Виталий Кривенко - Экипаж машины боевой
– Сапог, сиди здесь, а я вылезу и посмотрю, откуда нас обстреливают, – сказал я Сапогу.
Я медленно вышел из дувала, потом подбежал к стене и, прижавшись к ней, стал пробираться в конец двора.
За стеной раздалась короткая очередь, наверное, кто-то из наших, подумал я и выглянул из за глиняного забора, – он был невысокий, метра полтора, выложенный из глиняных кирпичей. Недалеко от забора сидел Закиров, а метрах пятидесяти от него валялся Носорог, судя по всему, Носорог был мертв, поблизости никого из наших не было.
Закиров повернулся, увидев меня, он испугался и побледнел, он смотрел на меня, а я на него, мы оба молчали. Я догадался, что здесь произошло.
– Юра, ты меня сдашь? – спросил дрожащим голосом Закиров.
– Сдают мочу на анализы, а в армии докладывают, – ответил я.
– Ну, ты доложишь об этом?
Я немного помолчал, глядя Закирову в глаза, а потом ответил:
– Нет, я не скажу никому об этом. Я сейчас уйду отсюда, и будем считать, что я ничего не видел. А ты разверни Насорога ногами вон туда, – я показал пальцем в сторону гор.
– Спасибо Юра.
– Не надо меня благодарить, ты о себе подумай, тебе с этим жить. И все, больше об этом никакого разговора, я тебя не видел и ты меня не видел, а дальше поступай, как знаешь.
Я, спрятавшись за забор, отправился обратно к дувалу в котором сидел Сапог. Закиров был нормальным парнишкой, если кто узнает об этом, то ему светит трибунал и большой срок, а я не хотел портить ему жизнь. Что касается Носорога, то он был быком, и рано или поздно все равно бы нарвался на такой исход. В Афгане и раньше бывали подобные случаи, я слышал об одном таком в нашем полку. Одному офицеру бросили под кровать гранату, когда он спал в каптерке, кто это сделал – так и не нашли, да больно и не искали, отписали, что погиб при исполнении, и точка.
Я заскочил в дувал и крикнул Сапогу:
– Пошли быстрее отсюда, а то наши уже отошли.
Мы выскочили из дувала и побежали к выходу со двора. Недалеко завязалась перестрелка, кто-то, наверное, нарвался на духов. Мы с Сапогом пригнувшись побежали в сторону от куда доносились выстрелы. Вот и наши показались, через двор, я заметил ротного рядом с радистом, там же были взводный, Хасан, Урал, Грек, Бача и еще кто-то с нашей роты.
Хасан, увидев нас с Сапогом, закричал:
– Там духи! С этой стороны идите, с этой! – он показывал рукой, с какой стороны к ним подходить.
Пробегая возле какого-то дувала, я увидел открытую дверь, и выстрелил туда очередью. У меня в одном магазине закончились патроны, я остановился на пару секунд, чтоб перевернуть магазины и вдруг заметил, как где-то сбоку что-то мелькнуло, я поднял глаза и замер. Из двери одного дувала примерно в ста шагах от нас, выскочил дух с буром, дуло от которого было направленно в меня. А я стою с отстегнутыми магазинами в руке. Это конец, подумал я, и тут рядом раздалась автоматная очередь, я вздрогнул, и закрыл глаза. Когда открыл их, то увидел согнутого пополам духа на коленях, а рядом стоял Сапог с автоматом направленным на духа. Этот дух, скорее всего, был не из банды, он наверно житель этого кишлака, который был обозлен на советских военных, вот и решил хоть чем-то отомстить нам. Но, как бы там ни было, для нас он был дух с винтовкой, а значит враг. И сколько их тут по кишлаку прячутся, неизвестно.
– Я его убил Юра, я убил его, – тихо проговорил Сапог.
Я с облегчением выдохнул, придя в себя, повернулся к Сапогу, и громко сказал:
– Ну, конечно же, ты его убил. Да ты не только духа убил, ты же меня спас от этого душары, Сапог! Какой же ты молодец, черт тебя побери!
Я тряс Сапога за плечи, а он стоял и улыбался. Это был его первый убитый дух, у Сапога был гордый вид и он не скрывал это, к тому же благодаря ему я остался жив.
Отношение к Сапогу я, конечно же, с этого момента переменю, теперь его не будут гонять и припахивать, Сапог будет «черпак», и относиться теперь к нему будут соответственно, я так решил.
– Ну, чего вы там торчите, как два дурака, бегите быстрее сюда! – кричал нам Хасан.
Я пристегнул магазин, передернул затвор, слегка стукнув по плечу Сапога, махнул ему, и мы побежали к своим.
Ротный метался и громко матерился:
– Ну надо же, е… твою мать! Довоевались, черт возьми, сколько людей положили и все бестолку, все бестолку! Ну что это за блядство! Скажите мне, а?! Один мудак броню загнал в кишлак, другой огневую поддержку вызвал по своим, эти козлы «зеленые» духам дали выйти (зелеными в Афгане называли сарбосов).
