Георг Освальд - Все, что считается
Вид предметов в квартире оглушает. Дело не в том, что они напоминают о Марианне, просто здесь ничего не меняется, потому что у меня есть уборщица, которая приходит раз в неделю. И как же мне ощутить реальность своего падения, свою неприкаянность – ведь речь в данный момент идет именно об этом, – если окружающее меня пространство ничуть не меняется?
Освобождение, как это часто бывает в моей жизни, приносит телефон.
– Это Уве. Пахнет жареным.
– Что, что случилось?
– Бельман здесь. С судебным исполнителем. У него есть ордер на обыск. По-моему, тебе самое время спуститься.
– Куда?
– Как куда?! В фитнес-студию! Они скоро уйдут. Давай быстрей!
Вешает трубку. Мне трудно сосредоточиться, но я все равно втискиваюсь, так быстро, как только могу, в свой костюм и несусь в «Только для леди».
Бельман пришел со Шмидтом, тем самым судебным исполнителем Шмидтом. Сейчас он шустрит, изучая прибор для солнечных ванн и, видимо, собирается его конфисковать. Уве и Анатоль застыли у стойки администратора. Вид у обоих явно возмущенный. Уве барабанит пальцами по столу.
Бельман, заметив меня, явно разозлился: «Привет, Томас. Знаешь, как раз сейчас твой приход не очень кстати».
Уве стучит кулаком и буквально рычит Бельману: «Это наш консультант!» Потом Бельман, Уве и я начинаем говорить одновременно.
– Подождите, это мой бывший коллега из банка.
– Я прекрасно знаю, на кого работаю. Бельман, мне нужно с тобой поговорить.
– Что это значит?
– Тебе ведь было поручено!
– Что? Это тебе было поручено!
– Никто мне ничего не поручал!
– Врешь!
И всё в таком духе. Наконец хватаю Бельмана за рукав и тащу в угол студии, к сауне. Начинаю шепотом ругаться:
– Бельман! Не кажись глупее, чем ты есть на самом деле! Конечно, я здесь не случайно. Мне удалось завоевать их доверие. Я изображаю озлобленного безработного банкира, мечтающего о мести. Они рассказывают мне буквально всё, понимаешь или нет? И тут встреваешь ты с этим пьяницей Шмидтом, чтобы всё испортить. Ты что, с ума сошел?
Бельман хватается за голову. Воспринимаю это как попытку привести мысли в порядок и даю ему пару секунд, прежде чем наезжаю снова.
– Сейчас ты распустишь свой дурацкий петушиный хвост и наложишь лапу на все это барахло, но не позже чем через две недели тебе придется вернуть его обратно по той простой причине, что оно не является собственностью «Фурнитуро». Так ты никогда не узнаешь, что их связывает. Дай мне пару недель, и я выясню все, что тебя интересует.
– Думаешь, они тебе скажут, что связаны с «Фурнитуро»? На кой им это надо?
– Я объясню им, что смогу быть полезен только в том случае, если буду знать всё. Пообещаю сделать так, чтобы банк от них отцепился.
– Шварц, ты гений! Но где гарантии, что ты не врешь? Может быть, ты и на самом деле озлобленный безработный банкир, мечтающий о мести?
– Бельман! Из тебя никогда не получится хорошего судебного исполнителя! Подумай же своей тупой головой! У тебя просто нет выбора. Если ты мне не веришь, то сейчас же выноси отсюда оборудование, а через две недели потащишь его обратно. А эти гады пусть над тобой посмеются. И Румених тоже. Вот уж кто поиздевается! Да она просто-напросто выкинет тебя на улицу! Но если ты не будешь встревать в мою работу, то у тебя, по крайней мере, появится шанс узнать такие вещи, которые наверняка помогут тебе продвинуться. Не забывай, что мне достанется тридцать тысяч. А для меня это много. В такой ситуации я не соскочу!
Бельман все еще держится за голову. Наконец он медленно опускает руки.
– Ну, хорошо. Полагаюсь на тебя, Шварц. Предчувствия у меня самые недобрые, но в данный момент ничего лучше просто не приходит в голову.
Подходим к Уве и Анатолю. Встаю рядом с ними и провозглашаю:
– Мы достигли консенсуса. Все произошло из-за досадного недоразумения. Господин Бельман пал жертвой неверной информации. Он ничего здесь не тронет и вместе с господином Шмидтом вернется на работу.
Точно так и происходит. Бельман и Шмидт едва слышно прощаются и исчезают. Уве и Анатоль стоят неподвижно, глядя им вслед с видом полных идиотов. Как только дверь закрывается, оба разражаются смехом. Вернее – громовым хохотом. Хлопают меня по плечу и спрашивают, как мне это удалось. Ухмыляюсь и говорю, не особенно распространяясь:
– Очень просто. Дал этим типам понять, что у них против вас в загашнике ничего нет.
