Катрин Панколь - Желтоглазые крокодилы
Первой письмо заметила Гортензия и тут же его схватила. Зоэ завопила: «И я! И я хочу письмо!» Жозефина усадила их за стол, села сама, взяла Зоэ на колени и попросила Гортензию прочесть вслух. Та вскрыла конверт ножом, достала шесть тонких листков, разложила на столе и каждый заботливо разгладила тыльной стороной ладони. Затем начала читать.
«Красавицы мои дорогие!
Как вы очевидно догадались по марке на конверте, я в Кении. Вот уже целый месяц. Хотел сделать вам сюрприз и поэтому не сказал ничего, когда уезжал. Но надеюсь, что вы сможете приехать сюда ко мне, когда я нормально обустроюсь. Может, на каникулы? Я договорюсь с мамой.
Кения — посмотрите в энциклопедии — это государство на восточном побережье Африки, недалеко от Сейшельских островов, омывается Индийским океаном, граничит с Эфиопией, Сомали, Угандой, Руандой и Танзанией. Вам это что-нибудь говорит? Нет? Надо вам посерьезней заняться географией. Прибрежная часть, в которой я живу, — наиболее изученный район страны, которая до 1890 года подчинялась султану Занзибара. Арабы, португальцы, а потом и англичане вели за Кению долгую борьбу, и она получила независимость только в 1963 году. Но хватит на сегодня истории! Я уверен, что вас интересует один лишь вопрос: а как папу занесло в эту Кению? Прежде чем ответить, должен вас предостеречь… Вы сидите, девочки? Точно сидите?»
Гортензия снисходительно улыбнулась и вздохнула: «Папа в своем репертуаре…». Жозефина лихорадочно пыталась осмыслить события: уехал в Кению! Один или с Миленой? Красный треугольник над тостером смеялся над ней. Казалось, он ей даже ехидно подмигивает.
«…Я занимаюсь разведением крокодилов…»
Девочки от изумления разинули рты. Крокодилы!
Гортензия продолжила читать, еле успевая переводить дыхание, вид у нее был озадаченный.
«…для китайских промышленников! Вы наверняка знаете, что Китай постепенно становится мощной индустриальной державой, что у них масса как природных, так и финансовых ресурсов, что они производят все, от компьютеров до автомобильных двигателей, и вообще, самые разнообразные товары, ну так вот, китайцы решили использовать крокодилов в качестве сырья! Некий мистер Вэй, мой босс, построил в Килифи образцовую ферму и надеется в ближайшем будущем поставлять на рынок большие партии крокодильего мяса, крокодильих яиц, а также сумок, обуви и кошельков из крокодиловой кожи… Вы будете удивлены, если я вам открою все планы моих инвесторов и все их гениальные идеи! В общем, они решили выращивать рептилий в природных условиях, в специальном парке. Мистер Ли, мой китайский заместитель, рассказал мне, как они заполнили несколько „Боингов-747“ десятками тысяч крокодилов из Таиланда. Тайские фермеры в связи с азиатским кризисом были вынуждены от них избавиться: цены на крокодилов упали на 75 процентов! И мы купили их за бесценок. Уцененные получились крокодилы!»
— Папа, конечно, шутник, — заметила Зоэ, посасывая палец. — Но мне не нравится, что он работает с крокодилами. Крокодилы — это гадость!
«Их поселили в руслах нескольких рек и огородили питомник железной проволокой, тут и понадобился „deputy general manager“. Так что я теперь deputy general manager крокодильего Парка, или Крокопарка, как мы его называем.»
— Это вроде заместителя генерального директора, — подумав, объявила Гортензия. — Как раз именно так я и написала в школьной анкете, когда спрашивали о профессии отца.
«…и у меня в подчинении семьдесят тысяч крокодилов! Представляете?»
— Семьдесят тысяч крокодилов! — охнула Зоэ. — А ну как он пойдет гулять по своей ферме да и шлепнется в воду? Нет, мне это совсем не нравится.
«Мне это место подыскал один давний клиент, мы с ним были знакомы еще со времен „Ганмен и К°“, и вот, как-то раз встретились июньским вечером в парижском панорамном баре отеля Конкорд-Лафайет, в Порт Майо. Вы помните, я вас туда не раз водил. Я сказал ему, что ищу работу и хочу уехать из Франции, и он вспомнил обо мне, когда услышал о крокодиловой ферме! Я согласился на эту авантюру, поскольку знаю, что Китай действительно переживает сейчас бурный экономический рост. Как Япония в восьмидесятые годы. Все, чего касаются китайцы, превращается в золото! В том числе крокодилы. Словом, процветание крокодилов стало для меня делом чести. Может, когда-нибудь за их акции будут драться на бирже! Вот будет забавно, а? Китайские рабочие, которых сюда прислали, живут в самановых бунгало. Они все время улыбаются и смеются. Я вот думаю, неужели они и во сне смеются? Такие забавные — ножки тоненькие, шорты широченные. Одна беда: на них часто нападают крокодилы, и они все в шрамах: ноги, руки, даже лицо. И угадайте, что они делают? Они сами зашивают себе раны. Иголкой и ниткой. С ума сойти, да? Есть, конечно, медсестра, которая обязана их зашивать, но она принципиально занимается только посетителями.
