Фэнни Флэгг - Рождество и красный кардинал

Красивая дама внимательно изучила рисунки — один за другим, — но свое мнение высказывать не спешила. Спросила только:

— Сколько вы хотите за ваши работы, мистер Кэмпбелл?

Как ни удивительно, вопрос застал Освальда врасплох. Он в жизни ничего не продавал. И уж тем более собственные труды.

— Почему бы вам не назвать свою цену? — выдавил он наконец.

Она еще раз проглядела рисунки. Пересчитала.

— Всего восемнадцать, так?

— Да.

— Могу вам предложить двести пятьдесят долларов.

— Вы шутите.

Освальд не верил своим ушам. Куча денег!

— Рада бы заплатить больше — акварели просто замечательные — но галерея у нас маленькая.

— Да нет, все отлично. Согласен.

Вручая ему чек, галерейщица сказала:

— Интересно было бы посмотреть, что у вас есть еще.

Выходя, Освальд глянул на чек и чуть не лишился чувств. Двести пятьдесят долларов стоил каждый рисунок!

К концу июля почти вся сумма была собрана — и не за горами были новые поступления. Рой и Освальд планировали устроить Пэтси в лавке торжественное прощание утром перед отъездом. В шесть сорок пять Рой открыл замок и свистнул Джеку.

— Эй, парнище, где ты? Твоя дама сердца на подходе!

Никакого ответа.

— В чем ты сегодня увяз, безобразник? Хоть бы не в мармеладе опять, времени нет тебя купать.

Рой еще посвистел, поискал птицу глазами, прошелся по магазину, подошел к входу для покупателей. И увидел Джека на полу в углу рядом с овощными полками — любимым местом для проказ.

— Ты зачем туда забрался? Снова за помидоры принялся? Вот уж Милдред до тебя доберется!

Пичуга неподвижно лежала на боку.

— Да что с тобой такое, дурашка? — Рой взял любимца в руку.

Застывшее тельце, тусклые глаза, устремленный в никуда взгляд… На Роя будто целая груда кирпичей обрушилась. Джек был мертв.

Потрясенный до глубины души Рой замер на месте, не силах поверить, что застывший комочек у него в руке и есть Джек. Тишина окутала все вокруг, слышны были только удары сердца. Рой не шевелился, пока не появился Освальд и не постучал по витрине. Увидев за стеклом знакомую фигуру, Рой сделал шаг, потом другой, потом третий… Когда он открыл дверь, Освальду бросилось в глаза, что его друг бледен как полотно.

Что-то стряслось.

— Давай в кабинет, — чужим голосом произнес Рой.

Освальд последовал за ним.

— В чем дело, Рой?

Рой прикрыл дверь и положил Освальду руку на плечо.

— Джек умер.

— О господи! — выговорил Освальд. — Что произошло?

Рой сел к столу и потряс головой.

— Не знаю. Я его обнаружил минуту назад.

Он схватился за телефон и набрал номер приятеля-ветеринара.

— Посмотри, нет ли у него на теле повреждений, — велел приятель.

Рой осмотрел трупик.

— Крови нет. Все как обычно.

— Не знаю, что тебе и сказать. Он мог съесть что-то или подцепить какую-то заразу. Словом, сто причин. А у птиц все скоротечно. Сегодня птаха бодра и весела, а завтра ее уже нет. Соболезную.

Рой повесил трубку и поглядел на Освальда:

— Он не знает.

Они замолчали, ведь сказать было нечего, и просидели так некоторое время.

Внезапно Освальд хлопнул себя по лбу:

— Послушай, Рой, а как же Пэтси? Что мы ей скажем?

Рой поднял глаза.

— Срочно звони Френсис — пусть не пускает Пэтси сюда, пока мы что-нибудь не придумаем. Я повешу на дверь табличку «Закрыто».

Пока Рой опускал жалюзи и гасил свет, Освальд набрал номер Френсис.

— Алло?

— Френсис, это Освальд. Я сейчас в лавке. Где Пэтси?

— Она здесь, мистер Кэмпбелл, завтрак заканчивает. А что?

— Слава богу, она еще дома. Ни под каким видом не пускайте ее в лавку сегодня.

— Вот как? — Френсис показалось, она ослышалась. — Это будет нелегко.

— Знаю. Вы уж постарайтесь. Потом все объясню. Только не выпускайте ее из дома.

По тону мистера Кэмпбелла Френсис заключила, что причина, наверное, очень серьезная. Пэтси уже поднималась из-за стола, и Френсис выпалила:

— Золотце, сегодня тебе в лавку нельзя.

Девочка округлила глаза:

— Почему?

— Произошло ужасное событие!

— Какое?

Френсис самую малость помедлила.

— У бедняги Роя корь!

Даже не пришлось голову ломать. Само выскочило. В последнюю секунду.

Пэтси вдруг перепугалась:

— А как же Джек? Он теперь тоже заболеет корью?

