и чисто ритуального жеста; как это не странно, я верю в то, что именуется здоровым началом, облагороженным причастностью к нашему, не побоюсь пафоса, счастливому поколению, которому выпало вступить в советскую жизнь, когда возможность не врать оказалась общественно допустимой.
Не знаю, что Вам известно о постмодернизме, но Вы - фигура именно постмодернистская, правда, в ситуации, когда постмодернизм вышел из моды. Сегодня он, после 11 сентября, считается несколько тупиковым продолжением модернизма, потому что вместо множественности, плюральности и интереса к исключениям возникла востребованность на цельность и идентичность. В этом, кстати, еще одно противоречие между функциональностью возможностей, открытых 11 сентября, и Вашей натурой, сформированной предыдущей эпохой. Дело в том, что Вы - принципиально нецельный человек, хотя, думаю, как почти все, уверены в обратном и полагаете отсутствие идентичности бедой. Ничего подобного. Я уже говорил об Эрике Берне, который считал, что в каждом сидит Ребенок, Взрослый и Родитель, и они обсуждают вместе или по очереди, как правильнее поступить в той или иной ситуации. На самом деле, все конечно, сложнее, и те люди, роли, персонажи, что репрезентируют собой нашу психику, куда многообразнее этого скудного набора. В любом человеке может легко сочетаться тиран и скромный труженик, честный и самоотверженный друг и беззастенчивый обманщик, коварный и жестокий убийца и нежный сентиментальный коллекционер трогательных проявлений всего живого. Причем, соединяются они не через оппозицию друг другу, а через запятую, то есть легко сосуществуют друг с другом, как, скажем, роль порядочной женщины с гневными инвективами в адрес легкомысленных и безнравственных соблазнительниц чужих мужей легко сочетается с признанием ею высокого статуса любви, которая, благодаря своей исключительности, выше всех правил обыденности.
Так же и в Вас разведчик сочетается с добрым семьянином, прямота с коварством и лукавством, острое желание верить с рационализмом и жестким требованием безусловных доказательств, демократ с восточным падишахом, выходец из народа с преемником кремлевских небожителей, человек сомневающийся с человеком, стыдящимся всяких сомнений и действующим слишком прямолинейно и т. д. Но я полагаю, что те роли, которые мне ближе, не до конца подавлены их отражениями, и там, где может завопить ущемленная гордость высокопоставленного царедворца, ответит ум, созревший тогда, когда влияние поколения 68-го года, с его надеждой на возможность изменить этот мир к лучшему, добралось и до нашего Ленинграда.
Поверьте, мне тоже было тяжело писать кагэбэшнику, пусть и бывшему. Более того, разговаривать с ним, как с равным, хотя в нашем опыте так мало совпадающего и, наоборот, много того, что кажется непримиримыми противоречиями. Но я ощутил в Вас причастность к нашему поколению, почувствовал, что факт рождения в одно и то же время, в одном городе, на соседних улицах, почти одинаковые специализированные школы, юность, спорт и пристрастие к восточным единоборствам, культурные стереотипы поры взросления и прочее - это шанс.
Кстати, я старше Вас, на четыре месяца. И у нас на носу очередной символический рубеж, который я давно определил для себя, как возраст дедушки Ленина. Ведь нам в этом году стукнет по 53, а именно на этом возрастном пределе дедушка Ленин переместился в Элизиум теней. А потом, всем пионерам и октябрятам их дуболомные вожатые твердили: дедушка Ленин, дедушка Ленин. Дожили короче, а я и не верил. Однако дожил, и, честно говоря, не ощущаю себя старым ни физически, ни психологически, ни профессионально. И мне кажется, что до сих пор легко уложу почти любых двух, если они без спецсредств, а если будет трое - придется повозиться. Вы, кстати, тоже, что нетрудно заметить, благодаря тренировкам в хорошей форме.
Это я к тому, что, конечно, не знаю, какие у Вас идеи возникли относительно моего письма. Но раз уж я решил возобновить, увы, архаическую традицию говорить царю с улыбкой правду, то готов пояснить все, что показалось невнятным или неточным. Дискуссия открыта. Имеет смысл не обижаться и быть конструктивным…
Но если захотите пригласить меня на татами, то я с удовольствием, и мы еще посмотрим - кто кого.
Письма читателей "Письма президенту"
В текстах выбранных писем сохранена авторская стилистика, орфография и пунктуация
Я благодарю всех, кто откликнулся на публикацию моей книги. К сожалению, по ряду причин технического характера я не имел возможности ответить сразу на полученные письма. Так вышло, что я сам смог прочесть их спустя полгода после получения.
Приношу свои искренние извинения.
Вне зависимости от позиций авторов писем, я признателен всем моим читателям как за понимание и поддержку, так и за несогласие и критику.
Михаил Берг.
03.01.07
Здравствуйте, уважаемый Михаил,
после прочтения "Письма президенту" не смог удержаться от того, чтобы не написать Вам. Я не просто прочитал Вашу книгу, я ее "проглотил" за один заход. Я не просто был впечатлен, я был восхищен. Читая, я ощущал то же, что и Вы, мне казалось, что в этом письме все мои мысли, накопившиеся за последние годы, все то, что я хотел бы высказать людям.
Я не умею красиво говорить, и отношу себя к тем людям, про которых Вы говорите "могут не говорить красиво, но быть умными" (извините за нескромность). Поэтому я просто хочу Вас поблагодарить за это письмо и вообще за Ваше творчество. Я, к сожалению, открыл Ваше творчество для себя не так давно, но согласитесь - лучше поздно, чем никогда.
Читая Ваши произведения, я нахожу в них поддержку своих взглядов на жизнь и своей жизненной позиции. А то мне уже начало казаться, что вокруг уже полностью все поглотили непроглядная серость, тупость, всеобщий одобрямс и лизоблюдство. И что кругом одни Мамонтовы, Леонтьевы, Грызловы, Сурковы, Медведевы и прочая дрянь. Даже иногда тошно становится от житья в этой путинской "эпохе всеобщей лжи".
