Анатолий Лернер - Тремпиада
Дэви донесла эти знания в Мир людей. Они дали основу Науки о ЛЮБВИ. Так хотел Шива. Так в мир двуногих пришла Тантра.
Я предлагал объединить Тантрические техники ОШО с тибетским Учением о Смерти (Бардо)… Тантра учит использовать сексуальную энергию… Тантра помогает вывести спутников на орбиту… достичь седьмого неба!.. Тот же путь — до седьмого неба блаженства… и дальше… описывает Бардо…»
Мне хотелось самому взглянуть на всё по–иному… другими… не перепуганными глазами… в которых застыл отпечаток чего–то неведомого и ужасающего… мне захотелось взглянуть обретшими видение глазами… на себя!.. и всех нас!.. и на события, случающиеся с нами!.. здесь!.. сейчас… и эти же глаза направить в себя…
… то, что предупреждениями о смерти изобилуют все без исключения Священные Писания, мои форумцы знали… образованные… начитанные… но когда… до дела доходит… тут стопор… сразу всё объявляется колдовством и мракобесием!.. а тут само всё случается… без чьих либо предположений, предупреждений и сценариев с неблагоприятным исходом!.. и случается… даже не «как по писанному»!.. а именно — ПО ПИСАННОМУ!!!
«Ну, как тут, Елена, без волшебства и магии?
все вы бесстрашные бойцы и воины и готовы отстаивать свои заблуждения…
я прошу вас о небольшой измене… о небольшом адюльтере… измените своим заблуждениям!.. оставьте с ними всё самое ценное… ваши мысли!.. и давайте уже перейдём к технике… и будем рассматривать её, как карту… на которой отмечен путь… путь домой!..
Я надеюсь, Оксана, как хозяйка форума, обеспечит чистоту эксперимента
И тут следует коснуться самого понятия чистоты. На мой взгляд, лучше, нежели это сделал Мастер ОШО, сказать невозможно:
«Перед выполнением этих практик следует очиститься. Чистота не является моральным понятием, чистота является существенной — поскольку если вы сфокусированы на третьем глазе и ваш ум нечист, то ваше воображение может стать опасным: опасным для вас, опасным для других… человек путешествует по очень опасным местам. Поскольку где сила, там и опасность, а если ум нечист, то где бы вы ни получили силу, ваши мысли тотчас же завладеют ею»…
4. ПЕРЕХОД
… Он вспомнил: «От смерти к смерти идет тот, кто отличает этот мир от другого».
Так говорили Учителя.
Он помнил, что знать, как умирать, — единственная ценная наука. Наука, превосходящая собою все иные науки.
Так говорил ему Учитель.
И теперь, здесь и сейчас, в этой точке вселенной, где его метко подстрелил Небесный Снайпер… к нему снова возвращались древние техники… возвращались они причудливым образом… в виде погребального ритуала… который свершали над ним!.. колдуны, склонились над телом… они вели трансляцию!.. беспрерывно!.. Их голоса оживляли в нем… что–то основательно забытое!.. и душа, откликалась…
дремучие леса символов перестали страшить… он превращался в наблюдателя… и символы были ясны и понятны… как дорожные указатели на пути к Дому… хотя сам путь был весьма не прост…
стараниями магов он избавился от страха… и теперь внимательно прислушивался к голосам, читающим трактат Бардо Тхёдола вслух…
… физические страдания уступили место куражу!.. теперь это походило на состязание… единоборство со Смертью…
— Смерть — очень тонкое состояние, — последнее, что он отметил про себя прежде, чем его взметнуло вверх!.. и уже перемещаясь в иных пространствах, добавил: — её стоит пережить…
… и если кто–то потом захочет собрать осколки угасающих «Фантазий» об освобождении «жизненного потока» из умирающих тел… могут прихватить и эту… тремпом!..
… атакованная лодка рухнула на дно… признаков жизни она лишилась почти мгновенно. И только несколько кормовых отсеков еще распирало от аварийно созданного давления. Здесь еще продолжалась жизнь. Здесь готовились встретить смерть.
— Запомни, — тихо, но отчетливо произнес голос, — эта техника — техника перемещения принципа сознания. Она применяется исключительно с одной целью… — Голос умолк. В кромешной мгле молчание становилось тягостным… Любое слово, оброненное здесь, становилось осознанным.
