Гейл Форман - Я была здесь

– Более-менее.

– Круто! Я работаю консультантом в Маунтин-Баунд. Мне ехать в Миссулу, и я почти не сомневаюсь, что I-90 проходит через вас.

– Да, это недалеко.

– Отлично! От Юджина до Спокана, или где ты там, часов семь. То есть езды на день. А утром двину в Миссулу.

До меня даже не сразу доходит, о чем речь.

– Ты хочешь у меня остановиться?

– Если можно, – говорит она.

Гостей у нас почти никогда не бывает. Даже Мэг ночевала здесь лишь несколько раз. Я уже пытаюсь придумать, что скажу об Элис Трише. И где ее можно положить. Триша вроде бы еще с Рэймондом, судя по тому, как часто она не ночует дома. Может, и в тот день у него останется, но если об этом попросить, она гарантированно останется тут.

– А когда?

– Послезавтра. Диктуй адрес.

Так что выбора у меня нет. Вечером я как бы невзначай сообщаю Трише, что у меня будут гости с ночевкой.

– Твой парень? – с обвинением в голосе говорит она.

– Нет у меня парня, – отвечаю я. И вспоминаю о Бэне, и злюсь на себя за это, и оправдываю себя тем, что я подумала о Бэне лишь потому, что предметом аналогичного допроса в прошлый раз был он.

– С кем ты тогда общаешься по компьютеру?

– Я не общаюсь. Это невозможно, поскольку у нас нет Интернета.

– Ха! Но ты же просишь. И покраснела. Ты явно что-то от меня скрываешь.

Тут она права. Но я скрываю не парня. Наше общение с All_BS недавно переехало с форума, я установила программу для анонимной коммуникации, так что теперь мы часто разговариваем. Хотя, к огромному сожалению, наши беседы ограничены графиком работы библиотеки.

И еще, к сожалению, речь у нас идет не о самоубийстве. По крайней мере конкретики нет. Мы разговариваем на общие темы, я даже иногда забываю, кто мой собеседник. На прошлой неделе я пожаловалась, что, кажется, простываю, и он дал мне рецепт чая с имбирем и яблочным соком. Чай помог, и я пошутила, несколько иронично, что он меня вылечил. «Приятно знать, что кто-то о тебе беспокоится», – сказала я. Он спросил, в каком смысле, я начала было жаловаться на Тришу, но вовремя одумалась и удалила.

Мне следует быть более осторожной, не писать ему спонтанно, иначе высок риск все испортить. Так что теперь я в библиотеке сохраняю его сообщения в файл Мэг, а дома составляю ответы и посылаю, когда в следующий раз выхожу в Сеть. Это ужасно неудобно и раздражает, но зато благодаря такой задержке я внимательнее.

– Приезжает Элис, – рассказываю я Трише. – Я с ней в Такоме познакомилась. Она направляется в Монтану, и ей надо где-то переночевать. – Вот, правда. Хотя бы кусочек. Благодаря общению с All_BS я открыла, что, если далеко от нее не отходить, врать намного легче.

– А о существовании мотелей она не в курсе? – интересуется Триша.

– Я посплю на диване, а она – в моей комнате.

Триша вздыхает:

– Нет. Ложись у меня. А я переночую у Рэймонда.

Я киваю, словно такая мысль мне в голову не приходила.

На следующий вечер ровно в шесть приезжает Элис и принимается так сигналить, словно она руководитель парада на День независимости. Кто-то из соседей выходит поинтересоваться, что за шум, а Элис машет им рукой и улыбается.

– Вот, значит, где ты живешь?

Я киваю.

– Я не такого ждала. Он такой… маленький, – она осекается. – Я не про дом. Дом большой. Я про город.

Домишко наш из шлакоблоков, и в нем две крошечные спальни. Так что маленький – это звучало бы лестно.

Но Элис распереживалась.

– Я не это хотела сказать. Ты просто производишь впечатление, что из большого города. Поэтому я думала, что ты в каком-то другом месте выросла.

– Нет. Здесь.

Мы заходим в дом, я показываю Элис свою комнату. Я постелила для нее свежие простыни. Она плюхается на кровать, рассматривая музыкальные флаеры на стене, а также наши с Мэг фотки.

– Значит, и Мэг тут выросла?

Я снова киваю.

– Вы давно знакомы?

– Давно.

Есть фотка, где мы на родео, наверное, классе в пятом. Еще с кривыми зубами.

– Это вы? – спрашивает Элис, наклонившись поближе.

Надо все это поснимать.

– Да.

– Тут у тебя целая история, похоже.

Я вспоминаю «Дейри Куин». «Ракету». Дом Гарсиасов.

– Да не особо.

Какое-то время мы молчим. Затем Элис объявляет, что поведет меня куда-нибудь ужинать.

– И не возражай!

– Хорошо. Куда?

– А какие варианты?

– Да обычный фаст-фуд. Есть гриль-бар, где моя мать работает, но туда лучше не ходить, поверь мне. Забегаловка. Пара мексиканских ресторанов.

