Игорь Голосовский - Хочу верить…
Он предложил секретарю горкома несколько планов спасения, но Георгий Александрович отверг их один за другим.
В отчаянии Игорь решил прибегнуть к помощи отца. Мотовилов был против этого, но Черныш настоял на своем:
— B чем дело? Что мы теряем в конце концов? Через несколько дней Лагутенко увезут в Прибельск и расстреляют. Хуже для него мы все равно не сделаем.
Он пошел к Якову Юрьевичу и сказал ему, что намерен организовать побег того заключенного, которому передавались записки.
— Можно вообще оттуда бежать? — спросил Игорь.
— Ты что, смеешься? — тихо спросил Веледницкий. — Как у тебя поворачивается язык про такие дела говорить? Хочешь родного отца под пулю толкнуть?
— Подумай хорошенько, прежде чем отказаться, — посоветовал Игорь. — На двух стульях тебе все равно не усидеть. На твою сознательность я не надеюсь, всю жизнь ты одного себя любил… Но ты мужик неглупый и сам понимаешь, что на немцев надежда плохая. Они как пришли, так и уйдут, а ты из России никуда не денешься…
— Я не отказываюсь, — хмуро ответил Яков Юрьевич. — Я все время помогаю. Но побег — вещь невозможная… Впрочем, чтоб тебе доказать, пожалуйста, я согласен. Как это сделать, не знаю, сами придумайте, а я уж вам посодействую.
— Придумаем, — сказал Игорь. — Утром наведаюсь, тогда обо всем и договоримся.
Однако утром Игорь нашел дом запертым. Напрасно прождал он два часа. Веледницкий не явился. А на другой день Галя сообщила, что Яков Юрьевич и в тюрьме не показывался. Немцы его ищут и подозревают, что он убит родственниками какого-нибудь заключенного…
Черныш понял, что его родитель предпочел унести ноги, чем подвергать свою драгоценную жизнь опасности. Он одинаково боялся и русских и немцев, этот человек с солидной внешностью и мелкой душонкой… Несколько дней Игорь прожил в тревоге, боясь, что Веледницкий напоследок выдал его, но эти опасения не подтвердились.
Когда до Нового года осталось четыре дня, Галя сказала:
— Все! Можно считать нашу миссию провалившейся.
— Увозят? — догадался Игорь.
— Послезавтра утром.
Галя не пошла к Валентине, где ее ждал штандартенфюрер.
— Больше нам здесь делать нечего. Видеть я не могу этого Герда!
— Что нам делать, командование решит, — вяло ответил Черныш.
Им овладела апатия. Он лег на кровать и незаметно для себя уснул. Его разбудила Галя.
— Проснись! Слышишь? Проснись! — тормошила она его за плечо.
— В чем дело? — сел Игорь, тараща на нее сонные глаза.
Галя была возбуждена. Лицо ее горело.
— Послушай, мы можем его освободить!
Он выслушал, что она придумала, и, ошеломленный, промолчал. Ее план показался ему совершенно диким.
— Это невозможно.
— Почему?
— Во-первых, Герд может приехать не один…
— Во-вторых, он может вообще не приехать, — нетерпеливо перебила она. — Это не возражение. Начнем с того, что он приехал один, иначе мы просто не будем осуществлять наш план.
Игорь задумался. Галин план уже не казался ему невероятным. Неделю назад Игорь даже не стал бы обсуждать его, но сейчас не было выбора…
Галя испытующе смотрела на него. Черныш встал и вынул из шкафа свой офицерский мундир… Через пятнадцать минут они вышли из дома.
Жаринов помог Гале снять пальто. Вошли в гостиную. Валентина лежала на диване с книжкой. Увидев их, вскочила. Лицо ее стало испуганным и злым, но она заставила себя улыбнуться:
— Будете ужинать?
— Вы ждете Герда? — спросил Игорь.
— Нет… Он был утром, ждал Галю и уехал взбешенный… Это важно?
— Позвоните ему и скажите, что у вас обер-лейтенант Ратенау с женой. Попросите его приехать.
— Хорошо. — Валя взяла трубку. — А… что будет потом?
— Делайте то, что вам говорят!
Лицо Валентины покрылось красными пятнами, заметными даже сквозь слой пудры.
— Алло, — сказала она. — Сто сорок седьмой. Это ты, Отто? Прости, я, наверно, помешала… У нас сейчас обер-лейтенант Ратенау, ты ведь хотел с ним познакомиться… Ладно, я им передам. — Она положила трубку. — Просит подождать, он скоро будет…
— Мы подождем, — усмехнулся Игорь. — Вы предлагали чаю? Заодно можете подать коньяк.
Горничная накрыла на стол и ушла.
— Что вы задумали? — спросила Азарова. Лицо ее было испуганным.
— Лично вам ничего не грозит, — ответил Черныш. — Выпейте коньяку.
На улице фыркнул автомобильный мотор. Распахнулась дверь, появился Герд. Он кивнул Валентине, поцеловал руку Гале и, щелкнув каблуками, повернулся к Игорю.