— нельзя допустить прерывания потока сознания с момента смерти — и до нового воплощения…
слова были произнесены… и тот, кто услышал… воспринял их, как руководство к действию!..
Он помнил: эта техника осознанного контроля над всеми психофизическими процессами организма. Ему, хранящему в себе память об этом состоянии, переходящем из медитации в медитацию, довольно будет только вспомнить о самой технике… Вспомнить… в момент смерти… Вспомнить, как состояние… Не более… Это уже и будет равносильно применению самого метода… А результат незамедлительно явится сам…
Он помнил: Учитель рассказывал удивительные истории… Одну из таких он наивно записал… Когда Учитель узнал об этом, он попросил взглянуть… Грустно улыбнувшись, старик снял с полки свои труды и легко, словно подкинул дров, опрокинул их в костер камина. Свитки обожгло пламя, но они не загорались.
— Следуй моему примеру, — сказал Учитель. — Бери от живого и иди к живым…
Старик согнулся у решетки камина и извлек из пепла рукописи.
— Не горят, — улыбался он. — Знаешь почему? Здесь нет ничего от ума.
Он был тогда молод и заносчив. И, хотя его никто не просил об этом, он незамедлительно подверг такому же испытанию свои листы. Его описания весело занялись пламенем, и через минуту от них остался один обгорелый шнурок.
— Твоя рукопись прошла испытание. — Учитель, расплываясь в улыбке, протянул ему обе руки. — По крайней мере, она прошла очищение… Огнем!..
он лежал, ощущая себя в глубоком соляном колодце, и, не сдерживая потоков слез, смотрел туманными глазами в какую–то точку, расположенную у него между бровями… потом… он перенес затухающее сознание на игру светового фонтана, который он почему–то назвал «праной»… всё происходило точно по инструкции… всё в своё время… последовательно… и то, что случилось сейчас… сейчас он осознал, что физическое дыхание ему больше не обязательно… воздух не являлся единственным транспортным средством праны… он был не нужен!.. и — сноп света!.. и — выдох: — спасён!..
Он стоял пред вратами, за которыми зеленела лужайка… перед собственным домом… и, конечно же!.. было огромное желание войти!.. но, он не входил в те врата… ожидая пока не подтянется весь экипаж… И тогда он заново пережил свой ПЕРЕХОД.
… хитрая улыбка Учителя… и его слова: «Твоя рукопись прошла очищение… огнем!..».
— Ну что ж, — улыбнулся он недоуменным привратникам, усаживаясь за чистые листы белой бумаги, — этой рукописи предстоит испытание водой…
— Что–то случилось! — подумал он, приходя в сознание… легко встал… и ощутил от этого удовольствие… удовольствие доставляло любое движение тела… огляделся… тёмно–синее небо… и свет, вспыхнувший в этой синеве… и — никакого цвета!.. — свет!.. белый до слепоты!..
… белый свет обрушился на него накрахмаленной простынёй… там, куда он теперь глядел, на такой же светящейся простыне, в объятьях друг друга… двое… он и она… страсть давно пролилась из них наружу, и теперь они пребывали в состоянии тихой неги, и молчаливых ласк…
и едва наблюдающий распознал лица своих будущих родителей… и даже слегка поддался вперед… как возникли пред ним из синевы признаки власти!..
— Менты!.. — он попытался защититься от них бегством, но они остановили его… и швырнули к трону, украшенному резными львами…
точно снимок, проявленный кем–то, явилось из ниоткуда Любопытство…
Любопытство оглядело трон… на котором, в домашнем кресле у телевизора, сидел отец!.. он держал в руках велосипедное колесо… спиц в колесе было восемь…
Отец был молод и счастлив… и тело его было белым… и не было на нем никаких одежд, кроме синевы, наброшенной небрежно, чтобы слегка прикрыть его сияние… да отец и не старался что–то прикрывать… его не беспокоила собственная нагота…
— А я?.. сиял ли я когда–нибудь так же от счастья? — думал он, разыскивая взглядом мать…
он щурил глаза… сияние отца отводило его взгляд от любовного ложа… места, где он ждал и боялся увидеть мать… А мать оказалась надежно сокрыта от любопытных глаз наблюдателя… она была надёжно защищена!.. Бронёй света!.. сиянием!!! Сиянием, которое исходит от двоих…
