Лариса Миронова - Спектакль власти
• Существующая промышленная политика, а в предыдущие годы ее полное отсутствие также привели к усилению диспропорций всех процессов во времени и в пространстве.
• В основу промышленной политики закладываются направления, выработанные на основе «Концепции долгосрочного прогноза научно-технологического развития России на период до 2025 года». Данный долгосрочный прогноз разрабатывается, как систематически проводимая процедура, по методологии Форсайта, в основе которой использование субъективных точек зрения отобранных экспертов – представителей государства, бизнеса, научного сообщества. По результатам экспертного опроса формируется долгосрочный сценарий научно-технологического и социально-экономического развития России. Но если через какое то время окажется, что сценарий и целевой вектор развития были выбраны неверно, то на специально сформированных коммуникационных площадках и организационной среды для взаимодействия представителей государства, бизнеса, научного сообщества будет вырабатываться новый сценарий. При этом все, что было сделано, утратит свое значение, несмотря на затраченные ресурсы, а от объективной цели развития общества можно вообще уйти далеко назад. Так, например, сегодня в целях отхода от линии превращения России в «энергетическую державу», снабжающую весь мир нефтью и газом объявлен курс на диверсификацию экономики за счет подъема перерабатывающих отраслей. Но если, синхронно во времени и в пространстве диверсификация экономики не продолжится по всей воспроизводственной цепочке, вплоть до производства и потребления конечных продуктов конкретным человеком, то все усилия будут напрасны, диспропорции усилятся.
Аналогично можно рассматривать выбранные приоритеты развития экономики России в период до 2020 года – производство высокотехнологичной продукции для позиционирования на мировом рынке, развитие ядерной энергетики, авиастроения, судостроения, строительство ракетоносителей, космических аппаратов, нанотехнологий, программного обеспечения. Для этих отраслей совершенствуются механизмы формирования и реализации важнейших инновационных проектов государственного значения. При этом у нас не создана материально-техническая база для производства отечественных потребительских товаров для населения, которая должна быстрее откликаться на потребности человека. Следовательно, в воспроизводственном процессе достигнутое ускорение в перерабатывающих и в высокотехнологичных отраслях будет утрачиваться в последующих звеньях и будет работать на ускоренное развитие зарубежных экономик. А в сознании людей будет закрепляться незаинтересованность в результатах своего труда.
• Удлинение времени обращения денег и их невозвратность закладывается и в строительстве. Доля объектов производства в общем объеме строительства недвижимости составляет ничтожные проценты. В подавляющем большинстве – это строительство коммерческой недвижимости: офисной и торговых площадей и жилья. В своем большинстве, строительство коммерческой офисной и торговых площадей предназначено для последующей перепродажи или сдачи в аренду. Например, от 30 до 60 % жилья в Москве и по стране приобретается с целью его дальнейшей перепродажи. А по отдельным объектам доля инвестиционных сделок по покупке квартир, по данным риэлтерских агентств, достигает 85 %. Стоимость 1 кв.м. арендуемой площади из года в год растет. Это также увеличивает фиктивную добавленную стоимость, аккумулированную в товаре, ведет к росту цен и к удорожанию уровня жизни населения. Истинный масштаб непроизводительного потребления может стать ясным только в том случае, если по тем или иным обстоятельствам инвесторы «вдруг» захотят уйти с рынка недвижимости все одновременно. В принципе, вероятность такого «события» исследователи данного вопроса не исключают. В западном мире ускорение процессов производства и потребления привело к тому, что производители начали удовлетворять потребности совсем иного порядка – эмоциональные, что формирует у потребителей все новые потребности – и так до бесконечности. Срок потребления вещей приблизился к минимуму, они, по сутистали одноразовыми. Например, ради престижа приобретаются платье и туфли на один вечер. Люди стали наделять свои товары другими, зачастую вымышленными характеристиками. Изменилась сама суть товара.
