Алина Знаменская - Колыбельная для Волчонка
Последний вышел на руках, держа ногами крошечную гармошку. Все они чинно уселись на полу, на заднем плане аудитории, и начались репризы. Ирина была настолько захвачена зрелищем, что на время забыла, что же ее сюда привело.
Парень с очень маленькой девушкой показывали номер про цыпленка. Парень-петух учил цыпленка взлетать на забор. Бестолковый цыпленок так уморительно повторял движения, что Ирина смеялась до слез. Потом на смену упавшему от изнурения уроком петуху-отцу, появилась курица-мать. Она долго вдалбливала цыпленку свою науку мимикой и жестами. Бесполезно. В конце концов, когда петух и курица уже лежали без чувств, цыпленок обиженно залетел обратно в яйцо и закрылся скорлупой.
Следующий номер был совсем необычен по своей эстетике, и Ирина смотрела его, буквально открыв рот. Появились два арлекина с невообразимо длинными ушами своих головных уборов и стали двигаться под музыку.
Они причудливо сцеплялись, превращая туловища в подвижную массу, становясь то кольцом, то змеей, то деревом. Их непонятные, пятнистой окраски, комбинезоны вызывали сменяющие друг друга ассоциации, когда эти два тела то взлетали под потолок, извиваясь в причудливых позах, то лежали на желтом полу, плавно двигаясь в такт музыке.
— Перерыв, — объявил Лева, едва закончился номер. Студенты расползлись по аудитории.
— Чё пришла-то? — спросил Лева, отхлебнув из банки. — Сочувствие выразить?
— Нет, почему? Я, собственно… привет передать. — И Ирина сделала невинные глаза. Лева насторожился.
— От кого? — Он недоверчиво уставился на бывшую одноклассницу.
— Я была в гостях у Лизаветы. Левины глаза потеплели, и он отвел их в сторону, делая вид, что наблюдает за студентами.
— Как она?
— Ну как… Как всегда — бодра и полна оптимизма. Ты же знаешь Лизавету. Ее сломать трудно. Живет одна. Вернее, с дочкой. Дочка — точная ее маленькая копия.
Лева заулыбался, глядя мимо Ирины, в синее пространство аудитории.
— Ты ей что, про меня рассказала? — Он достал сигарету и выжидательно разминал ее в пальцах. Тема его явно волновала.
Ирина бросила неопределенно:
— Так… в общих чертах.
Она и сама не знала, зачем сейчас заговорила о Ли-завете. Нужна ли ее подруге еще одна головная боль — Лева с его творческой депрессией, когда у Лизаветы и без того проблем хватает? Но, видимо, кто-то так и дергал Ирину за язык. Что сказано, то сказано. Леву ее привет затронул, а это уже хорошо. Значит, для него не все потеряно.
Она, как бы между прочим, обмолвилась о Лизаветиной жизни. Так, в двух словах. Какая она неунывающая, гостеприимная и одинокая. Собственно, все это было чистой правдой.
В институте у Лизаветы и Левы была любовь. Эта пара была чем-то вроде символа курса. Большая, шумная, веселая Лизавета и озорной, умный, талантливый Лева. Когда Лизавете перешла дорогу миниатюрная тихоня Наташа? Была гулянка после экзаменов. Гуляли в ресторане. Догуливать поехали к Лизавете в общагу. Потом ребята провожали местных девчонок домой, и Лизавета отправила Леву проводить Наташу.
Наташа жила далеко, в девятиэтажке с огромными извилистыми коридорами на каждом этаже. К ним примыкали закоулки, лоджии — странные архитектурные выкрутасы. Как раз для тусовок местной шпаны. По ночам в таких подъездах случалось всякое.
Наташа, в свою очередь, не отпустила Леву тащиться через весь город ночью одного, а оставила ночевать. Нужно сказать, набрались они в тот день изрядно, к тому же закуски было гораздо меньше, чем выпивки. Утром Наташу и Леву, спящих вместе на Наташином диване, обнаружили ее родители. Ошарашенный Лева после разговора с Наташиным отцом быстро побежал с Наташей в загс, все еще болея с похмелья.
Никто на курсе не видел ни Лизаветиных слез, ни даже тени ее отчаяния. Она только бросила Леве свое презрительное: «Клоун!», когда он пришел на выпускной вечер с обручальным кольцом. Потом она уехала на юг, а «клоун» устроился в цирк. Пожалуй, только Ирина знала, насколько глубоко эти двое переживали свой нелепый разрыв.
Даже теперь — столько лет прошло! — они все еще с трепетом относились друг к другу.
Ирина дотронулась до Левиного плеча:
— А вообще-то я по делу. — Она решила сменить тему. — Ты ведь знаешь, я кафе решила сбацать. Как тебе эта идея?
— Ну, ты идешь в гору, капиталистка, — отозвался Лева, закуривая наконец свою истерзанную пальцами сигарету. — Твоему упорству можно позавидовать…
— Мне нужна твоя помощь, — продолжала Ирина. Лева насторожился. Он не терпел жалости. Ирина отлично это знала. — Я планирую там проводить детские дни рождения, праздники на заказ. Если нужно — выезжать на дом…
Лева вдруг опомнился:
— Ты ведь куришь?