— Обер-лейтенант Генрих фон Ратенау, — вежливо сказал тот. — Счастлив с вами познакомиться.
— Я также весьма рад, — ответил штандартенфюрер.
Валентина смотрела на них расширенными от ужаса глазами. Она могла испортить все дело, нельзя было терять ни минуты. Игорь быстро взглянул на Галю.
— Давайте выпьем и покатаемся на машине, — весело предложила она. — Пусть Шререр пройдется домой пешком, ничего с ним не сделается.
— Мы могли бы взять его с собой, но он сегодня не приехал, — ответил Герд. — Фрейлен предложила прекрасную идею. Как вы находите, господин обер-лейтенант?
— Французы говорят: чего хочет женщина, того хочет бог! — улыбнулся Игорь.
— В таком случае выпьем за здоровье прекрасных дам! — штандартенфюрер наполнил бокалы.
Черныш снова взглянул на Галю. Она кивнула. Теперь было известно все, что им требовалось: Герд приехал один. Дом, как всегда, охраняется, но это не имело значения.
В тот миг, когда Герд, чокнувшись с Галей, поднес рюмку к губам, Игорь вынул из кармана пистолет и сказал:
— Сохраняйте спокойствие, не шевелитесь! Штандартенфюрер отпрянул в сторону и наткнулся на Галю, которая прицелилась в него из своего «вальтера».
— Что это значит? — дрогнувшим голосом спросил Герд.
— Вы понимаете, нам терять нечего! — ответил Игорь. — При малейшей попытке к сопротивлению я вас убью. Садитесь за стол. Достаньте авторучку, она торчит у вас из кармана. Пишите. Начальнику тюрьмы господину Клостерману.
Штандартенфюрер склонился над столом.
— Во исполнение приказа о переводе заключенного Лагутенко в Прибельск вам надлежит выдать упомянутого заключенного под расписку прибывшему за ним обер-лейтенанту фон Ратенау, который препроводит Лагутенко к месту назначения.
Герд послушно выводил фразу за фразой.
— Написали? — сказал Игорь. — Теперь поставьте дату. Распишитесь. Встаньте, подойдите к телефону. Сейчас вы вызовете Клостермана и повторите то, что написали. Малейшая неточность будет стоить вам жизни.
— Я в ваших руках, — угрожающе произнес штандартенфюрер, — но имейте в виду…
— Не разговаривать!
Побелев от злости, Герд снял трубку и велел телефонистке соединить его с тюрьмой. .
— Майор Клостерман? Это я. Приедет лейтенант Ратенау, он заберет Лагутенко, Да, в Прибельск… Что? Не ваше дело, майор, выполняйте!..
Он с треском швырнул трубку на рычаг и выпрямился, скрестив на груди руки.
Игорь надел фуражку и сказал:
— Вы останетесь здесь до моего возвращения. Сядете, положите руки на стол, вот так. Моя жена выстрелит в вас, как только вы пошевелитесь.
Игорь спустился по лестнице, принял из рук Жаринова шинель и бросил шоферу, дремавшему за рулем:
— В тюрьму по распоряжению господина Герда! Мелькали дсма, развалины, пустынные перекрестки. Во дворе тюрьмы Игорь велел шоферу подождать и направился в канцелярию. Майор Клостерман мельком взглянул на подпись Герда и сказал:
— Сейчас выведут. Повезете в обычной машине?
— Только до вокзала.
На крыльце показались два надзирателя. Они поддерживали под руки мужчину в сером летнем плаще, без шапки.
— В машину! — скомандовал Черныш.
Он открыл перед Лагутенко заднюю дверцу, сел рядом с шофером и скомандовал:
— На вокзал!
В тот момент, когда «оппель» выезжал со двора, Игорь увидел в зеркальце Клостермана, метавшегося на крыльце. Начальник тюрьмы достал пистолет и выстрелил в воздух. «Провал! Будет погоня!» — подумал Игорь. Он не ошибся. Через несколько минут сзади вспыхнули фары мотоциклов. Игорь ударил шофера пистолетом в висок и перехватил руль. Тело эсэсовца вывалилось на мостовую.
Игорь не слышал выстрелов, но переднее стекло вдруг покрылось белой паутиной, в круглое отверстие потянуло ветром.
— Не уйти! — крикнул Лагутенко. — Бросайте машину, прыгайте, я попытаюсь их задержать!
Заметив переулок, Игорь круто повернул руль. Взвизгнули шины. Промчавшись метров двести, «оппель» врезался в плетень и завяз в рыхлой, вспаханной земле.
— Скорее! — Черныш выпрыгнул из машины и помог вылезти Георгию Александровичу. Секретарь горкома пошатнулся… Он был ранен.
За спиной взревели мотоциклетные моторы. Подхватив Лагутенко на руки, Игорь потащил его в глубь огорода.
Вскоре они выбрались на широкую, пустынную улицу. Отсюда до Левобережной было недалеко. Прижимая к груди Лагутенко, Игорь зашагал вперед…