В индустриальную эпоху товаром называлось то, что производилось. Сегодня товар то, что покупают. В том числе, товаром стал и сам человек. Раньше считалось, что на рынке только тот, кто предлагает товар. А сегодня на рынке тот, кто присутствует в головах потребителей. Экспансия рыночной активности равна сегодня экспансии в сознание потребителя. Товар в странах с высокоразвитой экономикой перестал быть средством для поддержания жизни. Сегодня производитель заискивающе смотрит на потребителя, выясняет, что ему нужно или, скорее всего, придумывает за него. Тиражирование (массовое) все новых и новых потребностей стало ключевой особенностью постиндустриальных экономик. И главным фактором ускорения потребления. Сфера потребления стала самой жизнью.
Вещи очеловечиваются, и люди платят за это высокую цену: роль инстинктов у них становится ведущей, и они сами становятся вещами.
Их социальные, личностные качества становятся товаром и в итоге становятся симулякрами, то есть копиями, у которых нет оригинала.
Ускорению процессов производства, быстрому обновлению ассортимента способствует научно-технический прогресс, совершенствование технологий и то, что в середине прошлого века институциировалось как маркетинг, стало реальной бизнес-культурой, связанной с реакцией бизнеса на изменения спроса. Развитие технологий производства и глобальное разделение труда способствовали более быстрому и частому обновлению ассортимента, максимально часто выпускать новинки, но не ради потребителя, а ради того, что глобализация позволила существенно экономить на производстве. Но это же привело к тому, что все звенья воспроизводственной цепочки оказались растянутыми в масштабах планеты, во времени.
• И вот нынче наступил предел:
• конкуренция ужесточается, прибыли компаний растут медленнее, чем их издержки. В этих условиях производители расширяют в своем ассортименте долю более дорогого продукта.
• Но тогда нужно предложить рынку новое, лучшее качество. А это возможно, только в условиях отказа от производства массовой продукции и перехода на адресный продукт с большей добавленной стоимостью.
• То есть, сделать ставку на качественный и довольно дорогой продукт для узкого круга потребителей;
• К сокращению и оптимизации модельного ряда есть и другая предпосылка – рост стоимости товаров в последние годы произошел из-за того, что увеличилась стоимость интеллектуальной разработки продукта, ведь на многих рынках модели постоянно усложняются. К тому же в силу международного разделения труда интеллектуальная и креативная работа в основном сосредоточена в дорогих странах Западной Европы и США;
• Сокращение и оптимизация модельного ряда происходит также из-за того, что географическая экспансия компаний, глобальное разделение труда увеличивают затраты на логистику.
• Некоторым игрокам удается решить эту проблему, запуская производство на локальных рынках. Однако такой путь подходит не всем потребительским компаниям;
• Иными словами, хотим мы того или нет, в данной модели мирового развития достигнуты пределы роста производства массовой продукции.
• Производить для масс уже невыгодно. Да и массы сами уже не нужны.
80 процентов нашего потребления – это примитивная форма рыночного потребления, практически без альтернатив выбора. Россия всё же еще очень бедная страна, но при этом остервенело осваивающая цивилизацию потребления. Особенно это касается крупных городов. Осенью 2006 года в «Крокус Экспо» в Москве была ярмарка миллионеров – там продавались мобильные телефоны за один миллион тысяча двести долларов и духи за одну тысячу двести долларов. Эти товары, нагруженные симулякрами престижа, власти, могущества, ушли очень быстро. С другой стороны, Россия со своим неразвитым производством потребительских товаров, богатейшими ресурсами и дешевой рабочей силой становится полем действия международных производственных и торговых сетей (уже в середине 90-х годов доля иностранных компаний в отдельных сегментах рынка доходила почти до 90 %). В перспективе они намерены работать в режиме fast fashion и для этого выстраивают необходимую производственную инфраструктуру.
Можно предположить, что отечественный рынок потребительских товаров, где есть еще возможности для увеличения скорости вывода новинок массовой стандартизированной продукции, особенно необходим иностранным компаниям, будет им принадлежать. Их доля в ближайшее время может сильно возрасти, учитывая ожидаемое вступление России в ВТО и возможный приход западных розничных сетей, работающих на обороте с минимальными издержками, вроде Walmart. Следовательно, обратная связь этой тенденции – усиление диспропорций во времени производства и обращения товаров и денег со всеми катастрофическими последствиями.
