Анатолий Елисеев - Страна Эмиграция

Второй краеугольный камень Сашиного мировозрения был — «ОНИ же все идиоты — всех ИХ вокруг пальца обвести можно» и это касалось такого деликатного предмета как бизнес. Почему-то многие россияне приезжали с твердой уверенностью, что опыт спекуляций или палатка на Рижском рынке по торговле чебуреками делали их настоящими бизнес-пипл. Они собирались учить этих «дикарей» уму-разуму, не в силах понять, что Южная, пусть даже Африка видала и не таких завоевателей.

Прибыли в 1991 году в наши далекие края три бывших россиянина. Все трое поселились в том же многоквартирном доме в Берии, где жила наша семья, познакомились и обнаружили взаимный интерес — бизнес. Один из них был автомехаником, другой — по-моему тоже имел какое-то отношение к автомобилям, третий просто хотел подзаработать. Скоро сказка сказывается, но и дело от нее не отстало. Приятели решили открыть гараж, то-есть мастерскую по ремонту машин. Подвернулось тут и предложение. Какой-то местный господин в это время продавал свой бизнес, причем срочно и за вполне приемлемую цену. Гараж был популярным, клиентура была достаточно стабильная, в общем дело сулило деньги и может быть большие. Причина экстренной продажи была в общем-то обычной в те времена: приближалась новая власть, у господина был английский паспорт и он, по его словам, собирался вернуться в Англию. Дело было за малым — приятелям нужны были деньги.

Новые бизнесмены занялись поиском. Что-то заняли в банке, что-то привезли с собой, недостающую сумму набрали «по сусекам». Взяли взаймы у этого, чья-то мама вложила все, что отложила на тихую старость. Они и ко мне подъехали с предложением принять участие в предприятии, рассчитывая (а может просто, на всякий случай) что у меня что-то есть в загашнике. Я вежливо отказался, но спросил:

«А вы с кем нибудь по этому поводу советовались? С юристом, например?»

«Нет, а зачем? И так все ясно?»

«Ну, хорошо! А контракт вы кому-нибудь показывали, проверяли?» — поинтересовался я.

«Надо бы. — Вздохнули приятели. — Да денег не хватает. Мы так, прочли его, что смогли. Вроде всё нормально».

Нет, не было все нормально в этом контракте и незнание языка сыграло злую шутку, но об этом позже.

Пока же, окрыленные сказочными перспективами, они заплатили деньги, вступили во владение гаражом и стали ждать прибылей.

А теперь дорогой читатель представь себе, что ваш любимый гараж, где работал и обслуживал вас старинный почти что приятель, которому было так легко объяснить всё, что случилось с вашей машиной, а между прочим потолковать о погоде, о футболе или произволе гаишников, купили, ну скажем португальцы или финны. По русски они с трудом связывают два- три слова, все нужно буквально показывать на пальцах. Теперь представь, что на той же самой улице, в том же районе существуют еще десяток подобных заведений и там вас поймут с первого слова и опять же поговорят о погоде и о видах на победу «Спартака»…

Правильно, очень скоро приятели растеряли почти всю клиентуру. По английски они понимали название частей машины, но когда им пытались объяснить (не по русски разумеется), что «такое странное шипение, когда на BRAKE нажимаешь и что-то CLUCH не к чёрту», они как финны хлопали глазами и делали вид, что всё поняли и часто делали не то, что он них хотели.

Они были хорошими специалистами (предположим — я к ним машину на ремонт не привозил), но нужно честно признать — никудышными бизнесменами. Денежных запасов на первое, самое трудное время у них не было, заняли они слишком много, проценты съедали всё, что удавалось заработать и грозный призрак банкротства встал у них за плечами.

Приятели однако не унывали — у них же был гараж, оборудование, подъемники и что там еще. Всё это можно было, а пришёл день, когда нужно было продать. Они стали искать покупателя.

«Продадим все, расплатимся с долгами и еще может что-то останется» — не унывали бизнесмены.

Тут-то подстерегла их злая ухмылка судьбы, плата за экономию на адвокате. В одно чудесное Йоганнесбургское утро к ним пришёл бывший владелец гаража, который или раздумал или вовсе и не думал уезжать из страны, с копией контракта в руках и показал им пункт, где мелким шрифтом было написано, что они не имеют права продавать этот самый гараж никому, кроме бывшего владельца и что цены устанавливаются им с учетом износа. Только если бывший владелец не захочет… Он захотел.

