Никита Балашов - Zelda. Книга о новых героях
Смех, да и только. Представила себе Анюта, как этот известный актер из своего «лексуса» вылезет и начнет людям, упавшим на улице, помогать.
И Анюта бы не помогла. Да ни в жисть! Нет, конечно, в школе учили, что помогать людям – хорошо. Но одноклассник один раз уже помог: тоже к упавшему дядьке подошел, «скорую» вызвал, а потом выяснилось, что дядьку обокрали, и одноклассничка по ментам таскали недели две.
А в игрушке по-другому, совсем по-другому. Вот идет Zelda, слышит, что помощь нужна – да сразу же подойдет. И кроме нее охотников помочь навалом. А как проблемы, так кто ж поможет лучше, чем сокланы?! Да и не только сокланам. Любому нубу достаточно вопрос на форуме задать по игре – тут же отпишут, и помогут, и объяснят лучше любых правил.
Анюта уже отлично понимала, что ее настоящие друзья – они там. И больше нигде. Да она все про сокланов знала куда лучше, чем про то, что у матери происходит.
И вот теперь Гастин рассказывала про то, как муж ее умирал и как она носилась по знакомым, деньги по сотке занимала, чтоб что-то сделать, и про то, как она теперь одна в своей здоровенной четырехкомнатной квартире одна сидит, на эту квартиру ее муж всю жизнь впахивал, купил – а счастья так и не было. И про то, как она через полгода влюбилась в парня молодого, а он ее обокрал, вынес из квартиры деньги. И многое еще рассказала, и Zelda плакала. Ей было жаль, ей было очень жаль Гастин.
Она уж там стала писать в чат про то, что она-то Гастин никогда не бросит, она ее настоящая подруга, та на нее всегда может опереться, хоть и живут в разных городах. В общем, много бы еще чего Zelda отписала, но Гастин ее остановила. Стала спрашивать про мать. Как они живут?
А что Zelda могла сказать? Отца у нее не было никогда. И кто он был, вообще неясно. Сначала мать говорила, что ее отец работает где-то очень далеко и когда-нибудь приедет, потом про то, что он никогда не приедет, а в последний раз вообще был ясный ответ: не твое дело. И все тут.
Ну, а с другой стороны, может, это и к лучшему. В любой момент, когда мать с ней скандалила и когда уже крыть было нечем, – вот тогда и бросался на стол козырной туз в виде вопроса: «А где мой папа»?
А о чем еще с матерью можно говорить?
Матери на нее всегда было по фиг. Максимум, на что ее хватало – так это прийти домой и к чему-нибудь придраться. А по фигу к чему. Главное, чтоб Анюта дурой и бездельницей оказалась. И рассказы на тему, что мать в ее возрасте была совсем другой.
Это правда. Видела Анюта школьные фотографии матери – первая красавица. Да была б она такой же красивой, как мать в школе… А сейчас? Да сейчас на мать посмотреть стыдно. Пару раз она даже деньги карманные на помаду для матери тратила. Ну, стыдно ей было, что мать губы красит какой-то дрянью за десять рублей.
Купила ей «Л’Этуаль». Дорогущую. Сама б такую хотела. А мать даже ни разу не попробовала. Ну о чем тут можно говорить?
Гастин – ZELDA: А сколько твоей матери лет?
ZELDA – Гастин: Ну сколько… Сорок.
Гастин – ZELDA: И дома одна сидит? Вот приходит домой – и нечего ей делать и поговорить не с кем?
ZELDA – Гастин: Ну как, спрашивает, как в школе, да рассказывает, что по телеку видела. А что?
Гастин – ZELDA: А мне кажется, мась, что тебе на мать на свою внимание обратить стоит. Она ж еще более одинока, чем я. Ну, я-то, дура, без детей, а она вырастила дочь – и что? И какая от нее поддержка? Она ж вкалывает только ради тебя, только ради твоего будущего.
«Ага, ради моего будущего», – подумала Анюта. До сих пор она вспоминала, как мать сгрузила ее во втором классе в интернат – на целых полгода. И ни разу даже не навестила.
Она бросилась доказывать Гастин, что ее мать сама выбрала такой путь, и вообще Zelda совсем не понимает, на хрена она матери нужна была. Карьера ей была нужна. Ну и дослужилась. С бухгалтера до старшего бухгалтера. О чем с ней говорить.
Гастин – ZELDA: Все, мась, неправа ты. Жаль, что сейчас этого не понимаешь.
Долго они еще разговаривали об этом, но ни к чему не пришли – каждая осталась при своем. Заболтались до того, что четыре часа, отведенных на поход по заброшенному дому, закончились, и вышибло их на центральную площадь Дартронга. Тут Гастин сказала, что ей нужно идти, и на ночь еще раз повторила.
Гастин – ZELDA: Найди общий язык с матерью. Этим ты мне поможешь гораздо больше. Обещаешь?
«Обещаю», – сказала Анюта. И честно, после того как Гастин ушла, отошла от компьютера и пошла на кухню, где спала мать. Время было еще не позднее, и мать, хоть уже легла, но заснуть не успела.