Мы все стояли и с недоумением смотрели на ротного, а он, сняв кепку, швырнул ее на землю и сел, схватившись за голову.
– Что случилось, командир? – спросил Грек.
– Что случилось, спрашиваешь?! А случилось вот что, духи прорвали сарбосовский заслон, и вышли с кишлака. Понял? Почти вся банда съеб-лась, остались, может быть, единицы, кто не успел слинять, но основная часть ушла нахер. Полкач дал команду выводить людей из кишлака, все, отвоевались. Все бестолку, бестолку. Понимаете?!
– Да вся эта война бестолку, если честно признаться. Сколько лет уже мудохаемся и никакого толку. И еще хоть сто лет будем тут защищать эту долбанную революцию, и все равно никакого толку не будет. Вот такие вот дела, – сделал заключение Грек.
– Ну ладно, хватит рассуждать, давай всем отбой и уходим от сюда быстрее, – скомандовал ротный.
Из-за дувала показались Закиров и Мосейко, они тащили Носорога.
– Кого несете? – крикнул им ротный.
– Носорога убили, – ответил Мосейко.
– Тьфу ты, черт! Ну, тащите его к машинам, там где-то стрекоза стоит, в нее погрузите, и Приходьку тоже заберите. И давайте пошли отсюда все, быстро давайте.
Мы все смотрели, как Мосейко с Закировым тащат Носорога, они тащили его за руки лицом вниз. У Носорога было две дырки одна в спине, одна в затылке. Проходя мимо, Закиров посмотрел в мою сторону, взгляды наши встретились, он сразу опустил глаза.
Да, не плохо Закиров приложил его, подумал я, глянув на Носорога. Потом я подошел к Хасану с Уралом.
– Хасан, а ты знаешь, что я сейчас живой, благодаря Сапогу.
– Не понял. Ты про че? – спросил Хасан.
– Я говорю, что Сапог меня от смерти спас.
И я рассказал пацанам, как это произошло. Все начали хвалить Сапога и дружески похлопывать его по плечу. В общем, Сапог был реабилитирован, теперь к нему все будут относиться по-другому.
Откуда-то нарисовались разведчики, Пипок с Серегой, и подошли к нам.
– Ну, как дела, соляра? – с приколом заявил Пипок, раскинув пальцы на руках как урка.
– Сам ты кто? – спросил его Хасан.
Мы не спеша направились обратно, к расположению полка.
– А это кто? – спросил Серега, показывая на убитого Приходьку.
– Прапор, командир третьего взвода, – ответил Урал.
– Ну че, духи дали вам просраться? – спросил Серега.
– А вам не дали? – спросил я в ответ.
– Да так, немного потрепали. Сане кисть оторвало пулей от ДШК. Когда к вертолету подъезжали, БМПшка развернулась боком к кишлаку, а оттуда залп из ДШК. Саня хотел люк захлопнуть, руку высунул и в это время ему пулей по руке и шарахнуло. Но это ерунда, в первой роте пятеро погибли, и ротного контузило. Мы недавно их видели, – рассказал Серега.
Ихнего ротного, наверное, контузило, когда только в кишлак входили, это, похоже, рядом с ним мина разорвалась, рассуждал я про себя. Потом спросил Серегу:
– А кто погиб, не спросили?
– Три узбека, годки, я их не знаю. Один дембель, тезка мой из Кишинева, Пипка земляк, и ара – Ваган, вроде, зовут. Знаешь таких?
– Да так, близко не общались, иногда, бывало, заходил к ним в роту по делам, там встречались.
– Да, жалко Саню, на гитаре он классно играл, – с сожалением промолвил Урал.
– А летчики живы остались? – спросил я.
– Да, их вертушка забрала. А у вас-то как дела? – спросил Пипок.
– Хреново, Пипок, хреново, – ответил я ему.
– Мы слыхали, что вас САУшки бомбили. Правда, да?
– Да, черт возьми. Чуть не забомбили, суки. Хорошо мы не успели дальше продвинуться, – ответил Хасан.
– Это первая рота их навела, они там нарвались на засаду, четыре точки с ДШК по ним влупили. Они отошли и дали координаты артдивизиону, а замполит сдуру броню в кишлак заслал. Один танк кумулятивкой сожгли, водила погиб, остальным повезло, они сидел на трансмиссии.
– Сарбосы мудаки, банду упустили. Слышали да? – обратился я к Сереге.
– Да слышали, конечно. Тут что-то нечисто с этими сарбосами, по-моему, все это было спецом устроено. И сарбосы не зря левый фланг прикрывать вызвались, там ущелье за кишлаком, в него духи и проскользнули. У этих сарбосов, наверно, наполовину духи служат, да и все они там духи, все друг другу родня, их хрен поймет там. Одно ясно, вояки с них никудышные.
– Да оно и понятно, мы, возможно, когда-то покинем Афган, а им здесь оставаться. Так что они особое рвение не проявляют, – сказал я.
Мы в свою очередь рассказали им, что здесь с нами происходило, кого ранило, кто погиб.