Ведь я забыл вам сказать, что Крокопарк открыт для туристов. Для европейцев, американцев, австралийцев, которые приезжают в Кению на сафари. Наша ферма указана в каталоге экскурсий, который им предлагается турфирмами. Они платят за вход, получают бамбуковую „удочку“ с веревкой и две куриных тушки, чтобы кормить крокодилов, которые, надо признать, довольно прожорливы. И при этом злобные твари! Сколько мы ни упрашиваем посетителей быть осторожнее, они, расхрабрившись, порой приближаются слишком близко, и зверюге удается их тяпнуть: крокодилы очень стремительны, а зубы у них острые, как зубья пилы! Случается, что они оглушают людей ударом хвоста и перегрызают им горло. Мы стараемся не афишировать эти случаи. Но те, кого сильно покусали, не слишком рвутся к нам опять, и я не могу осудить их за это!»
— Еще бы, — признала Гортензия. — Я, когда туда приеду, буду смотреть на них только в бинокль.
Жозефина была ошарашена. Крокодилья ферма! Почему бы не разводить божьих коровок?
«Сразу хочу вас успокоить: лично я ничем не рискую, я занимаюсь делами в стороне, а к ним даже не приближаюсь. Предоставляю это китайцам. Дело обещает быть очень выгодным. Во-первых, потому что Китай получает сырье, необходимое для производства более дешевых копий всяких французских и итальянских марок: сумочек, обуви, аксессуаров. Во-вторых, у китайцев мясо и яйца крокодилов считаются деликатесами, мы будем тщательно их обрабатывать и, сохраняя в надлежащих условиях, отправлять в Китай на кораблях. Чувствуете, какие у меня перспективы? Я больше не безработный! Живу в так называемом „хозяйском доме“ — это большое деревянное одноэтажное строение в центре фермы, там несколько спален и есть бассейн, заботливо окруженный колючей проволокой — на случай, если крокодилу захочется в нем поплескаться. Такое уже бывало! Директор парка, который служил здесь до меня, один раз оказался в воде нос к носу с крокодилом, и с тех пор требования безопасности были усилены. В каждом углу фермы стоит вышка, и на ней — вооруженный охранник, который освещает территорию большим прожектором; иногда ночью аборигены пробираются к нам, чтоб украсть крокодила и съесть: знаете, у них невероятно вкусное мясо!
Вот, мои дорогие девочки, теперь вы знаете все или почти все про мою новую жизнь. Сейчас у нас раннее утро, мне пора отыскать своего заместителя и дать ему поручения на сегодня. Я скоро напишу вам и вообще писать буду часто, потому что очень скучаю и постоянно о вас думаю. На столе у меня в кабинете стоят ваши карточки, и всем, кто спрашивает: „А кто эти красивые барышни?“ — я гордо отвечаю: „Это мои дочки, самые прекрасные девочки на свете!“ Напишите мне. Попросите маму купить вам компьютер, тогда я смогу вам прислать фотографии дома, крокодилов и маленьких китайцев в больших шортах! Сейчас можно найти недорогую модель, это не очень-то большая трата. Целую вас крепко и люблю,
Ваш папа.
P.S. Тут еще письмо для мамы…»
Гортензия протянула последний листок Жозефине, которая сложила его и сунула в карман кухонного фартука.
— Ты не будешь сейчас читать? — спросила Гортензия.
— Нет… Хотите, поговорим о папином письме?
Девочки молча смотрели на нее. Зоэ сосала палец. Гортензия размышляла.
— Крокодилы противные! — упрямо повторила Зоэ. — И почему он не мог остаться во Франции?
— Потому что во Франции не разводят крокодилов, что тут непонятного, — вздохнула Гортензия. — Да он и раньше твердил, что хочет уехать за границу. Когда мы с ним виделись, он только об этом и говорил… Вот интересно, она с ним уехала?
— Надеюсь, ему будут хорошо платить и он полюбит свою работу, — быстро добавила Жозефина, чтобы сменить тему: она не хотела, чтобы девочки говорили о Милене. — Для него так важно было сменить обстановку, снова почувствовать себя нужным, отвечать за какое-то дело. Мужчине трудно без дела сидеть… И потом, это же его стихия. Он всегда так любил дальние дали, путешествия, Африку…