— Нет, милая, птицы корью не болеют, только люди.

Френсис терялась в догадках, что могло стрястись. Ведь Освальд прекрасно знал, что завтра Пэтси кладут в больницу и для нее очень важно попрощаться с Джеком. Наверное, Джулиан Лапонд совсем выжил из ума, переправился через реку и пристрелил-таки Роя — другого разумного объяснения происходящему Френсис не находила.

Через несколько минут на заднем дворе появился Освальд, увидел в кухонном окне Френсис и махнул в сторону дома Китченов.

Френсис вытерла руки.

— Золотце, мне надо сбегать к Бетти, но я скоро вернусь. Обещай мне: из дома ни ногой.

Она протянула Пэтси книжку-раскраску и поспешно выскочила за дверь.

В гостиной у Китченов Бетти и Освальд переговаривались вполголоса.

— Что стряслось? — нетерпеливо спросила Френсис.

— Ты лучше сядь, — велела Бетти. — Дурные вести.

Френсис прижала руку ко рту.

— Что-то с Роем, да? Его застрелили? Он мертв, ведь так?

— Не Рой, а Джек, — уточнила Бетти. — Рой пришел утром в лавку и обнаружил его.

— Господи, Джек! Что случилось?

— Неизвестно. Но Пэтси не стоит заходить в лавку, — сказал Освальд.

Френсис опустилась на стул.

— Ради всего святого, что мы ей скажем? Она же просто обожает птичку.

— Знаем, — кивнул Освальд. — Как вам удалось удержать ее дома?

— Сказала, что у Роя корь. Первое, что пришло в голову. У меня все мысли перепутались. Еще я обещала, что она попрощается с Джеком завтра утром. Откуда же мне было знать, что птичка мертва.

В комнату вплыла Милдред.

— Что такое творится? Выбралась в лавку, а она закрыта.

Бетти закрыла за ней дверь.

— Джек умер.

У Милдред перехватило дыхание.

— Это так, — подтвердила Френсис. — Рой нашел его утром на полу лавки.

Разрыдавшись, Милдред рухнула на диван.

— Нет, нет, нет, — причитала она между всхлипами. — Как же так можно? Бедненький Джек, несчастная птичка. Ах, какой ужас! Ах, бедняжка!

Френсис глядела на нее как на полоумную.

— Милдред, да что это с тобой? С чего это ты вдруг в таком горе? Когда он был жив, ты только и делала, что жаловалась на него!

— Ну да, — прорыдала Милдред. — Только я всегда его любила. Мне и в голову не приходило, что он умрет. Бедняжка Джек.

Она сорвала со спинки дивана кружевную салфетку и высморкалась в нее. У Бетти это восторга не вызвало.

— Милдред, — сказала Френсис, — ну до чего же ты странная. Прямо жуть берет. Ты же его хотела в пироге запечь.

— Хо-те-ла, — выдавила Милдред сквозь слезы и затряслась в бурных рыданиях.

— Ну хватит, успокойся. Возьми себя в руки.

Френсис повернулась к Бетти и Освальду:

— И вот так всегда. У нее вечно все невпопад. Когда она мне позарез нужна, непременно расклеится.

В тот же день, когда у Пэтси наступил тихий час, Батч, Бетти, Дотти, Френсис и Освальд собрались у Роя на совет. Френсис объяснила суть проблемы.

— Доктор сказал, операции будут сложные и опасные. И тут следует принять во внимание, что Джек единственный на всем белом свете, в ком она души не чает. Он ее лучший друг. Как сказать девочке, которой столько предстоит пережить, что ее лучший друг умер?

Освальд согласился с Френсис:

— Неужели у нас хватит духа? Нам надо решить, что сейчас важнее — сказать правду или не расстраивать ребенка перед операцией.

— Как же мы можем ей лгать? — возразила Дотти. — Это недопустимо. Нельзя обманывать ребенка.

— Почему это? — вскинулась Бетти. — А как же Рождество? Разве ты не обманываешь доверчивых детей каждый год? Никакой разницы! Как бывшая медсестра, прошедшая психологическую подготовку, настоятельно советую: спокойно поезжайте в Атланту, как будто ничего не произошло. Сделаете операции, пройдете курс лечения, она поправится, все опасности останутся позади — тогда можно будет сказать.

— Правда, Френсис, — поддержал Батч. — Не говори ей сейчас ничего.

Френсис покачала головой:

— Не так это просто. Хотя я согласна с вами. Но ведь она завтра утром никуда не поедет, не попрощавшись с Джеком. Хорошо еще, хоть сегодня я ее дома удержала.

Дотти задумалась.

— А если где-нибудь раздобыть к утру еще одного красного кардинала? Они ведь так похожи. По мне, так никакой разницы нет.

— Где это ты его раздобудешь? — удивилась Бетти. — В лесу поймаешь? Да и заметно будет, что птица другая. Она ведь не сядет ей на палец, да и прочим штучкам не обучена.