Лорен Вайсбергер - Бриллианты для невесты

Это, похоже, подстегнуло всех. Им удалось двинуться в нужном направлении.

— Да, грандиозная тут служба безопасности, — промямлила Ли, когда девушки добрались до доски с надписью: «”Диви Диви”, 6 вечера». — Обожаю аэропорты, где вас не беспокоят рентгеном и металлоискателями.

Практически без приключений они заняли свои места, заработав всего один странный взгляд со стороны пилота, когда тот увидел, как Адриана допила «Кюрасао» и тут же уснула, прислонившись к иллюминатору. Полет оказался не таким уж страшным, хотя Эмми вместе с Другими пассажирами зааплодировала, едва колеса коснулись земли. Естественно, в аэропорту Фламинго на Бонайре их автомобиля с водителем не оказалось, и пластмассовый чемоданчик-косметичка Адрианы каким-то образом исчез во время двадцатиминутного полета, но было уже все равно.

— Прием, при котором за каждый перелет теряешь по сумке, предназначен для облегчения путешествия, — пожала плечами Адриана.

К тому времени, когда подруги вылезли из такси у отеля. они бодрствовали уже почти сутки, напились, протрезвели, потеряли часть багажа и воспользовались услугами авиакомпании, которая не прошла бы проверки даже самой снисходительной инспекции Федерального управления авиации США. По счастью, курорт выглядел точно таким элегантным и мирным, как в досье Дункана, и Эмми едва не расцеловала парня на ресепшн, когда тот поселил их в люксе с двумя спальнями. Ли уже повалилась, одетая на кровать в меньшей из них, и Адриана, судя по всему готовилась последовать ее примеру, но Эмми твердо решила принять перед сном ванну.

— Ади, могу я взять у тебя что-нибудь для сна? — крикнула она из огромной мраморной ванны.

Она уже вылила под струей воды целую бутылочку геля, получив пышную пену, а комната наполнилась запахом эвкалипта.

— Бери что хочешь, кроме лилового комплекта и халата. Это мой счастливый.

— Есть хочешь? — снова крикнула Эмми.

— Умираю. Закажем в номер?

Эмми прошла в комнату Адрианы в гостиничном халате и шлепанцах и принялась копаться в чемодане подруги. Достала черный пояс, чулки в сеточку и подняла их.

— А у тебя нет боксерок или чего-нибудь такого?

— Эмми, querida, если ты не знаешь, боксерки — для мальчиков. — Она с трудом приняла сидячее положение и сунула в чемодан руку. — Вот, надень это.

Эмми взяла лавандовые шелковые шортики и такой же лоскуток ткани и стала их рассматривать.

— Ты носишь это, когда одна дома и хочешь чувствовать себя удобно?

Адриана деликатно, как умела только она, пофыркала.

— Такое могла бы носить моя бабушка. На самом деле, думаю, это ее подарок. Обычно я ношу вот это.

Она натянула через голову пурпурную ночную рубашку, шелк, словно жидкость, заструился по ее телу.

Эмми вздохнула.

— Я знаю, что не должна ненавидеть тебя за совершенное тело, но ненавижу. Правда, правда, ненавижу.

— Дорогая, у тебя тоже могут быть такие… — Адриана приподняла груди, отчего ночнушка взлетела вверх, явив взору полную бразильскую депиляцию, — …за десять тысяч плюс несколько часов под волшебными руками доктора Крамера. — Она опустила глаза и еще раз сжала свои груди — Я так довольна, что переделала их, когда легализовали силикон. Это гораздо естественнее, не правда ли?

Эмми восхищалась — да что там, боготворила — имплантаты Адрианы с того момента, когда та вернулась с ними после рождественских каникул на втором курсе. Конечно, они показались не такими уж идеальными, когда один из них дал течь четыре месяца спустя и Эмми пришлось срочно везти Адриану в больницу и сидеть с ней целую ночь, пока не пришел пластический хирург и не восстановил обвисшую левую грудь. Но теперь? Замена солевого раствора на силикон была хорошим решением, даже если это и означало еще четверо суток, в течение которых Эмми пришлось ухаживать за подругой. Они были безупречны. Такие округлые, полные и красивые, совершенно не похожие на искусственные… Ну, возможно, они казались немножко ненатуральными, но только тем, кто знал Адриану «до того как», смеясь, сказала она сама.

— Настоящие, ненастоящие, кого это волнует, когда они так чертовски совершенны?

