Фредерик Бегбедер - Романтический эгоист

Мы загипнотизированы катастрофами. Некоторых журналистов заносит, они сыплют эпитетами “потрясающая”, “невиданная”, “поразительная”, “сногсшибательная”. Что и выдает их жажду ужасов. Они любят смерть в картинках. Таково их ремесло. И они правы: это прекрасно, как “Ад” Данте, “Сад пыток” Октава Мирбо и полотна Фрэнсиса Бэкона. Не надо стыдиться того, что этот кошмар завораживает. Дж. Г. Баллард: “Насилие — это поэзия XXI века”.

четверг

На Западе скоро исчезнет определенный образ жизни. Мы станем менее свободны в наших передвижениях, за нами будут пристальнее следить. Нам придется выбирать между свободой и безопасностью. От чего мы готовы отказаться, чтобы все время не помирать со страху? Вот конкретный пример: почему последние сорок лет так легко было пробраться в кабину пилота? Поскольку любой “боинг” или аэробус — это оружие массового уничтожения, уже давно пора нанять охранников для защиты бортпроводников и прекратить всякий доступ к пилотам. Каждой стюардессе — по телохранителю! Надо поставить бронированные двери между салоном и кабиной пилота, которые, как правило, разделены простой шторкой! Как можно было не подумать об этом раньше? Это нелепо и преступно. В компетенцию летчиков не входит борьба с пиратами. Вопрос уже не в том, “есть ли пилот в самолете”, а “есть ли кто-нибудь, кто защитит пилота?”.

пятница

Вечером после падения башен в ночных клубах было пусто. Но на следующий день разразилась тотальная тусовка. Рассуждали просто: раз мы все равно скоро отдадим концы, погребенные под горящими корпусами самолетов и расплавленными фюзеляжами, так кайфанем же напоследок. Третья мировая война — мощный афродизиак. Чтобы склеить кого-нибудь в наше время, советую начинать так:

— Нам осталось жить всего пару часов. Как насчет куннилингуса? One last scream before the end?[236]

суббота

У Шан Са только что вышел новый роман. Узнав о трагедии 11 сентября, она воскликнула:

— Нет, они не могли так со мной поступить!

Это было “ну ни хрена себе!” этой недели.

воскресенье

Апокалипсис сегодня. Мне повезло, что я встретил тебя накануне конца света. Мы сможем полюбоваться им из окна. Атомные грибы отразятся в твоих изумрудных глазах. Скоро не будет воздуха, потом воды, потом мы останемся с тобой вдвоем.

вторник

Часто говорят, что красота для женщины то же, что власть для мужчины: их главный козырь в искусстве обольщения. Почему-то при этом забывают, что красивое лицо может быть и препятствием. Красота привлекает вульгарных и бездарных кретинов и пугает робких и нежных умников. Красота — никудышный сортировщик, поэтому красотки всегда окружены козлами. Физическую красоту правильнее будет сравнить со славой, а не с властью: она столь же эфемерна, фальшива и разрушительна, так что это худший критерий для отбора.

среда

Рыдаю от смеха, читая “Счастливую глобализацию” Алена Минка в “Монд”. Этому экстремальному экономисту пора переквалифицироваться в записные комики. Он напоминает мне одноглазого Панглосса из “Кандида”, неустанно повторяющего, что все к лучшему в этом лучшем из миров. Я лично за глобализацию. Повсюду на этой планете я чувствую себя как дома, верю в гегелевского “всеобщего” человека, мне глубоко начхать на национальный суверенитет, я худший патриот на этой земле. Это не мешает мне констатировать, что на данный момент глобализация никого еще не сделала счастливым, даже богачей.

четверг

Я получаю все больше эротических предложений с тех пор, как объявил, что сердце мое занято. Является ли одно следствием другого? Безусловно! Все бабы суки! Знай я это раньше, я бы в жизни не написал, что я холостяк, а сразу выдал бы себя за женатика, чтобы завести вас посильнее, дорогие дамы!

пятница

В начале сезона вышло много книг “ничего себе”. Мы читаем шедевры и полное дерьмо, но проходим мимо сочинений “ничего себе”. Для критика самое страшное — это книга, которая не бездарна, не гениальна, не сильно написана и не слишком увлекательна… а просто “ничего себе”. Обычно такую книжку он держит под рукой, собираясь рано или поздно поговорить о ней, но всегда попадается что-нибудь более срочное, получше или, наоборот, побездарнее, что надо быстренько обругать, и эту “ничего себе” он откладывает на завтра, потом на послезавтра, и в конце концов о книгах “ничего себе” никто никогда не пишет.