– А в мексиканских нормально?

Джо всегда говорил, что Сью готовит лучше, чем его мать, и куда лучше, чем во многих местах в городе. И мы почти никогда туда не ходили.

– Да не особо.

– Я по пути проезжала «Дейри Куин». Можно туда.

Представляю себе это: Тэмми Хентхофф и прочие подозрительные лица.

– Давай лучше в мексиканский, – отвечаю я.

И мы отправляемся в «Каса Мексикана», где красные кресла и картины с корридой. Нас обслуживает Билл, с которым какое-то время тусовалась Триша, в нашем Говнограде всегда так. Мы заказываем поесть, после чего Элис просит клубничную маргариту и рюмку текилы. Билл спрашивает документы, она подает.

– А тебе, Коди, безалкогольную? – с ухмылкой спрашивает Билл.

Ненавижу наш город. Даже заказать поесть безо всякого этого дерьма невозможно.

– «Доктор Пеппер».

– Тебе уже двадцать один? – спрашиваю я у Элис, когда он уходит.

– Мне – нет, но Присцилле Уоткинс – есть, – и она протягивает мне свои поддельные документы.

Я впечатлена. Не думала, что Элис такая.

Пока мы ждем, когда принесут напитки, входит семейство Томасов. Миссис Томас как-то так машет мне рукой, Минди, кажется, ругается с сестрой из-за утюжка для волос и на меня внимания не обращает. Я качаю головой.

– Что такое? – спрашивает Элис.

Как объяснить основы жизни в нашем Говнограде человеку, который свой родной город называет раем?

Билл приносит напитки. Как только он отходит, я хватаю текилу и выпиваю ее залпом.

– Закажи еще одну.

И мы пьем. На Элис находит сентиментальность. Она начинает говорить о Мэг. Громко. О том, как ей жаль, что она плохо ее знала. Как рада, что познакомилась со мной. Краем мозга я понимаю, что она говорит хорошие вещи, но недалеко от нас сидит Минди Томас, и я искренне предпочла бы, чтобы Элис заткнулась.

Когда приносят еду, Элис накидывается на нее.

– О, вкуснотища. У нас в Юджине приличных мексиканских ресторанов нет!

– Гм, – я снимаю вилкой сыр с энчилады, и он сходит, как обгоревшая кожа. Отодвинув его в сторонку, я пробую рис.

– А с Бэном ты говорила? – ни с того ни с сего спрашивает Элис.

В ресторане темно, так что она не видит, как я краснею.

– Нет.

– Совсем?

– А зачем?

– Ну, не знаю. Мне показалось, что между вами… искра пробежала.

Из искры возгорится пламя[33]. Когда мы только начали разговаривать, All_BS написал мне эти слова – как он сказал, из Данте. Кажется, он пытался сказать о том, как невинные мысли могут привести к серьезным идеям, меняющим жизнь. Он таким образом пытался меня подбодрить, и я напомнила себе не радоваться, потому что идея, которую он продвигал, подразумевала окончание жизни.

– Не было никакой искры, – говорю я, отталкивая тарелку.

– И хорошо, наверное.

– Почему? – я сама слышу в своем голосе недовольство.

– Во-первых, Мэг им ужасно бредила.

– Ты же вроде говорила, что совсем ее не знала.

– Не знала. Но о Бэне она говорила. Звала на его концерты. Так что, видимо, с ума сходила.

– То, что она звала на концерты, не значило, что Мэг была в него влюблена, это просто было в ее стиле.

Элис какое-то время молчит, шумно допивая остатки из стакана.

– Кстати. Ты нашла человека, с которым Мэг говорила насчет антидепрессантов?

– Нет.

– Мне кажется, я догадываюсь, кто это.

– Кажется? – Мне уже все равно, потому что это было нужно, чтобы выйти на All_BS, а с ним я уже связалась.

– Я точно не уверена, но мне кажется, что это Дерево.

– Дерево? Ну да!

– Я думаю, да, – обиженно отвечает Элис.

– Очевидно, ты Мэг совсем не знала.

– Кажется, этот факт мы уже установили, – обороняясь, говорит она. – Но я все же думаю, что это она.

Нет. Мэг наверняка ненавидела Дерево, да и та ее вряд ли любила.

– Нет, не она, – бурчу я, вдруг чувствуя себя ужасно уставшей, и мне уже кажется, что мои конечности мне не особо подвластны. Я, хотя уже поздно, вспоминаю, почему не люблю напиваться.

– Ладно, ладно, – Элис машет руками. – Но она что-то такое сказала, из-за чего мне пришла в голову эта мысль. Но я не могу вспомнить. Позвони ей.

На следующее утро Элис встает и начинает готовиться к чудесному и полному приключений лету, а мне предстоит снова мыть туалеты. У меня похмелье, но не столько от текилы, сколько от того, что она во мне пробудила. Почему я так груба с Элис? Ведь она со мной исключительно мила. И она мне даже нравится. Я понимаю, что надо ей что-то сказать, но она сигналит и уносится прочь прежде, чем мне удается подобрать слова.