Помните последнюю сцену из «Ревизора»? Помните фигуру городничего в немой позе — «Вот тебе бабушка и приехали!»

Переоценка стоимости состоялась, неудачники получили едва-ли половину того, что заплатили сами, с долгами они расплачиваются, говорят, еще и сейчас, а бывший владелец сменил вывеску, написал, как водится «under new management» и скоро, вернув прежних клиентов, на переоцененном, но все еще отличном оборудовании ремонтирует машины и обсуждает шансы «Бока-Бока» в очередном первенстве мира по регби.

Одна, заключительная и пикантная подробность.

Поскольку приятели решили обойтись без адвоката и никакого юридического соглашения между ними не было, один из них умыл руки и отказался платить долги. Его не побили и не убили и скоро он открыл какой-то свой собственный бизнес, говорят, занялся ростовщичеством и своих собственных неплательщиков наставляет на путь истинный железной рукой. Бывший чемпион по восточным единоборствам работает у него debt collector — собирает а вернее всего выбивает долги.

Вернемся к Сашиной истории.

Саша и его жена были достойны друг друга. Оба напрочь отказывались признать, что нас сюда не звали и что МЫ, а не ОНИ должны приспосабливаться к обстоятельствам, оба считали, что обычные постепенная эволюция не для них. Они жаждали революции, хотели всё и сразу. Ну что ж — они в конце концов были достойными детьми России, хотя и евреями.

Что-то бесконечно Маниловское было в их планах и проектах, но они не были помещиками, как герой Гоголя и всё, связанное с ними было бесконечно жалким.

Оба носились с безумными на наш взгляд идеями завоевания Южной Африки, на осуществление которых родственники, проживающие в Канаде, регулярно снабжали их деньгами.

Это была, например вязальная машина, с помощью которой они собирались наводнить рынки Южной Африки безвкусными кофточками и нелепыми салфетками собственного производства.

Это были поездки Саши в Россию для налаживания контактов и организации необыкновенных бизнесов.

Помню, как по просьбе Лайлы З*, нашей доброй на том давнем этапе феи, мы с женой сопровождали её в дом, где жила семья Саши. Мы нужны были Лайле как переводчики, но в основном в качестве сопровождающих, что то вроде охраны. Лайлу можно было понять — дама из еврейского светского общества должна была навестить семью проживающую в (фи! Даже неприлично выговорить!) Хиллброу. Она привезла Сире (так звали Сашину жену) что-то собранное еврейской общиной для их дома и детей. Поскольку Саши не было дома, таскать весь этот хлам на третий этаж пришлось мне. Закончив и порядочно запыхавшись — не мальчик всё-таки — я вышел на балкон выходящий в замусоренное и зловонное пространство между домами. Больше половины и без того небольшого балкона занимало что-то покрытое брезентом.

«Где Саша?» — спросил я вышедшую со стаканом воды для меня Сиру.

«В России! По бизнесу» — излишне лаконично ответила она.

«А это что?» — я указал на таинственный предмет.

Тут Сиру прорвало. Опускаю ее эмоции и риторические вопросы типа — что она должна с этим делать. Суть её рассказа была в том, что Саша прислал из России надувной спасательный плот с идеей продавать эти плоты водным туристам.

Нужно знать реалии Южной Африки, чтобы понять весь невероятный юмор этой идеи.

Южная Африка — страна, где почти все реки, включая Лимпопо, гораздо меньше, чем это плавучее сооружение, а пригодные для плавания по своим габаритам две — три реки, настолько щедро оснащены порогами и перекатами, что сплавляться по ним на надувном плоту (который в силу несамоходности может быть пригоден только для пассивного путешествия вниз по течению) просто невозможно.

Нужно сказать, что при всей похожести муж и жена имели важное различие. Сира всегда работала. Саша не работал никогда. Сира была единственным кормильцем семьи, тягловой лошадью. Она работала тяжело, вплоть до голодных обмороков, работала на грязных, низкооплачиваемых работах, в перерывах между обмороками вынашивая хрустальные идеи. Например на одном этапе она решила поступить ни больше ни меньше как на факультет психологии Йоганнесбургского университета и закончить его без отрыва от обмороков за два года. На наши робкие напоминания, что молодым людям, чей английский является родным и на очном отделении нужно четыре года, чтобы осилить полный курс, Сира невозмутимо и лаконично отвечала.