Всеволод Непогодин - Девять дней в мае
- Немедленно прекратите фотосъемку! Здесь запрещено снимать!
Вениамин был одет в оранжевую адидасовскую олимпийку сборной Голландии образца 1974 года и быстро соориентировался, ответив по-английски:
- I am from Holland. I don’t understand what you say!
- Excuse me, sir! – милиционер немедленно сменил тембр голоса и улыбнулся Небеседину. Принять Вениамина за иностранца мог только совсем недалекий человек.
Вениамин очутился на площади перед Савеловским вокзалом и набрал замглавреда «Известий»:
- Я уже на Савеловском вокзале. Куда дальше идти?
- Пройдёте под эстакадой и увидете вывеску ФГУП «Пресса». Буду ждать вас на крыльце через десять минут.
- Понял.
Валерий Борисович появился минута в минуту и пригласил Небеседина выпить по кружке пива в ближайший бар. Он, в отличие от Дэна из «Свободной прессы», передал деньги Вениамину прямо из рук в руки без всяких конвертов. Валерий Борисович был университетским интеллектуалом, читал лекции по философии в МГУ и совмещал преподавательскую деятельность с редакторской работой.
- Рад вас, наконец, увидеть живьем, - сказал Валерий Борисович.
- Взаимно. Я счастлив, что попал в Москву, - сообщил Вениамин.
Они чокнулись бокалами за знакомство и Валерий Борисович продолжил:
- У вас есть чувство юмора. Вы – настоящий одессит. А вот тексты Соседина я порой не понимаю – то ли он всерьёз пишет, то ли в шутку. Странный парень этот Антон из Симферополя. Но приходится его публиковать – других крымских авторов у нас нет на примете, а регион нынче под пристальным вниманием Москвы.
- Соседин – литературный инвалид первой степени. Я ему давно еще написал, что у него есть только один вариант как стать популярным писателем – не увлекаться чтением всякой макулатуры, а вместо этого бегать ежедневно десятикилометровый кросс, чтобы похудеть, а потом навалять книгу о своем успешном опыте борьбы с лишним весом. Эта книга пользовалась бы успехом у домохозяек, содержанок и пенсионерок.
- Ну что вы так жестоки по отношению к коллеге по перу! Будьте снисходительны к провинциальному дарованию. Человек старается, пытается ухватиться за путёвку в жизнь, - с интонацией опытного педагога произнес Валерий Борисович.
- Он смеет меня обвинять в том, что я пиарюсь на доме профсоюзов!
- Дом профсоюзов это, конечно, огромная трагедия для всех русских. А я помню, как расстреляли дом правительства в 1993 году. Я тогда в школе учителем истории работал. Детишки на уроке задают мне вопрос «А почему танки стреляют в Москве?», а я и не знаю, что им сказать в ответ.
- Я во втором классе учился, когда это произошло. Помню, что пришел домой со школы, включил телевизор, а там как раз в прямом эфире танки вовсю палят. То в октябре было, а через восемь лет в сентябре случилось дежа-вю. Опять прихожу домой со школы, включаю телик, а там башни-близнецы в Нью-Йорке горят, - рассказал Вениамин.
- Катастроф уже было предостаточно на нашем веку.
В это время Небеседину на телефон пришло сообщение: «Вениамин привет, это Игорь Караваев. Предлагаю пообедать в ресторане «Чито-грито» на «Таганской»». «Ок, я скоро буду!» - отписался Вениамин.
- Я слышал, что вы еще и книжки пишете? Что-нибудь художественное или как? – поинтересовался Небеседин.
- Философские размышления об историческом пути России, - сказал Валерий Борисович.
- Тогда давайте выпьем за Россию! – предложил Небеседин и они снова чокнулись бокалами.
- А помните, как в начале февраля вы писали, что всё будет хорошо…
- Конечно помню! Никто не мог предположить, что Янукович, имея в подчинении армию, милицию и спецслужбы, не решится разогнать этот вонючий бомжатник на Майдане Незалежности! Уму непостижимо, каким надо быть боягузом, чтобы не применить силу против бандеровских боевиков! У меня до сих пор в голове не укладывается, как он умудрился потерять власть, имея на руках все козыри! – оправдывался Небеседин.
- Столько людей пострадало из-за одного Януковича, - согласился Валерий Борисович.
- И самое печальное, что он наверняка не понесет никакого наказания.
- Обеденный перерыв подходит к концу, так что мне пора возвращаться в редакцию. Был рад личному знакомству. Жду от вас новых текстов!
- Взаимно. Тексты непременно будут! – сказал на прощание Вениамин.
Небеседин добрался до «Таганской». Лил нехилый дождь, и ему пришлось достать зонтик из сумочки. Он не знал, как попасть в «Чито-грито» и не хотел беспокоить звонком Караваева. Вениамин всегда плохо понимал устные объяснения как пройти куда-либо, но зато хорошо ориентировался по картам. Он держал в левой руке зонтик, а в правой планшет и мучительно долго искал wi-fi без пароля. Когда поиски увенчались успехом, то он нашел в интернете план местности, бегом пересек три пешеходных перехода и спустился вниз по маленькой улочке, ведущей к Москве-реке.