– Ну, приятель, кажется, мы не зря платим тебе деньги, – внезапно Уве становится задумчивым.
Отвечаю:
– Не бери в голову. Они ведь ушли. Но, конечно, не навсегда. Через пару недель они вернутся. За это время мы должны сочинить убедительную историю, почему у вас не может быть ничего общего с ООО «Фурнитуро». Что-нибудь я наверняка придумаю – за соответствующую плату.
31
– Я с самого начала не сомневался, что у тебя все получится в лучшем виде, – говорит Уве, кончиком мизинца цепляет щепотку кокаина и втирает в десны, – такое впечатление, что он чистит зубы. Потом промывает горло стаканчиком «Просекко», он доволен и собой и мной. Я тоже очень доволен. Получил двойную оплату, хотя на самом деле никого не обманул. Никто никогда не узнает, что я сказал Бельману неправду. Он ведь единственный, кто интересуется ООО «Фурнитуро». До него никак не доходит, что он должен оставить это дело в покое и заняться другими вопросами, более важными для его карьеры. Но он думает, что должен принести Румених головы Уве и Анатоля на серебряном подносе. Тогда он сможет сказать: «Вообще-то, я решил ту маленькую проблему, которая висела на нас из-за Шварца». Самое главное для Бельмана – объединиться с Румених против меня, а для этого очень бы подошло дело «Фурнитуро», если бы, конечно, я не сунул сюда свой нос и не нанес бы Бельману небольшой урон. Мне не нужна месть. Я занимаюсь этим из-за денег.
Анатоль берет бутылку из ведерка со льдом и снова наполняет стаканы. Уве пригасил нас в бар «Тапас», он знаком с владельцем, немцем, который якобы добился успеха, занимаясь спекуляцией земельными участками в Андалузии. Это довольно противный человек с закатанными рукавами, ухоженной трехдневной щетиной, золотыми цепочками и так далее. Он подходит к нашему столу, чтобы поздороваться с Уве. Уве требует, чтобы он сел к нам, и хватает его за руку.
– Рекомендую тебе вот этого человека, – он показывает на меня, – если у тебя возникнут проблемы с банком, то знай – это специалист высшего класса.
– Да у меня всегда проблемы.
– Это специалист самого высокого класса.
Уве устроил такое шоу, как будто я действительно что-то для него сделал. Но, может быть, он и вправду относится к этому настолько серьезно. Не думаю, что объективно я для него настолько важен, как он, наверное, себе представляет. Но главное совсем не это. Уве хочет купить мою солидность. Вам смешно? Но я на самом деле солиден. Мое присутствие успокаивает Уве. Преступники, даже такие мелкие, как он, должны иметь прекрасную память. У них наготове всегда должны быть обман и отговорка, они должны думать сразу на восемь ходов вперед. От этого человек устает, поэтому очень приятно иметь под боком кого-нибудь, у кого всё в порядке. А у меня всё в порядке.
В ресторан входит Сабина. Заметив ее, я тут же покрываюсь потом. Моя надежда, что она пришла сюда случайно, вовсе не из-за нас, тут же развеялась как дым. С сияющей улыбкой – такой улыбки я у нее еще не видел – она плывет к нашему столику, ко мне! Бросается мне на шею, целует в губы и садится рядом. Ничего не понимаю, вопросительно смотрю на Уве, он жестом дает понять, что мне следует заткнуться, потому что всё в порядке.
Итак, ни слова о нашем походе по магазинам, о нашей ссоре в метро. Уве снова пустил в ход программу под названием «Сабина» – могу себе представить, каким образом. Я ведь всегда знал, что она дешевая шлюха.
Уве и Анатоль хотят со мной расплатиться, они отпускают шуточки по поводу моих сексуальных возможностей и спрашивают Сабину, не хочется ли ей самой убедиться. Очень противно, но я смеюсь. Мне и противно, и весело. Кокаин Уве совсем не портит моего настроения. Напиваюсь и начинаю лапать Сабину, которая делает вид, что это ей нравится.
На ней обтягивающее красное платье. Теперь мне бросается в глаза, что оно из атласа, через него хорошо прощупывается лифчик. Обнимаю ее, вожу пальцами по ее телу и одновременно делаю попытки продолжить беседу с Уве и Анатолем.
Сплошная тягомотина о том, как здорово я все сделал, как им важно, что я с ними, как отличненько все образуется и тому подобная мутотень. Тем временем под столом Сабина залезает мне в ширинку. В ее действиях присутствует некоторая деловая размеренность, как будто она врач, а я пациент, но мне и это не мешает.
Уве говорит:
– После столь успешного завершения этой истории я хочу подключить тебя и к другим акциям, если, конечно, ты заинтересуешься.