– Что случилось, Аня?
– Мама, я с тобой поговорить хотела, – присела она на краешек дивана.
– О чем еще? – недовольно проворчала мать.
– Мама, все же расскажи, пожалуйста, кто мой папа. Ну уже пора. Мама, ну ты же знаешь, все равно расскажут – мир не без добрых людей, я все равно узнаю. Мама, ну мне уже пора знать. Он хотя бы Сергеем звался? Или ты и имя тоже придумала?
– Аня, я тебе повторяю, не твое дело.
– Нет, мама, мое. Мама, ну ты понимаешь, мне НАДО это знать. Понимаешь, это не просто так. Ну ты же всегда говорила, что надо учиться на ошибках. Мама, ну на чьих ошибках мне еще учиться, как не на твоих? Ты понимаешь, что если я не узнаю, кто мой отец, – это же как проклятие на мне будет. Ты что, хочешь, чтобы я тоже родила в двадцать два, как ты, и чтобы потом скрывать от своего ребенка, кто был его отец? Мама, ну история же повторяется. Мама, ну мне правда надо знать.
Конечно же это были не ее слова. Ей Балдейка подсказала, когда они болтали на эту тему в чате. Ведь Балдейка же все знает. Балдейка умеет подобрать слова.
Слова были правильные.
Мать задумалась. А потом просто сказала:
– Я его не знаю.
– Как?
– Не знаю, и все. Один раз виделись. Один. И больше нет.
– Мам, ты что, трахнулась типа на вечеринке?
– Считай, что так.
– А кто он? Ну хотя бы откуда? Ты не хотела его видеть?
– Я тебе сказала, Аня, – не знаю. Иди спать.
Вот так и разговаривай с самым близким человеком. Хотя ей по барабану было по большому счету. За это время она уже все варианты перебрала. И что отец был серийный убийца, и что он был мамин босс, и что мать изнасиловали в подворотне – и такой вариант был. Так что ничему не удивилась. Хотя соврала мать. Это как пить дать.
Она сразу полезла в игру – нужно ж обсудить с друзьями.
Но какие друзья в такое время? Из всех друзей только один Обморок в онлайне, но с ним разве на такие темы поговоришь? Поэтому просто так отписала.
ZELDA – Обморок: Доброй ночи. Что делаешь?
Обморок – ZELDA: Бухаю.
Ответил после минутной паузы.
ZELDA – Обморок: Ух ты. А что так?
Обморок – ZELDA: Проблемы, мась, у меня, проблемы.
ZELDA – Обморок: На работе?
Обморок – ZELDA: Да нет. Какая работа. Я ж уже полгода как нигде не работаю. Жена свалила…
ZELDA – Обморок: Как свалила? Почему?
Обморок – ZELDA: Да спроси у нее.
ZELDA – Обморок: К другому ушла, что ли?
Обморок – ZELDA: Просто свалила. Блин, жопа такая, Зельдочка… Я уже третий день ничего поделать не могу. Звоню – она звонки сбрасывает. Вчера «скорую» вызывали.
ZELDA – Обморок: Боже, отчего?
Обморок – ZELDA: Да нельзя мне пить – с сердцем полная жесть. А тем более дома. Знаешь, так тяжело. Дом вроде должен приносить облегчение, а как посмотришь на эти стены – эх, не представляешь, как тяжело.
ZELDA – Обморок: Ох, солнц, даже и не знаю, чем тебе помочь.
Обморок – ZELDA: Да какая сейчас помощь может быть? Вот так и сдохну один, уткнувшись в комп. И друзей много вокруг – а все равно один. Королева, что мне делать?
ZELDA – Обморок: Ну хочешь, я сейчас приеду? Только не к тебе домой.
Обморок – ZELDA: Конечно. Я бы сам с удовольствием из дому свалил. Не могу больше.
ZELDA – Обморок: Но это, пить я не буду. Ты имей в виду.
Обморок – ZELDA: Конечно, конечно, мась. Пить – это так противно. Не дай бог!
Судя по виду Обморока, пить было дейтсвительно противно. На фотках, которые он ей присылал, такой красавец был, особенно на той фотке, где он со шпагой и медалями. А в реале он, конечно, похож был на себя – но только если очень приглядеться: лицо оплывшее, круги под глазами. Хотя, по слухам, в Веселом поселке, где жил Обморок, все такие.
Да уж, думала Анюта, глядя на Обморока, надо было б в игрухе такие аватары ввести. Чтоб сразу, как начал бухать, – сразу пьяный аватар: мол, не воспринимайте мои слова серьезно. А то сколько раз было: в чате чел нахамит, наорет, а наутро извиняется: мол, пьяный был, неадекватный. А так, начал пить – сразу раз, аватарку сменил, и всем все ясно.
Опять же, глядя на фотки, которые ей слал Обморок, ей казалось, что он – такой двухметровый лось. Но нет, роста он был не очень высокого. И не лось вовсе, а, скорее, кабан – плотный. Чем-то похож на одного хулигана из их школы, который год назад кого-то ножом в живот пырнул и сел в тюрьму.