суббота

Ужинаю с моей подружкой Неизвестной Блядью.

— Я неслабо вчера поимела.

Она любит так выражаться. “Неслабо вчера поимела” — это не значит, что она потребовала заплатить ей за перепих. Неизвестная Блядь всегда дает бесплатно. Нет, “неслабо вчера поимела” — это значит, что накануне ее крендель отодрал ее с особой свирепостью. Говорите ли вы по-блядски (новый модный язык)? Существует несколько возможностей выразить на этом наречии особо удавшуюся ночь любви:

— Трахнули в зад, но это еще цветочки.

— Реально вчера отдрючили.

— Моя писька в открытом доступе.

— Мне тут засигарили, мало не покажется.

— Он мне врезал шершавого.

И еще лучше, потому что непонятнее:

— Оттопырили по самое не хочу.

воскресенье

Что значит любить?

Я по тебе скучаю, даже когда ты со мной.

Не забудь от моего имени поблагодарить маму за то, что она тебя родила.

Осень Любовь всей жизни

Том Форд: Вы счастливы?

Карл Лагерфельд: Дарлинг, я не настолько тщеславен.

вторник

Способность краснеть сродни импотенции: достаточно заговорить об этом, и вот оно, тут как тут.

суббота

Чем мы циничнее, тем больше нас привлекает невинность. Нам нравятся женщины, которые верят в то, во что мы уже не верим. Отсюда и притягательность Лолит: мы не только, по примеру Дракулы, жаждем засосать юную жизнь, нам еще не терпится выцедить их простодушие, откачать иллюзии, напиться оптимизма. Наивность — это опиум для скептиков.

воскресенье

В последнюю минуту перед взрывом кто-нибудь влюбится, и мир будет спасен.

понедельник

На этой неделе мне исполнилось 36 лет. То есть мне 18 лет, уже 18 лет. Этот дневник — своего рода прощание с беззаботностью, история человека, который продолжает делать глупости, хотя юный возраст не может послужить ему извинением. Вот, например, я влюбился в Франсуазу: теперь я уверен, что она спит с Людо и со мной одновременно (каждый раз, когда я заговариваю о нем, она меняет тему — по-моему, она колеблется между нами). Любить эту сумасбродку — большая глупость, не любить ее невозможно. Мне полезно немножко пострадать; это меня молодит. Влюбленный, который перевалил за тридцать, выглядит довольно смешно, но любить все-таки менее утомительно, чем ежевечерне выполнять гимнастические упражнения в спортзале “Ритца”. И потом, из любви к симметрии, я всегда могу перепихнуться потихоньку с какой-нибудь девицей, чтобы отплатить Франсуазе той же монетой…

вторник

Рене Жирар[238] считает, что ложь романтична, а правда романична. По-моему, наоборот: ложь романична (роман — это искусство не говорить правды, отвергать тиранию откровенности, шантаж искренности, диктатуру достоверности), а правда романтична (что может быть поэтичнее и лиричнее откровенности, какое неистовое требуется мужество для того, чтобы просто сказать, что вы думаете на самом деле).

четверг

Людо переживает, что видит детей только два уикенда в месяц. Я пытаюсь его успокоить:

— Отцы созданы для того, чтобы отсутствовать. Так уж повелось: роль отца состоит в том, чтобы исчезнуть до того, как ему найдут замену.

Не думаю, что мне удалось его утешить…

Что касается Франсуазы, то мы по-прежнему избегаем этой темы. Я слишком боюсь потерять разом их обоих.

пятница

Линяю c Франсуазой в Амстердам, поесть спейс-кейки. В Музее Ван Гога выставка “Ван Гог и Гоген” повествует об их бурной дружбе. История нам известна: поработав вместе в желтом доме в Арле, они жутко разругались, и во время ссоры Ван Гог отхватил себе пол-уха, пригрозив предварительно Гогену бритвой. Один английский критик высказал недавно новую теорию: это Гоген отрезал ухо Ван Гогу во время ссоры. Просто Майк Тайсон и Эвандер Холифилд![239] Таким образом, от нашего видения про́клятого художника не остается камня на камне. Надо пересмотреть догматы долоризма, согласно которым стать гениальным можно только самоуничтожаясь. А на самом деле происходит обратное: если вы гениальны, окружающие вас уничтожают (Антонен Арто догадался об этом уже в 1947-м: “Ван Гог — самоубийца руками общества”).