Лебедев Andrew - Трамвай желанiй
Он: И теперь ты в который раз посеяла в моем сердце сомнение – ты слишком умна для женщины.
Она: Ну ведь это на поверхности лежит – в основе целевой мотивации поведения Дон-Жуана лежит не конечное обладание и кайф от…
Он: Обладания туловИщем…
Она: Фу!
Он: Ага!
Она: Что, "ага"?
Он: Это я так – себе, извини, что прервал…
Она: Его конечная цель не обладание очередной Донной Анной, иначе бы он рано или поздно остановился и либо женился, либо завис…
Он: Подсел на Донне Анне…
Она: Точно – подсел… Так вот, а он не подсел, а шарит дальше – сканирует поле Кордовских барышен…
Он: Потому что ему важен сам процесс.
Она: Как и тебе важно не свидание со мной, а виртуальные…
Он: Виртуальные – что?
Она: Ну… шарения…
Он: Доцентщица – бля буду!
Она: Не ругайся!
Он: На дизайнершу семнадцати лет ты не похожа – какую фотку ни поставь! Пушкина с Байроном – читала, про Шекспира – тоже не по телику слыхала – определенно доцентщица!
Она: А анекдот ты такой слыхал: Камю читала, мол? – Тогда в койку!
Он: Университетский это анекдотец, мамаша-доцент… Не народный… Не фидошный…
Она: А что, в школе, милый мой, девочки уже книжек не читают?
Он: Вы отстали, герр профессор, в школе девочки теперь если что и читают, так не более чем в объеме аннотации к сериалу противозачаточных таблеток…
Она: Нахал!
Он: Просто жизнь мы с вами видим с разных сторон от преподавательской кафедры, да и воспоминания о школе у меня втрое посвежей…
Она: Тебя зациклило и понесло вразнос – перезагрузись…
Он: Подумаю…
Она: А впрочем. Сейчас мода такая пошла, сейчас мальчики – малолетки – охотятся за зрелыми любовницами…
Он: Да? А зачем?
Она: Ну-у-у. Потому что она опытней…
Он: Сомневаюсь. Скорее, наоборот, современная гирла в шестнадцать лет уже все радости жизни познала, а мамочки в свои сорок теперь только робко мечтают об орале-анале или ля мур де труа, мечтают, а и боязно уже, да и целлюлит мешает…
Она: Циник!
Он: А ты – точно старая… Ты за мамочек-то обиделась! Была бы молодая – поржала бы, прикололась, а ты…
Она: А я, может, и за свою маму обиделась, неужели она?..
Он: А за себя не обиделась. Что в шестнадцать ваша сестра уже все перепробовала и от жизни – устала?
Она: Ага! Мол, нас – не догонишь, в смысле, что мы видели-перевидели – вам за сто лет… не догнать.
Он: В самое яблочко!
Она: Нет, не обиделась. Просто… Просто есть девочки целомудренные.
Он: Только если уродки и калеки…
Она: А если хорошее домашнее воспитание?
Он: She is leaving home – bye – bye…
Она: Мне надо подумать…
Альт-контр-делит. Перезагрузка.
Засыпая в самолете под мерное жужжание двигателей, болтовню пассажиров и вкрадчиво-любезный щебет стюардессы, Ритка вспомнила приятелей. Звуки родной речи напомнили, что ли? Совсем отвыкла – уже и забыла, когда последний раз за этот месяц говорила по-русски!
А тут попутчики, и стюардесса – русская, хотя рейс "Эйр Франс". Еще час – и она будет дома, в Питере. Как там Игорь, и Витя, и Антон? Почему-то она думала сразу о всех троих, а не об одном Сохальском, хотя, казалось бы… Да и внешне высокий широкоплечий Виктор эффектнее Игоря, ничего не скажешь. Какая-то у него восточная примесь есть, вроде он говорил, да и видно – смуглый, темноволосый.
Витька манерничал, отрастил вот длинные волосы, так что на первый взгляд кажется хрупким и женственным, но вблизи становилось ясно, что подобное впечатление обманчиво, а на самом деле – сплошной комок мускулов. Ну да, спортсмен. Ловкость и собранность чувствуются в каждом движении. Но любила она все равно Игоря, хотя и забыть два года романа с Витей тоже не могла, равно как и обиду, причиненную им.
Игорь сейчас тоже ничего смотрится – крепкий, основательный. В отличие от Витьки с его богемными замашками, гавайскими рубахами или невероятной расцветки платками и галстуками, Игорь не выпендривается. В университете его поддразнивают "мистер Сохальский". Аккуратная короткая стрижка, костюмы или в крайнем случай стильный темный свитер, ненавязчивый запах туалетной воды… У них на экономическом, а еще у юристов многие ходят на занятия в пиджаках.
А черты лица у Игорька довольно грубые, но это даже симпатично выглядит. Но если будет сидеть над книгами да бумагами – расплывется, наверняка, лет через десять, у него сейчас уже заметна некоторая мешковатость, предрасположенность к полноте…
Маргарита представила себе Игоря через десять лет и чуть не засмеялась. Словно к фотографии молодого человека пририсовываешь усы, бороду, седину, очки, брюшко…
Нет, бороды и очков не будет, но вот залысины на лбу и на висках появятся, это как пить дать. У него слабые, тонкие волосы, это Ритка хорошо помнила на ощупь.