Эмми спрашивала себя тысячу раз, десять тысяч раз, каково это — обладать такой грудью. О, если уж начистоту, вообще какой-нибудь. Она всегда была в основном удовлетворена своей стройной фигурой, еще более возрадовалась, когда, повзрослев, поняла, как редко женщина сохраняет худобу естественным образом. И хотя Эмми понимала, сколько представительниц прекрасного пола отдали бы все на свете за ее обмен веществ — за худые, как палки, бедра, ягодицы с кулачок и предплечья без отвисшей кожи, ей страстно хотелось испытать, что такое — иметь женское тело, со всеми его выпуклостями и изгибами, которые так нравятся мужчинам. При виде такой груди, как у Адрианы, перед мысленным взором Эмми вставали ящики комода полные сексуальных кружевных бюстгальтеров, платья с открытой спиной, которые было бы чем заполнить, мир, где не существует верхних деталей бикини на поролоне, и полная невозможность делать покупки в отделе детской одежды, поскольку грудную клетку нельзя втиснуть в рубашку для девочки. Она мечтала никогда больше не слышать по говорки «уместится в горсти», носить платья без бретелек не набивая предварительно чашечки, и хотя бы раз поймать мужской взгляд, устремленный в ложбинку между грудями, а не в глаза.

Конечно, у нее никогда не хватило бы духу пойти на это. Даже рассмотрев этим вечером грудь Адрианы, она поняла, что слишком труслива для подобной операции. Она сознавала, что мужчин привлекает в ней не откровенная сексуальность, например, большая, красивая грудь, а хрупкость, природная грация, обусловленная столь маленьким телом, а ее физическая слабость заставляет их постичь собственную силу и мужественность.

Эмми вздохнула, сорвала с головы полотенце и швырнула на пол.

— Как насчет того, чтобы пропустить сегодня ужин? Не могу пошевельнуться.

Адриана прижала руки к сердцу:

— Зачем спрашивать? Чем меньше пищи, тем лучше завтра сядет бикини.

— Верно замечено. Спокойной ночи, Ади.

— Спокойной ночи, Эм. Надеюсь, тебе приснятся красивые иностранцы. Не думай, что мы вдруг забыли об этом…

Но Эмми уже спала.

На второй день их отдыха, доставая из пляжной сумки сигарету, закуривая и неторопливо затягиваясь, Адриана чувствовала на себе взгляд Ли. Жестоко было курить в присутствии человека, которому так этого не хватало. Адриана это признавала, но, с другой стороны, они на отдыхе. Почему бы Ли не поразвлечься немножко, а потом снова бросить, вернувшись домой; лично она постоянно это делает.

— Хочешь? — с лукавой улыбкой спросила Адриана, протягивая руку к Ли, лежавшей в шезлонге.

Та ответила ей сердитым взглядом и попросила:

— Дай просто понюхать. — Ли подставила лицо под струйку дыма, застонала, и ее хрипловатый голос зазвучал ниже обычного. — Боже мой, как хорошо. Если бы я узнала, что мне осталось жить год, пять или десять, клянусь, тут же пошла бы и купила пачку сигарет.

Эмми покачала головой, отчего несколько каштановых прядок выбились из хвоста. Она поправила свой купальник — спортивного вида комплект из двух частей, больше походивший на тренировочный костюм, чем на бикини, — и сказала:

— Вы обе отвратительны со своими сигаретами. Неужели никто не говорил вам, какая это мерзкая привычка? Крайне вульгарная.

— Доброе утро, солнышко! Ты — сама радость сегодня, не так ли? — Ли допила апельсиновый сок и поставила рядом с собой на шезлонг пляжную сумку из соломки. — Бог мой, когда же я понежусь на солнце? Вы не поверите, уже июль, а я еще ни разу этим летом не загорала.

Адриана окинула подругу выразительным взглядом:

— О, кто бы мог подумать! Этот прозрачный голубой цвет так тебе идет.

— Смейся, если хочешь, — отозвалась Ли, впервые за много недель казавшаяся по-настоящему счастливой, — но мы посмотрим, кто будет смеяться последним через двадцать лет, когда кожу у вас на лицах поразит рак, а во все морщины впрыснут огромные дозы ботокса. Не могу дождаться.

Адриана и Эмми как завороженные следили за Ли, неторопливо извлекшей из сумки две бутылочки и один тюбик. Сначала она нанесла толстый слой крема «Кларинс» (фактор защиты 50) на все открытые участки кожи — от плеч до пальцев ног, не забывая оттянуть черное бикини и смазать пограничные с купальником зоны. Завершив эту трудоемкую операцию, Ли опрыскала всю себя аэрозолем «Ньюотроджина» (фактор защиты также 50), чтобы «гарантировать, что ничего не пропустила», как объяснила она покоренной аудитории. Успешно намазав и опрыскав свое тело, Ли приступила к работе над лицом, втирая небольшими порциями в щеки, подбородок, лоб, мочки ушей веки и шею какое-то высокозащитное импортное французское средство от загара. Волосы Ли собрала в свободный узел, прикрыла их соломенной шляпой диаметром с автобусное колесо и надела огромные темные очки.