И протянул ей сигареты. Но Ирина уже достала из сумочки свои.
— Короче, мне нужна бригада клоунов с хорошей программой для детей всех возрастов. Понимаешь?
Лева неопределенно пожал плечами.
— Ребята будут рады подработать, — наконец протянул он, выпустив колечко дыма. — Только позови.
— А ты?! — Ирина поняла, что промахнулась.
— Да на кой хрен тебе связываться со старым алкоголиком? — горько усмехнулся он. — Вот они, может, чего и добьются в жизни. Хотя и в этом я сильно сомневаюсь. Сейчас клоунов и без цирка полно — возьми хоть наше правительство…
Лева махнул рукой. Но Ирина молчала. Она уже поняла, что разговорила его и он завелся. Она сидела тихо, как мышь.
— Они учатся последний курс. Ты их видела, — продолжал он. — Это готовая цирковая труппа. Они умеют все — бери и делай из них. А я должен их распустить и потом начинать все с нуля. А эти, в свою очередь, должны тыкаться в жизни как слепые котята и начинать все с нуля тоже. Если бы ты видела, что было в цирке, когда я предложил обновить эти старые номера, которые смотрит, пожалуй, третье поколение! Что тут началось…
— Короче, тебе нужно помещение и какой-никакой статус? — предположила Ирина.
— Для начала, — согласился Лева, отхлебывая из банки. — Я не хочу распускать этот курс — это мои люди…
— Ты уже был где-нибудь?
— Ты спроси, где я не был…
— Я попытаюсь что-нибудь сделать, — пообещала Ирина, вставая.
Ребята уже собрались после перерыва и теперь разминались на площадке, ожидая продолжения занятий.
— Но с этим надо завязывать, — кивнула она на банку с водой, — а то втянешься.
— Откуда тебе знать? — ухмыльнулся Лева, поднимаясь вслед за Ириной.
— Знаю! — не обращая внимания на его иронию, жестко бросила она. — Когда Ника и Саша погибли, я только этим и спасалась. Ты знаешь, Левушка, у женщин это все гораздо быстрее, чем у вас. Проснулась как-то утром и поняла, что хочу опохмелиться. Это было начало. Но меня вытащила одна баба. Она вовремя появилась в моей жизни…
— И ты решила вовремя появиться в моей, — подхватил Лева, забирая Иринину ладонь в свою.
— Нет, просто Лизавета просила передать привет, — напомнила Ирина и легко сбежала вниз по лестнице.
Свечников подкатил к автостоянке в десятом часу. Братья Лобаревы, конечно, уже были на месте. Сейчас начнутся подколы по поводу того, что он, единственный в их фирме холостяк, долго спит по утрам. Он невольно улыбнулся, закрывая дверцу машины, и краем глаза увидел: рекламу уже закончили. Еще вчера они сняли старую скромную вывеску, а сегодня прямо на огромном стекле офиса красовались внушительного размера красные буквы: «Сервис-плюс». И пониже — мелкие синие: «Автосалон, технический центр. Фирменные запчасти и аксессуары. Различные виды услуг. Обучение введению в экстремальных условиях».
Реклама была шикарная, в глаза бросалась издалека. Сергей толкнул входную дверь и прошел через небольшой холл в кабинет, одна стена которого с пола до потолка была оклеена яркими рекламными проспектами. Братья были на месте.
— Спишь долго, — встретил опоздавшего Лобарев-старший, Максим.
— Должна же у меня быть какая-то личная жизнь, — резонно заметил Свечников, усаживаясь в кожаное кресло перед столом Лобарева-старшего.
— Почему по утрам? — в один голос воскликнули братья.
— Завидуйте, злыдни, — беззлобно огрызнулся Свечников. — Признавайтесь, опять хотите мне подсунуть очередную акулу капитализма?
Братья с готовностью заржали. Свечников понял, что угадал.
Именно Максиму Лобареву пришла в голову мысль вписать в перечень услуг последнюю строку. Обслуживанием автомобилей, их ремонтом, реконструкцией, оборудованием занимаются множество фирм и различных мелких АО. А вот чтобы обучать клиента быстрой езде, да еще «в экстремальных условиях», да еще пилотами-чемпионами, звездами российского автоспорта…
Конечно, до этого конкурирующие фирмы не додумались или рисковать не стали. А вот Максиму Лобареву это в голову пришло. Он сам когда-то работал испытателем на заводе, даже в гонках участвовал. А потом как-то втянулся в бизнес, и теперь его, вероятно, мучила ностальгия по испытательному полигону. Именно там и обучали «акул капитализма». Несмотря на пессимистические предсказания Свечникова, клиенты на этот вид услуг клевали, но загвоздка была в том, что клевали-то в основном женщины. Жены крупных бизнесменов, просиживающие целыми днями дома и мучающиеся одиночеством и бездельем.