Зато костюмы станут дороже, а весь облик – респектабельнее. Да, выглядеть Игорь будет солидно! А вот Витькины кудрям ничего не грозит, это точно! То есть длинные лохмы можно остричь, но волосы все равно останутся густыми, как сапожная щетка или проволока.
А хорошо, что они у нее есть! И перед людьми не стыдно за таких поклонников.
Антон… Какие же они смешные! Совсем еще мальчишки! Она прошептала с улыбкой "мальчишки!", чувствуя себя страшно взрослой, умудренной опытом. Большая благодарность – тебе, Париж! Ты помог вылупиться из куколки прекрасной бабочке. Пусть она пока еще не освоилась с новым обликом, плохо владеет крыльями, но уже стала иной, не такой как вчера, и это изменение необратимо…
Часть вторая
Не чай втроём
Девчонки вид ужасно гол
Куда глядели комсомол
И школа, брат, и школа, брат, и школа!
И хоть купальник есть на ней
Но под купальником – ей-ей Все голо, брат, все голо, брат, все голо Старая студенческая народная песня
Глава первая
Депонирование желаний Схема воровства была до жути примитивной.
Менеджер по рекламе предлагал заказчику оплатить двадцать трансляций его рекламного ролика в кассе радиостанции по существующим тарифам, а еще двадцать трансляций оплатить наличными, отдав деньги прямо в руки менеджеру, по цене вдвое ниже официальной, той что установлена на радио "Европа-Континент". Таким образом, заказчик получал как бы левую, неофициальную скидку в двадцать пять процентов за счет радиостанции и не платил налогов с половины своей рекламной кампании. Клиенту это было очень и очень выгодно. И он, кроме того, ничем не рисковал! Рисковала разве что менеджер, причем совсем чуть-чуть – рисковала быть пойманной на том, что отчего-то ролик ее клиента был в эфире вдвое чаще положенного. Но операторам эфира, инженерам и диск-жокеям, тем, кто видал, как Юля, Яна или Рита заходят по очереди в эфирную студию и то вписывают в расписание рекламы какой-то новый ролик, то после его трансляции в рекламном окне сразу же бегут вычеркивать, вымарывать, стирать с доски, уничтожать следы левака… Всем эфирникам-небожителям эти штучки коммерческого отдела были до лампочки. Начальник коммерческого отдела просто не мог уследить за всеми трансляциями, а и ушлые девчонки, если их даже ловили за руку,- мол, почему этот ролик про цветочный магазин на Садовой звучал не в своем окне? – заученно твердили дежурную отмазку: де, заказчик звонил, что вовремя не расслышал, и чтобы скандала не было, трансляцию ролика пришлось повторить. Но за руку девчонок ловили всего раз или два… Грозили пальцем, говорили грозным голосом "УЖ МЫ ВАС В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ!!!" И отпускали. А девчонки крутили и крутили свою карусель левого эфира. Каждый левый выстрел ролика на воздух – сто долларов на карман… Три трансляции левака за день – триста левых долларов в кармане.
Двадцать рабочих дней – шесть тысяч зелененьких за месяц в кармане… Ну-у-у…
Половину из этих денег надо отдать тому же коммерческому директору… Анатолию…
Три девчонки по три тысячи в месяц – девятка с тремя нулями! Но не надо считать чужих денег! Не надо заглядывать в чужой карман!
Когда Ритка вернулась со стажировки, Дюваль и Жирок оба однозначно распорядились, чтобы эта девушка работала офисным менеджером по рекламе.
В тонкости левой карусели ее посвящала старшая менеджерша Юля… Она не сказала:
"Будешь отдавать половину левых Анатолию". Это было бы неосторожно и неразумно – кто ее здесь вообще знал, эту Риту? Эту выскочку! Пришла на вечеринку в розовых лосинах, пригласила Дюваля на танец и прыгнула в дамки!
Но нарушать систему воровства тоже было нельзя.
Поэтому Анатолий поручил Юле "взять шефство", стать "наставницей для молодого специалиста"…
Конечно же, нормы – три тысячи зеленых баксиков – Рита в первый месяц не выполнила.
Пришлось отдать Анатолию (через Юлю, разумеется) часть своих денег. Но во второй месяц дело уже стало спориться. Клиентам нравилось работать с этой красивой и очень коммуникабельной девушкой.
И жизнь стала налаживаться, и Ритка стала забывать свою тоску, как не сложилось с Игорем, как не получилось остаться во Франции. Зачем ей оставаться во Франции? – спрашивала она сама себя, – и здесь можно неплохо устроиться. Три тысячи в месяц – для Франции это тоже неплохая зарплата! Но здесь ведь и жизнь дешевле, а значит, в пересчете цен, она как бы зарабатывает все десять тысяч в месяц!