- Я дико извиняюсь – чуть задержался на встрече и не мог найти заведение. Я раньше никогда не гулял по Таганке и окрестностям, - сообщил запыхавшийся Небеседин.
- Ничего страшного. Тебе простительно, - добродушно сказал Караваев.
- Встречи одна за другой. Я не умею правильно рассчитывать время в метро, чтобы добраться без опозданий.
- У меня сегодня выходной и я никуда не спешу.
Игорь Караваев был футбольным комментатором и спортивным журналистом. Вениамин всегда с удовольствием заслушивался его репортажами с матчей и не мог отказаться от личной встречи. Беседа, разумеется, началась с трагедии в доме профсоюзов.
- Я сначала не поверил, когда мне друзья сказали о произошедшем в Одессе. Потом включил новости и обомлел. Парни из западных областей совсем без мозгов, - сказал Игорь.
- Галичане это дикие люди со средневековыми нравами. Дай им волю, так они с удовольствием будут жечь русских на кострах инквизиции!
- Я в Подмосковье живу, в Пушкино. У меня частный дом и участок десять соток. Баньку мне два мужика со Львова строили. Работящие мужики. Делали как для себя. И вот они закончили работу, и я им в благодарность стол накрыл. Так-то они молчаливые были, но от водки у них быстро языки развязались. Один и говорит: «Надо всех жидов повесить! Они специально жизнь украинцам портят!». А второй одобрительно кивает головой и поддерживает: «Жиды Украину продали!». Я их спрашиваю сразу: «А лично вам евреи что-нибудь плохое сделали?». Оба молчат в ответ. Странные ребята.
- Я не хочу больше говорить о галичанах и Украине. Сильно устал от этой тематики. Она неисчерпаема, к сожалению. Что нового в российском футболе?
- Все в предвкушении чемпионата мира в Бразилии. Надеемся, что в этот раз наша сборная не подведёт. Из группы надо выходить обязательно.
- Но ведь опять, как и двенадцать лет назад, попалась Бельгия. Я хорошо помню тот день, как в 2002 году играли решающий матч с бельгийцами. У меня в этот день в школе был выпускной экзамен по истории Украины. Я её совсем не знал. Списывать не давали и я боялся, что могу получить неудовлетворительную оценку. Чемпионат тогда был в Японии и Корее, игра была днем по нашему времени и начиналась одновременно с экзаменом. И вот стою я в школьном коридоре возле кабинета истории и нервничаю. Волнуюсь и за экзамен и за сборную Россию. А тогда мобильники еще не у всех были, не говоря уже об интернете в телефонах, так что я не мог узнавать как проходит матч. И вот подходит моя очередь по алфавиту, я как раз в середине списка класса. Захожу в кабинет, беру билет, попадается №17, а там вопросы «1. Галицко-Волынское княжество. 2. Гимн, флаг и герб Украины». Про княжество я ничего не знал, второй вопрос достаточно простой, и я почти сразу сел отвечать. Про флаг быстро рассказал – желтый цвет внизу символизирует пшеничное поле, а голубой вверху небо. С трезубцем тоже всё понятно – в нем скрыто слово «Воля», а вот гимн я напрочь забыл. Туплю минуту, краснею со стыда и тут учительница истории начинает постукивать карандашом по столу. Я сначала не мог понять к чему это, а потом сообразил. Она мне карандашом показывала, что у неё над головой висит текст гимна. Я смекнул и прочитал: «Ще не вмерла…». Потом честно сообщил, что мне нет дела до Галицко-Волынского княжества, и она мне в итоге поставила оценку «хорошо». Я весь радостный прибегаю домой и надеюсь, что Россия уже набила Бельгии полные ворота, врубаю ящик, а там 1:3 не в нашу пользу. Потом Сычев забил с передачи Кержакова, но Россия все равно проиграла. Я свой экзамен тогда сдал, в отличие от сборной под руководством Олега Романцева, - делился воспоминаниями Небеседин.
- Капелло умеет настроить ребят. Его все игроки боготворят и уважают, - сказал Игорь.
- Авторитет Фабио в сборной России сопоставим с авторитетом Лобановского в «Динамо» Киев? – поинтересовался Вениамин.
- Да, но у Капелло другие методы. Валерий Васильевич любил вызывать чувство вины у футболистов. Был у него в сборной администратор, который после тренировок предлагал игрокам пойти выпить и расслабиться. Администратор наливал в меру по согласованию с Лобановским. Когда игроки доходили до нужной кондиции, то на месте пьянки как по мановению волшебной палочки появлялся Лобановский и ругал провинившихся. На следующей тренировке он отчитывал их перед строем и говорил, что они должны непременно выиграть предстоящую игру, чтобы загладить свою вину. Так вот молодой Горлукович как-то попался на подобную уловку и когда его Лобановский отчитывал перед командой, он упал перед ним на колени, а затем начал кусать и жевать газон, причитая: «Валерий Васильевич, отец родной, прости меня, пожалуйста! Я в игре буду землю рвать и жрать!», - Караваев рассказал футбольную байку.
